Живет в Чернигове удивительно скромный человек – Николай Степанович Ирха, Герой Советского Союза, получивший это звание как рядовой пулемётчик, участвуя в Великой Отечественной войне. Собеседником Ирха оказался интересным, с философско-аналитическим складом мышления и огромным жизненным опытом.
Естественно, беседа началась с родословной и редкой для жителя Украины фамилией. А уж потом разговор пошел о двух тысячах километрах, которые Ирха прошагал, прополз по-пластунски, проплыл через малые и большие реки со своим пулеметом «Максим». Родился и вырос Николай Степанович в селе Шаболтасовка Сосницкого района, что на востоке Черниговщины. В семье было пятеро детей, чтобы выжить в это трудное, а порой и голодное время все дети занимались посильным трудом. Родителям, сельским труженикам, особо заниматься детьми было некогда, их воспитателем оказывалась сама жизнь. В 1932 году юный Коля пошел в первый класс.
- А какими Вам запомнились коллективизация и голод 1932-33 годов?
- Это был очень трудный и переломный период в истории региона и всего Советского Союза. Коллективизация была делом новым и непредсказуемым.. Мой отец оказался одним из первых колхозников села, в связи с чем он внес в общее хозяйство своего коня вместе с инвентарём. Когда лошадь уже была запряжена в повозку, попрощаться со своей собственностью вышла вся семья. Жалко было всего этого, но решение отца была выше частных эмоций. Лишь значительно позже селяне осознали преимущества коллективного земледелия с применением автомобильной и тракторной техники.
Что касается голода 1932-33 годов, то это было страшное испытание на выживаемость, но никак не «голодомор», специально организованный советской властью, как сегодня преподносится. Все дело в том, что в 1932 году выдалась небывалая засуха: от безводья и жары земля так высохла, что казалась мертвой. Выгорели не только посевы зерновых, но и бурьяны. В этой связи страшной оказалась зима. Были случаи, когда люди пухли от голода, умирали. В пищу шло всё, что можно было жевать, в том числе хвоя сосны и листья дуба, которые жители добывали из-под снега. Лишь весной, когда ожили поля и проросла первая зелень, то появились и «виды на жизнь». Селяне собирали крапиву, лебеду и щавель из которых варили супы. Летом хорошо уродила картошка и лук.
Голод пережили с потерями, но с каждым годом жизнь в селе улучшалась. В тот период селяне не знали слова «голодомор», т.к. знали истинную причину случившегося. Это уж потом противники советской власти выдумали это слово в порядке мести ей за новые порядки. Делалось это для того, чтобы настроить украинцев против России, которая в 1932-33 годы сама пережила такую же засуху, особенно в Поволжье. Именно по этой причине Россия не могла своевременно оказать помощь украинскому народу в борьбе с последствиями природной стихии. Советская власть лишь к весне смогла оказать помощь пострадавшим от засухи, чтобы посеять хлеб. И если бы не братская помощь русского народа, последствия голода могли бы быть еще более трагичными.
- Как Вы, будучи подростком, восприняли начало войны в 1941 году?
- Селяне интуитивно были готовы к ней, зная агрессивный нрав немцев по событиям 1914 года. Мне в этот период было 16 лет. Мгновенно закончилась наша беззаботная подростковая жизнь: мы повзрослели буквально на несколько лет, заменив ушедших на фронт мужчин. Основной рабочей силой стали женщины, старики и подростки. Все трудились, не зная отдыха. Наше провинциальное село находилось в стороне от зоны основных боевых действий того времени, но тяготы оккупации и мы, жители Шаболтасовки, познали сполна: бесчинства и жестокость гитлеровцев, их местных прихвостней, угон молодёжи в Германию на каторжные работы.
Но, несмотря на оккупацию, колхоз продолжал функционировать. Был убран урожай 1941 года, готовилась земля для посева озимых культур. Практичные немцы понимали, что колхоз может дать неплохой урожай, который можно будет конфисковать на нужды своей армии. Целых два года мы томились в гитлеровской неволе, ожидая прихода Красной армии, так как верили в её победу. С наступлением темноты село буквально вымирало: людям после изнурительной работы нужен был отдых. Стояла гнетущая тишина, не было слышно украинских песен. К зиме 1941 года начали приходить домой селяне, попавшие во вражеский плен. Многие из них, как правило, по принуждению вступали в немецкую полицию.
- А теперь о Вашей службе в составе Красной армии?
- После двух лет гнетущей неволи наконец-то пришло освобождение. 18 сентября 1943 года Красная армия освободила Шаболтасовку, сразу же начался призыв молодых ребят на воинскую службу, среди которых оказался и я. Нас, 18-летних мальчишек, определили в учебный батальон Черниговской гвардейской дивизии. В составе группы из шести наиболее крепких ребят меня определили в пулеметчики. В этом качестве я прошел со своим «Максимом» боевой путь от Десны до Эльбы. Особенно трудным для меня был первый бой при форсировании Днепра. Но, видимо, я «родился в рубашке», вражеские пули и гранаты обходили меня стороной, а потому я отделывался относительно легкими ранениями и контузиями.
Не могу не рассказать о своей 173-й стрелковой дивизии, которая была сформирована в самом начале войны из москвичей-добровольцев. Первоначально она получила наименование дивизии народного ополчения, а в сентябре 1941 года стала штатной дивизией Красной армии. Заняв оборону в Калужской области, 2 октября она приняла свой первый бой с превосходящим по силе и опыту противником. В боях под Москвой понесла большие потери, в мае 1942 года была выведена в запасной эшелон для пополнения. Дальнейший боевой путь дивизии был сложным, но героическим. 1 марта 1943 года ей было присвоено наименование «Гвардейской», а после сентября этого же года она стала и «Черниговской». После освобождения области дивизия приняла участие в форсировании Днепра, затем вела наступление в направлении Гомеля, потом к западной границе СССР и далее на Берлин. День Победы я встретил в Германии на Эльбе. За боевые заслуги был награжден орденами Красного Знамени, Красной Звезды, медалями «За Отвагу», «За освобождение Варшавы», «За взятие Берлина».
Весной 1945 года я, командир пулемётного расчета, был представлен к званию Героя Советского Союза, но процедура получения награды затянулась по причине моего двухлетнего пребывания на оккупированной территории, на чем акцентировал своё внимание офицер СМЕРШ. На моём счету было около 600 фашистов, в конце концов, факт пребывания на оккупированной территории перестал быть для меня компрометирующим материалом: Звезду Героя я всё же получил. В реальной военной практике имели место случаи, когда к этому званию за конкретные подвиги представлялись офицеры штрафных батальонов, разжалованных ранее в рядовые за серьёзные служебные упущения.
- Николай Степанович, а как сложилась Ваша судьба после Победы?
- Прежде всего, моя воинская служба в 1945 году не закончилась. По рекомендации командования стрелкового полка я был направлен на учёбу в танковое училище. В июне 1948 года получил звание лейтенанта и был откомандирован на Дальний Восток.
Во время учёбы познакомился со своей будущей женой Марией, брак с которой мы оформили уже во Владивостоке, перед отплытием на Курилы. В ЗАГСе по формальным требованиям нужны были свидетели, которых у нас не было. Вот и пришлось привлечь в этом качестве двоих случайных моряков, с которыми мы даже не успели выпить шампанского. На Курилах прослужил четыре года, а затем был переведен в Прикарпатский военный округ в качестве командира танкового взвода. В 1958 году вышел на гражданку, и мы с Марией переехали во Львов, где я окончил политехнический институт.
По окончании учёбы работал инженером во «Львовэнерго», коллектив которого вспоминаю с большой благодарностью за дружбу и сплоченность. Выйдя на пенсию, мы переехали на родную мне Черниговщину. Здесь я установил контакты со своими оставшимися в живых однополчанами. Началась переписка, а потом личные встречи. Из всех пулемётчиков роты отыскать удалось только восьмерых, тогда как через неё прошло несколько сот красноармейцев. Сами встречи описать невозможно: были и слёзы радости, и воспоминания, и мечты о будущем. Однополчанам было что сказать друг другу как победителям в этой страшной войне и освободителям Родины от гитлеровского фашизма.
- Николай Степанович! Какие качества и достоинства советских людей помогли обеспечить Вашему поколению эту Победу?
- Достоинств было много, и все они обусловлены нашим русским духом и советской действительностью: неподдельный патриотизм советских людей, уважительное отношение к истории и традициям Родины, готовность к подвигу ради общего дела, дружба и межнациональная сплоченность простых советских людей. Мы не думали о национальной принадлежности тех, кто был с тобой рядом, ни о той цене, которую необходимо было заплатить за общую победу. Военная судьба свела меня с несколькими казахами, которых я и сейчас вспоминаю с большим уважением. Об этнических русских и белорусах военного времени я могу говорить лишь в восторженных словах. Несмотря на все тяготы фронтовой жизни, мы знали, что у нас есть общая Родина, а потому необходимо выстоять и победить! Победить ради общего блага, будущего своих детей и внуков. И мы этой цели достигли, чем и гордимся.
- А что Вы можете сказать о реалиях сегодняшнего дня?
- Сейчас нам, ветеранам Великой Отечественной войны, больно видеть и слышать, как оскверняются результаты нашей Великой Победы, как искажается советская история и действительность. Молодёжь воспитывается в духе ненависти к России и русским, в духе преклонения перед Западом и США, слепой веры в европейское благоденствие. Ей прививаются извращенные потребительские вкусы, пренебрежительное отношение к труду. СМИ беззастенчиво пишут и говорят о том, что командиры Красной армии были бездарными, а потому СССР победил не воинским умением, а большой кровью, что не было массового патриотизма и героизма. В действительности же с развалом СССР началось падение нашей страны на дно экономического и социального кризиса. Управляемая Штатами в своих же интересах, она утратила былой экономический и научный потенциал, мощь и влияние на международной арене.
Ирха в президиуме собрания в Чернигове по случаю 98-й годовщины Дня защитника Отечества, 2016 год
Возложение цветов на братской могиле в городском сквере имени Попудренко, 23 февраля 2016 года
Cтела на братской могиле воинов на Болдиной горе в Чернигове. Вечный огонь без огня, 23 февраля 2016 года
Сегодняшний патриотизм в обществе все отчетливее проявляется в виде русофобии и антисоветизма, сторонники которых без конца смакуют тему былой «зависимости» Украины от России. Истребляется история советской Украины с её знаменательными датами и праздниками, таким как День защитника Отечества. И чем хуже ситуация в стране, тем циничнее ведет себя «панствующая рать», находя всё новые аргументы и новых виновников безрадостного настоящего. Началась так называемая десоветизация, в ранг героев возведены предатели и пособники гитлеровских оккупантов. Страна пребывает в состоянии организационного и духовно-нравственного полураспада, что для евроамериканских смотрящих даже хорошо. Сильная и уважающая себя страна может и характер проявить, а полуколония будет безропотно следовать в кильватере чужой политики: главное, мол, чтобы не московской. Больно осознавать, что мы, ветераны войны, дожили до такого падения и позора.
Николай Степанович! Спасибо Вам за столь содержательную и поучительную беседу. Спасибо за то, что Вы есть, что Вы с нами, что такой неугомонный, открытый и мудрый. Будем надеяться, что прозрение в украинское общество ещё придет через пустой желудок, тощий кошелёк и холодную квартиру, а Ваши гражданские принципы и ценности еще будут востребованы обществом. Успехов Вам в том деле, которому Вы служили и служите всю свою сознательную жизнь!
Юрий ПРИХОДЬКО
Читайте нас: