29 июля 1817 года родился художник-маринист Иван Константинович Айвазовский.
Ученик, превзошедший учителя
Талант живописца у Айвазовского проявился рано, еще в родной Феодосии. Градоначальник Александр Казначеев узнал о юном даровании и помог молодому человеку за казенный счет пройти обучение в Петербургской Академии художеств. Ранние картины художника, если внимательно присмотреться, подписаны необычным образом. Вместо полной фамилии там стоит сокращение – «Гай». Дело в том, что при рождении будущего мариниста звали иначе, Ованес Айвазян, а его отец «адаптировал» фамилию на русско-польский манер и стал писать ее как «Гайвазовский». В Академии художеств Айвазовский сразу обратил на себя внимание именитых творцов, но не все относились к нему доброжелательно. Некоторые, несмотря на почтенный возраст, испытывали зависть к перспективному художнику. Сначала Иван Константинович обучался в пейзажном классе М.Н. Воробьева, а затем перешел к французскому живописцу Филиппу Таннеру. Тот взвалил на Айвазовского гигантский объем черной работы, а самостоятельно писать картины запретил. Впрочем, ученик ослушался своего ревнивого к славе учителя и в 1836 году представил на академической выставке пять работ. Полотна получили высокую оценку общественности: о них восторженно писали в «Художественной газете», а одна картина даже удостоилась серебряной медали. Что до Таннера, то его работ не удостоили серьезным вниманием, а самого художника в печати прозвали излишне манерным.
Оскорбленный француз пожаловался на дерзкого ученика императору Николаю I, который являлся его главным заказчиком. Не вникая в суть конфликта, царь приказал отстранить Айвазовского от участия в выставке. Карьера художника тогда могла закончиться, едва начавшись, но за Ивана Константиновича вступились президент Академии Алексей Оленин и преподаватель государевых детей Александр Зауервейд. Улучив момент, последний показал Николаю I одну из картин Айвазовского, и царь сменил гнев на милость. Более того, он похвалил живописца и велел выплатить ему солидную сумму за работу. На этом императорские милости не закончились: чуть позднее Николай I распорядился отправить Ивана Айвазовского вместе с великим князем Константином Николаевичем в летнее путешествие по Балтике, чтобы те познакомились с парусным флотом. Таннера на посту наставника Айвазовского сменил все тот же Зауервейд, с которым у Ивана Константиновича установились прекрасные доверительные отношения.
Маринист без моря?
Одна из легенд, связанных с творчеством Айвазовского, гласит, что живописец на самом деле никогда не видел настоящего моря, и все его картины – плод богатой фантазии, способной воспроизводить даже то, чего тот не лицезрел воочию. В действительности это совсем не так. Большая часть жизни Ивана Константиновича прошла в Феодосии: он прекрасно знал, как выглядит Черное море, а затем, изрядно попутешествовав, увидел и другие водоемы – в 75-летнем возрасте даже доехал до Ниагарского водопада! А вот правда заключается в том, что морские пейзажи художник не писал «с натуры», а запоминал увиденное и трудился в мастерской. Окна ее, кстати, выходили не на море, а во двор. В пользу распространившегося мифа можно сказать лишь то, что порой Иван Константинович и правда изображал места, в которых не бывал. Например, в 1870 году в честь пятидесятилетия начала антарктической экспедиции Фаддея Беллинсгаузена и Михаила Лазарева он написал картину «Ледяные горы», демонстрирующую открытый моряками шестой континент. Полотно создавалось со слов Лазарева, командовавшего шлюпом «Мирный» и подробно описавшего антарктические льды.
И все же большинству современников Ивана Константиновича даже мечтать не приходилось о том, что он видел собственными глазами. В 1839 году адмирал Михаил Лазарев пригласил молодого мариниста стать свидетелем высадки десанта у Субаши (ныне это место называется Головинка и находится близ Сочи). Айвазовский лично принимал участие в высадке и делал зарисовки. Картину, посвященную этим событиям, он подарил командующему Николаю Раевскому и оставил на обороте надпись: «Принадлежит старшему в роде Раевских, без права продавать». Довелось Ивану Константиновичу быть свидетелем и Крымской войны, битвам которой он посвятил несколько работ. Разумеется, Айвазовский не мог пропустить Синопский бой, хотя едва ли знал, что тот станет одним из последних крупных сражений парусных флотов. Вице-адмирал Павел Степанович Нахимов поручил князю Виктору Барятинскому набросать схему расположения кораблей и показать художнику. «По горячим следам» живописец создал поразительной красоты полотно, прекрасно передающее масштаб происходящего.
Четыре богатства России
Вопреки прочно закрепившемуся за ним «амплуа мариниста», Айвазовский писал не только морские пейзажи и батальные сцены с участием парусного флота. В 1857 году на Международной выставке в Париже он представил серию картин под общим названием «Четыре богатства России». Каждое полотно посвящалось разным временам года, однако до наших дней сохранилась лишь картина, изображающая русскую зиму. Работа «Зимний обоз в пути» получила массу одобрительных отзывов, а Иван Константинович стал кавалером ордена Почетного легиона. Кстати, именно Айвазовский окажется первым русским художником, чьи полотна будут выставляться в Лувре. Возвращаясь к «Зимнему обозу», следует отметить, что картина эта нетипична для художника не только по жанру, но и по композиции. На парижской выставке полотном была очарована княгиня Мария Тенишева, без раздумий купившая его для своей частной коллекции.
«Зимний обоз в пути» по злой иронии судьбы однажды чуть не сгинул в дороге. Случилось это в 1941 году, когда картину эвакуировали в Новосибирск. Ценности грузили наспех, полотно Айвазовского слегка прикрыли тряпками. Вагон с картинами загорелся, и спасти их удалось лишь благодаря сноровке сопровождавших ценности музейных сотрудников. «Зимний обоз» некоторое время находился в Томске, затем все же переехал в Новосибирск. Лучшие реставраторы Москвы и Ленинграда трудились над тем, чтобы картина сохранилась в надлежащем виде. Находясь в реставрационном центре, полотно вновь пережило пожар, а после войны наконец заняло свое место в экспозиции Смоленского музея-заповедника.
Феодосия – любовь на всю жизнь
Иван Константинович щедро жертвовал средства на благоустройство своей родной Феодосии. Покидать город надолго он всегда отказывался, несмотря на то, что имел возможность переехать не только в Петербург, но и заграницу. «Это чувство или привычка – моя вторая натура. Зиму я охотно провожу в Санкт-Петербурге... Но чуть повеет весной – и на меня сразу нападает тоска по родине, меня тянет в Крым, к Черному морю», – признавался художник. Стараниями Айвазовского в Феодосии появились музей, галерея, концертный зал и школа изобразительных искусств. В 1880-х годах город столкнулся с засухой, и здесь живописец вновь пришел на помощь. Иван Константинович приказал проложить в город трубы от минерального источника, принадлежавшего лично ему. Источник давал до пятидесяти ведер воды в сутки. На Новобазарной площади Феодосии разместили фонтан, пить из которого можно было бесплатно. Рядом с фонтаном всегда стояла серебряная кружка с надписью: «Выпейте за здоровье Ивана Константиновича Айвазовского и его семьи».
В 1892 году Айвазовский добился начала строительства в Феодосии железной дороги. Протяженность линии от станции Джанкой до порта составляла 117 километров, а стоимость работ обошлась в три миллиона рублей серебром. Живописец стал одним из акционеров железной дороги. Всю жизнь он душой болел за благополучие города, мечтал сделать его современным и удобным не только для жителей, но и для гостей. «Потому ли, что душа моя лежит к дорогому для меня месту моего рождения и детства или в силу знаменательного стиха: “дым Отечества нам сладок и приятен”, но в туманной дали годов я вижу Феодосию чистеньким, опрятным городком, не скудным задатками для будущего светлого, благодатного – в чем я уверен», – размышлял Иван Константинович. В 1894 году живописец создал полотно «Торжество Феодосии». На огромном холсте изображено неспокойное море – волны неистово бьются о скалы. А на берегу стоит женщина в белых одеждах. В руках она держит флаг и отгоняет им стаю черных птиц. По замыслу Айвазовского, эта картина отражала борьбу с темными силами, которые препятствовали развитию его любимого города.
«Лучшая картина – та, которую я пишу сейчас»
За годы творчества Иван Константинович обрел не только преданных поклонников, но и яростных критиков. В вину живописцу ставили то, что создание морских пейзажей он поставил «на поток», пишет их слишком быстро и вообще пользуется какими-то особенными загадочными красками. Чтобы развеять слухи, Айвазовский проводил публичные сеансы живописи, куда приглашал всех желающих. Однажды на глазах у изумленных зрителей он за два часа написал великолепную картину. Ни для кого не было секретом, что Иван Константинович являлся одним из самых богатых живописцев своего времени во многом благодаря невероятной работоспособности. За всю жизнь он написал более шести тысяч картин – примерно по 92 в год. Обычно на одно полотно художник не тратил более десяти дней, зато полностью отдавался текущей идее и любил говорить, что лучшая его картина – та, над которой он работает прямо сейчас.
Иван Константинович пользовался расположением русских императоров, высоко ценивших его работы. Как-то раз Николай I пригласил художника составить ему компанию в море на колесном пароходе и, расчувствовавшись, прокричал: «Айвазовский! Я – царь земли, а ты – царь моря!» До последнего дня своей жизни великий маринист трудился над созданием новых полотен. Утром 19 апреля 1900 года он устроился в феодосийской мастерской и погрузился в работу над очередной картиной под названием «Взрыв корабля». Сюжет ее связан с борьбой греческих повстанцев против турецкой власти. В центре картины Айвазовский изобразил корабль, охваченный ярким пламенем. Увы, завершить работу Иван Константинович не успел – ночью он скончался во сне. Художнику было 82 года. Проводить Айвазовского в последний путь вышла вся Феодосия. На могильной плите живописца его супруга распорядилась оставить красноречивую надпись: «Родился смертным, но оставил о себе бессмертную память».
Подпишись: