«Дуче, меня прислал фюрер!»

К лету 1943 года Италия окончательно распрощалась с мыслями о возрождении величия Римской империи. Муссолини, некогда вдохновлявший Гитлера, теперь окончательно оказался на вторых ролях. С дуче больше не консультировались и не считались с его мнением. Бессильная злоба и сомнения царили не только в душе фашистского диктатора, но и передались его подчинённым. Разгром под Сталинградом, поражение в Северной Африке, высадка Союзников в Сицилии зародили в окружении Муссолини мысли о мирных переговорах с антигитлеровской коалицией. Однако у Гитлера на своего неудачливого союзника пока были планы.

Два диктатора в хорошем настроении. Снимок сделан в 1938 году, когда всё ещё было впереди: и воплощение мечты о мировом господстве, и разочарование в ней

24 июля 1943 года, после трёх лет войны, принёсшей вместо обещанного величия лишь поражения и смерть, на заседании Большого фашистского совета Бенито Муссолини был вынесен вотум недоверия. Но диктатор отказался передавать верховное командование королю. 25 июля Виктор Эммануил III лично принял в своей вилле Муссолини и уже сам предложил ему добровольно уйти в отставку. Согласно воспоминаниям очевидцев, тот лишь скорчил одну из своих знаменитых гримас и посоветовал королю провериться на психические расстройства, после чего удалился. Он и не подозревал, что на выходе его арестуют, а новым главой правительства назначат герцога Аддис-Абебского Пьетро Бадольо, который с самого начала пытался убедить дуче в том, что Италия не готова к войне.

Планы из волчьего логова

Гитлер был в ярости, когда получил известия о перевороте в Италии. Как и любой диктатор, фюрер опасался за свою власть. Не желая подавать противникам внутри страны пример того, как свергают лидеров, он приказал средствам массовой информации объяснить отставку дуче проблемами со здоровьем. Однако больше всего Гитлера раздражало его бессилие в данной ситуации. Он понимал, что Италия, несмотря на все заверения Бадольо, при первой возможности перейдёт на сторону Союзных сил, но сделать ничего не мог. Итальянцы всё ещё считались союзниками и сражались плечом к плечу с немецкими солдатами, в Италии базировались немецкие части, которые в случае предательства итальянцев автоматически оказывались в окружении. Не видя других решений, фюрер решил провести тайную операцию по поиску и спасению Бенито Муссолини.

Отто Скорцени

26 июля 1943 года Гитлер устроил смотрины кандидатов на роль исполнителей операции. В его секретный штаб «Вольфшанце» в Восточной Пруссии было вызвано шесть командиров спецподразделений войск СС, среди которых был и гауптштурмфюрер Отто Скорцени. Он был старше остальных офицеров по возрасту и младше по званию, однако никто больше из кандидатов не был так жаден до славы.

Невысокий, немного сутулый человек с голубыми водянистыми глазами вошёл в комнату, где выстроились офицеры, и начал задавать им вопросы. Хоть встреча с Гитлером была первой в жизни Отто Скорцени, он уже понимал, что нужно сказать для получения выгодного подряда. Поэтому, когда фюрер задал вопрос о его отношении к Италии, Скорцени не стал рассказывать о роли страны в Оси, подобно другим кандидатам, вместо этого ответив: «Я австриец, мой фюрер». Он знал, что Гитлер, как и любой житель Австрии того времени, не любил итальянцев, особенно после того, как по результатам Первой мировой войны им отошёл Южный Тироль.

Достоверно не известно, чем именно руководствовался Гитлер в подборе кандидата, но, зная о его эксцентричности, вполне можно поверить в версию, рассказанную Скорцени в своих мемуарах. Так или иначе, операцию поручили ему. Гитлер также дал понять, что Германии ни в коем случае нельзя портить отношения с Бадольо, и если операция провалится, то он будет отрицать любую связь со Скорцени и объявит его сумасшедшим, поэтому если тот хочет сохранить свою честь, ему нужно либо спасти дуче, либо умереть.

Гостиница «Кампо-Императоре», ставшая местом ключевых событий операции «Дуб». Судя по сохранившимся фото, назвать это место привлекательным довольно сложно

Сразу после аудиенции Скорцени приступил к подготовке. Он отдал распоряжение своим людям в Берлине отобрать 50 лучших бойцов; в приоритете оказались бывавшие в Италии и знающие язык. Их было необходимо снабдить колониальной формой и парашютами. Скорцени хотел, чтобы его небольшой отряд обладал внушительной огневой мощью, но при этом был мобилен. Поэтому он распорядился выдать по два пулемёта на каждую группу из девяти человек. Все остальные должны были вооружиться автоматами и гранатами. На весь отряд выделялось 30 килограммов английской взрывчатки, превосходившей качеством немецкую.

Имея опыт ведения тайных операций, но ещё не зная, в каких условиях будет проходить спасение дуче, Скорцени приказал подготовить все возможные виды детонаторов и взрывателей, в том числе с отложенным действием, а также рации, сигнальные ракетницы, медикаменты и комплекты гражданской одежды для офицеров. В берлинской штаб-квартире той ночью никто не сомкнул глаз: все готовились к операции, не зная при этом её целей. Не спал и сам Скорцени, пытаясь предугадать все возможные ситуации.

В поисках дуче

27 июля генерал Курт Штудент вместе со Скорцени, который на время операции официально стал его адъютантом, прибыл в Рим. Оттуда они добрались до Фраскати, где базировался главный штаб немецких войск в Италии. Роль адъютанта позволила Скорцени присутствовать на обеде у генерал-фельдмаршала Альберта Кессельринга, который командовал всеми немецкими войсками на Юго-Западе. На этой встрече он узнал от офицеров, также приглашённых на обед, что никто из итальянского командования не имеет понятия о том, где удерживают Муссолини.

Немецкие десантники покидают фюзеляж планера DFS 230. Помимо прочих аспектов, операция «Дуб» была тщательно подготовлена в плане пиара, поэтому мы можем увидеть многие её моменты на фото

30 июля прибыли 50 отобранных солдат во главе со штурмфюрером Карлом Радлем, неофициальным адъютантом Скорцени. Вместе с ними также было доставлено всё необходимое имущество. Не раскрывая своим людям истинной цели их нахождения в Италии, гауптштурмфюрер приказал всем находиться в постоянной готовности. Затем он удалился, забрав с собой Радля — его одного он посвятил в подробности приказа фюрера.

Так как у Скорцени был полный карт-бланш от самого Гитлера, он первым делом обратился к шефу гестапо в Риме оберштурмбаннфюреру Герберту Капплеру и генерал-полковнику Фридриху Дольману, который очень долго прожил в Италии и имел связи в высших слоях местного общества. Посвятив этих людей в суть секретного задания, он заручился их поддержкой.

Несколько недель Скорцени, Радль и Штудент отрабатывали зацепки. Ни одна не принесла результата, пока в одном римском кафе не нашёлся торговец фруктами, который от своего постоянного клиента узнал о прибытии на остров Понца очень важного заключённого. Однако другой осведомитель, молодой морской офицер, после изрядной порции спиртного проговорился, что его крейсер не так давно перевёз Муссолини с Понцы в городок Специя, где базировались итальянские ВМС. Не имея возможности выкрасть бывшего диктатора с военной базы, Скорцени и его команда стали ждать дальнейшего развития событий. Вскоре до них дошли слухи, что Муссолини содержится на острове Ла-Маддалена в Сардинии.

Планеры DFS 230 на плато Гран-Сассо

Вместе с лейтенантом Робертом Варгером, который бегло говорил на итальянском, Скорцени на немецком тральщике прошёл по акватории порта, украдкой делая фотографии. После этого им был разработан план, по которому Варгер, прикидываясь немецким моряком, должен был посещать местные трактиры и, едва услышав, что кто-то ведёт речь о дуче, невзначай заявлять, будто слышал о смерти Муссолини. По задумке итальянец, знающий правду, не смог бы удержаться от спора. Затем лейтенант должен был заключить пари и потребовать доказательств. Но была загвоздка. Большинство моряков выпивали, а Варгер принципиально не употреблял алкоголь. Скорцени и Радль всё же убедили подчинённого, что ради выполнения задания стоит поступиться принципами, и обучили его культуре питья.

Всё прошло удачно. За время задания лейтенант сообщил об усилении гарнизона и о том, что телефонисты напрямую протянули кабель от морской базы к вилле, минуя коммутатор. Отлично вписавшись в роль моряка, Варгер пил много и шумно. Так ему удалось выйти на карабинера, с которым он заключил пари на бутылку коньяка. Карабинер в этот же вечер тайком провёл его к вилле, где показал террасу, по которой в тот момент прогуливался дуче.

Десантники бегут от распластавшегося на горном лугу планера, в воздухе виден буксировщик Hs 126

Воодушевлённый, Скорцени решил провести аэрофотосъёмку острова и убедиться в правдивости слов Варгера. Но небо Италии уже давно принадлежало Союзной авиации. «Хейнкель» He 111, на котором проводилась разведка, был сбит английскими истребителями. Скорцени и пилоты чудом остались в живых, однако, пока они добирались до Рима, Муссолини вновь перевезли.

Последний шанс

Утром 3 сентября 1943 года Союзники приступили к операции «Бэйтаун». При поддержке авиации и флота 8-я британская армия пересекла Мессинский пролив и десантировалась близ города Реджо-ди-Калабрия. В 17:15 того же дня Джузеппе Кастеллано, по поручению Пьетро Бадольо, заключил перемирие с Союзниками. По условиям соглашения, сразу после подписания перемирия британцы должны были высадиться в Южной Италии и забросить парашютный десант в Рим. Казалось, что Скорцени не успел.

Но на помощь пришёл оберштурмбаннфюрер Капплер. Почти одновременно с началом высадки Союзников в Апеннинах сотрудники римского гестапо перехватили переговоры карабинеров. В них говорилось об усилении мер безопасности в гостинице «Кампо-Императоре», что располагалась на высоте 2150 метров над уровнем моря на одноимённом плато в горном массиве Гран-Сассо-д'Италия. Взяв этот объект под наблюдение, Капплер за несколько дней установил, что в деревушке Ассерджи, где располагался фуникулёр, находятся больше сотни карабинеров, а все горные дороги к отелю наглухо перекрыты блокпостами. Сомнений больше не оставалось: дуче держали именно там.

Горный пейзаж, отель и ставшие ненужными планеры

Оставалось лишь проникнуть в отель и вызволить фашистского диктатора. Но здесь открылась ещё одна проблема: из туристических агентств пропали все карты и проспекты, а Адольф Гитлер ещё в 1938 году запретил любую аэрофотосъёмку на территории Италии. Поэтому, даже зная местонахождение Муссолини, люди Скорцени не могли к нему подобраться. Между тем 8 сентября итальянское правительство подписало акт о капитуляции, а на следующий день силы Союзников уже высадились в Салерно. Времени почти не оставалось.

Скорцени пошёл на риск. Несмотря на господство в воздухе вражеской авиации, он с борта бомбардировщика He 111 провёл аэрофотосъёмку местности. Теперь оставалось спасти Муссолини.

Операция «Дуб»

Согласно плану, получившему кодовое название «Дуб» (Unternehmen Eiche), 12 сентября в 12:30 дюжина самолётов «Хеншель» Hs 126 должна была взлететь с аэропорта Пратика-ди-Маре, выступая в роли буксировщиков для планеров DFS 230. В каждом планере, помимо пилота, планировалось разместить девять десантников. Пройдя нужную отметку, буксировщик отцеплял планер, и тот самостоятельно садился на крошечный пятачок у самого отеля. Внезапная атака должна была обескуражить и деморализовать карабинеров. Одновременно со штурмом «Кампо-Императоре» десантники под командованием майора Харальда Морса на грузовиках добирались до Ассерджи и захватывали пульт управления фуникулёром. После освобождения дуче сажали в связной самолёт «Шторх», который приземлялся поблизости, а второй такой же должен был забрать Скорцени. Остальные участники покидали плато на фуникулёре и уходили вместе с десантниками Морса.

«Шторх» с пилотом и двумя пассажирами перед коротким разбегом

Сначала всё шло по плану. Накануне операции Радль и Капплер ехали из Рима на базу. Проезжая мимо Министерства иностранных дел, они увидели группу офицеров, которые о чём-то переговаривались с человеком в штатском. Капплер сразу узнал в нем Фернандо Солети, генерала корпуса карабинеров. И тут в голове Радля созрел коварный план. Машина резко затормозила прямо перед Солети, и на глазах изумлённых офицеров глава римского гестапо и штурмфюрер СС затолкали итальянского генерала на заднее сиденье. Затем машина сорвалась с места и затерялась на улочках вечного города.

Солети планировалось переодеть в форму и взять с собой. Радль разумно предположил, что карабинеры не будут стрелять по своему генералу — это стало отличным дополнением к плану. Но в назначенный день, за час до вылета на Пратика-ди-Маре, состоялся очередной налёт Союзной авиации. К счастью, самолёты почти не пострадали, но начало операции откладывалось на полчаса. Пилоты двух «Шторхов» не знали о случившемся, поэтому взлетели по расписанию с полосы в шести километрах от аэродрома. Запаса горючего у маленьких самолётов было на три, максимум четыре часа. Скорцени очень надеялся, что этого хватит.

Следующая неприятность произошла во время самого полёта. Командир ведущего «Хеншеля» давно летал над Италией и знал эту местность, но остальные пилоты прибыли накануне и видели лишь фотографии, сделанные Скорцени. Из-за технической неисправности, едва набрав высоту, ведущий неожиданно ушёл в сторону и исчез. Теперь лидером был самолёт, буксировавший планер Скорцени. Для того, чтобы сориентироваться на местности, DFS 230 имел слишком маленькие окна, но гауптштурмфюрер понимал, что терять ему нечего. Поэтому он выхватил нож и вырезал кусок перкалевой обшивки в днище. В это окошко Скорцени высматривал ориентиры, которые помнил со своего прошлого полёта, и передавал их пилоту планера, а тот — пилоту буксировщика.

«Группа провожающих» с интересом ожидает старта «Шторха». Взлетит или не взлетит?

Заметив отель, Скорцени подал команду, и планеры поочерёдно начали отцепляться. Из-за резких порывов ветра они сели дальше, чем планировалось, поэтому, не дожидаясь, пока приземлятся остальные, Скорцени во главе группы десантников и с захваченным генералом побежал к «Кампо-Императоре». Изрядно напуганный Солети размахивал руками и орал во всё горло, приказывая не стрелять. Когда Скорцени увидел в одном из окон Муссолини, он ворвался в помещение. Первым, кого он увидел, был радист, пытавшийся наладить связь. Ударом ноги гауптштурмфюрер столкнул рацию на землю и дал короткую очередь в потолок. Несколько карабинеров и радист в страхе разбежались.

Следом в помещение влетел унтер-офицер Отто Швердт. Он подстраховал Скорцени и дал ещё одну очередь вверх, заставив другую группу итальянских солдат сложить оружие. Скорцени пулей влетел на второй этаж и вломился в номер, где держали дуче. Там находились трое: начальник охраны Альберто Файола, генерал-инспектор Джузеппе Гуэли и бледная тень некогда грозного диктатора. Чтобы избежать кровопролития, Гуэли доложил Скорцени о том, что имеет приказ из Рима «проявлять благоразумие», поэтому они сдаются и не собираются оказывать сопротивление.

У десантников Морса всё прошло не так мирно: им пришлось вступить в перестрелку с карабинерами, но станцию управления фуникулёром они всё же захватили.

На штурм отеля ушло от силы пять минут. Во время приземления один из DFS 230 попал в нисходящие потоки и разбился. На помощь выжившим бросились как немцы, так и итальянцы. Скорцени поставил охрану по периметру и приказал вывесить за окном белый флаг, чтобы итальянцы на других постах не оказывали сопротивление.

Но это было ещё не всё. «Шторх», на котором должен был лететь дуче, повредил при посадке стойку шасси и не мог взлететь без длительного ремонта. Отправить Муссолини в Пратика-ди-Маре одного, в разгар вторжения Союзных сил, Скорцени не мог. Было решено, что они полетят оба, на одной машине. Это было очень рискованно. «Шторх» был двухместным самолётом, который из-за задержки потратил большую часть топлива, а взлётной полосой ему служила короткая, очищенная от камней пешеходная тропинка, заканчивающаяся обрывом. Но выбора не было.

Десантники удерживали самолёт, пока двигатель не набрал максимум тяги, а затем отпустили. «Шторх» резво побежал, прыгая на неровностях. В последний момент пилот успел заметить глубокую рытвину поперёк тропинки и потянул штурвал на себя. Самолёт на пару мгновений оторвался от земли и, проскочив препятствие, вновь покатился навстречу обрыву. Из-за этого он не смог набрать достаточной скорости и камнем полетел вдоль склона горы. Скорцени, свернувшись за креслом дуче, мысленно распрощался с жизнью, однако удача и на этот раз не оставила диверсанта: в 40 метрах от земли воздушный поток подхватил лёгкий «Шторх», и тот начал набирать высоту. В Пратика-ди-Маре самолёт садился с пустыми баками и повреждённым шасси, но гауптман Герлах смог мягко посадить машину на две точки.

Муссолини и его торжествующие освободители у стен «Кампо-Императоре». Уставший дуче выглядит подавленным, кажется, что он не рад своему возвращению в большую игру и ясно видит её исход

Муссолини под охраной Скорцени сразу же пересел на бомбардировщик и улетел в Вену. Там обоих разместили в лучших номерах гостиницы «Империал». Скорцени едва успел зайти в свой номер, мечтая о душе и кровати, как ему позвонил Гиммлер, чтобы первым выразить свои поздравления. На следующий день ровно в полдень раздался новый звонок, на этот раз звонил сам Гитлер: «Поздравляю, господин штурмбаннфюрер!» Так Скорцени узнал о своём повышении и награждении Железным крестом I класса.

15 сентября 1943 года Скорцени и Муссолини прибыли в «Вольфшанце». Там штурмбаннфюрер Скорцени при высшем командовании получил из рук Гитлера ещё одну награду — Рыцарский крест. После этого пути диверсанта и фашистского диктатора разошлись навсегда. Скорцени направился к своему спецподразделению во Фриденталь, а политический труп, известный ранее как дуче и основатель империи Бенито Муссолини, направили в Сало, руководить Итальянской социальной республикой — марионеточным государством Третьего рейха.