Плавучая каторга: корабли на мускульной тяге

До изобретения первых механических двигателей человечество пыталось преобразовать в полезную работу движения сил стихии. Умело приручать ветер оказалось не так-то просто: толковые паруса появились только в позднем Средневековье. Поэтому до XVIII века суда на веслах составляли значительную часть флота.

В эпоху Античности, как и в раннее Средневековье, гребных судов с дополнительным парусным вооружением вполне хватало, чтобы пересекать Средиземное море, попутно развлекая себя торговлей, боевыми действиями или пиратством. Паруса в ту эпоху были примитивными и могли использоваться только при попутном ветре, а гребное судно могло двигаться в любом направлении. Гражданские и военные суда «старой эры» редко превышали 40 метров в длину, имели вытянутый неширокий корпус, а гребцы, которых было, как правило, от 20 до 60, сидели на скамейках под палубой. Каждый гребец управлял одним веслом средней длины. С развитием технической мысли лавки с гребцами надстраивались одна над другой, немного в шахматном порядке, но все равно гребцы сидели буквально друг у друга на плечах и не могли выпрямить тело вертикально даже сидя. Это позволило оснастить суда двумя, тремя, а иногда и более рядами вёсел.

В греческом языке трёхрядное судно называлось «катаргон». Позже это название перекочевало в римский лексикон, а затем и в османский, где стало обозначать работу на гребном судне вообще. В зависимости от количества гребцов, размеров и оснащения судна, его ходовые характеристики менялись, но средняя скорость средиземноморской галеры составляла 9 узлов.

Работа на веслах была крайне тяжела и изнашивала организм, тем не менее помимо рабов и преступников гребцами трудились и вольнонаемные. Обычно наемные вёсильники работали в щадящих условиях – на недлинных прибрежных торговых маршрутах. На маленьких военных судах зачастую сами воины занимались греблей, чтобы не увеличивать экипаж за счет ненадежного контингента, ведь случаи бунтов рабов и приговоренных не были редкостью. Иногда ситуации были пикантными: морские пехотинцы высаживались с корабля, например, на вражеский берег, а подневольные гребцы, перебив охрану, убирались с кораблем восвояси.

Новое время

К исходу Средневековья концепция гребных судов внешне не сильно изменилась. А вот технологическая начинка значительно шагнула вперед: теперь весла делались очень длинными, управляли одним веслом до 6 человек, паруса на гребных судах значительно усовершенствовались, их системы заимствовали с чистокровного парусного флота. Практика показала, что оптимизировать работу гребцов-одиночек на каждом весле было намного проще, чем нескольких парней на одном. Поэтому с увеличением штата на каждом весле сажали так называемого «загребного» – наиболее опытного и сильного гребца. Зачастую им был наемник или моряк, и он должен был обучать новичков из числа рабов и каторжников. Самых слабых гребцов сажали ближе к корпусу, так как там приходилось прилагать меньше всего усилий, их называли уключими. В целом скорость галер этого периода упала до 5 узлов. Галеры – так стали называть все гребные суда в общем. Те, что обладали развитым парусным вооружением с несколькими мачтами, назывались галеасами, они могли одинаково эффективно пользоваться обоими типами движителей. И конечно же, в духе времени галеры обзавелись артиллерией. Особенности конструкции, а именно занимающие весь борт весельные палубы, не позволяли установить пушки по классической схеме, то есть по бортам. Поэтому орудия ставились на носу или корме и смотрели по курсу судна или против него. На больших галерах на носу и на корме судна сооружали надстройки, где размещались орудия, фальконеты и стрелки, но даже на них установить пушки «в борт» мешала узость галер. Эта особенность определила боевую тактику галер – маневренные весельные корабли пускались в бой на вражеские суда средними и большими группами в период штиля, заходили с выгодной стороны и расстреливали обездвиженные суда.

Таким образом галерный флот уничтожал даже галеоны и соединения, номинально превосходящие его по количеству орудий. Таким образом было одержано множество неожиданных побед в войнах между Голландией, Англией, Францией и Испанией в XVI-XVII веках. Наиболее известное сражение галерного флота в нашей истории – Гангутское, окончившееся решительной победой над Шведами.

Невольничья машина в трюмах

XVII век стал пиком развития галерного флота, в первую очередь для средиземноморских стран. Франция, Испания, Италия переписывали свои своды законов таким образом, чтобы направить как можно больше осужденных на галерные работы вне зависимости от срока (или бессрочности) наказания. Но известнейшим эксплуататором мускульной силы на кораблях стала Османская империя. Турция зачастую поддерживала на своей периферии существование диковатых кордонных государств, вроде Крымского ханства или персидских сепаратных княжеств, которые жили грабежами и набегами, активно предоставляя своему стамбульскому патрону ресурс в виде живой силы – военных и гражданских пленных. Определенная их часть отправлялась на хадоргу – так турки называли галерную работу. В жутких условиях, по щиколотку в воде, под постоянными ударами плетью, сутками напролет до изнеможения ворочали одним веслом испанский купец, донской казак, египетский мулла, персидский военнопленный и подданный литовского княжества плененный крымчаками русский ремесленник.

Смертность в трюмах, где были заперты и прикованы человеческие силы весельного привода, была не столь велика (для хорошего хода гребцов зачастую кормили лучше моряков и морпехов), сколь тяжелы были физические страдания и износ организма.

Гребцы, а это нередко бывшие военные или лихие люди, часто не выносили мук и устраивали бунты. Если удавалось бежать, то гребли они с гораздо большей силой, чем под ударами плетки надсмотрщика, а если нет – то потерявшие уже все дрались насмерть со своими угнетателями, иногда уничтожая и корабль. Особенно часто это происходило в бою, когда солдаты и матросы были заняты сражением, или во время стоянок, когда турецкая команда отдыхала на берегу. Обычно беглые отряды гребцов попадали к венецианцам или мальтийцам, которые, будучи врагами турок, встречали их как героев и выписывали сопроводительные грамоты в Рим. Там, в свою очередь, Папа встречал этих людей с трудной судьбой и, выписав им охранные грамоты да довольствие, отпускал по домам. Весть о героях опережала их, и князь или монарх, через территории которого лежал путь освободившегося (к тому же сопровожденного папской грамотой), как правило, с почестями приветствовал такового, всячески облегчая его следование через свою землю. В XVII веке Османская империя теряла в среднем по одной галере в 7 недель из-за бунтов и побегов пленных гребцов, поэтому в итальянских архивах осталась масса документов о беглых каторжанах, об их происхождении и широкой географии: получив поддержку Папы, люди отправлялись на родину, будь то Лиссабон или Вологда. Замечательно, что в архивах родных краев сохранились документы, фиксирующие прибытие таких освобожденных.

Другим же повезло меньше – протоколы допроса свидетельствуют о пленных матросах, прослуживших рабами на турецких галерах и 15, и 20, и 40 лет. Счет погибших гребцов не велся, поэтому мы не можем сказать, насколько Средиземное море разбавлено их кровью.

Мальтийцы и испанцы часто набирали гребцами тех же пленных турок и североафриканцев, а вот Франции, Голландии и Великобритании приходилось черпать мускульный ресурс из своих преступников, буквально отправляя их на каторгу. Так же поступил Пётр Первый во время Северной войны: в экипажах галер в Балтийском и Азовском морях гребцами почти всегда были осужденные каторжники.

В 1740-е годы значимость галерного флота резко упала, большие гребные корабли исчезли, и спокойные внутренние моря остались бороздить торговые и связные гребные суда с наемными экипажами.

Профессиональные заболевания

В 2016 году во время раскопок под Пантикапеями (нынешняя Керчь) группа археологов под руководством Станислава Дробышевского обнаружила захоронение подневольных гребцов 4 века до нашей эры, то есть времен Античности. Ну, как захоронение? Трупы гребцов (как определили многочисленные экспертизы) были свалены в траншею на окраине городской свалки. С некоторых из них даже не сняли оковы.

Большая часть останков принадлежит мужчинам в среднем 25 лет (общий возрастной разброс – от 10 до 40 лет), на скелетах обнаружили ряд характерных профессиональных особенностей, травм и патологий. Например, у всех были гипертрофированны мышцы грудного, плечевого поясов, бицепсов, причем настолько, что следы их работы остались на костях в местах крепления, а суставы, напротив, были истерты до того, что кости скреблись друг об друга. Почти у всех, судя по останкам, был деформирован позвоночник: в грудной области позвонки срослись или сжались во внутреннюю сторону, образовав узлы Шморля, причем сжатие было такой силы, что межпозвоночные диски, похоже, просто вылетали со своих мест, а межпозвоночная жидкость вытекла. Конкретно эти травмы происходили из-за чрезвычайных нагрузок на позвоночник в сгорбленном положении.

Ноги же поражены периоститом. Это болезненные вырастания на костях, вызванные долгим переохлаждением или рыбной диетой. В жизни рабов-гребцов, вероятно, эти факторы наложились: и кормили их самой дешевой рыбой, и ноги людей с нижних палуб зачастую находились в холодной воде. При этом зубы, как показали скелеты, были у них здоровее, чем зубы горожан из того же города, которые ели более дорогую, но вредную для полости рта еду (хлеб, сахаросодержащие продукты).

На скелетах некоторых гребцов имеются переломы и вывихи, которые абсолютно не подвергались лечению. Бедренная кость одного из скелетов была вывернута из тазобедренной основы, не была вправлена и на месте их сопряжения образовался ложный сустав. Также были отмечены многочисленные переломы ребер, ключиц (а их сломать сложно), плеч, а также следы от ударов по спинам длинным тупым предметом – то есть палкой. Характерно, что значительная часть переломов не имеет следов заживления – на месте разрушения ребра, например, просто образуется ложный хрящ. Это значит, что травмированного не просто не лечили, а даже не давали ему отлежаться, он продолжал работать на веслах, и в его двигающемся теле кости не срастались должным образом. Впоследствии такие незажившие переломы ребер вызывали боль при каждом вздохе.

Можно представить себе, что испытывал бедолага, который с несколькими поломанными (от удара лопнувшего каната, например) ребрами, с прозябшими ногами, сгорбившись до боли в позвоночных грыжах, чтобы не задеть головой палубу, продолжал грести под бой барабана и ударами надсмотрщика. Не удивительно, что средний возраст захороненных – 25 лет.