Крепкий рубль и дешевые кредиты
Насколько действенны предложения Сергея Глазьева
Советник президента России академик Сергей Глазьевопубликовал свои «Исходные положения для разработки проекта основных направлений денежно-кредитной политики, исходя из целей роста и модернизации экономики». Главные тезисы программы — отказ от политики плавающего курса рубля, дополнительная эмиссия для предоставления дешевых кредитов реальному сектору.
Как сказано в документе, рубль в настоящее время недооценен, а его низкий курс усиливает сырьевую зависимость экономики, повышает инфляцию и способствует выводу капиталов за рубеж. По расчетам Глазьева, ослабление рубля обусловило рост инфляции на 80%, и если закрепить курс, эффект от западных санкций исчезнет. За основу предлагается взять курс рубля к доллару, рассчитанный по паритету покупательной способности. По мнению Глазьева, наша национальная валюта в прошлом году была недооценена в 2,7 раза.
При этом девальвация негативно сказалась на внутреннем спросе. «Обвал рубля в 2014—2015 гг. привел к тому, что по параметру „отношение курс/ППС“ Россия сегодня все больше отдаляется не только от развитых, но и от многих стран с развивающимися рынками. Это ставит РФ в положение неэквивалентного обмена при совершении сделок на мировом рынке», — говорится в документе.
При этом предлагается «проведение многоканальной эмиссии с целью кредитования предприятий на приемлемых для них условиях под обязательства модернизации и роста производства при контроле за целевым расходованием средств». В качестве наглядного подтверждения необходимости меры приводится таблица отношения внутреннего кредита к ВВП для разных стран. В 2010 году это отношение было 172,3% для Китая, 103,2% для Южной Кореи и 76,2% для Индии. В Росси же в прошлом году внутренние кредиты составили всего 41% от ВВП.
При этом Глазьев обращает внимание, что отсутствие дешевых кредитов привело к незагруженности предприятий. К примеру, для машиностроения загруженность предприятий всего 51%, текстильного производства — 45%. Притом, что показатель снижается стабильно с 2013 года.
Как считает автор альтернативной концепции, ее внедрение позволит перейти к устойчивому экономическому росту уже в следующем году, причем заметно снизится зависимость от нефтяных цен. Если Минфин прогнозирует в 2017 году рост на уровне 1%, через три года около 2−3%, то Глазьев обещает в следующем году прирост до 4% и в 2019-м — до 8%.
Конечно, нынешняя политика правительства похожа на ожидание, когда нефть снова будет стоить 100 долларов за баррель. До этого времени нам предлагают затянуть пояса. Уйти от такой практики хотелось бы. Тем более, Глазьев предлагает не столько обеспечить госфинансирование инвестиционных программ, сколько создать благоприятный климат для бизнеса. Но насколько реалистичны и оправданы его предложения в нынешней ситуации?
— В программе Глазьева много благих намерений, но для фиксации курса нужно, чтобы кто-то поддерживал баланс между предложением валюты и ее спросом. Значит, надо выкладывать резервы, — замечает профессор кафедры экономической политики Санкт-Петербургского государственного университета Геннадий Алпатов.
— Глазьев совершенно верно увязывает низкую инфляцию с дешевыми кредитами для предприятий. При низкой инфляции можно сделать низкие процентные ставки. Был бы нормальный капиталистический кредит, а не дорогой ростовщический.
Но весь вопрос не в благих намерениях, а в их реализации. Предложения правильные, но, на мой взгляд, пока неосуществимые.
— Неужели санкции и нынешнее состояние экономики не подтолкнут правительство на принятие мер?
— Крупному бизнесу кредит, дорогой или дешевый, особо не нужен. Фонд амортизации в стране огромный — четыре триллиона рублей, за счет него можно развиваться. Дешевый кредит нужен, прежде всего, малому бизнесу. Дешевый кредит возможен при остановке инфляции, то есть если валюта будет стабильной.
Но, конечно, основная проблема не в денежном рынке, а в рынке производства. Нам надо любым способом увеличить производство. А для этого надо дать свободу малому бизнесу, который создает рабочие места и проводет реструктуризацию производства. Не надо производство планировать сверху. Нужно создать нормальную систему управления и налогообложения. Должна быть правовая среда. И нет необходимости что-то придумывать, можно заимствовать успешный зарубежный опыт.
Вот в США инфляция 2−3%, потому и кредит дешевый. Сегодня спросил у китайских студентов — сказали, что ставка по кредиту всего 3−5%. Но как мы со своими 20% можем конкурировать?
Инфляция связана с конкретными действиями. У нас она создана естественными монополиями. А тарифы включаются во все виды производства. Правительство, наоборот, облагает налогами сферы, которые лежат в основе промышленности. Министерство финансов не несет ответственности за производство, только за бюджет.
Большой вклад в инфляцию дает рост цен на сельхоз продукцию. Если инфляция будет остановлена, как это произошло во многих странах, то и кредит будет дешевым. Ведь банки ориентируются на номинальные суммы, а не реальные. И малый бизнес получит поддержку.
Право должно работать на то, чтобы легко было создать предприятие, почти без регистрации. Декларации можно подавать раз в год. У нас пока много преград для предпринимателей.
— Глазьев еще предлагает дополнительную эмиссию для кредитования производства. Не разгонит она инфляцию?
— Идею о целевом кредите Глазьев высказывает давно. Но дело в том, что мы сегодня идем в сторону создания некоей государственной структуры, которая будет выдавать кредиты. И есть пример госкорпораций, которые получили деньги, а эффекта от их деятельности нет.
На мой взгляд, предложения Глазьева дадут плоды, если будет очень качественный бюрократический аппарат, который бы отслеживал каждый рубль. Похожая система есть в Австрии, в других странах. Там работа муниципалитетов оценивается по числу созданных рабочих мест. Чиновники дают деньги в долг из местного бюджета и сами контролируют расходование средств.
Любые инициативы в России наталкиваются на частные интересы. И, как правило, превращаются в свою противоположность. Что бы хорошее не возникало, частный интерес губит затею. Форма остается, а содержание становится совсем другим. Поэтому надо крайне осторожно вмешивать государство в развитие экономики.
Сейчас все говорят про промышленную политику. Нам нужен план наподобие ГОЭЛРО, то есть целевая программа развития конкретной отрасли. Нужна кооперация между государством и частным бизнесом. Но государство это люди, которые имеют свои интересы. Лучше всего создавать нормальную среду для предпринимателей. И без развития частной инициативы никакого развития производства не будет.
— Предложения Глазьева могут быть полезными, но при всех известных свойствах нашей системы госуправления я отнюдь не уверен, что дополнительная эмиссия будет направлена на цели, на которые ее хочет направить Сергей Глазьев, — говоритзаведующий кафедрой экономической теории МГУ Андрей Колганов.
— У нас контроль за расходованием бюджетных средств такой, что надеяться на точное целевое использование дополнительной эмиссии не приходится. И это меня больше всего смущает в предложениях Глазьева. На мой взгляд, дополнительная монетизация экономики и государственное участие в кредитовании производства будут иметь смысл только тогда, когда мы наладим механизмы контроля за расходованием средств.
— То есть, лучше всё оставить как есть?
— Я не думаю, что лучше оставить как есть. Умеренная эмиссия всё-таки улучшит экономическую ситуацию в стране. Так как наша экономика недомонетизирована, к крупной инфляции это не приведет, инфляция останется в норме. Зато активизация экономики и возможность появления более дешевых кредитов возникнет. Просто я бы не возлагал больших надежд на эту меру сейчас, в современных условиях.
В принципе, даже умеренная эмиссионная политика, которая проводилась прежними либеральными правительствами, положительно сказывалась на экономической конъюнктуре.
— Правильно ли отказываться от плавающего курса рубля?
— Вопрос в том, на каком уровне поддерживать этот курс. Но я не знаю, есть ли сегодня у правительства такие инструменты. К сожалению, стабильность курса рубля в значительной степени зависит не от политики наших денежных властей, а от конъюнктуры нефтяного рынка. Если колебания на нем будут довольно сильные, то курс не удастся удержать. Политику стабильного курса можно проводить, если есть возможность компенсировать внешнеэкономический шок. Иначе это будут напрасно потраченные деньги.
Андрей Иванов
Фото: Сергей Коньков/ТАСС
