Как провалился план «маленькой победоносной войны» с Японией

Оценка японской угрозы

Война с Японией, видимо, была одной из самых предсказуемых в истории. Японские вооружённые силы провели её генеральную репетицию ещё в ходе японо-китайской войны 1894–1895 гг. Японцы нанесли внезапный удар по Китаю, китайскому флоту. Японская армия высадилась в корейском порту Чемульпо, где было наиболее удобное место для высадки десанта. Японцы высадятся там и в 1904 году.



Ряд русских здравомыслящих военных деятелей всё это отлично понимали. К сожалению, их голос никто в Петербурге не услышал. Россия к войне на Дальнем Востоке оказалась не готовой.

Так, 8 марта 1900 года русский вице-адмирал Степан Осипович Макаров передал в Главный морской штаб записку «Мнение об организации Порт-Артура». В ней он отметил недостаточную сухопутную оборону Порт-Артура, что могло привести к печальным последствиям. Для обороны крепости требовалось не менее 447 орудий, а было назначено лишь 200 орудий.

Макаров отметил тот факт, что японцы прежде всего займут Корейский полуостров, а Русский флот, оторванный от своих баз, не сможет помешать их высадке. Затем японская армия двинется к Квантунскому полуострову и сможет быстро сосредоточить там больше сил, чем у нас. В результате это будет война за обладание Порт-Артуром. Порт-Артур станет символом Русско-японской войны. Падение Порт-Артура нанесёт страшный удар по положению России на Дальнем Востоке. Таким образом, русский адмирал практически полностью спрогнозировал весь ход будущей войны.

В предвоенный период в русском высшем обществе по отношении к Японии были распространены шапкозакидательские настроения. На записку Макарова управляющий Морским министерством адмирал Павел Тыртов наложил длинную резолюцию, где обвинил адмирала в паникерстве.


В августе 1903 года военный министр Алексей Куропаткин в докладе императору Николаю II сообщил, что укрепление Порт-Артура находится на завершающей стадии, и при достаточном гарнизоне и запасах он будет неприступным с суши и моря. Гарнизон Квантунского полуострова достаточно усилен, создан годовой запас и выдержит удар даже главных сил японской армии. Для Тихоокеанской эскадры создают безопасную гавань, и она сможет «спокойно» помериться силами со всем японским флотом.

В результате Порт-Артур, обеспеченный с моря и суши, имеющий сильный гарнизон и поддержанный с моря могущественным флотом, представляет самостоятельную силу. Запасов в Порт-Артуре достаточно, чтобы дождаться того момента, когда наши войска в Маньчжурии смогут собраться с силами и нанести поражение японской армии, освободив Порт-Артур, считал Куропаткин. Теперь можно «не тревожиться» оторванностью Порт-Артура от России и Приамурья и даже сократить расходы на оборону Дальнего Востока. Как мы видим, Куропаткин решительно ошибся в своих расчётах. Оценка Макарова была намного ближе к реальной картине.

5 ноября 1903 года начальник Временного военного штаба наместника на Дальнем Востоке генерал-майор В. Е. Флуг передал доклад наместнику Алексееву, где были обозначены сценарии японского наступления. Японцы могли:

1) ограничиться захватом Корейского полуострова;

2) захватив Корею и создав там базы, направить главный удар по Русским войскам в Южной Маньчжурии и Порт-Артуре;

3) нанести главный удар по Владивостоку и Южно-Уссурийскому краю. Одновременно японские вооруженные силы могли провести вспомогательную операцию по захвату Сахалина и устья Амура.

Отмечалось, что для войны с Россией Япония может перебросить на материк в первой половине второго месяца 10 дивизий: 130 батальонов, 46 эскадронов, 576 орудий. В реальности Япония смогла выставить 13 дивизий и 13 резервных бригад, более 1 тыс. орудий. Против этих сил Россия могла выставить (кроме гарнизонов крепостей) 77 батальонов, 75 эскадронов и сотен и 184 орудия войск Дальнего Востока, их можно было сосредоточить не раньше начала третьего месяца.

Таким образом, в первый период кампании японская армия получала заметное преимущество. Только подтянув подкрепления из Западной Сибири и европейской части России, что можно было сделать не раньше седьмого месяца войны, Россия могла сосредоточить превосходящие силы.

Было понятно, что если Япония начнёт войну, то вряд ли её войска будут сидеть в Корее и ждать, пока русские соберут силы для контрнаступления. Только при захвате стратегической инициативы, сценарии быстрой войны, при имеющихся материальных, людских ресурсах, Япония могла рассчитывать на победу. Японское командование не было глупым и не собиралось ждать в Корее, пока пройдёт 6–8 месяцев, и русские перебросят войска из Сибири и из европейской части России.

В докладе Флуга давалось ошибочное заключение начальника Временного морского штаба, что при настоящем соотношении сил нашего и японского флотов возможность поражения нашего флота не допускалась. Поэтому считалось, что японцы не смогут высадить десант в Западно-Корейском заливе или Инкоу (современная китайская провинция Ляонин). Контр-адмирал Вильгельм Витгефт считал, что японцы смогут высадиться на западном берегу Корейского полуострова не ближе Цзинампо (Цинампо), или на юго-восточном и восточном берегу полуострова.

Презрительное и пренебрежительное отношение к Японской империи было и у верховного главнокомандующего, царя Николая II. Русский император относился к ситуации на Дальнем Востоке легкомысленно, называл японцев «макаками». Император заявлял, что у Японии армии-то нет настоящей, и в случае начала войны наши войска японцев легко разгромят. Общественность поддерживала такие ура-патриотические настроения. Японцев за серьёзного противника не принимали. Мол, дикари-аборигены, которых легко поставят на место.

В результате, пока японцы быстрыми темпами проводили милитаризацию страны, сплачивали нацию в единый кулак, создавали военно-промышленный комплекс, армию и флот, организованные по передовым западноевропейским стандартам, закупали новейшие эскадренные броненосцы и крейсера (Японский блицкриг), в России военные приготовления велись вяло и нерешительно. Противника сильно недооценили.

Подготовка России к войне

Реагируя на усиление западных держав в Азиатско-Тихоокеанском регионе, особенно Британии, Россия начала усиливать свои силы на Дальнем Востоке в 1880-е годы. Петербург имел огромное количество времени, чтобы подготовить русские дальневосточные рубежи к войне. К началу японо-китайской войны русские силы на Дальнем Востоке были увеличены до 30,5 тыс. человек и 74 орудий. Но значительную часть войск составляла казачья конница.

В преддверии вмешательства России в отношения Японии и Китая пограничные округа усилили артиллерией. Приамурский генерал-губернатор Духовский получил поручение усилить местные соединения и укрепить Владивосток, Николаевск и оборону Сахалина.

Военные мероприятия проводились медленно. В первую очередь это было связано с тем, что основное внимание России было сосредоточено на западном стратегическом направлении, основные средства и силы постоянно уходили на укрепление военной мощи в европейской части России. Основные войны Российская империя вела в Европе. А восточное направление финансировалось по остаточному принципу, его долго считали второстепенным, если не третьестепенным. Поэтому к 1898 году на Дальнем Востоке численность войск достигала только около 60 тыс. человек при 126 орудиях.



Нехватка финансовых средств, малонаселенность, бездорожье, зачаточное состояние инженерной подготовки театра войны, отсутствие казарм и общая неразвитость военной и промышленной инфраструктуры края задерживали сосредоточение войск на Дальнем Востоке. Япония же в это время ускоряла темпы военного развития, стараясь подготовиться к войне до окончания русскими строительства Кругобайкальской железнодорожной магистрали.

В 1898 году, когда Россия заняла Порт-Артур и отношения между двумя державами ещё более обострились, был принят новый план военного строительства, который предусматривал доведение численности Русских войск на дальнем Востоке до 90 тыс. человек и 184 орудий. Участие России в военной интервенции против Китая, вызванного восстанием боксёров в 1900–1901 гг. (Как русские взяли штурмом Пекин), привело к переброске войск из Европейской России, формированию ряда новых частей.

Напряженная обстановка на Дальнем Востоке требовала от Петербурга всё больше внимания. Наместнику Алексееву предписали «в минимальный срок и не останавливаясь перед нужными расходами, поставить нашу боевую готовность на Дальнем Востоке в полное равновесие с нашими политико-экономическими задачами».

В соответствии с этим указанием планировали сформировать два новых армейских корпуса с общей численностью не менее 50 тыс. солдат. Эти корпуса должны были сосредоточиться в районах возможной высадки японского десанта. Усиление армейской группировки на Дальнем Востоке проводилось не путем присылки новых частей из европейской части России, а переформирования местных соединений с включением в их состав отдельных групп солдат, присланных из европейской части России. Это делалось, чтобы не ослаблять армию на западном стратегическом направлении.

На Квантунский полуостров планировали перебросить две дивизии и одну бригаду, а также укрепить Порт-Артур и Владивосток. Порт-Артур получил крепостной гарнизон и крепостную артиллерию. В 1903 году на Дальний Восток перебросили две пехотные бригады с артиллерией. Также был укреплён гарнизон на Сахалине. Кавалерию на Дальний Восток не перебрасывали, считали, что она больше необходима на европейском театре военных действий. В Маньчжурии решили ограничиться казачьей конницей, сосредоточенной в пограничных территориях.

Русские силы на Дальнем Востоке

К началу войны Россия имела на Дальнем Востоке около 98 тыс. солдат и 272 орудия полевой артиллерии (всего к востоку от Байкала было около 125–150 тыс. человек). Гарнизон Порт-Артура насчитывал 22,5 тыс. человек, в Маньчжурии было около 28 тыс. человек, в районе Владивостока около 45 тыс. человек. Ещё несколько тысяч насчитывали артиллерийские, инженерные и другие соединения.

Также имелась ещё охрана КВЖД (железнодорожные войска) – около 35 тыс. человек. Транссиб к началу войны действовал, но его пропускная способность была низкой 3–4 пары поездов в сутки. Для переброски одного армейского корпуса из европейской части России требовалось около 1 месяца.

Хотя Россия и имела хорошие отношения с Китаем, часть войск необходимо было держать на правом фланге в ущерб группировке на важнейшем восточном участке театра военных действий. Китай был децентрализован, и губернаторы провинций, местные генералы не всегда подчинялись центру, проводили свою политику. Некоторые из них вполне могли пойти на сотрудничество с Японией. За Печилийской границей стояли войска китайских генералов Юань Ши-кая и Ма. Также в провинциях бесчинствовали различные бандформирования.

Война застала Русскую армию в состоянии переформирования: двухбатальонные полки развертывались в трехбатальонные, бригады преобразовывали в дивизии. Инженерная подготовка дальневосточного театра военных действий шла медленно. Вопрос о развитии военной инфраструктуры был поднят только тогда, когда неизбежность войны стала очевидной почти всем. Основное внимание было уделено укреплению Порт-Артура и Владивостока.


Изолированное положение Порт-Артура требовало мощного его укрепления, чтобы гарнизон смог продержаться довольно значительный срок, до того как Русская армия сможет развернуть контрнаступление. Первоначальный проект укреплений Порт-Артура первой очереди предусматривал двухлетний срок строительства. Однако различные обстоятельства, вроде китайского восстания, когда рабочие просто разбежались, эпидемии холеры, удаленности Порт-Артура, да и просто воровства, замедляли работы. Строительные работы шли медленно.

С 1903 года работы пошли более быстрыми темпами, но время было уже упущено, программа строительства порт-артурских укреплений не была реализована в полном объеме. Не успели реализовать и программу строительства укреплений на Цзиньчжоуском перешейке (небольшой городок Цзиньчжоу располагался неподалеку от самого узкого места Ляодунского полуострова, самого удобного места для обороны полуострова). Укрепления Владивостока также не были завершены. Город мог отразить только первые слабые атаки.

Таким образом, Россия, в отличие от Японской империи, не была готова к войне на Дальнем Востоке. Не были завершены работы по укреплению Порт-Артура и Ляодунского полуострова, другие укрепления, железная дорога не позволяла быстро перебросить войска из европейской части России. На Дальнем Востоке не была заблаговременно сосредоточена достаточная армейская группировка, способная противостоять японской армии в Маньчжурии и Корее или даже превентивно занять Корейский полуостров, часть побережья Китая и пресечь высадку японских сил.

Не успели усилить 1-ю Тихоокеанскую эскадру. Отряд контр-адмирала Вирениуса в 1903 году вышел из Кронштадта на Дальний Восток, но с началом Русско-японской войны его пришлось вернуть из Красного моря в Россию. Отряд мог значительно усилить 1-ю Тихоокеанскую эскадру. В его состав входили: эскадренный броненосец «Ослябя», крейсера 1-го ранга «Дмитрий Донской» и «Аврора», крейсер 2-го ранга «Алмаз», эскадренные миноносцы «Буйный», «Блестящий», «Быстрый», «Безупречный», «Бедовый», «Бодрый» и «Бравый», четыре миноносца, три парохода Добровольческого флота «Орёл», «Смоленск» и «Саратов».

Пароходы Добровольческого флота могли использовать как вспомогательные крейсеры для действий на коммуникациях противника. Надо отметить, что при желании Петербург мог до войны отправить на Дальний Восток большую часть Балтийского флота. Позднее 2-ю Тихоокеанскую эскадру отправили, но решение сильно опоздало и привело к катастрофе.


В Порт-Артуре оставалось 59 кораблей и судов различного класса. В том числе 7 эскадренных броненосцев – «Цесаревич», «Ретвизан», «Полтава», «Севастополь», «Петропавловск», «Победа» и «Пересвет», броненосный крейсер «Баян», бронепалубные крейсеры «Аскольд», «Диана», «Паллада» и «Варяг». Один крейсер и одна канонерская лодка порт-артурской эскадры находилась на рейде Чемульпо.

В сентябре 1903 года контр-адмирал Эвальд Штакельберг перешел с отрядом из Порт-Артура во Владивосток. В состав отряда входили: броненосные крейсеры «Россия», «Громобой» и «Рюрик», бронепалубный крейсер «Богатырь». В оборонительный отряд Владивостока также входили канонерские лодки «Кореец», «Маньчжур», «Бобр» и «Сивуч», несколько миноносцев и миноносок, транспортов.

Правда, канонерки не смогли усилить Владивостокский отряд. «Кореец» погиб в Чемульпо; «Маньчжур» во время начала Русско-японской войны находился в Шанхае, где его интернировали. «Сивуч» в начале войны находился на ремонте в Инкоу, при отходе Русской армии из Инкоу канонерка отошла вверх по реке Ляохэ, а затем была взорвана. «Бобр» находился в Порт-Артуре, канонерка получила сильные повреждения от огня осадной японской артиллерии и затонула.

Неблагоприятная политическая ситуация

Политическая ситуация для начала войны также была неблагоприятной. Британская империя откровенно поддерживала Японию. Полную дипломатическую, финансовую, военно-материальную помощь японцам также оказывали США.

Франция, официальная союзница России, заняла холодно нейтральную позицию. Петербургу стоило присмотреться к позиции будущих союзников по Антанте в ходе Русско-японской войны и разорвать союз с Францией, чтобы избежать участия в Первой мировой войне в роли пушечного мяса Лондона и Парижа.

Германия была в этот период по отношении к России дружелюбна, ей было выгодно, чтобы Россия увязла в восточных делах и отвлеклась от Западной Европы. Правда, это не мешало немцам продавать Японии оружие и другие товары, бизнес есть бизнес.

Состояние Русской армии. Если бы не генералы

Русская армия во второй половине XIX – начале XX века находилась в кризисе, что убедительно подтвердил ход Восточной войны (Крымской), Русско-турецкой войны 1877–1878 гг., Русско-японской войны и Первой мировой войны.

Претензий к русскому солдату не было. Русские воины, как и в предшествующие времена, показывали храбрость, самоотверженность. Во время Русско-японской войны русские солдаты и матросы проявили исключительный героизм и стойкость, что неоднократно отмечали иностранные военные агенты, находившиеся при штабах Русской и японской армий. Русский унтер-офицерский корпус был хорошо подготовлен. Должный уровень подготовки показывали и офицеры низшего и среднего звена.

Главная проблема была в высшем командном составе. Царский генералитет, за некоторым исключением, оказался совершенно неспособным к проявлению творческой инициативы. Особенностью русского (а затем и советского, что подтвердил начальный этап Великой Отечественной войны) военного образования, была перегруженность теорией и нехватка практики. Академическое образование подавляло здравый смысл. Вместо практиков воспитывали доктринеров, не способных понять и принять новинки военного дела. Сознательная инициатива подавлялась.

Будущих генералов, по сути, не учили воевать. Многие из генералов занимали высшие командные посты не столько по умениям и заслугам, сколько по высокому происхождению, связям в высшем свете, умению угождать начальству. Они рассматривали службу не как служение Родине и народу, а как источник материальных благ, почестей. Такие «полководцы» не пользовались авторитетом в войсках. Это были генералы «мирной армии», не способные к новаторству, инициативе и решительным действиям. К слову, на мой взгляд, в специальной военной операции 2022–2024 гг. Россия снова наступила на эти же грабли.

Русско-японская война полностью подтвердила негодность генералитета. Куропаткин обвинял своих генералов в срыве ряда операций. Так, генерал Бильдерлинг во время сражения под Ляояном, имея в своем распоряжении значительные силы, не остановил обходного движения армии Куроки. Генерала Штакельберга Куропаткин обвинял за крайнюю нерешительность действий во время сентябрьского наступления, в результате хорошо задуманная операция провалилась. Генерал Каульбарс провалил Мукденскую операцию. Несмотря на неоднократные приказы и посланные ему многочисленные подкрепления, он упорно не переходил в наступление и подарил врагу два дня.

Пока петровская практика работала – будущие генералы начинали службу солдатами, как Суворов, Русская армия была непобедимой. Но система была сломана. Генералитет заполнили подхалимы, приспособленцы, карьеристы, службисты, умеющие «красиво служить» в мирное время. Высшие посты заполонили сыновья, родственники генералов и аристократов, которые не нюхали пороха. Вырождение элиты Российской империи в полной мере затронуло и генералитет.

Достаточно вспомнить внебрачного сына императора Александра II, генерал-адмирала Евгения Алексеева, который, будучи участником т. н. безобразовской клики, в качестве главного начальника Квантунской области и императорского наместника на Дальнем Востоке, как никто другой, способствовал втягиванию России в противостояние с Японией. Алексеев в начале войны был назначен главнокомандующим всеми сухопутными и морскими силами на Дальнем Востоке и ответственен за провал начального периода войны.

Оперативное искусство опиралось на доктрину генерала Леера, который основывался на военном искусстве эпохи Наполеоновских войн. Не было хорошо изучено военное искусство эпохи войн за воссоединение Германии. Только в 1907 году по указанию начальника Генштаба Палицына в Академии Генштаба начали изучать особенности военного искусства эпохи войн 1866 и 1870–1871 гг.

Таким образом, диалектика Клаузевица была совершенно не отражена Леером. Кроме догматов наполеоновского искусства, в среде высшего командного состава Русской императорской армии большую роль играли оборонительные тенденции, которые сочетались с признанием выгодности сосредоточения для действий по внутренним операционным направлениям. Генералы, кроме некоторых исключений, не изучили опыт англо-бурской войны и последней японо-китайской войны, которая стала для Японии репетицией Русско-японской войны.

Планы русского командования

Большинство военных и политических деятелей считали, что победа над «слабой» и «дикой» Японской империей будет достигнута небольшими усилиями, без нарушения процесса подготовки к войне на Западе. Концепция «маленькой и победоносной войны».

Разработанный к концу 1903 года в штабе наместника Алексеева план войны с Японией исходил из оптимистических предположений о превосходстве Русского флота над японским и возможности сосредоточения Русской армии в районе Мукден – Ляоян до прибытия основных японских сил. Японская армия была недооценена, как в численном составе, так и в плане боеспособности.

Куропаткин считал, что важнейшей задачей армии является «сосредоточение наших войск». До этого момента можно было пожертвовать любыми местными пунктами и позициями, чтобы не дать врагу разгромить нашу слабую армию. Только сконцентрировав главные силы, можно было перейти в контрнаступление.

Считалось, что Япония сможет перебросить в Корею и Маньчжурию около 200 тыс. человек при 684 орудиях. Потенциал роста армии Японии за счёт новых мобилизаций и возможность дальнейших перебросок в Маньчжурию считались маловероятными. Исходя из таких сил, предположили, что японская армия сможет развить наступление только по одному главному направлению: на Владивосток, Мукден либо Порт-Артур.

Возможность одновременных активных наступательных действий японской армии на двух операционных направлениях, а также поражение Русского флота не учитывались.

Уже во время войны непредусмотренная возможность развития наступательных операций японской армии сразу по двум направлениям застала русское командование врасплох. Уже на пути в Маньчжурию Куропаткин внес в план ряд уточнений и поправок, предположив, что японская армия в первую очередь атакует Порт-Артур и одновременно в ожидании наступления Русских войск будет укрепляться в Корее.

Русская же армия могла перейти к активным наступательным действиям не ранее чем через полгода после начала войны. Выигрыш во времени планировали достигнуть оборонительными действиями на ряде оборонительных рубежей – от реки Ялу, Феншуйлинского хребта и т. д. На первом этапе войны предполагалось действовать как можно осторожнее, чтобы не дать противнику разбить себя в решительном сражении.

После сосредоточения достаточных сил военный министр Куропаткин планировал перейти в наступление, вытеснить противника из Маньчжурии и Кореи, а затем, если будет необходимость, провести десантную операцию на японских островах. Исходным районом русского наступления считался район Ляоян – Хайчен. Отсюда можно было своевременно оказать помощь Порт-Артуру.



Большие надежды возлагались на кавалерию, в которой Русская армия имела полное преимущество. Кавалерия должна была своими рейдами изматывать японскую пехоту.

Кроме того, считалось, что японцы не смогут организовать тыл, подвоз боеприпасов, продовольствия, и это приведёт японскую армию в «нравственное и материальное расстройство, которым надо воспользоваться для решительных ударов». Однако, как показал ход войны, японцы с организацией тыла справились лучше Русской армии, хорошо изучив театр военных действий в предвоенный период.

Царские генералы не смогли использовать преимущество в сильной кавалерии, чтобы в стиле будущих белых и красных командиров во время Гражданской войны прорываться в тыл врага, громить коммуникации, сеять хаос и разрушение.

В целом план Куропаткина, при изначально более слабых русских силах на Дальнем Востоке, мог привести к успеху, но при двух основных условиях.

Во-первых, необходимо было его реализовать, что при низком качестве значительной части высшего командования, было сложной задачей. Проблема кадров губила самые хорошие задумки.

Во-вторых, необходима была политическая поддержка в Петербурге. Российская общественность должна была спокойно отреагировать на период сосредоточения Русской армии, когда она будет медленно отходить, теряя позицию за позицией.

Однако, как показала война, общественность и высший свет оказались не готовы к отступлению Русской армии на первом этапе войны. Пораженческие настроения в Петербурге и давление мирового сообщества не дали Русской армии выполнить стратегический план Куропаткина и перейти ко второму этапу – наступлению против выдохшейся японской армии. Русской армии просто не дали времени, чтобы победить.

План использования Тихоокеанского флота, утвержденный в декабре 1903 года, принимал желаемое за действительное. Высшее командование практически проморгало развитие японского флота после японо-китайской войны, хотя творцы плана войны сидели недалеко от японских берегов – во Владивостоке и Порт-Артуре. Флот должен был установить господство в Желтом море и воспрепятствовать высадке японского десанта в районе своего базирования.

При этом небольшой крейсерский отряд, базируясь во Владивостоке, должен был действовать на морских коммуникациях противника. Владивостокский отряд крейсеров до войны не подумали серьёзно усилить, хотя для этого имелись прекрасные возможности. Можно было использовать корабли Добровольческого флота, который как раз создали для решения таких задач. Организация крейсерской войны в Тихом океане в предвоенный период была провалена.

В плане войны учитывалось обычное начало военных действий после объявления войны, но флот оказался не готовым к отражению нападения японских кораблей. Хотя возможность внезапного нападения японцев на Русскую эскадру предусматривалась в Главном морском штабе и на военных играх, об этом предупреждал Макаров.

В результате расчёт русского командования на то, что Русский флот будет господствовать на море, и поэтому японцы не смогут высадиться на северо-западном побережье Кореи и на берегах Ляодунского полуострова, провалился.