«Дама с единорогом». Самая первая шпалера, которая называется «По моему единственному желанию». В полумраке музейного зала она выглядит вот так. Фото автора
Покорный только чистой деве
И сам небесной чистоты,
Единорог ужасен в гневе
Для недостойных красоты.
Кольцо с молитвою Господней
На палец милому надень,
И, если слаб он, в преисподней
Еще одна заплачет тень.
Николай Гумилев
И сам небесной чистоты,
Единорог ужасен в гневе
Для недостойных красоты.
Кольцо с молитвою Господней
На палец милому надень,
И, если слаб он, в преисподней
Еще одна заплачет тень.
Николай Гумилев
История Средних веков. Итак, сегодня мы опять в музее Клюни на свидании с «Дамой с единорогом». Прежде всего, о терминах: дело в том, что есть шпалеры и есть гобелены. И если каждый гобелен – это шпалера (т. е. гладкий безворсовый ковер), далеко не всякая шпалера – гобелен, потому что на гобелене всегда присутствует некое сюжетное изображение!
Самые первые шпалеры появились в Германии в XI веке. Но зато именно Франция, а ещё Фландрия (в то время так называлась современная Бельгия) обогатили искусство выделки шпалер сюжетами бытового содержания. Отметим, что в Европе и в романскую эпоху, и в эпоху готики шпалеры были очень популярны. Причина: холодные стены замков и палаццо, которые было попросту невозможно протопить. Шерстяные шпалеры помогали задерживать тепло в помещениях, к тому же были долговечны и красивы.
Ткали их вручную по готовым рисункам, поэтому были они очень недешевы. Большие партии создавались годами. Зато они становились ценным движимым имуществом, которое передавалось потомкам по наследству. Ну а свое название – гобелен, шпалеры получили по имени братьев Гобеленов, ещё в XVI веке организовавших в парижском предместье Сен-Марсель мануфактуру по их производству.
Зато при свете она выглядит совершенно иначе. Впрочем, теперь на ней можно рассмотреть самые мелкие подробности. «По моему единственному желанию». Фото musee-moyenage.fr
К периоду высокой готики (т. е. это конец XIV века) относится и самая прославленная среди прочих шпалер, хранящихся в музее Клюни, серия «Дама с единорогом». В музее для неё отведен специальный затемненный зал, в котором все шесть шпалер размещены в виде круговой панорамы.
Из зала в зал переходя… ты видишь гобелен за гобеленом. Фото автора
Когда-то они никого не интересовали и преспокойно висели в замке города Буссак. Но в XIX веке мадам Жорж Санд описала их в своем романе «Жанна» (1844 г.), чем сразу вызвала к ним интерес. Правда, писательница утверждала, что их восемь, а не шесть. Но специалисты считают, что такая впечатлительная особа, какой была Жорж Санд, в данном случае попросту ошиблась.
Причем их много, и сюжеты на них самые разные. Рассматривать их можно очень долго, настолько они мастерски сделаны и наполнены самым разным смыслом. Фото автора
Затем переговоры об их приобретении государством начал вести другой знаменитый французский писатель Проспер Мериме. И договорился, хотя прошли годы, прежде чем правительство все-таки купило их в… 1882 году! После чего «Дама с единорогом» переехала в Париж, где все шесть гобеленов были открыты для всеобщего обозрения спустя год.
Здесь же выставлен и рог… нарвала, который в Средние века считали рогом единорога! Фото автора
Никогда не думал, что он именно такой! Фото автора
Теперь вопрос: почему такое внимание именно к единорогу? Разве в бестиариях Средневековья было мало удивительных зверей?
Дело в том, что, хотя фантастических зверей буйная людская фантазия напридумывала немало, не было вещественных доказательств, подтверждающих их существование. Не так обстояло дело с единорогом. Ведь доказательством его существования был рог, а такие рога как раз и можно было в то время и увидеть, и даже достать.
Им проверяли напитки на присутствие в них яда! Многие средневековые принцы хранили рога единорога в своих собраниях редкостей, хотя в действительности это обычно был бивень нарвала. Предмет многих благородных фантазий и легенд, единорог считался самым прекрасным созданием в геральдическом зверинце.
В сущности, это был вид лошади, основная часть которой представляла собой геральдическую антилопу с большим закручивающимся рогом, растущим из лба. Также единорог изображался с хвостом льва, ногами козла и маленьким пучком волос под подбородком. И таким он был чистым, этот единорог, что его часто рисовали полностью белым, за исключением рога, пучков гривы и копыт, которые изображались золотыми.
В средневековой геральдике единороги часто служили в качестве щитодержателей, причем в таковом качестве они были особенно любимы шотландскими монархами. Даже в наши дни единорог остается одним из любимых персонажей в произведениях искусства и литературы в жанре фэнтези. Он присутствует в «Хрониках Нарнии» Кэролла Льюиса и в двух книгах Джоан Роулинг («Гарри Поттер и философский камень» и «Гарри Поттер и Орден Феникса»).
В средневековых романах рассказываются сказки о том, как неприрученный единорог обычно становился другом благородной девицы знатного происхождения, которая, как он чувствовал, была девственницей. Когда благородное создание находило такую даму, оно клало голову ей на колени и засыпало. Только в этот момент охотники могли подкрасться и схватить или убить столь желанную добычу. То есть подлая дева попросту предает доверившегося ей единорога, что также следовало воспринимать символически – что, мол, там, где существует любовь, там можно ожидать и неверность!
Чистота обоих – и единорога, и девственницы – очень высоко ценилась средневековыми писателями, которые сравнивали два этих символа с Иисусом Христом и Девой Марией. Из-за такого священного сравнения некоторые средневековые герольды даже считали, что единорог не должен быть запятнан помещением его изображения на щит или клейнод. Однако к XVI столетию единорог все же стал популярной геральдической фигурой, и появился на геральдических щитах в таких странах, как Польша и Италия, где его использовала в своем гербе флорентийская семья Барди.
Популярность единорога в Средневековье была столь высока, что в его форме изготавливали специальные сосуды для мытья рук, называемые «акваманилы», из которых поливали на руки знатным господам.
Также существовало мнение, что смерть единорога наступает как раз в тот момент, когда он кладет свою голову на колени девушки. В некоторых версиях девственница околдовывала единорога при помощи зеркала, которое символизировало гордость или тщеславие. Существуют изображения, где она вскармливает единорога грудью, что, согласитесь, с непорочностью кормящей девы совместить довольно трудно. Однако в Средние века люди о таком чаще всего не задумывались, ведь с рождения и до смерти они жили в совершеннейшем мире чудес, где и не такое было возможно и в порядке вещей. Важно то, что предметы с изображениями единорогов очень часто служили свадебными подарками, а сам единорог стал популярным символом помолвки и бракосочетания, поэтому его стали часто изображать на живописных панно, гравюрах и… гобеленах.
Как это здесь уже отмечалось, «Дама с единорогом» изображалась на шести гобеленах, каждый из который имел свое название: «Слух», «Осязание», «Вкус», «Обоняние», «Зрение» и «По моему единственному желанию».
«Дама с единорогом. Слух». Фото musee-moyenage.fr
Жорж Санд в одной из поздних работ дала краткую характеристику трём из шести шпалер – «По моему единственному желанию», «Слух» и «Осязание»:
«Единорог – вот он, здесь, и представлен он не шествующим или ползущим, как на чьём-нибудь гербе, но словно бы беседующим, едва ли не подающим копыто худощавой, богато и причудливо одетой даме, которую сопровождает совсем ещё юная девушка, столь же тоненькая и худощавая, что и её хозяйка. Единорог белого цвета, упитан, будто конь. На одном из гобеленов дама вынимает из ларца украшения; на другом играет на клавире; на третьем отправляется на войну и несёт перед собой складчатый штандарт, тогда как единорог вытянулся в струнку у шлейфа её платья. Эта тоненькая блондинка исполнена таинственности; вчера она напомнила моей дочери фею. Одеяния её чрезвычайно разнообразны и выдержаны в причудливом вкусе. Не знаю, отвечают ли они моде своего времени или просто прихоти художника».
(Жорж Санд «Дневник путешественника». 1871).
«Дама с единорогом. Осязание». Фото musee-moyenage.fr
На шпалере «Зрение» единорог почему-то смотрится в зеркало, которое держит дама. Шпалера «Вкус» демонстрирует нам, помимо самого единорога, ещё и сладости в вазе. Обезьянка на ней что-то ест, и это, скорее всего, тоже вкусно… Шпалера «Обоняние»: дама и обезьянка нюхают цветы. «Осязание» – дама прикасается к рогу единорога. Интересно, что на щите, что надет на единорога, как и на всех флагах, что вытканы на всех шести гобеленах, присутствует один и тот же герб – герб семьи Вистов.
«Дама с единорогом. Вкус». Фото musee-moyenage.fr
Поэтому считается, что заказчиком гобеленов был Жан IV Ле Вист. В середине XV века его семья приобрела во владение замок дАрси на Луаре, неподалеку от Лиона. И… куда только новые хозяева замка не налепили свой фамильный герб: его можно увидеть и на главной двери замка, и на оконных рамах, на двух дымоходах, плитах пола, в орнаменте потолка, на замковых камнях свода в часовне и на её витражах. Так что нет ничего удивительного, что для дополнительного украшения своего жилища ему только гербовых гобеленов и не хватало. Ну, а единорог… попал на них в связи с его предстоявшей женитьбой, в качестве напоминания супруге о важности разных чувств.
«Дама с единорогом. Обоняние». Фото musee-moyenage.fr
Это более вероятное допущение, поскольку женился он поздно – в 43 года в 1475 году. Его избранница Женивьева де-Нантарр была знатного рода, но детей мужского пола ему так и не подарила.
«Дама с единорогом. Зрение». Фото musee-moyenage.fr
Что касается гобеленов «Дама с единорогом», то после смерти Жана IV в 1500 году гобелены перешли по наследству его старшей дочери, Клод, которая умерла бездетной, а ее имущество были разделено между наследниками второго мужа и другими членами рода. Считается, что гобелены остались в семье Ле Вист, перейдя во владение двоюродной сестре Клод, а затем – Жанне де Ла Рош Эмон, которая в 1660 году привезла их в замок своего мужа Буссак, где они и оставались вплоть до XIX века, когда их увидела Жорж Санд.
«Охота на единорога». Метрополитен музей, Нью-Йорк
Интересно, что практически в это же самое время, что и «Дама с единорогом» (1495–1505 гг.) была заказана и серия гобеленов «Охота на единорога». Самым ранним свидетельством о них является инвентарная запись от 1680 года, согласно которому эти гобелены находились в парижской резиденции Франсуа VI де Ларошфуко. Потом их перевезли в его фамильный замок в Вертей, но он был разграблен во время Французской революции. В 1850-е годы гобелены вернулись в семью, но, к сожалению, не обошлось без потерь: седьмой гобелен, был фактически утрачен, от него осталось лишь два фрагмента.
В 1922 году все шесть гобеленов были показаны на выставке в Нью-Йорке. Там их увидел, а потом и купил Джон Д. Рокфеллер. Сначала они находились в его нью-йоркской квартире и радовали его взор, но в 1937 году он преподнес их в дар музею Метрополитен. Два оставшихся фрагмента седьмого гобелена музей купил у графа Габриэля де Ларошфуко в 1938 году.
«Плененный единорог». Фрагмент гобелена. Метрополитен-музей, Нью-Йорк
Есть предположение, что гобелены «Охота на единорога» заказала Анна Бретонская по случаю её свадьбы с королем Франции Карлом VIII. Но так это или не так, точно сегодня сказать невозможно.
Каждый из шести гобеленов «Дамы с единорогом» выставлен в музее Клюни в особой раме и со специальной подсветкой. Все это, равно как и полумрак в зале, добавляет их созерцанию таинственности и настраивает зрителя на мистический лад… Фото автора
Кстати, цикл гобеленов «Дама с единорогом» вдохновил не только Жорж Санд, но и послужил сюжетом для романов «Дама с единорогом» Трейси Шевалье и «Седьмой единорог» Келли Джонс.
А увидев гобелены с «Дамой…» в музее Клюни, поэт Райнер Мария Рильке написал «Сонеты к Орфею» (1923). Увы, существовал он лишь в воображении поэтов и художников, однако сама возможность его существования породила, по его мнению, множество поистине мечтательных предположений относительно природы этого сказочного зверя, навсегда обогативших нашу общую мировую культуру:
«О зверь, которого в природе нет!
Его не знали, только с давних пор крутую шею,
шаг и светлый взор любили в изобилии примет.
Пусть не было его,
но так любим он, чистый зверь,
что и ему дано пространство:
и столько света перед ним,
что, голову подняв, он все равно почти что есть,
хоть не было причин к нему не подходить,
обрел едва он мощь свою, шагая напрямик,
– от этого и рог на лбу один,
– зверь белый к деве подошел сперва и в зеркале серебряном возник».
На этом мы попрощаемся и со сказочным единорогом Средневековья, и с прекрасными гобеленами, на которых столь мастерски были вытканы его изображения. Ну а если после всех сегодняшних перипетий современной политики кому-то из вас удастся посетить Париж, то загляните в музей Клюни обязательно: жалеть не придется!
Вячеслав Шпаковский
Опубликовано: Мировое обозрение Источник
Читайте нас: