Поражение 1-го Сибирского корпуса Штакельберга у Вафангоу

Ситуация перед боем

Высадка японского десанта на Квантунском полуострове и успех японской 2-й армии во время боя у Цзиньчжоу (Как полк сибирских стрелков стоял насмерть против 2-й японской армии), создали угрозу Порт-Артуру. Русская Маньчжурская армия и гарнизон Порт-Артура упустили возможность сорвать японский десант или нанести поражение противнику у Цзиньчжоу.



Русское верховное командование было недовольно сложившейся ситуацией. Первые поражения вызвали негодование общественности, которую перед этим пичкали ура-патриотическими байками о мощи Российской империи и слабости «японских обезьян». Срочно нужна была победа.

Военный министр Сахаров отправил Куропаткину письмо, в котором выражал тревогу за участь Порт-Артурской крепости, потеря которой «будет новым и наиболее тяжелым ударом, который подорвет и политический и военный престиж России не только на Дальнем, но и на Ближнем Востоке, и в Средней Азии, и в Европе». Сахаров отмечал, что поражением России воспользуются наши недруги, а «друзья отвернутся от России как от бессильной союзницы».

18 мая главнокомандующий русскими силами на Дальнем Востоке адмирал Алексеев дал Куропаткину директиву о подготовке наступления на выручку Порт-Артуру, предлагая провести операцию немедленно и силами до четырех дивизий (48 батальонов).

При сложившейся оперативной обстановке Куропаткин считал, что не стоит совершать столь рискованные действия. Нужно до последнего оборонять Порт-Артур и накапливать силы для решительного контрнаступления. Подкрепления из европейской части России поступали медленно. Движение Маньчжурской армии на юг позволяло японцам выйти на сообщения Русских войск, что ставило нашу Армию в опасное положение. Однако его соображения не были приняты в расчёт.

Тем временем железнодорожники отчаянными усилиями старались решить проблему «обхода» Байкала. В апреле лёд на озере уже крошился, снова стали использовать паром. Рабочие совершили настоящий подвиг – южнее Байкала пробили 39 тоннелей и укрепили в 13 местах горы, чтобы избежать оползней. Поезда поднимались на километр над озером, чтобы затем снова спуститься в леса и болота. В иных местах скорость движения эшелонов была меньше 10 км в час. Поэтому подкрепления, которые так ждали в Желтороссии-Маньчжурии, сильно опаздывали.

Силы сторон

Задачу по спасению Порт-Артура возложили на 1-й Сибирский корпус под командованием генерал-лейтенанта барона Георгия Карловича Штакельберга. Штакельберг был участником Хивинского похода 1873 года, Кокандской экспедиции, Русско-турецкой войны 1877–1878 гг., китайской кампании 1900–1901 гг. и имел репутацию храброго командира.

В состав корпуса входили 1-я и 9-я Восточно-Сибирские стрелковые дивизии, усиленные 2-й бригадой 35-й пехотной дивизии, Тобольским полком, двумя сапёрными ротами и несколькими кавалерийскими и артиллерийскими соединениями. По пути к корпусу присоединились передовые конные отряды, которые образовали сводную казачью дивизию (сибиряки и забайкальцы, Приморский драгунский полк).

Всего под началом Штакельберга было 33 тыс. человек, 96 орудий. Тот факт, что для деблокады Порт-Артура направили только корпус Штакельберга, говорит о том, что Куропаткин считал приказ Алексеева невыполнимым.

Штакельберг получил задачу наступлением в направлении на Порт-Артур оттянуть на себя возможно большие силы японской армии. При успехе – захватить Цзиньчжоускую позицию и идти до Порт-Артура. Ставя такие широкие и далекие задачи, Куропаткин одновременно приписывал Штакельбергу: «С превосходящими же силами не доводить дела до решительного столкновения и отнюдь не допускать израсходования всего нашего резерва в бою».

Таким образом, командир 1-го Сибирского корпуса получил двойственные указания. С одной стороны, в случае первого успеха предполагалось деблокировать Порт-Артур, с другой стороны – не вступать в решительный бой с превосходящими силами противника и не расходовать резерв. Надо сказать, что ранее такие же противоречивые указания получали Засулич на Ялу и Стессель – на Цзиньчжоу.

Русским войскам противостояла 2-я японская армия под командованием Ясуката Оку. В состав армии входили 3-я, 4-я и 5-я пехотные дивизии (48 батальонов), 1-я отдельная кавалерийская бригада, всего до 40 тыс. человек и 216 орудий. Японская армия имела большое превосходство в артиллерийском вооружении (почти в 2,5 раза). Так, в составе японской армии были 3-й, 4-й и 5-й полки дивизионной, 13-й, 14-й и 15-й полки армейской артиллерии.

Позиция. Планы сторон

Японское командование ожидало, что русские попытаются оказать помощь окружённому с моря и суши Порт-Артуру. Поэтому после боя у Цзиньчжоу японцы не преследовали отходящие на Порт-Артур русские полки. Армия Оку, опасаясь за свои тылы со стороны Маньчжурии, оставила заслон против Порт-Артура и повернула против русской Маньчжурской армии.

25 мая генерал Оку получил приказ от маршала Ивао Оямы наступать на север. Японские передовые силы заняли станцию Вафангоу. Русский авангард отбросил передовые части 2-й японской армии и занял железнодорожную станцию Вафангоу.

Штакельберг, получив известие о появление крупных сил противника, решил дать близ Вафангоу оборонительное сражение. 1-й Сибирский корпус занял оборону на позиции протяжением около 12 км. Оборонительная позиция была разбита на три участка, в резерве корпуса было оставлено 10 стрелковых батальонов. Правый фланг был прикрыт кавалерийским отрядом под началом генерала Самсонова, левый – двумя ротами стрелков и конными дозорами.

Позиция была выбрана неудачно – перед ней лежала холмистая местность, которая господствовала над местностью. Также японское командование имело все возможности для обхода и обхвата русских позиций.

Русское командование повторило ошибки, которые уже проявились в ходе предшествующих сражений. Так, артиллерийские батареи были расположены на открытых позициях. Штакельберг лично приказывал ставить батареи на вершинах сопок и запретил использовать закрытые для противника позиции, используя устаревшие представления об артиллерийском бое. Батареи стояли открыто, не были замаскированы, что позволило японцам быстро их обнаружить и подавить. Русская пехота на сопках также не подготовила ни окопов, ни укрытий и была открыта для вражеского огня.

Командующий 2-й японской армией генерал Ясуката Оку решил ударить по центру русской позиции силами 3-й пехотной дивизии, правый фланг должна была атаковать 5-я пехотная дивизия. 4-я дивизия получила задачу совершить глубокий на 25 километров обход правого фланга русского корпуса и отрезать ему путь к отходу. Кавалерийская бригада под началом генерала Ёсифуру Акиямы должна была зайти в русские тылы с левого русского фланга.

Сражение

1 (14) июня 1904 года японская армия перешла в наступление.

Японское наступление началось с сильной артиллерийской подготовки. Это сразу привело к серьёзным потерям русской пехоты, которая не подготовила нормальных укрытий. Значительные потери понесла и русская артиллерия, которая стояла на открытых позициях на вершинах сопок.

После чего японская пехота пошла в атаку, а кавалерийская бригада в обход левого фланга. В первый день сражения при Вафангоу все японские атаки были успешно отбиты. Решающую роль сыграла контратака 2-го Восточно-Сибирского стрелкового полка, который после 4-часового боя отбросил атакующий его японский полк, что отступил на исходные позиции. С наступлением темноты перестрелка стихла.

2 (15) июня обе стороны были настроены на наступление. Генерал Оку придерживался прежнего плана. Штакельберг также немеревался перейти в наступление. Куропаткин первоначально поддержал его и прислал на помощь Тобольский пехотный полк.

Из-за плохой организации разведки русское командование не знало об обходном маневре противника. Командир 1-го Сибирского армейского корпуса не знал, что его позицию у Вафангоу обходит вражеская дивизия. Считая, что перед ним две дивизии противника, он собирался перейти в контрнаступление. Однако в штабе корпуса начались споры, глава штаба генерал Иванов отказался отдать приказ о наступлении.

В результате войска, которые ждали приказа о начале наступления, так его и не получили. Командиры были вынуждены действовать по обстановке, не имея общего плана действий. Атакующие действия 1-й Восточно-Сибирской стрелковой дивизии и бригады 35-й пехотной дивизии были легко отражены японцами, которые имели преимущество в артиллерии.

К тому же уже в ходе боя Штакельберг получил новую директиву Куропаткина, в которой сообщалось, что в случае победы в этом сражении преследовать противника нельзя, так как 1-я армия Куроки может перерезать коммуникации корпуса с главными силами Маньчжурской армии. Это не добавило решимости Штакельбергу.

Появление 4-й дивизии привело к коренному изменению ситуации. Ещё рано утром казачий дозор донёс о появлении значительных сил противника на юго-западном направлении. Однако никаких мер предпринято не было. Только когда японская дивизия начала наступление в районе расположения корпусного резерва и резервной артиллерии, в штабе убедились, что в тыл выходит вражеская дивизия. Предпринять что-либо действенное в таких условиях было уже нельзя. Времени на перегруппировку войск и артиллерии, в условиях наступления трёх вражеских дивизий, уже не было.

Войска стали отходить, подвергаясь вражескому обстрелу. Сильный ливень позволил избежать ещё более серьёзных потерь. Отступление прикрывал только что прибывший железной дорогой 8-й пехотный Тобольский полк. Преследовать отступающие русские войска японцы не стали.

Итоги

Запоздалая операция по поддержке Порт-Артура провалилась. К тому же она уже не имела особого смысла. Войска необходимо было выдвигать в то время, когда 2-я армия Оку готовилась к атаке Цзиньчжоуской позиции. Теперь же Цзиньчжоу был потерян, войска Стесселя отошли в Порт-Артур и не могли поддержать корпус Штакельберга. 2-я армия Оку уже двигалась на север, а с восточного направления угрожали 1-я армия Куроки и высаживающиеся в Дагушани части будущей 4-й армии Нодзу. Если командование хотело разгромить 2-ю армию, то необходимо было значительно усилить 1-й Сибирский корпус барона Штакельберга.

В 2-дневных боях под Вафангоу русские войска потеряли более 3,5 тыс. человек убитыми, ранеными и пропавшими без вести. Было утрачено 17 орудий. Потери японской армии – около 1,2 тыс. человек. Высокие потери Русской армии были вызваны отсутствием полевых укреплений. Войска просто расположились под огнем противника.

Русская армия была заметно деморализована этими поражениями (Ялу, Цзиньчжоу и Вафангоу). Как отмечал историк А. Уткин: «Смесь бессмыслицы с героизмом, дезориентации с обреченностью ухудшили моральное состояние Русской Армии».

Японцы снова укрепили свой самурайский, фанатичный дух и могли довольно спокойно осаждать Порт-Артур, высаживать на континент новые соединения. Положение Порт-Артура ухудшилось, теперь надежды на скорую внешнюю помощь не было. Ухудшилось положение Маньчжурской армии, потерявшей ряд позиций. План Куропаткина по стратегическому отходу был подорван.

Внутри России начинается поиск виновных: «злой царь», посылающий подданных на смерть в чужие края.

В военном отношении успех японцев был вызван несколькими факторами.

Во-первых, это охватывающие наступательные действия 5-й дивизии и кавалерийской бригады Акиямы, обходное движение 4-й дивизии.

Во-вторых, это ошибки русского командования. Разведка была организована плохо и не вскрыла обходной маневр 4-й дивизии. Штаб действовал нерешительно, не смог организовать наступательные действия корпуса. Хотя возможность нанести поражение противнику существовала.

Плохо дело обстояло с использованием артиллерии. Часть артиллерии оставили в резерве и вообще не использовали. Артиллерию располагали на открытых позициях, что дало возможность японцам быстро выявить русские батареи и подавить их.

Точно так же неудовлетворительно обстояло дело с русской кавалерией. Кавалерийский отряд, стоявший на правом фланге, преждевременно отступил, создав брешь. Кавалерия проморгала появление целой дивизии противника. Пехота не имела современных полевых укреплений, которые бы защитили её от огня противника. Устаревшие редуты, которые все же возвели, не отвечали современным требованиям, не давали должного укрытия от огня противника. Японцы их назвали «игрушечными укреплениями».

В-третьих, несогласованность и нерешительность высшего командования. Участник войны в Маньчжурии русский военный дипломат генерал-лейтенант А. А. Игнатьев в своих мемуарах «Пятьдесят лет в строю» отмечал:


При этом стоит отметить, что японцы также совершили ряд серьёзных ошибок, которые не позволили им достичь более решительного успеха. Медлительность обходного движения 4-й дивизии позволила русскому корпусу довольно спокойно отступить. Японцы не смогли организовать преследование русских войск. При более умелых действиях японской армии русский корпус не избежал бы решительного поражения.

Генерал Игнатьев отмечал:


Таким образом, дело было в высшем командовании, которое не подготовило страну, армию и флот к войне с Японией. Противника недооценивали, подготовка велась халатно и с большими недочётами. Парады и балы с красавицами, поездки в Париж и Ниццу, не до войны было. А когда началась война, надеялись на авось, небось и накось выкуси. И на то, что русский солдат там на фронте проявит смекалку.