Доктор для танка

С назначением на должность министра обороны Сергея Шойгу военное ведомство, обжегшееся на аутсорсинге в системе обслуживания вооружения и военной техники, решило перейти на так называемые контракты полного жизненного цикла, когда разработчики и предприятия-производители сопровождают свою продукцию с момента ее создания до утилизации.

В организации новой системы принимают активное участие и профильные управления Минобороны, такие как Главное автобронетанковое, Главное ракетно-артиллерийское, и предприятия ОПК, а также Минпромторг.

Информация – бог ремонта

«Послепродажное обслуживание занимает в системе поддержания техники в рабочем состоянии одно из важнейших мест. Когда все начали говорить о контрактах полного жизненного цикла, то в первую очередь подразумевали под этим сервис в войсках», – заявил на прошедшей в корпорации «Проект-техника» научно-практической конференции начальник Департамента промышленности обычных вооружений, боеприпасов и спецхимии Константин Тарабрин.

Фактически представитель Минпромторга озвучил главную проблему, не позволяющую пока внедрить эффективную систему контрактов полного жизненного цикла. Именно ее в настоящее время пытаются решить военные и промышленники: кто и когда должен ремонтировать и обслуживать ВВТ?

Несмотря на то, что Минобороны формально отказалось от соответствующих услуг холдинга «Спецремонт», «дочки» печально известного «Оборонсервиса», вооружение и технику в войсках все так же чинят коммерческие организации, заключившие контракты с военным ведомством. Правда, сейчас частников постепенно заменяют специализированные центры, созданные в структуре оборонно-промышленных предприятий в связи с переходом к контрактам полного жизненного цикла.

«После постановления правительства Министерство обороны открыло совместный проект с КамАЗом, который, как планировалось, поможет решить возможные трудности», – рассказал представитель военного ведомства. Как признался в одном из своих выступлений начальник ГАБТУ генерал-лейтенант Александр Шевченко, совместный проект за несколько лет вырос с десяти миллионов рублей до пяти миллиардов. В настоящее время, когда оборонно-промышленному комплексу уже фактически переданы все ремонтные предприятия, ранее принадлежавшие Минобороны, заводчане получили возможность также проводить средний ремонт с модернизацией образцов ВВТ.

Опрошенные «Военно-промышленным курьером» представители Минобороны, знакомые с ситуацией, не высказали особых претензий к работе подразделений ОПК.

«У промышленности гораздо лучше специалисты, особенно по топливным, электрическим и другим сложным системам. Такого уровня в войсках, увы, пока нет и, к сожалению, в ближайшее время не предвидится», – утверждает офицер, отвечающий за организацию технического обеспечения. По словам собеседника, в Российской армии всегда существовали проблемы с наличием необходимого числа подготовленных специалистов-ремонтников.

Но хоть сколько-то людей было. «Когда при переходе на новый облик резко сократили ремонтные органы, почти всех специалистов уволили либо они ушли сами. Но без дела не остались – подались в коммерческие фирмы, которые и ремонтируют сейчас военную технику. Если раньше это были мои подчиненные, то нынче они просто зарабатывают деньги. Как говорится, просто бизнес, ничего личного», – оценил ситуацию собеседник «ВПК».

Коллаж Андрея Седых

Правда, если к качеству ремонта у военных претензий нет, то сама организация работ, по словам опрошенных, оставляет желать лучшего. У того же КамАЗа развитая система сервисных центров в регионах по всей стране, налаженная логистика и опыт работы с большим количеством заказов. Но пока такими возможностями могут похвастаться далеко не все предприятия.

Руководство промышленностью активно работает над созданием региональных сервисных центров, но ситуация остается достаточно сложной. И если автомобильную и частично бронетанковую технику можно чинить на месте, то сложные системы связи, комплексы ПВО, радиоэлектронной борьбы приходится отправлять на специализированные заводы.

Облегчить труд сервисных центров и выездных бригад призваны информационные системы, которые, как ожидается, должны фактически в режиме реального времени отслеживать состояние ВВТ и не только сообщать о ходе и объеме выполненных на производстве работ, но и планировать их, а также немедленно заказывать необходимые запасные части.

В частности, «Проект-техника» еще осенью прошлого года оснастила свою рабочую группу, работающую в Венесуэле по контракту с национальным Министерством обороны и отвечающую за поддержание в исправном состоянии ряда образцов вооружения и военной техники, в том числе автомобилей «Урал», не только мобильным ремонтным центром, но и автоматизированной информационной системой (АИС). По словам председателя правления корпорации Шаваспа Калашяна, такое решение позволило быть в курсе того, какие работы ведутся, и участвовать в процессе в режиме реального времени.

В основе АИС лежит мобильный информационный терминал, содержащий необходимую документацию, в частности каталоги запасных частей, расчеты выполнения работ и так называемые паспорта машин, куда сотрудники заносят информацию. Через тот же ресурс заказываются необходимые запчасти. Все полученные данные отображаются на специальном мобильном устройстве, одно их которых передано начальнику управления логистики вооруженных сил Венесуэлы, и можно в режиме онлайн не только наблюдать за выполнением работ, но и отслеживать коэффициент исправности техники, получать другую необходимую в данный момент информацию.

Работы по созданию аналогичных информационных систем ведутся сразу несколькими предприятиями. Но АИС «Проект-техники» пока остается лидером в этом направлении.

С гражданскими в обозе

Не только малое количество региональных сервисных центров мешает наладить систему послепродажного обслуживания ВВТ.

Коллаж Андрея Седых

«В мирное время и в пункте постоянной дислокации система пусть не идеально, но работает. Однако стоит начаться учениям, все летит к черту», – сетует офицер, отвечающий за техническое обеспечение в одной из мотострелковых бригад.

И дело не только в несовершенстве правовой базы, местами требующей серьезной переработки, главное – отсутствие понимания, где, как выразился в одном из своих выступлений начальник ГАБТУ Александр Шевченко, проходит водораздел, который определит, когда технику будут ремонтировать военные, а когда – заводские специалисты.

По мнению руководства Минобороны, военные должны отвечать за ремонт ВВТ с момента выхода на полигон или участия в боевых действиях. Но пока согласно нормативным документам эта зона ответственности все еще принадлежит сервисным центрам и предприятиям. И тут начинаются проблемы.

Для отправки сотрудников, которые должны осуществлять ремонт вооружения и военной техники во время проведения учений, фирмы вынуждены изыскивать командировочные. До недавнего времени они не предусматривались заключенными контрактами и фактически брались из оборотных средств самой организации. Зачастую не только банальное желание сэкономить, но и фактическое отсутствие необходимых средств заставляло руководство фирм не отправлять сотрудников на полигоны.

«Особенно остро такая проблема стоит, если воинские части, закрепленные за сервисным центром, уходят от пункта постоянной дислокации на большие расстояния. Надо же не просто послать людей. У них должны быть техника, запасные части и прочее имущество. Чтобы все это перевезти, нужно заказывать автомобильные, железнодорожные, а иногда и авиаперевозки. Ладно, если просто отработали – и домой. А если как в 2014 году, когда войска стояли на границе с Украиной несколько месяцев? Сотрудников надо было кормить, постоянно пересылать запасные части. Наша система ценообразования не позволяет заранее рассчитать, сколько необходимо заложить в контракт на эти нужды», – констатирует представитель промышленности.

Еще одна острая проблема, с которой сталкиваются сервисные центры, – невозможность осуществлять полноценное складирование запасных частей, узлов и агрегатов, поскольку в руководящих документах строго указывается, что органы военной приемки дают добро на выполненную работу, только если замененные узлы и агрегаты текущего года изготовления. Прошлогодние уже не допускаются. Поэтому сервисные центры не могут создавать полноценных запасов длительного хранения.

По данным «Военно-промышленного курьера», на недавних учениях, связанных с внезапной проверкой, у нескольких воинских частей проблема с отсутствием запчастей в обслуживающих их центрах встала особенно остро. Командиры и личный состав вынуждены были ждать прибытия заказанных узлов и агрегатов с завода.

Понятно, что сложившаяся ситуация не устраивает ни военных, ни промышленность. Но отказываться от войскового ремонта производственники пока не планируют.

В частности, предполагается внести такие изменения в существующие документы, которые позволяли бы в случае необходимости передавать воинские части, а также убывающие в командировку или на учения отдельные подразделения от одного регионального сервисного центра другому. «Это как с личным автомобилем. Есть дилерские центры производителя. К примеру, вы уехали из своего региона в другой. Можете и там обратиться в сервисный центр и починить свою машину», – поясняет Константин Тарабрин.

Но как быть, если война? На этот случай Минпромторг предлагает разворачивать так называемые мобильные ремонтные (сервисные) центры, в состав которых войдут представители разных предприятий. По замыслу за счет использования специализированных автомобилей, мобильных контейнеров и быстроразворачиваемых палаток такие центры смогут не только проводить любой ремонт, включая средний, но и быть достаточно подвижными.

Но нельзя забывать, что сразу после отставки Анатолия Сердюкова с поста министра обороны военное ведомство предприняло очень серьезные усилия по восстановлению ремонтных органов. В частности, с уже упомянутой корпорацией «Проект-техника» Минобороны заключило трехлетний контакт на несколько миллиардов рублей на поставку новейших «летучек» МТО-УБ, ремонтно-эвакуационных машин РЭМ-КЛ и другой продукции. На базе шасси БАЗ «Вощина» уже разработаны и проходят испытания ремонтно-эвакуационные средства и спецмашины для ремонта новейших зенитно-ракетных систем, в частноти С-400.

«Фактически предлагаемые мобильные центры не только в боевых условиях, но и в ходе учений подменяют уже имеющиеся ремонтные органы звена «бригада-армия». Да, относительно недавно у наших частей и подразделений не было современной ремонтной техники. Но сейчас она активно поставляется в войска. Тогда в чем смысл дублировать функции?! Понятно, что заводчане хотят зарабатывать и зарабатывать хорошо. К примеру, какой статус будет в зоне боевых действий у сотрудника сервисного центра? Он не военный, значит, не может быть «комбатантом». Ладно, если он ремонтирует машины в тылу, а предположим, поехал на поле боя эвакуировать подбитый танк? Тогда как быть?» – высказывает свое недоумение представитель Минобороны. По мнению собеседника, в вопросах войскового ремонта должно быть четкое разделение зон ответственности между военными и промышленностью. Иначе все превратится в бессмысленную трату государственных денег.

Правда, не все опрошенные согласны, что нужно жесткое разделение. Современная техника настолько сложна, что в процессе обучения и эксплуатации все же необходимо участие представителей и разработчика, и производителей.

«На войне командир части отвечает за выполнение боевой задачи и за боеготовность. К примеру, при подготовке к наступлению у танка сломалась бортовая коробка передач, трудоемкость работ порядка 150 часов. И что? Экипаж танка заявит, что за это отвечают сервисные службы, и не пойдет в бой? Танкисты и войсковые реморганы должны выполнять весь объем работ, прописанных в руководстве по эксплуатации образцов вооружения и военной техники. И если сказано, что экипаж должен уметь проводить ТО-1 и ТО-2, – тут без вариантов. Задача мобильных центров – оказать помощь военным, в первую очередь при проведении технически сложных работ. Например, батальон совершает марш – центр должен быть готов выделить необходимые средства эвакуации и ремонта», – объясняет представитель промышленности.

По данным «ВПК», Минобороны открыло научно-исследовательскую работу по внедрению системы послепродажного обслуживания ВВТ, рассчитанную на один-два года. Ожидается, что по итогам НИР, к которой привлечена и промышленность, будут разработаны новые стандарты, внесены необходимые изменения в законодательную базу и боевые документы, что наконец-то позволит решить проблему.

Опыт коллег

Как обстоит дело с послепродажным обслуживанием ВВТ в других российских силовых структурах?

По словам представителя внутренних войск МВД России, его ведомство не только не апробировало аутсорсинг, но даже не проводило экономические расчеты. «Аутсорсинг был нам и не нужен, и не интересен. Поэтому во внутренних войсках и сохранились ремонтные органы. И нет никакой проблемы, когда мы выходим на учения. Мы полностью самодостаточны, что и подтверждается опытом борьбы с бандподпольем на Северном Кавказе».

Более того, ВВ МВД давно плодотворно сотрудничают с промышленностью в разработке современных ремонтных и эвакуационных средств. Так, для действующих в городе специальных моторизированных воинских частей (СМВЧ) совместно с корпорацией «Проект-техника» на базе грузовика ГАЗ-3308 была разработана машина МТО-1, способная не только эвакуировать вышедшие из строя автомобили СМВЧ, но и осуществлять ремонт. По словам представителей внутренних войск, при необходимости МТО-1 можно использовать вместе со спецоборудованием спасательных подразделений МЧС.