Германия: Шабаш дьявола у Кельнского собора
Что ждет Германию в частности и Евросоюз в целом? Каковы предпосылки и дальнейшая историческая перспектива событий, происходящих там? Кто управляет ситуацией, сложившейся в них сегодня, и кто в ней виноват? Все эти вопросы наш корреспондент задала американскому публицисту, историку, эксперту в области поведенческой экономики Вадиму Карпову.
— В последнее время мир волнуют события, происходящие в Европе. Беженцы из Северной Африки и с Ближнего Востока, получившие убежище в Германии, несут в себе явную угрозу немецким гражданам и всей национальной политике. Что вы можете об этом сказать?
— Все это напоминает Средневековье. Настоящий шабаш дьявола. В Средних веках, например, рядом с церковью возвышались виселицы, шла борьба сил добра с дьяволом. Пока францисканцы, последователи Франциска Ассизского, молились Деве Марии, занимались благотворительностью и призывали к апостольской бедности, доминиканцы боролись с силами зла, с дьяволом, в том числе с помощью виселиц.
Мы можем сравнить Англосаксонскую империю, с центром в Лондоне, в ХХ веке переместившуюся из Лондона в Нью-Йорк и Вашингтон, с Древним Римом. После Гражданской войны в США 1861-1865 годов именно Нью-Йорк стал очень быстро развиваться, составив конкуренцию Лондону. Всему, что происходит сейчас в Европе, есть ответ, он не простой, для этого требуется углубиться в историю и понять, почему же происходят, кажется, абсолютно дикие для Европы вещи.
Европейская цивилизация берет свое начало с распада Древнего Рима в 476 году, после чего в конце VIII века король франков Шарлеманье решается на строительство нового мощного государства в ореоле Древнего Рима с резиденцией в городе Аахен (ныне Германия).
В треугольнике Париж — Амстердам — Кельн зарождается новая европейская цивилизация. Здесь появляется готика, голландская живопись и музыка. Это период зарождения. Ведь, как и все в жизни течет и меняется, так и развитие любой цивилизации делится на следующие основные периоды развития: детство, юность, расцвет и декадентство, то есть закат. И как подтверждают мои исследования, 1789 год, Французская революция — это конец Европы.
— И какие же факты подтверждают это?
— Я бы сказал 1789 год, год Французской революции, — это точка отсчета. Это конец расцвета европейской цивилизации и начало периода декадентства. На этот факт указывают несколько значимых в конце XVIII века событий.
Я оцениваю цивилизацию, будь то европейская цивилизация, Древняя Греция или Древний Рим, по тому высочайшему уровню, который был достигнут. Вот, пожалуй, главные черты цивилизации: интеллектуальный голод, практический рационализм, наступает смена душевного бытия умственным, развитие науки, безрелигиозность.
Отвечая на ваш вопрос, сегодня Европа стоит на пороге новой революции, последние тенденции, которые мы видим, меня настораживают. Классовые битвы в Европе остались позади нас в XIX веке. Вспомним революции 1848 года, которые прокатились по Франции, Германии, Италии, Австрии, Венгрии. В том же году Карл Маркс пишет свой знаменитый Коммунистический манифест. Это были революции, в которых решалась судьба буржуазии и рабочего класса. Говоря простым языком, шел передел собственности среди своих, так сказать, граждан одной страны, людей одной расы и одной веры.
Вообще, если в Европе это пройденный этап, то в США эта ситуация может еще возникнуть, предпосылки к этому есть — чудовищная разница между элитой и средним классом и беднотой. Будем называть вещи своими именами. Сегодня класс неимущих следует уже не идеям француза Руссо, его идеи прожили около 100 лет, примерно столько же — идеи Карла Маркса.
Я говорю о вере, с которой раньше шли на баррикады. Я не отрицаю того, что Маркс был и остается величайшим критиком капитализма. Новые революционеры, уверен, будут внушать нечто другое сегодня. Возможно, новым идолом станет Мартин Лютер Кинг, борец за права афроамериканцев в 60-х годах в США, взявший имя немецкого протестанта-реформатора Мартина Лютера (Германия, XV век).
— Если классовые революции в Европе остались в прошлом, что же сегодня ждет Европу? Почему там так неспокойно?
— К сожалению, в Европу пришли еще более страшные испытания. Ведь сегодня возникают проблемы с иммигрантами — беженцами, людьми другой веры и часто другой расы, другой культуры. Некоторые из них, отнюдь не бедные несчастные, а агрессивные молодые люди, которые уже сейчас ведут себя как варвары. Вести переговоры с ними будет гораздо сложнее, чем в 1848 году. Так же, как во времена Древнего Рима, варвары были порабощены более высокой культурой и в них поколениями накапливалась ненависть к этой культуре.
Сейчас эти люди приходят в богатую, сытую Европу не только с желанием более высокого уровня жизни, но и с желанием мести за целые поколения своих отцов, дедов, прадедов. Возможно, европейцы уже все забыли, но поверьте, эти люди не забыли. Это у них подсознательно в крови. Я не перехожу на личности или отдельные народы, лишь констатирую факт, это типичный период смены цивилизаций. Как только порабощенные народы, чувствуют слабость колонизаторов, они переходят в наступление. А Германия продемонстрировала слабость и инертность.
— То есть история знает примеры порабощения народов и в дальнейшем ответного наступления на высшие культуры?
— Абсолютно. Такое же было отношение Древнего Египта к ливийцам и народам, населявшим Средиземноморье, отношение Арабского халифата к туркам, отношение Рима к германским племенам или отношение Франции к африканцам в недавнем прошлом или рабовладельческого Юга в США к работорговле и рабам из Западной Африки.
Все эти народы в дальнейшем восстали против высших культур того времени, и сегодня существуют проблемы как в США, так и во Франции, и даже в Германии. Притом, что Германия не была страной-колонизатором. Конфликты в Северной Африке, на Ближнем Востоке, которые начал Запад, так сказать, для установления демократии и свободы, оборачиваются совершенно другими последствиями, напоминающими нам о том, с чего началось падение Древнего Рима.
— Почему же Европа бездействует перед лицом разразившегося кризиса и каковы перспективы Евросоюза?
— Европа заигралась в игру под названием «толерантность». А толерантность — это признак уставшей цивилизации, дни которой сочтены. Напомню, что немецкий проповедник, реформатор, протестант Мартин Лютер в начале XVI века печатает свои 95 тезисов, обращенные к Ватикану, и восстает против Римской католической церкви, осуждая индульгенцию.
Создается впечатление, что Лютер выступил против религии и Ватикана. На самом деле, он восстал против недостаточно жесткой политики Ватикана, против коррупции, как он считал, и боролся за чистоту католицизма. Так или иначе, Лютер нанес значительный ущерб Католической церкви, заставив ее оправдываться и лишив ее поистине королевского господства и шарма.
Но суть не в этом. Лютер считал, что Европа — это Германия, Швейцария, Дания, Швеция, Норвегия, Голландия, Бельгия, Англия, половина Франции (север) и часть Австрии. Италия, Испания и Португалия никак не являются в этом смысле Европой, ввиду больших различий, как религиозных, так и культурных, и это отражается там и на способах ведения своего дела — бизнеса.
О православной Греции, которая тысячу лет входила в состав Византийской империи, не было сказано ни слова в данном контексте, что естественно. Евросоюз — это утопическая идея, таковым он был изначально. Мы видим все больше и больше доказательств этого. И теперь спустя 500 лет Европа, возможно, вспомнит правоту Мартина Лютера.
— Ангела Меркель недавно заявила, что пребывание беженцев в Германии — это временное явление и что скоро всех без исключения ждет депортация. Это так?
— Канцлер Германии говорит о каких-то абстрактных вещах, поскольку прецеденты из современной истории ХХ века говорят об обратном.
После войны в 1948 году в Британию прибыл первый корабль «Виндраш» с тысячами иммигрантов с Карибских островов. Так сказать, из-за нехватки рабочих рук в Англии. Затем прибыли корабли из Африки. Эти люди работали на стройках, мыли улицы, ухаживали за больными и стариками. Потом покупали одну квартиру или один дом на троих, спали на полу. Потом — первую машину, открывали свой первый магазин, парикмахерскую. И спустя много лет в интервью одна женщина сказала: «Я никуда не собираюсь уезжать, я отдала этой стране лучшие годы своей молодости, работала без выходных». Это самое примитивное объяснение, но логика, как видите, железная.
Да и сама Германия после войны, в соответствии с планом Маршала, приняла миллион турецких иммигрантов для восстановления якобы Германии. Много ли из них уехали обратно в Турцию? Я сомневаюсь.
А по поводу депортации — подобный эксперимент был в 1954 году. Для предотвращения нелегального перехода границы с Мексикой в Техасе, Калифорнии и Аризоне генпрокурором США была объявлена операция под кодовым названием «Ветбэк», когда всех нелегальных иммигрантов из Мексики и Центральной Америки решено было проверять в городах, на трассах, отправлять в лагерь и депортировать.
Этот момент в истории США недавно вспомнили в связи с выступлениями кандидата в президенты Трампа. Многие поддерживают такое решение проблемы. Но Вашингтон его осудил и сказал, что это была черная страница в истории США. Мнения в США разделяются по поводу решения проблем нелегальной иммиграции, и уж точно это не так все просто, как думает госпожа Меркель.
— Есть ли сегодня шанс у Германии выйти из этого кризиса?
— Если позволите, несколько слов о становлении немецкой нации… Если мы не будем уходить глубоко в историю, к германским язычникам, к тевтонским рыцарям и торговцам-путешественникам по Балтийскому морю, Ганза, то можно определенно сказать, что немецкая нация в таком виде, в каком она существует практически до наших дней, сформировалась в XVIII веке.
Немцы — достаточно молодая европейская нация, если сравнивать с итальянцами, испанцами или французами. Кстати, поэтому я считаю, что у них остается еще надежда, в сравнении, скажем, с французами.
Еще раз подчеркну, латинская старая Европа, то есть Франция, Италия, была разрушена в 1789 году. Испания, подписав в Утрехте пораженческий мир с Англией в 1713 году, постепенно стала сдавать свои позиции англичанам в Новом Свете. В самой же Испании наступил закат великой эпохи начиная с 1800-х годов, так как лучшая нормандская, испанская кровь к тому времени была израсходована в Южной Америке.
То же самое происходит с Францией. Великая колониальная держава достигает своего расцвета при Людовике XIII, кардинале Ришелье, незаурядном политике и дипломате, и, разумеется, при Людовике XIV и Людовике XV. Немцам в чем-то повезло больше, несмотря на историю, полную войн, побед и жестоких поражений. Они не растратили свои лучшие силы в годы колониальной экспансии европейских держав.
Небольшое исключение составляет Австро-Венгрия, где действительно немецкая кровь была растрачена в имперских амбициях королевского дома Габсбургов на Балканах и востоке Европы, касается это и немцев из Нижней Саксонии.
Так вот именно провинциальность, если так можно выразиться, стала главным сокровищем немцев. Это стало основой для создания мощного высокообразованного среднего класса. Но отнюдь не аристократии, подобной английской. Ничего подобного английской аристократии и высшего общества Лондона в Германии, точнее, в Пруссии, и в помине не было.
Британия владела огромным количеством колоний по всему миру, главной из которых была Индия. Аристократия Лондона была баснословно богата, по сравнению с прусской аристократией, у которой, кроме военного мундира, чести, фамилии, ремесла, которое передавалось по наследству, ничего больше не было.
А сегодня Германия — это часть однополярного мира с центром в Вашингтоне. На ее территории проводится политика либеральной английской экономики, так называемая «свобода торговли». Тем более Берлинской стены больше нет. Тем не менее, зная, трудоспособность и педантичность немцев, а также поскольку это самая молодая среди западноевропейских наций, я считаю, что у немцев есть шанс выйти из кризиса и вернуться к истокам немецкой системы, когда каждый человек служит государству и делает свою работу на отлично.
К системе прусского социализма, у основ которого стоял великий немецкий экономист Фридрих Лист. Именно не дикий капитализм, а социализм, который работает в скандинавских странах, в противовес либеральной английской экономике, где каждый стремится побыстрее разбогатеть, а затем найти того, кто будет работать вместо него.
Это возможно только при снятии санкций и при сотрудничестве с Россией и Китаем. Об этом как раз говорил Владимир Путин в своем интервью журналу Bild. Еще раз подчеркнул важность именно российско-немецких отношений Сергей Степашин на презентации новой книги академика, экономиста Сергея Глазьева «Последняя мировая война. США начинают и проигрывают», даже ставя их выше отношений со странами БРИКС по важности. Российская сторона настроена позитивно и готова к разностороннему сотрудничеству с Германией. Слово за немецкими партнерами.
— Но вы, тем не менее, считаете, что Европа распадется, то есть Евросоюз в том виде, в котором он сейчас?
— В сегодняшнем виде Евросоюз невозможен, как я уже сказал, это изначально был утопический проект. Современные фауст и мефистофель в 1971 году предложили свои услуги алхимии попавшему в тяжелую финансовую ситуацию президенту Никсону. В связи с наступающей рецессией и войной во Вьетнаме США оказались в тяжелейшем кризисе. И Никсон решается отпустить доллар в свободное плавание, не привязывая его к золоту.
Как и в поэме Гете, Фауст и Мефистофель приезжают в столицу Священной Римской империи, как она называлась в XVII веке, в Рим, искушая правителей… А говоря современным языком, в начале 70-х они прилетают в новую столицу мира Нью-Йорк и убеждают попавшего в беду Никсона и Киссинджера, что ничего еще не потеряно, если резервная мировая валюта в ваших руках! Обеспечивать золотом совсем не обязательно.
— Как же так?
— Да вот, представьте себе. К примеру, если вы поверите, что я — король Франции. И ваш советник — месье Киссинджер — поверит, что я король Франции, и все в вашей стране поверят в это, то я буду королем Франции! Ведь золото у вас под ногами, в хранилищах Федерального резерва. А сколько его там, никто считать не будет. «Люди поверят, уж я-то знаю!» — воскликнул Фауст. А в конце 1990-х фауст и мефистофель и их друзья с Уолл-стрит одерживают новую победу, пользуясь ажиотажем и эйфорией в экономике, связанной с развитием новых технологий и интернета.
Богатая Европа стремится попасть в Нью-Йорк, в город фантазий, где каждый может стать миллионером и где каждый верит в многократный взлет цен на интернетовские компании. Все стремятся сыграть в этом беспроигрышном казино, но пропуск туда в дальнейшем будет стоить вам души, которую нужно продать. И европейские банкиры и правительства идут на любые условия, чтобы попасть на Уолл-стрит, продавая все, включая свои души и суверенитет своей страны.
А спустя некоторое время они организуют подобную игру уже у себя в Европе. От Лиссабона до Афин и от Стокгольма до Рима. Границы становятся формальностью, а для удобства вводится единая валюта — евро.
Сегодня весь мир продолжает верить в то, что доллар растет. Сколько еще волшебники-финансисты могут манипулировать в западном мире, трудно сказать. Мы все сейчас в роли зрителей, как в булгаковском цирке, где на сцене Воланд, его свита и свеженапечатанные купюры летят из-под купола Театра варьете, но опускаясь, превращаются в бумажки. То могущество, которым обладают финансисты сегодня на Западе, — очень опасная тенденция.
Но, похоже, и эпоха рационализма подходит к концу. Настал час принятия серьезных решений, иначе Европу ждут весьма трагические последствия. Даже Иоганн Вольфганг Гете не представлял такого трагического финала европейской цивилизации, в своем бессмертном произведении «Фауст». Ангеле Меркель не мешало бы перечитать Гете, который как истинный патриот в свое время предупреждал немцев об опасности.
