В начале 1945 года из концентрационного лагеря Маутхаузен на территории Австрии был совершен самый массовый побег за годы Великой Отечественной войны. Его организаторами были советские военнопленные, но совсем немногие из них смогли выжить
«Мы подхватились, разбуженные пулеметными выстрелами. Сразу погас свет, завыли сирены. Наш блоковой сказал, чтобы мы оставались на своих местах, дабы не дать повода для массового расстрела узников лагеря. Крики и шум доносились со стороны двадцатого блока. Стало ясно: там творится что-то невероятное – массовое уничтожение смертников или восстание», – много лет спустя после окончания войны бывший узник одиннадцатого блока Николай Паршин поделился своими воспоминаниями о побеге. Еще один бывший узник, испанский беженец Франсуа Буа в показаниях на Нюрнбергском процессе заявил:
«…Испробовали последнюю возможность: взяли огнетушители, перебили солдат охранного поста, захватили ручные пулеметы и все, что могли использовать в качестве оружия».
Блок смерти
Всего через пять месяцев после аншлюса, в августе 1938 года нацисты основали сеть концлагерей недалеко от города Линц. Система получила название Маутхаузен. Когда перед политиками Третьего Рейха встал вопрос о классификации лагерей, все они были разделены на три категории. Маутхаузен стал концлагерем третьей категории для «неисправимых» заключенных, совершивших тяжкие преступления. Его стены никто не должен был покинуть живым. Во время войны Маутхаузен являлся самым интернациональным лагерем. Его узниками были граждане более 30 европейских стран, большинство составляли поляки и граждане Советского Союза. Для военнопленных офицеров весной 1944 года создали специальный отдельный барак №20 под названием «Блок смерти». Он был полностью изолирован от остальной территории лагеря каменной стеной высотой 2,5 метра с проволокой под напряжением и двумя пулеметными вышками.
Узники «Блока смерти» не регистрировались поименно, им не выдавались номера. Единственной отличительной меткой их была прическа «гитлерштрассе» (как называли ее сами смертники) – выбритая полоса ото лба до затылка. Обитатели «Блока смерти» не делали никакой лагерной работы, однако их заставляли выполнять бессмысленные физические упражнения до полного изнеможения. Питались они соленой баландой один раз в три дня, не имея возможности запивать ее водой. При этом размер рациона для узников блока №20 составлял всего четверть скудной пайки узников в других блоках лагеря. Каждый день в бараке умирало до тридцати человек. Срок жизни здесь исчислялся неделями.
Последняя возможность
К январю 1945 года в «Блоке смерти» находились в основном советские офицеры, по большей части летчики. Организаторами побега стали Герой Советского Союза подполковник Николай Власов, командир штурмовой авиационной дивизии полковник Александр Исупов и командир авиационной дивизии Кирилл Чубченков, а также командир эскадрильи капитан Геннадий Мордовцев. Им помогали капитан Жариков, старшие лейтенанты Усманов и Володин, лейтенант Павел Богданов, младшие лейтенанты Иван Писарев и Николай Фурцев. Никто из них, к сожалению, не выжил.
Сначала предполагалось сделать под бараком и северной сторожевой вышкой подкоп. Но вскоре эта затея была отброшена из-за недостатка сил, времени и средств. Было решено идти на фронтальное наступление, используя как оружие выдранные из пола барака доски, камни, уголь и два огнетушителя. Восстание узники запланировали на ночь с 28 на 29 января. Однако за день до этого их кто-то предал. В барак ворвались эсэсовцы и увели 25 наиболее здоровых человек. Власов, Урусов и Чубченков оказались среди них. После жесточайших пыток нацистам так ничего и не удалось из них вытянуть. Офицеры были расстреляны, а по другой информации – заживо сожжены в крематории. Эсэсовцы истребили часть организаторов, но не смогли уничтожить их идею. Восстание было перенесено на 2 февраля, 0.50 ночи.
Побег
Ночь с 1 на 2 февраля была холодной. Мороз достигал восьми градусов. За пределами лагеря лег довольно глубокий снег. Узники начали действовать: сначала были задушены старосты барака и старшие по штубам, затем кто-то из офицеров произнес перед узниками небольшую речь. После этого заключенные стали организованно выбираться из барака через обе двери во внутренний двор. Они делали вид, что выходят на ночное построение. Обманув охрану, смогли насколько возможно близко подойти к вышкам и начать атаку. По три человека с огнетушителем в руках направили струи пены в эсэсовцев на вышках. Так они лишили их возможности использовать оружие. Другие в это время с помощью мокрых одеял и одежды устроили короткое замыкание на токопроводящих участках проволоки.
По лагерю поднялась тревога. К этому времени восставшим двадцатого блока удалось захватить восточную наблюдательную вышку и с помощью пулемета на ней расстрелять охрану вышки западной. Уже на этом этапе побега многие узники погибли. Однако для остальных дорога была расчищена, и они устремились за территорию Маутхаузена. Около семидесяти человек остались в самом бараке, потому как уже не были способны передвигаться. Их сразу же расстреляли поднятые по тревоге эсэсовцы. Еще более сотни человек были убиты в непосредственной близости от лагеря. Потратив все свои силы на преодоления преград, они могли теперь только ползти по снегу. Оставалось еще примерно 400 уцелевших. Многие из них направились в сторону бывшей чешской границы, на север.
Преследование
Нацисты были взбудоражены таким неожиданным побегом. Они тут же начали проводить операцию по поимке узников. В историю она войдет под циничным названием «Мюльфиртельская охота на зайцев». Начальство лагеря связалось со всеми отделениями местной жандармерии. В близлежащих землях преследование продолжалось в течение трех недель. Его организовали совместными силами СС, фольксштурма, членов НСДАП (гитлерюгенда) и местного населения.
Донесение начальника нацистской жандармерии говорит о том, что беглецы по отношению к местному населению вели себя очень прилично: «…Не происходило актов насилия или поджогов. Они стремились только к тому, чтобы достичь крова, насытить свой голод и получить гражданскую одежду для облегчения дальнейшего продвижения». Если верить немецким донесениям, то из 419 убежавших было поймано 300 человек, причем живыми только 57. Те, кто вернулся в лагерь, были зверски замучены.
По неточным данным, из приблизительно 570 узников «Блока смерти» после побега в живых осталось от 17 до 19 человек. И только об одиннадцати из них оказалось хоть что-то известно. Девятерых из них разыскал через 20 лет после войны писатель С. Смирнов, вот их имена: Иван Бакланов, Владимир Шепетя, Иван Битюков, Владимир Соседко, Виктор Украинцев, Николай Цемкало, Михаил Рыбчинский, Александр Михеенков, Иван Сердюк.
Иван Битюков и Виктор Украинцев были спрятаны остарбайтерами и поляком, работавшими на местного бургомистра. Сам он принимал активное участие в поимке узников Маутхаузена. Бургомистр и представить не мог, что двое беглецов скрывались у него прямо под носом, в подвале его собственного дома. Виктор Украинцев и Иван Битюков пробыли здесь две недели. Затем первый был пойман, но назвался поляком и в Маутхаузен уже не попал, а второй дошел до советских войск, вступивших на территорию Чехословакии. Владимир Соседко и Иван Бакланов скрывались от нацистов в лесах вплоть до мая 1945-го. Владимир Шепетя попал в лагерь для военнопленных под чужим именем.
Многие имена людей, замученных в нацистских лагерях, канули в Лету. Последней информацией о них стало извещение о пропаже без вести. Бывший узник Маутхаузена Николай Паршин после войны написал: «Помните! Не все они пропали без вести. Среди тех, кого не дождались с фронта, были и узники «блока смерти», те самые, которые истерзанные, голодные, голые и босые, но не покоренные врагом, морозной февральской ночью 1945 года поднялись против своих палачей и вырвались из ада, устроенного фашистами на земле. Они погибли со славой, как и подобает воинам. И это не без вести пропавшие, а вечно живые герои. Память о них навсегда останется в наших сердцах».
Читайте нас: