Можно ли победить С-400 в Сирии: заочный разговор американского и российского военных экспертов

С того момента, как Россия разместила зенитную ракетную систему С-400 «Триумф» в Сирии, в зарубежных СМИ не затихают разговоры о том, насколько эффективна эта система, и о способах борьбы с ней.

Военный эксперт Тайлер Роговей порассуждал на эту тему в своём блоге Foxtrot Alpha, а Михаил Ходарёнок, военный эксперт и главный редактор газеты «Военно-промышленный курьер», прокомментировал его записи.

Тайлер Роговей в своём блоге отметил, что некоторые американские военные эксперты и военные журналисты считают, что панацеей от С-400 можно называть новейший самолёт радиоэлектронной борьбы Boeing EA-18 Growler, но это не так.

Отдельно взятый самолет вряд ли сможет полностью подавить все радиоэлектронные средства зенитного ракетного полка, оснащенного ЗРС C-400, тогда как «Триумф» вполне сможет поразить Growler очередью ракет, если он находится в зоне поражения хотя бы одного из дивизионов.

«Уникальные возможности США в области радиоэлектронной борьбы (РЭБ) и подавления радиолокационных станций включают не только Growler, но и много других вспомогательных платформ и систем. Это комплексная экосистема вооружения и сенсоров включает в себя разведывательные летальные аппараты, кибернетические войны и взлом, активное подавление ПВО и атакующего вооружения противника, малозаметные летательные аппараты и дальнобойные боеприпасы, применяемые вне зоны досягаемости средств поражения противника. Последние два особо действенны, если их применять вместе, добавив средства РЭБ», — пишет Роговей.

Михаил Ходарёнок соглашается с этим утверждением, отмечая высокую подготовку и профессионализм американцев в ведении радиоэлектронной борьбы: «США – мастера ведения РЭБ. Они имеют самую передовую технику для радиоэлектронного подавления. От конфликта к конфликту они не повторяются, и у них наверняка есть какой-то необычный сюрприз, уже приготовленный для очередного противника».

Организованные помехи, действительно, самое страшное оружие для зенитного ракетного вооружения. Ходарёнок напоминает, что Турция заявляла, что у них развёрнуты наземные станции РЭБ Koral. Но об их тактико-технических характеристиках ничего не известно.

Главред «Военно-промышленного курьера» замечает, что гарантировать подавление ЗРС С-400 системой Koral и самолётом Growler нельзя: «Это уравнение со многими неизвестными. Какие именно помехи? С какой дальности? С какой интенсивностью? Какая мощность? С какого азимута? На каких частотах? Каким конкретно радиоэлектронным средствам она ставится?»

Эксперт Тайлер Роговей рассуждает, что для уничтожения системы ПВО, располагающей ЗРС С-400, предполагаемого противника, нужно использовать целый комплекс различных инструментов ведения войны.

Так, предполагается комбинировать работу стелс-самолётов с дальнобойными припасами, запуск обычных (не стелс) самолётов со скрытых платформ и многое другое. «Например, F-16 может подлететь на расстояние радиуса поражения высокоточной крылатой ракеты класса «воздух-поверхность» AGM-158 JASSM, а F-35 – на расстояние поражения малоразмерной бомбы.

Если к этому добавить подавление помехами, эти расстояния уменьшаются в зависимости от проводимой тактики и технических и материальных возможностей для реализации этой тактики. Проблема заключается в том, что против серьёзного соперника придётся учитывать, что у него не одна зона пусковых установок и не один радар, а целый набор различных систем, включающий и летальные аппараты, и ЗРС».

Однако Михаил Ходарёнок напоминает, что ЗРС С-400 – это тоже не абсолютное оружие, и ее нужно использовать во взаимодействии с другими видами Вооруженных сил и родами войск.

«Если работает Growler, то в первую очередь задачи по поражению этого самолета РЭБ должны быть поставлены истребительной авиации. Если помехи создаются с наземных станций РЭБ, то по ним нужно нанести бомбово-штурмовые удары или поразить их огнем дальнобойной артиллерии и ракетных войск. То есть надо создавать условия для выполнения ЗРС-400 боевых задач», — продолжает эксперт.

Американский специалист много внимания уделяет работе на безопасном расстоянии вне зоны досягаемости боевых средств поражения противника: «Возможности приборов обнаружения ПВО становятся только лучше, также как и растёт радиус поражения ракет «земля-воздух», поэтому, возможно, придётся использовать скрытые ракеты дальнего действия, объединённые в одну сеть. Или же стелс-самолёты дальнего действия и другие приёмы, в том числе подавление (на расстоянии), чтобы ослабить, и, в конце концов, разрушить систему воздушной обороны.

В итоге, работая вне зоны досягаемости средств поражения противника, можно ослабить его ПВО. Тогда, например, можно подлететь поближе и использовать истребитель со стелс-ракетами средней дальности, вместо того чтобы запускать ракеты дальнего действия издалека. В то же время, обычные (не стелс) самолёты, могут атаковать ракетами дальнего действия, таким образом, освобождая пространство для атаки стелсу. А беспилотники-ложные цели со средствами РЭБ на борту могут быть использованы вместе с атакующими боевыми единицами, чтобы углубиться в территорию врага, по пути выводя из строя средства воздушной защиты».

Ходарёнок повторяет, что боевое применение ЗРС С-400 тоже нужно рассматривать в комплексе, в рамках заблаговременно созданной системы противовоздушной обороны. «В частности, в Сирии выстроена трехэшелонная зенитная ракетная оборона. На дальних рубежах действует ЗРС С-400, на средней дальности – ЗРК «Бук-М2», а ЗПРК «Панцирь-С1» выполняет задачи уже на ближних подступах к охраняемому объекту. Это достаточно устойчивая группировка», — заявляет он.

Главред «Военно-промышленного курьера» сомневается и в утверждении про работу противника на безопасных расстояниях: «во-первых, зона поражения у ЗРС С-400 достаточно большая, во-вторых, пропущенную цель может подхватить «Бук», либо «Панцирь».

Условия применения С-400

По мнению Михаила Ходарёнка, ЗРС С-400 и другие средства ПВО могут быть применены только в двух случаях. Первый – это вариант полномасштабного военного конфликта: «если это будет применено, то только в условиях гипотетического вооруженного столкновения с США или Турцией, что не входит в планы ни первых, ни вторых. Но в целом подобную ситуацию следует рассматривать как крайне маловероятную».

Второй же случай наступит в случае нарушения госграницы Сирии в воздушном пространстве самолётами других государств. Здесь Ходарёнок имеет в виду в первую очередь Турцию.

Однако подчёркивает, что это возможно только в том случае, если турецкие истребители углубятся в воздушное пространство Сирии. «Эту возможность оценили уже и американцы, и турки. Турки прекратили полёты и нанесение ударов по территории Сирии, так как есть большая вероятность, что в этом случае они будут уничтожены огнем ЗРС С-400», – говорит он.

В то же время российский военный эксперт обращает внимание, что любое поражение самолёта огнем ЗРК/ЗРС может иметь трудно прогнозируемые последствия. Так, например, если по самолёту будут выпущены ракеты, он может выполнить противоракетный маневр, развернуться, полететь обратно на свою территорию, ракеты могут его догнать (их скорость – почти 2 км/с), и истребитель упадет на территории Турции и может разрушить при этом какой-нибудь крайне значимый гражданский объект.

Одновременно с этим, если он нарушит государственную границу, будет подбит и упадёт на территории Сирии, то «по всем международным нормам, мы имеем право на открытие огня и уничтожения самолёта-нарушителя. Этот вариант развития событий наиболее вероятный».

Что касается инцидента с подбитым Су-24, Михаил Ходарёнок предполагает, что если бы ЗРС С-400 на тот момент уже была развернута в Сирии, то атаки на российский самолёт могло и не быть.