Количество перерезанных финками «урок» фашистов зависело от буйства фантазии рассказчика. Насколько соответствовало военным реалиям такое устное народное творчество?
Гораздо реже, чем потом об этом рассказывали, но некоторые уголовники действительно проявляли незаурядные военные способности и высокую доблесть. Свидетельства этого действительно существуют.
Вот, например, какой случай описал военный врач Борис Владимирович Эпштейн (сайт «Я помню»). В 1944 году он начал службу в 178-й танковой бригаде 10-го Днепровского танкового корпуса. Подчиненных-медиков у Эпштейна было немного «один врач, то есть я, три санинструктора и два санитара». Но один из санитаров - Иван Березкин, был очень заметной в части личностью. В самом начале службы Эпштейну сказали: «Попробуйте расположить к себе Березкина. Он Вам будет полезен». Вот так – врач, имеющий капитанское звание, должен попробовать расположить санитара, ни больше, ни меньше.
Вот кем был этот санитар: «Иван Березкин – бывший белорусский рецидивист, у него до войны было что-то около семи убийств». Березкин, как вспоминает Эпштейн, в 1941 году был выпущен немцами из тюрьмы, но служить им не стал, и сумел добраться до советских войск. В особом отделе ему поверили и отправили служить в разведку. Там он был тяжело ранен, после того служил санитаром. В 1944 году он уже носил на груди 2 ордена Боевого Красного Знамени. Этот орден был очень серьезной наградой…
Малограмотному Березкину врач согласился письма матери писать, в ответ на что санитар совершенно серьезно сказал: «Я готов Вас поддержать, помочь».
Довелось Борису Эпштейну увидеть Березкина в «деле». Приказано ему было помочь раненым, спрятавшимся в подвале дома в захваченной немцами деревне. Немцы их не обнаружили. Вытаскивать раненых Эпштейн пошел с двумя санитарами – одним из них был, разумеется, Березкин. Сплошной линии фронта не было – к деревне подъехали на машине. Замаскировав ее в лесу, смогли скрытно добраться до раненых. Должно быть, немцев было немного, и «службу тащили» их часовые просто безобразно. Одного из них, попавшегося на глаза, Березкин порывался зарезать сразу, но командир не велел.
Перевязав 9 раненных, начали тихо «на носилках и волокушах (это плащ-палатка, кладешь ее на землю, сверху раненого и тянешь)» вытаскивать их к машине. Немцы всю эту возню так и не заметили, вернулись к своим благополучно. А Березкин во время перетаскивания все-таки зарезал ротозея – часового: «Он встал за дерево и когда тот (часовой – М.К.) проходил мимо, как обезьяна прыгнул на него, зажал ему рот и ударил ножом в шею». Немец сам был виноват в своей печальной участи – как он умудрился проморгать происходящее? О белокурой Гретхен на посту размечтался или дремал на ходу?
До Победы рецидивист и бесстрашный воин Иван Березкин не дожил, в начале 1945 года в бою за немецкий город Найденбург его убил осколок снаряда…
Похожие описания подвигов, совершенных «урками» на фронтах Великой Отечественной, не часто, но можно встретить в воспоминаниях ветеранов. Гораздо реже, чем рассказывали когда-то «народные сказители», но способны были иногда на настоящий героизм и некоторые матерые уголовники.
Но вопрос о том, сколько на одного храбреца вроде Березкина приходилось «героев 2-го Ташкентского фронта», специалистов по кражам карточек у матери или вдовы красноармейца остается открытым…
Максим Кустов
