1. Вторая мировая война показала, что надводные корабли без воздушного прикрытия не выживают в зоне, где активно действует ударная авиация противника. 2. Она же показала, что крупные надводные корабли легко уничтожаются боевыми самолётами, что, например, повлекло за собой исчезновение крупных надводных кораблей – линкоров и тяжёлых крейсеров.
В чём проблема с этими двумя утверждениями?
В том, что это ложь: во Второй мировой войне всё было нет так. И даже было несколько наоборот. Более того – сейчас это тоже не так. И тоже скорее наоборот.
Идея о том, что крупные надводные корабли не в состоянии выжить в районах, где интенсивно работает ударная авиация противника (хоть базовая, хоть палубная – без разницы), выглядит красиво и завораживает. И в ней есть определённая доля истины. И иногда это именно так и есть. Вот только фактических подтверждений, достаточных для того, чтобы считать эту идею истиной во всех случаях – не существует. И никогда не существовало. «Иногда» и «всегда» – два очень разных понятия.
Разберёмся с этим.
Исторический пример 1. Рабоче-Крестьянский Красный Флот СССР против Люфтваффе
По вполне понятным причинам, начинать надо с отечественного боевого опыта. Потому, что отечественный боевой опыт формировался под влиянием таких незыблемых вещей, как «география», например. Да и «игроки» вокруг всё те же, и иногда они формируют до боли знакомые по учебнику истории альянсы. Посему начать изучение исторического опыта стоит с Великой Отечественной войны.
Анализ причин, по которым наши корабли гибли в войну, сделан давно и исчерпывающе, однако, человек – и это относится не только к нашим людям, это вообще так – не всегда способен сделать правильные выводы даже из «разжёванного» материала. Приходится делать их за него и давать в готовом виде. Но, справедливости ради – если выводы верны, то в этом нет ничего страшного.
Из всех советских флотов в ходе Великой Отечественной войны, наиболее жестоко противостоял немецкой авиации Черноморский флот. Это было связано с характером боевых действий на море – от флота требовалось обеспечивать защиту конвоев и транспортов, своими силами осуществлять воинские перевозки в условиях противодействия вражеской авиации, и проводить десантные операции для помощи армии. Флот всё это и делал, с переменным успехом. Особенностью требований к флоту в этих операциях было то, что боевым кораблям было необходимо систематически входить в зону действия немецкой ударной авиации и находиться там довольно длительное время, отбивая атаки с воздуха своими силами. Не будет углубляться в недостатки боевой работы ЧФ – их было огромное количество.
Рассмотрим то, как выглядели итоги боёв между люфтваффе и советскими большими надводными кораблями.
За годы войны немцам удалось потопить ударами с воздуха одиннадцать больших (или условно больших, таких как ЭМ класса «Новик», например) кораблей – эсминцев, лидеров, больших минзагов, и в том числе один лёгкий крейсер.
При каких обстоятельствах они смогли это сделать?
Смотрим.
— ЭМ «Фрунзе» (тип «Новик»). Потоплен в море 21 сентября 1941 года ударом 9-ти бомбардировщиков. Лежал в дрейфе, спасал экипаж потопленной канонерской лодки «Красная Армения».
— КРЛ "Червона Украина" (тип "Светлана"). Потоплен 21 ноября 1941 в порту Севастополь. Находясь в базе, отбивал множественные атаки крупных сил авиации, получил обширные повреждения, потерял ход и плавучесть. Экипаж вёл длительную борьбу за живучесть, позже был снят с корабля.
— Минзаг "Островский" (бывш.торговое судно). Потоплен 23 марта 1942 года в Туапсе, стоял у пирса.
— ЭМ "Свободный (пр. 7-у). 10 июня 1942 года, потоплен на стоянке в Севастополе.
— ЭМ "Безупречный" (пр. 7). 26 июня 1942 года атакован в море на ходу 20-ю бомбардировщиками, получил несколько прямых попаданий бомбами, затонул.
— Лидер «Ташкент». Потоплен 28 июня 1942 года. Получил повреждения при переходе под массированныями ударами с воздуха (примерно 90 немецких самолётов сбросили на него около 300 бомб, удары продолжались весь световой день), с помощью других кораблей на буксире пришёл в Новороссийск, погиб при массированном (64 бомбардировщика на всю ВМБ) ударе немецкой авиации по ВМБ Новороссийск, в момент потопления стоял на якоре в базе.
— ЭМ «Бдительный» (пр. 7). 2 июля 1942 года потоплен ударом с воздуха во время стоянки на якоре в Новороссийской бухте.
— Минзаг «Коминтерн» (до переоборудования, крейсер типа «Богатырь»). 16 июля 1942 при немецком авианалёте получил серьёзные повреждения на стоянке в Поти, позже расформирован и затоплен. Подлежал ремонту, но из-за потери баз на Чёрном море ремонт оказался невозможен. До этого многократно подвергался атакам с воздуха в море на ходу, отбивал до 10 налётов в сутки, сохранял боеспособность при повреждениях, вызванных попаданиями авиабомб.
— ЭМ "Беспощадный" (пр.7). Потоплен 6 октября 1943 года в ходе массированного авиаудара в море, поход был организован и проходил с массой ошибок командного состава всех уровней.
— Лидер «Харьков». Потоплен 6 октября 1943 года в ходе массированного авиаудара в море, поход был организован и проходил с массой ошибок командного состава всех уровней.
— ЭМ «Способный». Потоплен 6 октября 1943 года вместе с ЭМ «Беспощадный» и лидером «Харьков», поход был организован и проходил с массой ошибок командного состава всех уровней. Командир «Способного» вместо снятия экипажей с тонущих кораблей занялся буксировкой под ударами с воздуха, потерял время, необходимое на выход из-под удара, что повлекло за собой уничтожение корабля. Фактически он вполне мог уйти из-под удара.
Три последних случая повлекли за собой запрет Ставки на вывод в море крупных кораблей.
Сколько кораблей, командиры которых не допускали явных ошибок в планировании похода, было потоплено немецкой авиацией в море и на ходу?
ОДИН. Эскадренный миноносец «Безупречный».
За всю долгую, интенсивную и жестокую войну на Чёрном море, немцы смогли утопить на ходу в море только один боевой корабль, боевой поход которого был правильно организован, а командир не делал явных глупостей.
А если считать всех потопленных на ходу и в море, то четыре. Все остальные были застигнуты в неподвижном состоянии в базах, причём чаще всего – с обширными боевыми повреждениями, которые, тем не менее, не привели к их гибели (в море).
С этой точки зрения приказ Ставки выглядит как минимум странно – в базах было опаснее, по крайней мере до тех пор, пока до них могла дотянуться немецкая авиация. Безопасности ради надо было кинуть все ходовые «единички» в бой – резать немецкие коммуникации в море, срывать эвакуацию частей 17-й армии из Крыма. Но наше военно-политическое руководство со стратегией на море было не в ладах уже тогда, и получилось, как получилось.
А в остальном крейсера и эсминцы ЧФ до конца 1943 года устраивали артиллерийские налёты на немецкие войска на берегу, перевозили войска и беженцев, доставляли десантные части назначенным районом их посадки на десантно-высадочные средства, иногда под огнём высаживали в портах, давили береговую артиллерию и постоянно отбивали атаки с воздуха.
На крейсер «Красный Крым» было сброшено около 2000 авиабомб. Корабль отбил больше двухсот атак с воздуха. Прослужил до 1952 года.
Крейсер «Красный Кавказ» — почти то же самое, некоторые цифры разнятся.
У почти каждого боевого корабля ЧФ был свой список сбитых немецких бомбардировщиков, пусть и короткий.
Возьмём, например, самый старый из потопленных боевых кораблей – Минзаг «Коминтерн», бывший крейсер «Кагул» типа «Богатырь». 9 марта 1942 года с конвоем идёт из Новороссийска в Севастополь, немцы обнаруживают конвой и 10 марта конвою приходится отбивать 10 атак с воздуха, 11 марта конвой приходит в Севастополь без потерь, и там «Коминтерн» получает прямое попадание бомбы с серьёзными повреждениями и потерями личного состава, при этом боеспособность корабля не теряется а немцы в той атаке теряют два самолёта. После чего «старичок», спущенный на воду ещё в 1902-м году, уходит обратно в Новороссийск.
И так – все крупные корабли ЧФ. Десятки раз за всю войну, многие десятки. Походы, отбитые атаки с воздуха, регулярно сбиваемые немецкие самолёты.
Опыт войны на Чёрном море однозначно показал, что уничтожение на ходу в море крупного скоростного надводного корабля тактической ударной авиацией – невероятно трудная задача, чреватая во-первых, огромным расходом боеприпасов, а во-вторых она ещё и опасная для нападающего – корабль может очень больно огрызнуться. При этом шансы на её успешное выполнение минимальны.
Даже более того, в бою между ограниченными силами авиации и надводным кораблём, на Чёрном море в 1941-1943 годах, как правило, побеждал надводный корабль. Это исторический факт.
А вот в базе корабль уязвим. Он, во-первых, стоит, а во-вторых, вокруг него местность с характерными ориентирами и иногда сложным рельефом, что облегчает атаку для авиации. Но и с базами не всё так просто. В те дни, когда немцам удалось потопить «Червону Украину», там же в Севастополе прятался «Красный Крым» и его так и не достали. Да и на Балтике немцы (в значительной степени случайно) «достали» Марат, а «Октябрьскую революцию» — не смогли. Тем не менее, важна уязвимость кораблей именно в море – и она низкая, по крайней мере, наш боевой опыт говорит именно об этом.
Почему для нас важен факт потопления именно в море на ходу для оценки боевой устойчивости НК атакуемых авиацией? Потому, что боевые задачи корабль выполняет именно на ходу и в море. И именно на ходу и в море нужно оценивать его боеспособность, в том числе и под ударом с воздуха.
Но может быть это какие-то особенности Восточного фронта такие? Может быть, западный опыт говорит о другом?
Нет. Не говорит.
Исторический пример 2. Кригсмарине против западных союзников
Проигрыш немцами войны на море является общеизвестным фактом. Как и те неблагоприятные условия, в которых их надводному флоту предстояло действовать.
Противник немцев, Британия, господствовал на море. Британцы на момент начала войны имели семь авианосцев и палубную авиацию. Очень устаревшую надо сказать, но в условиях отсутствия у противника своих самолётов над морем даже устаревшая авиация в теории может превратиться в бесконечно значимую вещь. Так ли это оказалось в итоге?
И опять – нет. Эсминцы опустим, они редко ходили в дальние походы против Королевских ВМС, а вот корабли покрупнее перечислим. Кому-то это покажется нечестным, ведь в советском флоте мы их считали достаточно крупными, чтобы быть посчитанными. Но тут такое дело – какой флот, такие и «крупные». Кому не нравится методика, те могут пересчитать по-своему.
Итак, берем список из двух линкоров класса «Бисмарк» («Бисмарк» и «Тирпиц»), пары линкоров класса «Шарнхорст» («Шарнхорст и «Гнейзенау»), карманных линкоров («Дойчланд», «Адмирал граф Шпее», «Адмирал Шеер»), тяжёлых крейсеров «Блюхер», «Адмирал Хиппер», «Принц Ойген» и крейсеров поменьше «Карлсруэ», «Кёльн», «Кёнигсберг», «Эмден», «Лейпциг» и «Нюрнберг».
Что мы из этого видим? Если отбросить те корабли, которые пережили войну и сдались, то среди погибших опять только один корабль, к гибели которого оказалась причастна авиация, и который бы, при этом, погиб на ходу и в море — «Бисмарк». Все остальные или погибли по причинам, с авиацией не связанным, или же были разбомблены в базах, причём тот же «Тирпиц», например, с 14-й попытки.
Более того, «Бисмарк» опять же является специфическим примером.
Во-первых, если бы Лютьенс не дал ту самую выдавшую его радиограмму, а, проявив больше ответственности, действовал бы по обстановке и самостоятельно, то вообще не факт, что линкор был бы пойман «англичанами». А когда они его всё же «поймали», то авиация только нанесла повреждения кораблю, а не потопила его, «Бисмарк» даже сохранил ход, и не будь у британцев рядом ещё и надводных сил, то корабль вполне мог бы или уйти, или заставить противника заплатить за своё потопление множеством жизней.
Так сколько в итоге Кригсмарине потеряло крупных надводных кораблей в море на ходу от действий вражеской авиации?
ОДИН.
Причём один «с натяжкой», совместно с другими силами, «вклад» которых в уничтожение корабля был как минимум сравнимым с вкладом авиации. С 1939 по 1945 годы.
И какие выводы можно из этого сделать? Выводы очевидные и они уже были сделаны для советского флота. Впрочем, к выводам мы ещё вернёмся.
А теперь перенесёмся за океан.
Исторический пример 3. Война на Тихом океане
Довольно трудно выделять какие-то знаковые эпизоды в войне, где только одних десантных кораблей применялось более восьмисот единиц. Американское авианосное «соединение» TF38/58 «на наши деньги» должно было бы называться как-нибудь вроде «Группа авианосных флотов». Масштабы применения палубной авиации в той войне носили беспримерный характер. Беспримерный это буквально – такого не было никогда ранее, и, что самое важное – такого больше никогда не будет. Ни одна страна в мире больше не создаст флот с десятками тяжелых ударных авианосцев и сотней лёгких и эскортных. Это более невозможно.
Выделить из гигантских схваток эпизоды, подтверждающие или опровергающие что либо – можно. Но масштабы приведут к тому, что можно будет просто «лопатой грести» примеры за любую из точек зрения.
Поэтому, обратимся к статистике.
Итак, используем данные JANAC – общевойскового комитета Армии и ВМС, имевшего задачей изучить потери, нанесённые в ходе войны противнику, потери японских боевых кораблей и торговых судов с «разбивкой» по силам, которыми эти потери были нанесены.
И «разбивка» эта выглядит так.
Всего США потопили 611 боевых японских корабля всех классов (кроме подлодок, исследование по ним проходило «по другому ведомству»).
Из них потоплено:
Подлодками ВМС США – 201
Надводными кораблями – 112
Армейской авиацией – 70
Базовой авиацией ВМС – 20
Палубной авиацией ВМС – 161
Береговой артиллерией – 2
Подорвалось на минах – 19
Уничтожено «прочими летательными аппаратами и агентами» (что бы это ни значило) – 26
Какой из этого вывод? А вывод прост: в условиях наличия авианосного флота, когда авианосцы являются основными боевыми кораблями и выполняют главные задачи, и, одновременно в условиях крайне интенсивной воздушной войны, которую ведут базовые самолёты против японского флота (как армейские, так и флотские) авиация всех видов потопила меньше кораблей, чем надводные корабли и подлодки. И меньше половины кораблей, которые США утопили в целом.
И это в условиях, когда противостоящая сторона тоже массово имела авианосцы, которые и сами могли поднять авиацию в воздух, что лишало эксперимент «корабль против самолётов» необходимой «чистоты», если так можно выразиться.
Авиация была, безусловно, главной ударной силой в войне на Тихом Океане, но основные потери надводным силам противника нанесла не она. Парадокс, но это так.
И это такой же факт, как десятки рейсов «Красного Крыма» под ударами с воздуха. Неопровержимый.
Есть и ещё один пример. Линкоры.
Исторический пример 4. Потери линкоров в море от ударов с воздуха
Занятно, но мнение о том, что линкор был сжит со свету самолётами, до сих пор доминирует в умах. Тем не менее, стоит оценить реальность, а именно – сколько всего линкоров было уничтожено самолётами на ходу в море? Для «веса» добавим ещё и линейные крейсера сюда, пусть они тоже будут в «рейтинге».
1. «Бисмарк» (Германия) — как уже было сказано, не совсем «чистый» пример. Но зачтём.
2. «Принц Уэльский» (Британия) — печально знаменитый Бой у Куантана, одно из якобы доказательств неспособности надводных кораблей выживать под ударами с воздуха.
3. «Рипалс» (линейный крейсер, не линкор, Британия) — там же и тогда же. Мы ещё вернёмся к этому примеру.
4. «Хиэй» (Япония). Пример ещё менее «чистый», чем «Бисмарк» — корабль был серьёзно повреждён и почти полностью утратил боеспособность ещё до воздушного удара, более того, потонул не от последствий атаки с воздуха, его затопили свои же после того, как дальнейшее использование корабля оказалось невозможным из-за повреждений. Но самолёты внесли свой вклад в его потопление, так что опять засчитываем.
5. «Рома» (Италия). Линкор был потоплен вчерашними союзниками после того, как экипаж принял решение сдаться, кроме того, против него было применено новейшее оружие, против которого итальянцы не имели никаких средств – управляемая планирующая бомба. То есть тут пример использования немцами технических средств, относящихся уже к другой технологической эпохе.
6. «Мусаси» (Япония). «Чистый» пример, но тоже с одной оговоркой, о которой позже.
7. «Ямато» (Япония). Корабль с одной стороны специально был отправлен командованием на смерть, чтобы отвлечь американскую авиацию, с другой, количество авиации, брошенной на его потопление, было таким же беспрецедентным, как и численность авианосного флота США. Никто и никогда больше до этого или после этого не бросал и не бросит в атаку на небольшую группу кораблей (по факту на один ударный корабль с эскортом) 368 первоклассных ударных самолётов с 11-ти (!) авианосцев. Никогда. Так что пример тот ещё, ну да ладно.
Итого. За авиацией полностью и безоговорочно – «Принц Уэльский», «Рипалс» и «Мусаси».
Опять же, «Рипалс» был устаревшим кораблём фактически лишённым средств ПВО, у него их было всего две 76-мм пушки и всё. Это ноль.
Для сравнения: у КРЛ «Красный Крым», теоретически никак не сравнимого с «Рипалсом» корабля «на несколько классов ниже» было:
— 100 мм зенитные пушки – 3;
— 45-мм полуавтоматических орудия – 4;
— 37-мм зенитных автоматов – 10;
— 12,7 мм счетверённые пулемётные установки – 2;
— 12,7 мм пулемёты – 4.
По-хорошему «Рипалс» вообще бы исключить из «рейтинга», но он погиб в одном бою с настоящим линкором, с «Принцем Уэльским», причём в знаковом бою, так что оставим, но с оговоркой, что это была плавучая мишень, а не полноценный боевой корабль.
Далее, вернувшись к нашим безоговорочным эпизодам – по факту это два боя из всей Второй мировой. Причём в обоих случаях, на корабли были брошены огромные по тем временам силы авиации, особенно на «Мусаси». Таким образом, за авиацией два «чистых» боя, оба в виде заранее запланированных атак на один-два корабля очень крупными силами, причём с интервалом в 2 года и десять месяцев.
И – спорные эпизоды. «Бисмарк» про который уже всё сказано выше. «Хиэй», который, возможно, потонул бы и без атак с воздуха. «Рома», столкнувшийся с тем, что вчерашний союзник применил сверхоружие. «Ямато», который командование отправило на смерть, а противник буквально засыпал бомбами и торпедами в таких количествах, что это теперь не повторить никому и никогда. Пример, который не доказывает ничего на самом деле.
И всё. Это все линкоры, потопленные самолётами, на ходу в море. Семь кораблей в шести боях, из которых авиация единолично решила вопрос только в четырёх, из которых один был неожиданным применением новейшего оружия, а во втором линкор сам шёл на суицид. И да, «Рипалс» всё же не линкор, линкор в том бою был один.
И, поскольку всё познаётся в сравнении, то посмотрим, а сколько всего линкоров было потоплено в ходе войны.
Ответ: вместе с упомянутыми кораблями – четырнадцать. Получается, что авиация уничтожила только половину, а если считать честно, то из четырнадцати линкоров и «Рипалса» (он тоже в этом списке) «чисто» авиацией потоплено пять, включая не имеющего ПВО «Рипалса», «Рому» и целенаправленно подставленного под удар «Ямато».
Как-то слабо выглядит со стороны на самом деле. И уж совсем не смотрится в сравнении с тем, сколько линкоров вводили в бой противоборствующие стороны.
Впрочем, в боевике «линкор против удара с воздуха» есть и обратные примеры. Именно американские линкоры в ходе войны на Тихом Океане были «щитом» защищавшим корабельные соединения от японской авиации. Оснащённые РЛС и большим количеством скорострельных пушек калибром от 20 до 127 мм, скоростные и бронированные линкоры выполняли в той войне ту же роль, которую спустя несколько десятков лет будут выполнять корабли УРО с системой AEGIS. Они отобьют тысячи атак японской авиации – от базовых бомбардировщиков и торпедоносцев до «живых ПКР» — самолётов, управляемых «камикадзе». Они будут получать попадания, сбивать самолёты противника, ходить к вражескому берегу для проведения обстрелов, вести артиллерийские бои с надводными кораблями в море… и ни один не будет потоплен.
Весьма показательно.
Справедливости ради стоит отметить тех, кто «портит статистику» — британские эсминцы. Вот кого авиация покрошила, так покрошила. Но, тут опять специфические моменты – бритты часто лезли туда, где их именно ждали именно крупные силы авиации, например во время немецкого захвата Крита. Кто лезет на рожон, тот в итоге получает рано или поздно, тут ничего не сделать.
Что до потерь американских эсминцев, то за вычетом атак камикадзе, которые тоже являли собой внезапную для союзников инновацию, они, в большинстве своём, погибли не от самолётов.
Вывод
Трезвый анализ противоборства надводных кораблей и самолётов во Второй мировой войне говорит вот о чём.
В тех случаях, когда одиночный надводный корабль или небольшая группа надводных кораблей (например «Принц Уэльский» и «Рипалс» при Куантане) сталкивается с крупными, хорошо подготовленными силами авиации, которые целенаправленно проводят масштабную операцию, направленную на уничтожение именно этих кораблей, шансов нет. Корабль медленный и самолёты, не уничтожившие его с первого раза, будут потом возвращаться снова и снова, и с каждой атакой, корабль будет всё менее и менее способен сопротивляться – если конечно вообще не будет потоплен сразу же.
Примеров много, и это не только бой у Куантана, это и потери британцев при эвакуации войск с Крита, это и наш «чёрный день» 6-го октября 1943 года, и много чего ещё. Собственно из некритического анализа таких эпизодов и рождаются концепции о том, что надводные корабли «давно устарели».
Но в случаях, когда одиночный корабль или группа действующие в зоне господства противника в воздухе, сохраняют внезапность своих действий, действуют по чёткому плану, позволяющему использовать все недостатки авиации как боевого средства (использование времени суток и погоды, учёт времени реакции авиации на обнаруженный боевой корабль при планировании операции и выборе моментов смены курса, маскировка при заходе в базы, высокая скорость на переходе и непредсказуемое маневрирование, выбор неожиданного для разведки противника курса после любого контакта с его силами, не только с авиацией), имеют сильное зенитное оружие и подготовленный экипаж, соблюдают дисциплину при пользовании радиосвязью, имеют всё необходимое на борту для ведения борьбы за живучесть прямо в ходе боя и после него – то ситуация становится обратной. Небольшие по численности силы авиаразведки как правило бессильны причинить такому кораблю вред, как и дежурные ударные эскадрильи, поднимаемые по тревоге после его обнаружения.
Даже статистка говорит о том, что в подавляющем количестве случаев когда такие «подготовленные» надводные корабли входили во враждебные воды, они выигрывали бои у авиации. Тот же черноморский флот – вполне себе пример, ведь каждый корабль, даже погибший, сначала ДЕСЯТКИ РАЗ ходил туда, где люфтваффе могли действовать и действовали свободно.
Именно так звучат правильные выводы о том, чему мы должны научиться из опыта ВМВ. Это не умаляет роли морской авиации, это не уменьшает её опасности для надводных кораблей, а особенно – для судов снабжения, это не отменяет её способности уничтожить абсолютно любой корабль при необходимости, или же группу кораблей.
Но это хорошо показывает, что у неё есть предел возможностей во-первых, и что для успеха ей требуется создать огромное превосходство в силах над противником во-вторых. Или много везения. Что не всегда возможно.
А ещё опыт ВМВ доходчиво говорит нам о том, что корабли в базах – это просто мишени. Таранто, Пирл-Харбор, налёты немцев на наши базы на Чёрном и Балтийском морях, потопление немецких кораблей – от «Тирпица» до какого-нибудь лёгкого крейсера, потопление нашей авиацией «Ниобе» — всё говорит именно об этом. Корабль в базе находится в куда более опасном положении, чем корабль в море. Нам нельзя забывать об этом.
Надводные корабли вполне могут воевать при отсутствии господства в воздухе своей авиации, они вполне могут воевать при наличии в небе авиации вражеской, и даже иногда в условиях, когда она господствует в воздухе – хотя бы локально. Их возможностям, конечно, тоже есть предел. Но до этого предела ещё надо дойти. А вернее – до него не надо доходить.
Но, может быть, что-то поменялось в современности? Ведь мы такие умные, у нас есть ЗГРЛС, у нас есть ракеты, самолёты теперь сверхзвуковые… в современности-то ведь не так, как в старину, правда?
Неправда.
Продолжение следует…
Подпишись: