Американские бомбардировщики против советских авианосцев

США имеют долгую историю применения многомоторных бомбардировщиков в морской войне. В ходе Второй мировой войны самолёты Воздушного корпуса Армии США использовались как морское оружие. Успех, правда, был половинчатым.

Небольшие двухмоторные бомбардировщики показали себя очень хорошо в ходе атак на японские конвои и корабли во время сражений в Новой Гвинее, а Б-29 оказались экстремально успешными в минных постановках, нанеся минами ущерб, сравнимый с ущербом от ядерного оружия.

А вот попытка использовать многомоторные бомбардировщики для ударов по надводным кораблям успехом не увенчалась. Бомбардировщики утопили несколько транспортов и повредили считаные единицы второстепенных боевых кораблей. Американцы пытались применять их в сражениях флотов, дважды эти машины вылетали на удар во время сражения при Мидуэе, но безрезультатно. Сменившие эти самолёты Б-24 также отметились в действиях против морских целей и тоже с очень скромными результатами. Значимых боевых кораблей бомбардировщики не уничтожили. Это было тем более разочаровывающим потому, что до войны нанесение ударов по надводным целям американцами виделось как одна из задач бомбардировочной авиации.

После окончания Второй мировой войны ВВС США периодически возвращались к действиям над морем. Весьма масштабными они были в ходе Карибского кризиса.

Над морем основой самолётов стратегического авиационного командования была разведка. По запросу ВМС несколько авиачастей, вооружённых разведчиками РБ-47 и авиазаправщиками КС-97, выполняли разведывательные задачи в указанном ВМС районе. Ими был обнаружен советский танкер «Грозный», осуществлено наведение на него эсминца ВМС США. В ходе разведывательных вылетов был потерян один самолёт и экипаж (по не боевым причинам). Но это были не ударные задачи.

К ударным задачам над морем ВВС США снова вернулись позже, в 1975 году. Тогда, после оплеух, полученных от ВМФ СССР в Индийском океане во время индо-пакистанской войны, и, что было ещё важнее, в Средиземном море в 1973 году, во время арабо-израильской войны, американцы решили взяться за Советский Союз по-настоящему. Перечислить всё, что они решили сделать (и потом сделали), в рамках одной статьи не получится, но одним из их действий было привлечение к борьбе с советским флотом не только ВМС США, но и ВВС (а позже – Береговой охраны).

Американцы, будучи сильнейшей стороной, использовали не только прямые методы противоборства (построить больше кораблей, чем у русских, получить технологическое превосходство), но и асимметричные.

Одним из которых было привлечение к морским ударным задачам бомбардировщиков, благо советский пример был перед глазами. Автором этой идеи был министр обороны Джеймс Шлезингер, предложивший вооружить бомбардировщики Б-52 новейшими противокорабельными крылатыми ракетами «Гарпун». В том же году были сформированы совместные рабочие группы ВВС и ВМС и определён механизм взаимодействия этих видов ВС в операциях по борьбе с советским флотом.

Начиная с 1975 года экипажи бомбардировщиков Стратегического авиационного командования ВВС США приступили к тренировкам по морской разведке, минным постановкам и выполнению ракетных ударов по надводным целям в интересах ВМС.

Первой и самой главной задачей было отработать навыки поиска морских целей и взаимодействия с ВМС. Затем шла отработка тактической модели, контуры которой были, в общем, понятны. По мере наращивания готовности бомбардировщиков к выполнению таких задач их бы вооружали ракетами.

Подготовка к бою

Стратегическое авиационное командование (САК) ВВС США по праву гордилось подготовкой своих пилотов. И они действительно были очень хорошо подготовлены во всех смыслах. Постоянное «натаскивание» пилотов на прорыв самой мощной в мире системы ПВО – советской, плюс опыт десятилетней войны во Вьетнаме, плюс техника, которая непрерывно совершенствовалась (будучи совершенной уже при создании), традиции стратегических бомбардировок, восходящие ещё ко Второй мировой, определённая доля бесстрашия в совокупности делали пилотов по-настоящему высококлассными профессионалами. Так как полёты над безориентирной поверхностью для личного состава ВВС США также всегда были нормой (иначе до цели не долететь, она за океаном) и так как навигационное оборудование Б-52 отличалось очень высокой точностью, в тренировочных операциях по поиску надводных кораблей пилоты Б-52 сразу же проявили себя хорошо.

С 1976 года бомбардировщики начали активно отрабатывать «охоту» на американские и британские корабли в открытом океане и взаимодействие с кораблями ВМС, которые, постоянно находясь в тех же районах, в которых находился противник (ВМФ СССР), могли дать и давали целеуказание пилотам «крепостей».

Из воспоминаний командира бомбардировщика Б-52 Дага Эйткена:


Эйткен летал на бомбардировщике модификации «Н» с двухконтурными двигателями и большей, нежели у старых самолётов дальностью, в те годы эти машины были специализированы на ядерных бомбардировках, и первый месяц на Гуаме осваивали новые для себя задачи: минирование, неядерные бомбовые удары и морскую разведку. Вместе с самолётами с Эллсуорт на Гуаме тренировались и экипажи с других авиабаз, в том числе и «местные». Через месяц тренировок над морем большая часть самолётов вернулась на базы, но несколько экипажей, в том числе и экипаж Эйткена, остались и продолжили тренировки. Вскоре последовала новая вводная.


Этот вылет занял 30 часов и 30 минут по времени и потребовал пяти дозаправок в воздухе.

Такие вылеты были всё более и более частыми. С отработкой подобных задач пилоты САК «шли дальше» и тренировались в маловысотных прорывах к надводным кораблям. Б-52 изначально не был приспособлен к маловысотным полётам, но позже бортовое радиоэлектронное оборудование самолёта и система управления были модернизированы для того, чтобы дать некоторые возможности выполнять такие полёты, при этом их экипажи такие полёты отрабатывали очень интенсивно. Считалось, что без этого с бомбами к целям в глубине советской территории не прорваться. Над сушей эти бомбардировщики могли уверенно идти к цели на высотах в несколько сотен метров в силу навыков экипажей и БРЭО, позволяющего выполнять такие полёты.

В начале подготовки к морским операциям экипажи Б-52 летали на высотах исчисляемых десятками метров. Из воспоминаний командира Б-52, а позже писателя Джея Лэклина:


Высота мачты в любом случае не превышала 50 метров, а значит, что высоты, на которых тогда работали Б-52, измерялись считаными десятками метров и риск зацепить крылом мачту был вполне реален. Просто удивительно, как высотный восьмимоторный бомбардировщик мог что-то делать на такой высоте.



Впрочем, после нескольких лет интенсивных тренировок умения пилотов САК «подкрадываться» к надводным кораблям стали ещё лучше.

Весной 1990 года в Персидском заливе выполнявшая плановый полёт в рамках морских разведывательных операций пара Б-52 запросила у авианосца «Рейнджер» разрешения на маловысотный тренировочный облёт. Разрешение было дано.

Вскоре последовал диалог, ставший легендой американских ВВС.


И они посмотрели.



Подобный проход даже для специализированного маловысотного самолёта с соответствующей аэродинамикой, имеющего систему автоматического следования рельефу местности, стал бы серьёзным испытанием. А здесь это делал бомбардировщик.

Вскоре такой же пролёт был выполнен рядом с АВ «Индепенденс».



Всё это хорошо показывает, насколько серьёзно в ВВС подошли к подготовке к морским операциям.

Но всё это было нужно для прорыва к цели и удара по ней бомбами, тогда как у инициаторов привлечения Б-52 к войне на море были совсем другие планы.

Тактическая схема применения Б-52 против советских кораблей вырабатывалась параллельно тому, как пилоты осваивали поиск морских целей и совместную работу с ВМС.

Из статьи генерал-лейтенанта ВВС США (в отставке) Дэвида Дептулы:


Как показывает опыт маловысотных полётов Б-52 над морем и их применения в авиаразведке, такой сценарий был вполне реален.

В 1983 году началось вооружение бомбардировщиков ПКР «Гарпун». Вооружались самолёты модификации «G» как менее ценные, нежели «Н», имевшие более экономичные двигатели, большую дальность полёта и предназначенные для ударов бомбами и крылатыми ракетами по территории СССР. К этому моменту экипажи бомбардировщиков были полностью готовы к выполнению любых задач над морем, какими бы сложными они ни были. Группы бомбардировщиков были развёрнуты в штате Мэн на территории США и на Гуаме.



С 1983 года США обрели возможность применить ракетоносную базовую авиацию против морских целей.

Были бы эти операции успешными? На эту тему в самих США ещё в ходе «холодной войны», причём на её апогее, в 1987 году, группой офицеров ВМС и ВВС было проведено специальное исследование «B-52 Maritime operations: the anti-surface warfare mission» («Б-52 в морских операциях: задача по борьбе с надводными силами»). Оно давно рассекречено и некоторое время находилось в свободном доступе. Выводы в этом исследовании были следующими.

Оценка возможностей ПВО советских надводных соединений при отражении ракетного удара стратегических бомбардировщиков

Американское исследование освещает немало вопросов, нас же интересует то, как ВВС США оценивали противника, то есть нас, с точки зрения возможности сопротивляться. Основываясь на разведданных, собранных за многие годы, американцы сделали следующие выводы по боевой устойчивости отдельно взятого корабля ВМФ СССР.








К сожалению, в документе отсутствует методология и нет расшифровки того, какой корабль понимается под «эскортом». Всё это явно какие-то усреднённые данные, но они, видимо, не сильно далеки от реальности.

Любой Б-52, вооружённый ПКР, нёс на подкрыльевых пилонах до 12 ракет. Такая доработка была выполнена на всех машинах, которые участвовали в морских операциях. Но вышеуказанное исследование говорит нам о том, что ещё до 8 ракет могло быть размещено в бомбоотсеке «ценой минимальных усовершенствований». И тогда один самолёт мог бы нести до 20 ПКР. Группа из десяти машин, таким образом, гарантированно пробивала любую мыслимую ПВО любой корабельной группы ВМФ СССР, по крайней мере, если отталкиваться от американских же оценок.


При этом американцы сделали оговорку: всё вышеуказанное верно для ПКР, которые наводятся на первую попавшуюся в сектор обзора ГСН цель. А вот если предположить, что ПКР может проводить селекцию цели, то расход ракет на поражение главной цели, согласно этому документу, будет существенно ниже.


Все таблицы представляют собой русскую адаптацию справочных таблиц из американского документа.

Примечание: у американцев в данном исследовании применяется не отечественное понятие «главная цель», а High Value Unit (HVU) — единица высокой ценности. Если таковая в ордере одна, то HVU по смыслу совпадает с нашей «главной целью». Но с американской точки зрения единиц высокой ценности в ордере противника может быть несколько.

Самое интересное в исследовании — это один из промежуточных выводов, весьма созвучный советскому подходу к проблеме:


Фактически американцы пришли к тем же выводам, которые в своё время породили в СССР морскую ракетоносную авиацию, и по тем же причинам.

Повоевать их «морским» бомбардировщикам, правда, так и не пришлось. «Холодная война» закончилась. В начале девяностых программа привлечения Б-52 к ударным задачам ВМС была прекращена, а когда все самолёты модификации «G» были сняты с вооружения, оставшиеся самолёты не были модернизированы под применение ПКР.

Стратегическое авиационное командование лишилось возможностей по атаке надводных целей ракетным оружием. В условиях 90-х годов американцам это было просто-напросто не нужно.

Но это была совсем не последняя страница в истории ударных операций бомбардировочной авиации США в морской войне. Ещё одна страница «пишется» прямо сейчас, в ходе стремительно нарастающего противостояния США и Китая.

Впрочем, эта тема заслуживает отдельного рассмотрения.

Продолжение следует…