Врангель хвалился: «Я взял на корабли всех, кто хотел уехать». Откуда тогда возник миф о «красном терроре»?
С ноября 1920 года по конец 1921-го «большевики учинили геноцид населения Крыма». Писатель Иван Шмелев, очевидец, ссылаясь на материалы врачебных обществ, оценивает число жертв террора в 120 тысяч человек. Редактор «Нового журнала» Роман Гуль в книге «Я унес Россию…» приводит примерно такую же цифру. У историка Сергея Мельгунова те же 120 тысяч. Другие современники событий увеличили число жертв до 150 тысяч. Если учесть, что с Врангелем убыли 140 тысяч, Крым лишился почти 300 тысяч человек. Однако по статистике численность населения полуострова составляла 740 тысяч в 1917-м, 710 тысяч в 1926-м, то есть почти не изменилась.
Откуда в Крыму взялось столько белогвардейцев? Благодаря договоренности командующего Южным фронтом Михаила Фрунзе с адмиралом Карлом Дюменилем, командующим французской эскадрой в Черном море, посадка врангелевцев на корабли прошла «в условиях мирного времени». Вместе с бароном в Константинополь в ноябре 1920-го прибыли 146 тысяч человек, не считая судовых команд. При этом вся врангелевская русская армия на 1 ноября того года составляла 50–60 тысяч человек. Это и офицеры, и солдаты, и казаки.
Однако сейчас вранье о геноциде выгодно всем: либералам, чтобы дискредитировать большевиков, киношникам, получившим доходную тему для съемок «ужастиков», да и простым обывателям, обожающим страшилки и не желающим разбираться в крайне запутанной ситуации в Крыму в 1920–1921 годах.
Гешефты «черного барона»
В начале 1920-го в Крыму установилась военная хунта во главе с диктатором Врангелем. Он был большим самодержцем, чем Николай II, и сравнить его в творимом произволе можно лишь с кокандским ханом. Тут же возникнет соблазн сравнить Крым с тем, что происходило в 1920 году в Москве и Петрограде, где тоже не было ни гласности, ни гражданских свобод. Это совершенно справедливо. В советской России действительно была диктатура. Но там было государство. Хорошее оно или плохое – вопрос политических пристрастий читателя. А в Крыму государства не было, вместо него нечто похожее на Украину 2014–2019 годов.
“ Отдай руководство Антанты приказ, за неделю на побережье Крыма мог высадиться 200-тысячный десант из врангелевцев и солдат коалиции ”
«Придворный митрополит» Врангеля Вениамин вспоминал: «В этом селе (Белозерки. – А. Ш.) остановилась так называемая Дикая дивизия, состоявшая из горцев и других частей, под командованием гвардейского генерала Петровского. Сей командир приказал священнику отслужить благодарственный Господу Богу молебен о даровании победы над «красной нечистью». И это все еще мыслимо. Созвали на площади народ. Отслужили. К концу молебна войско окружило толпу и начали вызывать по заготовленному кем-то списку более активных в селе «большевиков». «Такой-то здесь?». «Здесь!». «Иди сюда». И ему давалась порция шомполов. «Такой-то здесь?». «Нет!». «А отец его?». «Здесь!». И ему шомполов, что не мог воспитать сына в уме-разуме. Потом отпустили духовенство и всех зрителей».
Не понравилась господину капитану статья в белогвардейской – а иных в Крыму не осталось – газете. И в редакцию врываются солдаты, кладут редактора на скамью и порют шомполами, а затем уходят. Похоже на «подвиги» Сашка Билого в Ровно в 2014 году?
Наши либералы восторгаются Врангелем за проведение «справедливой земельной реформы». Действительно, 25 мая 1920 года Врангель издает приказ. Землю в Крыму – в аренду – получили аж 22 крестьянина.
Дело в том, что Врангель в Крыму в 1920 году контролировал города, порты, железные и главные гужевые дороги, а также Перекоп и узкую полоску земли на ЮБК. И все. Большая же часть полуострова была под повстанцами разного толка. Среди них встречались сторонники советской власти – повстанческая армия под командованием Александра Мокроусова, зеленые, то есть попросту бандиты и дезертиры из белогвардейцев, отряды татарских националистов, около трех тысяч «партизан» капитана Орлова. Николай Орлов, кадровый офицер и уроженец Крыма, в феврале 1920-го восстал против барона Врангеля и, потерпев неудачу, увел остатки своих сторонников в горы.
К апрелю курс бумажных рублей белогвардейских властей упал по сравнению с довоенным курсом рубля больше, чем в 500 раз. С апреля по октябрь Врангелем в обращение было выпущено более 150 миллиардов рублей, не обеспеченных ни золотом, ни товарной массой.
Зато наряду с иностранной валютой в Крыму имели широкое хождение советские рубли. Господа офицеры постоянно расплачивались ими, а обыватели тем охотнее принимали советские дензнаки, чем явственнее ощущали вероятность скорого прихода красных.
Начальник гарнизона Евпатории доносил Врангелю, что на стоящие на рейде торговые суда постоянно нападают гребные или моторные пиратские лодки.
Повстанцы Мокроусова регулярно нападали на поезда и даже разорили Бешуйские копи, где белые пытались добывать каменный уголь.
Насильственные конские мобилизации, разорительная подводная повинность, невозможность отремонтировать поломанные и разбитые телеги, как и купить лошадей, – все это привело к тому, что к августу 1920 года почти половина подвод в Крыму и Северной Таврии пришла в негодность. К концу 1920-го гужевому транспорту губернии грозила полная гибель.
«Черному барону» было плевать на Крым и его население. Он был азартным игроком еще в конной гвардии – или въезд в Москву на белом коне, или пусть все летит в тартарары.
“ Бела Кун и Землячка рвали и метали. Они бы давно шлепнули Ульянова, если бы не его отчество – Ильич ”
Осенью 1920 года Врангель отправляет два десятка пароходов, груженных зерном, из голодающего Крыма во Францию. На полуострове в 1921–1922-м был страшный голод. Какое к нему отношение имел убывший в Константинополь «черный барон»? Самое прямое. После эвакуации Врангеля французы поставили дело сразу на коммерческую ногу. Для возмещения своих расходов они не только получили от главного командования коммерческий и военный Черноморский флот, но также наложили руку и на то имущество огромной ценности, которое было вывезено из Крыма: зерно, сахар, табак, чай, обмундирование, мануфактуру, шерсть, автомобили, авиационное оборудование.
«Запасы, вывезенные из Крыма, были так велики, – рассказывал мне Врангель, – что я бы полгода мог содержать на них армию, если бы все это не было взято у меня французами. Что касается флота, то у меня имеется целая переписка, из которой видно, что французы хотели взять суда в собственность».
Советская пропаганда? Нет. Цитата из книги «Конец белых», изданной в Праге в 1921 году. Автор – журналист Григорий Раковский, служивший при штабе Врангеля.
В Константинополе с врангелевских кораблей было выгружено пять тысяч тонн зерна, 333 тонны сахара, 283 тонны чая, 25 тонн табака.
Уходя, белые подожгли склады с продовольствием, в том числе американского Красного Креста в Севастополе, Феодосии и Керчи. Протоиерей Николай Доненко писал, что в Ялте белые облили керосином склады зерна и подожгли. Однако часть хлеба уцелела. В конце 1920 – начале 1921 года новые власти раздавали такой «керосинный» хлеб ялтинцам: детям – 200 граммов, школьникам – 300 граммов, рабочим – по полкило в день.
Высадившись в Константинополе, Врангель делает все, чтобы сохранить армию в боевой готовности. Он планирует вернуться в Крым в апреле-мае 1921-го.
Не стоит забывать, что в 1920–1922 годах в зоне проливов Босфор и Дарданеллы находился огромный флот Антанты, превышавший по тоннажу и боевой мощи весь российский военный флот на 1 августа 1914-го. Там же дислоцировались около 150 тысяч солдат. Корабли Англии и Франции постоянно курсировали в Черном море у берегов новой России. Периодически топили советские военные и торговые суда. Если бы руководство Антанты отдало приказ, то за неделю на побережье Крыма мог быть высажен 200-тысячный десант из врангелевцев и солдат коалиции.
А тем временем по всему полуострову орудовали бандформирования. К действующим в горах многочисленным бандам зеленых и татарских националистов присоединились тысячи врангелевцев, которые не пожелали уезжать, а решили дождаться возвращения барона. В результате дело дошло до того, что в 1921 году сообщение между Севастополем и Ялтой по многу недель поддерживалось только морем.
Ильич был самым человечным
Из отчетов ЧК за апрель 1921 года: «В Симферопольском уезде убиты военный комиссар и его секретарь. Одной из банд в количестве 50 человек было совершено нападение на железнодорожную станцию Альма, где встретили сильный отпор и вынуждены были отступить. Бандитами был сделан налет на тюрьму в самой Ялте. Особенно сильные размеры принял бандитизм в Феодосийском уезде. Бандиты не стесняются нападать даже на воинские части. Так, например, на Суздальской дороге (очевидно, имеется в виду Судакская дорога. – А. Ш.) была обстреляна пулеметная команда 11-го пехотного полка. В Керчи произведено нападение на Брянский завод, но было отбито».
На дороге из Севастополя в Алушту бандиты полностью уничтожили красный конвой, включая пушечный броневик «Антихрист». Любимым развлечением «бело-зеленых» было захватить автомобиль, а затем облить его пассажиров бензином и сжечь заживо.
А теперь давайте считать. Начнем с того, что все города Крыма в ноябре 1920 года были освобождены не РККА, а повстанческой армией Мокроусова и местными партизанами. То есть почти весь Крым от двух до пяти дней находился во власти повстанцев. Им было за что мстить белым, и они тоже не церемонились с противником.
Спору нет, прибывшие позже из Мелитополя «правильные» ревкомы во главе с Розалией Землячкой наряду с бандитами часто карали людей только за причастность их к Белому движению. Замечу, что Землячка (Розалия Залкинд) была психически больным человеком. А все остальные – Юрий (Георгий) Пятаков, Бела Кун, Юрий Гавен, руководители ЧК Станислав Реденс и Артур Михельсон – ярыми троцкистами. Поэтому либеральные историки, говоря о Крыме 1921 года, именуют их в лучшем случае «садистами» и «кровавыми палачами». Но в 1937-м их быстро зачисляют в «белые и пушистые» жертвы необоснованных репрессий. Позже все эти ребята были полностью реабилитированы. Любопытно, что Пятакова реабилитировали аж в 1988 году.
Лишь один член Крымского ревкома Ульянов на каждом прошении о помиловании арестованного ставил резолюцию: «Освободить». Бела Кун и Землячка рвали и метали. Они бы давно шлепнули Ульянова, если бы не его отчество – Ильич. Да-да, бывший земский врач и царский офицер военного времени Дмитрий Ильич Ульянов. Зато сколько доносов накатали на него в Москву! В конце концов ЦК отозвал из Крыма всю расстрельную команду и бедного Митю.
Сказанного достаточно, чтобы понять необходимость жестких репрессий в Крыму в 1921–1922 годах.
На мой взгляд, самый близкий аналог ситуации в Крыму 1921-го – департаменты Южной и Центральной Франции в 1795–1799 годах. Там тоже свирепствовали банды роялистов и просто отморозков, грабивших деревни и городки. Связь между населенными пунктами поддерживалась только днем и под защитой больших конвоев.
18 брюмера (9 ноября 1799 года) во Франции был установлен консулат, а фактически власть перешла к первому консулу Наполеону Бонапарту. Согласно его указу за бандитизм, укрывательство награбленного и самих бандитов полагалось только одно наказание – расстрел. Основные шайки были уничтожены за три месяца, а в целом с бандитизмом покончили за полгода. И пусть кто-нибудь скажет, что Бонапарт действовал во всей Франции более гуманно, чем ЧК в Крыму.
К концу 1921 года с бандитизмом в Крыму было в основном покончено, а окончательно – к середине 1922-го.
Опубликовано в выпуске № 45 (808) за 19 ноября 2019 года
Читайте нас: