Отвергнутая Западом Турция может направить вектор интеграции на Восток
Турция может присоединиться к Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), что станет альтернативой её так и не состоявшемуся членству в Евросоюзе. Об этом в воскресенье, 20 ноября, в самолете, возвращаясь в Турцию после визита в Узбекистан рассказал журналистам президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган.
«В Европе после Brexit могут произойти подобные события и в других странах, во Франции говорят об этом, в Италии. Я же говорю о том, почему бы Турции не занять место в „Шанхайской шестерке“?» — заявил турецкий лидер.
«Кто-то, может, будет критиковать, но я скажу свое мнение. Например, почему бы Турции не стать членом ШОС? Я об этом говорил с Путиным, с Назарбаевым, с членами ШОС», — добавил он.
По его словам, Путин сказал ему, что «такая возможность рассматривается». Эрдоган также отметил, что «участие Турции в ШОС обеспечит больше свободы действий». Кроме того, Турции будет «гораздо удобнее» работать в составе организации, тогда как Брюссель «уже 53 года затягивает процесс» приема республики в ЕС.
При этом отношения с Россией турецкий лидер назвал неплохими, хотя «все сразу не может получиться». Он также рассказал о предстоящем 5−6 декабря визитом в Россию турецкого премьера, и о запланированном на первую половину будущего года российско-турецком Совете сотрудничества высшего уровня.
Напомним, Турция давно и безрезультатно ведет переговоры о членстве в ЕС (заявку на вступление Анкара подала в 1987 году, в 1999 году получила статус кандидата на членство). Весной 2016 года лидеры Евросоюза согласились активизировать переговоры в обмен на согласие Анкары способствовать сокращению притока мигрантов в Европу. Однако в начале ноября Еврокомиссия опубликовала доклад, в котором резко критикуется ситуация с правами человека, свободой слова и верховенством права в Турции.
14 ноября Эрдоган заявлял, что в 2017 году в Турции может пройти референдум по вопросу продолжения переговоров о вступлении в ЕС. Он также отметил, что готов подписать закон о возвращении смертной казни, если его примет парламент. Отмена смертной казни в Турции было одним из требований для членства в Евросоюзе.
Шанхайская организация сотрудничества (ШОС) — международная организация, в которую входят Китай, Россия, Казахстан, Таджикистан, Киргизия и Узбекистан. Статус наблюдателей имеют Белоруссия, Монголия, Индия, Иран, Пакистан и Афганистан. В июле 2015 года была запущена процедура приема в организацию Индии и Пакистана По словам Эрдогана, планы на вступление в ШОС есть и у Ирана.
Стоит отметить, что Турция все же остается членом НАТО, несмотря на то, что резкое охлаждение отношений Анкары с Западом после неудачной попытки госпереворота в Турции, в причастности к организации которого турецкий лидер обвинил США, спровоцировало разговоры о возможности выхода Турции из Альянса. Кроме того, заявления о возможности вступления в ШОС могут показаться очередным шантажом по отношению к Брюсселю, не желающему выполнять условия сделки по мигрантам.
Политолог, руководитель экспертной группы «Крымский проект» Игорь Рябовне считает заявление Эрдогана блефом.
— «Европейская» Турция — это искусственный проект, связанный в первую очередь со стыдливым способом со стороны Германии признать проблему масштабной турецкой миграции. Чтобы как-то объяснить немцам, что турки-гастарбайтеры это нормально — турок решили делать «европейцами». По своему генезису, менталитету и политическим традициям это типичная азиатская страна. Как и Казахстан, например, который тоже взял вектор на «европеизацию», играет в футбол с европейскими странами, например. Но Европой от этого не становится. Можно сколько угодно говорить об усилиях Ататюрка добавить светскости турецкому обществу, но это всего-навсего компенсация таких же серьезных усилий по исламизации Турции. С точки зрения текущего геополитического момента, а не только обозначенных факторов, Турция — естественный кандидат в ШОС.
— Думаю, Турция надолго отвернулась от Европы. И во многом потому, что в Европе правят квази-государственные структуры в Брюсселе. Эрдоган точно не стремится подчиняться универсальным правилам игры, принятым сегодня на континенте. Он будет делать ставку на маневрирование между Европой и Азией. Причем раньше эту ставку делали за него американцы, используя Турцию как рычаг давления на несколько регионов — и на Европу, и на Ближний Восток, и на Кавказ, и на Россию. После провала переворота этот рычаг воздействия просто пропал. У США при Эрдогане нет практически никаких заметных рычагов влияния ан Турцию. Им надо менять Эрдогана. Но куда там — если Америка сама начала меняться.
— Кстати, не так давно Эрдоган хаявил, что разочарован в США, раскритиковав, в частности, политику Вашингтона в Сирии, а также нежелание страны выдать оппозиционного проповедника Фетхуллаха Гюлена. Как, по-вашему, могут сложиться отношения Турции с новым президентом США?
— Ситуация складывается таким образом, что Турция будет выстраивать отношения с США через Москву. Предстоит очень сложный период перестройки, в котором у нас ключевая роль. Россия поддержала Эрдогана в критический момент, и это наш ключевой ресурс. Плюс, конечно, новая жизнь газовому проекту, «Турецкому потоку», оставляет США за бортом турецкой повестки. Не забудем и про курдский вопрос в Сирии. Турция сегодня обсуждает его с нами, а не с США.
— Можно ли сказать, что российско-турецкие отношения после извинений Эрдогана потеплели настолько, что Москва и Анкара могут стать членами одного интеграционного проекта? Не переметнется ли Эрдоган обратно при удобном случае?
— Оцениваю вероятность вступления Турции в ШОС в 75 процентов, очень высоко. Турция кровно заинтересована в экспорте своей продукции в Россию. Мы, правда, с учетом проектов импортозамещения в сельском хозяйстве должны теперь с особой осторожностью относиться к возврату турецких фруктов на наш рынок. Кстати, первые танкеры с фруктами из Турции уже пришли в Крым. В стабильном однополярном мире такие страны как Турция могут менять свою позицию, так как находятся в поиске выгоды. А в многополярном мире им проще выстраивать долгосрочные стратегии, потому что они чувствуют за собой больше уверенности. Россия не относится к Турции как к своей вотчине, в отличие от США. А потому у нее больше шансов в лице ШОС получить долгосрочный проект развития.
— Если гипотетически представить себе, что Анкара присоединяется к ШОС, означает ли это то, что она перестает быть частью выстроенного Западом мира? Ведь Турция в любом случае остается в НАТО.
— Даже Трамп уже успел поставить смысл существование НАТО в его нынешнем виде под сомнение. Конечно это неспроста. Турция уже достаточно формально исполняет обязательства по НАТО, с учетом того факта, что натовская база была центром антиэрдогановского заговора. Турция останется в НАТО только для того, чтобы выгодно использовать этот статус в своих интересах. Член НАТО и ШОС одновременно — интересная диспозиция. В условиях растерянности западной концепции это вполне реальный вариант.
— Вступление в ШОС оставляет странам-участницам гораздо больше свободы действий, чем даже подписание об ассоциации с ЕС, не говоря уже о перспективе членства в зарегулированном Европейском союзе, — считает политический аналитик международной мониторинговой организации CIS-EMO Станислав Бышок.
— Своим возможным поворотом на восток Эрдоган скорее успокаивает Брюссель, чем шантажирует. В Европе Турцию ждут с существенно меньшим энтузиазмом, чем даже Украину.
— Как Брюссель и Запад в целом могут отреагировать на подобный демарш Анкары?
— Отреагируют весьма сдержанно, если вообще отреагируют. Турция сегодня не является каким-то привлекательным активом, который необходимо обязательно держать в своей сфере влияния. Анкара в целом успешно проводит собственную независимую политику, поэтому даже в случае присоединения страны к ШОС, ждать от Анкары резкого перехода на прокитайские или пророссийские позиции, никто не будет. А именно этот гипотетический крен только и может вызвать какое-то серьёзное беспокойство со стороны элит Запада.
— Эрдоган заявил, что Путин сказал ему, что «такая возможность рассматривается». Можно ли этому верить? Действительно ли Москва может всерьез рассмотреть эту возможность?
— В контексте нормализации отношений Москвы и Анкары такая возможность действительно может рассматриваться. Это также отвечает курсу Пекина и Москвы на построение многополярного мира и усиление альтернативных Вашингтону и Брюсселю экономических и политических центров.
— Ранее Эрдоган говорил о том, что вопрос о продолжении диалога по вступлению Турции в ЕС может быть вынесен на народный референдум. Состоится ли такой референдум, и каким может быть его итог?
— Референдум, если таковой пройдёт, может включать не только и не столько вопрос о вступлении в ЕС, который, очевидно, решается не в Анкаре. Будет задан вопрос о том, согласны ли граждане Турции соблюдать такие требования Брюсселя, как дальнейшая секуляризация, защита прав меньшинств или препятствие экономическим мигрантам с Ближнего Востока следовать далее на Запад. Такие требования вряд ли будут поддержаны большинством турецкого общества. Одновременно с этим данные результаты позволят Эрдогану снова использовать «мигрантскую» карту в торгах с Европой по другим вопросам, не касающимся членства страны в ЕС.
— По словам Эрдогана, «в Европе после Brexit могут произойти подобные события и в других странах, во Франции говорят об этом, в Италии…». Так ли это? Или турецкий лидер сгущает краски?
— Европейский союз, действительно, в течение последних двух лет резко потерял свою привлекательность как для значительной части собственных граждан (что демонстрирует рост поддержки евроскептических партий), так и для государств европейской периферии, включая Турцию. Другой вопрос, что декларируемый отказ Эрдогана от дальнейших попыток протащить Турцию в ЕС связан в первую очередь не с этим, а с пониманием, что членства в ЕС у Турции не будет, потому что не будет никогда.
— Может ли ШОС и другие евразийские интеграционные проекты на фоне деструктивных процессов в ЕС стать реальной альтернативой Евросоюзу? Кто из членов ЕС в перспективе мог бы присоединиться к ним?
— Кризис Евросоюза, о котором сейчас не говорит только ленивый, вовсе не обязательно должен привести к распаду блока. Скорее, грядёт «работа над ошибками» и ослабление сверхконтроля Брюсселя, с передачей некоторых полномочий обратно на уровень национальных государств. В этом смысле я пока не вижу возможности, чтобы, даже выйдя из ЕС, такие европейские страны, как Франция или Нидерланды, вступили бы автоматически в «азиатский» ШОС. При всё нарастающем евроскептицизме Старого Света, к «азиатскому» повороту никто из лидеров не призывает.
А вот для неевропейских стран европейской периферии, таких как Турция или, например, Азербайджан, ШОС будет вполне понятным и привлекательным выбором.
Дмитрий Родионов
Фото: AP/ТАСС
Подпишись: