28 октября 1922 года Бенито Муссолини, ранее ставший вождем фашистской партии, совершил «марш на Рим» (или «поход на Рим»), результатом которого стало завоевание политической власти в стране. С тех пор между историками не прекращается спор о природе фашизма, о том, был ли он революцией или реакцией, был ли он модернистским или антимодернистским, являлся ли авторитарным или тоталитарным, был ли он явлением сугубо итальянским или всеобщим.
«Марш на Рим» способствовал возникновению мифа о Муссолини, ставшим важной фигурой итальянского фашизма. Итальянцы наделяли дуче (вождя) необычными чертами характера, восхищались его деятельностью и с воодушевлением и верою, фанатичной преданностью и искренним самопожертвованием поддерживали его во всех его политических начинаниях. При этом большинство итальянцев, приветствовавших Муссолини на площадях, не были фашистами, но не могли устоять перед очарованием нового председателя совета: молодого, энергичного, с ореолом Наполеона или Цезаря, умеющего говорить просто и убедительно [1].
Как отмечает авторитетный исследователь фашизма историк Эмилио Джентиле, миф о Муссолини захватил не только итальянцев, но и многих европейских политиков – европейцы с интересом наблюдали за новым диктатором и, часто весьма благосклонно отзываясь о его личности и деятельности, способствовали росту его популярности и распространению мифа о нем [1].
При каких обстоятельствах возникла фашистская партия? Кто поддерживал фашистов и был их опорой в обществе? Почему «поход на Рим» оказался успешен, а армия и полиция фактически не оказывали сопротивления сквадристам (членам фашистских боевых отрядов, известных как чернорубашечники)? Можно ли назвать марш на Рим революцией? Что собой представлял феномен итальянского фашизма?
Ответы на эти вопросы и рассмотрим в данном материале.
Италия после Первой мировой войны: экономический кризис и подъем политического насилия
Италия вступила в Первую мировую войну в 1915 году, сделав в последний момент выбор в сторону Антанты, и тем самым по ее окончании обеспечила себе место в лагере победителей. По итогам войны страна получила значительные территориальные приращения по Сен-Жерменскому договору 1919 года, выгодное для нее соглашение с Югославией в Рапалло в 1920 году, расширение колониальных владений в Африке [2].
Однако Италия не добилась гегемонии в Адриатике и преобладания в Средиземноморье, потерпела военное поражение в Албании и дипломатическое в Юго-Восточной Европе в связи с созданием ориентированной на Францию Малой Антанты (политического блока в составе Чехословакии, Румынии и Югославии) [4]. Значительная часть итальянского общества и политических сил Италии рассматривала итоги Парижских мирных соглашений как урезанную победу (vittoria mutilata) [2].
Многие политические силы стремились использовать недовольство итогами версальского передела мира в своих интересах. Не последнее место среди них занимало фашистское движение [2]. Зарождение фашизма и его успешное распространение были обусловлены напряженной международной обстановкой и теми социально-экономическими, политическими и культурно-нравственными потрясениями, которые были вызваны войной и которые сильно ускорили коренное преобразование общества и кризис либерального государства, породив – как слева, так и справа – новые силы, не приемлющие либерализма и парламентаризма и на опыте войны и большевистской революции создававшие новые модели социальной организации и политической борьбы [1].
Американцы, в лице своего президента Вудро Вильсона, отказались поддерживать итальянские притязания на Балканах и в Средиземноморье, более того для оказания нажима на Италию США использовали проблему военных долгов. К моменту перемирия военные долги Италии Соединенным Штатам составили 1 млрд 31 млн долларов, Великобритании – 1 млрд 855 млн долларов, Франции – 75 млн долларов [5].
Как отмечает историк Валерий Михайленко, вопрос об уплате Италией военных долгов правительство США поставило тотчас после прекращения военных действий. Уточнению могли подлежать лишь вопросы о сроках окончательного погашения долгов. На предоставляемые займы были установлены довольно высокие проценты, и условиями регламентировалось их погашение золотом, а не товарами. Отказ Великобритании в феврале 1919 года и спустя пять месяцев США в предоставлении кредитов Италии усугубил ее тяжелое экономическое положение [1].
Все это стало болезненным ударом для итальянских патриотов. На городских площадях демонстративно сжигались портреты американского президента, но итальянское правительство вынуждено было смириться с решениями, принятыми в Версале [6].
Вернувшиеся из армии, солдаты обнаруживали свои семейные хозяйства в запустении, в городах невозможно было найти работу, а цены на продукты выросли вместе с квартирной платой. Привыкшие к простым и быстрым решениям вчерашние фронтовики оказались не готовы к тяготам мирного времени [6].
По Италии прокатилась волна политического насилия, которое получило широкое распространение вследствие серьезного экономического и социального кризиса, вызванного Первой мировой войной, а также из-за политического экстремизма социалистов. На своем общенациональном съезде в октябре 1919 года Социалистическая партия, в которой в то время преобладали максималисты, открыто приняла программу социальной революции по примеру большевиков. В новом уставе партии объявлялось: «Без насильственного захвата власти рабочими невозможен переход к временному режиму диктатуры пролетариата» [3].
Власти Италии не могли совладать с социальным напряжением во время так называемого «красного двухлетия» (1919–1920), ознаменовавшегося небывалым в истории страны ростом классовых конфликтов. По стране прокатилась волна терактов. В частности, весной 1921 года анархисты – наиболее радикальные из левых – организовали серию взрывов в Милане. Были взорваны городская электростанция и театр «Диана», в театре взрыв унес жизни двух десятков зрителей оперетты, в том числе женщин и детей.
На этом фоне и стало набирать популярность фашистское движение, которое возглавил некогда школьный учитель и бывший социалист Бенито Муссолини.
Рождение фашистской партии
23 марта 1919 года на миланской площади Сан-Сеполькро состоялся митинг, участие в котором приняло около пятидесяти человек. Организатор этого мероприятия Бенито Муссолини объявил о создании «Итальянского союза борьбы» (Fasci italiani di combattimento), преемника довоенного «Союза революционного действия». Так в зале клуба «Промышленно-коммерческого союза» родился «настоящий фашизм» – через два года «Союз борьбы» преобразуется в «Национальную фашистскую партию» (Partito Nazionale Fascista).
Бенито Муссолини, сам будучи участником Первой мировой войны, уловил «настроение нации» – он публично заявлял, что у Италии украли победу, а виноваты в этом англичане, французы и внутренняя слабость королевства. Учитывая то, что в начале своей политической карьеры Муссолини являлся социалистом, членом социалистической партии, он обладал умением общаться с массами и приемами привлечения их на сторону основанного им нового политического движения.
Когда выяснилось, что Италия не занимает в Версальской системе того места, на которое рассчитывала, фашисты не скрывали своего разочарования.
«Я всегда верил в то, что Лига наций станет предприятием, в котором все будет общим: колонии, сырье, вооружение, деньги. Однако, вопреки ожиданиям, она предусматривает выгоду лишь немногим [2]»,
– отмечал Муссолини.
Фашизм набирал силу на итальянской политической сцене, в том числе и как ответная реакция на события «красного двухлетия». Его влияние сильно возросло в период «черного двухлетия» 1921–1922 гг. Боевые фашистские отряды сквадристов (по цвету рубашек их называли чернорубашениками), многие члены которых являлись участниками Первой мировой войны, стали громить своих политических противников. Фашизм сразу же провозгласил себя противником социалистических идей и исповедовавших их социалистов и коммунистов, а также носителем особого национального итальянского духа, которому по плечу решить все остававшиеся нерешенными проблемы [7].
Фашистская партия, как целое, отождествляла себя с военизированной организацией и рассматривала политическое насилие как основополагающий элемент своих действий по отношению к врагам [3]. Созданные Муссолини Fasci di combattimento понимали под фашизмом войну со своими противниками, использующую методы военизированного насилия, которые фашисты (по большей части бывшие военнослужащие) извлекли непосредственно из боевого опыта, полученного в Первой мировой войне [3].
При этом фашисты опирались не только на насилие, они также имели и позитивную политическую программу. Еще в 1919 году в основанной Муссолини газете Il Popolo d’Italia – рупоре итальянского фашистского движения – был опубликован «Манифест фашизма», написанный основателем Политической партии футуристов Филиппо Маринетти, тесно сотрудничавшего с Муссолини (вскоре после этого Партия футуристов сольется с фашистским движением).
Во втором разделе манифеста были указаны социальные требования фашистов: восьмичасовой рабочий день, минимальная заработная плата, участие рабочих представителей в работе промышленных комиссий, проявление доверия к профсоюзам, быстрая и полная систематизация железнодорожной сферы и транспортной промышленности, введение пенсий для инвалидов, снижение пенсионного возраста с 65 до 55 лет [8].
Как отмечает историк философии Дмитрий Моисеев, фашистское движение на заре своего существования выступало с рядом социальных и демократических требований, многие из которых воспринимаются в XXI веке довольно естественно, однако в 1919 году звучали довольно радикально [9].
Слабость центрального правительства откровенно играла на руку фашистам – с 1919 по 1922 год у власти сменилось пять кабинетов, опиравшихся на ненадежное парламентское большинство. Это привело к кризису парламентского режима, делало убедительной фашистскую антидемократическую пропаганду [3]. Критика Муссолини прогнившей буржуазной демократии, «продажных парламентских болтунов и демагогов» находила отклик в массах.
«Я всегда был уверен в том, что для спасения Италии надо расстрелять несколько десятков депутатов. Я верю, что парламент – бубонная чума, отравляющая кровь нации. Ее нужно истребить» [10],
– говорил Муссолини.
О марше на Рим в НФП (Национальная фашистская партия) всерьез заговорили в конце 1921 года, когда стало очевидным, что, используя одни лишь приемы дестабилизации, невозможно нормализовать и зафиксировать общественные и экономические отношения и одновременно сохранить политическую роль фашистского движения. К началу августа 1922 года фашистские бригады утвердились в понимании того, что они в состоянии согласованно действовать в масштабах всей Италии.
Однако прежде чем перейти непосредственно к рассмотрению событий, связанных с маршем на Рим, следует сделать небольшую ремарку и ответить на вопрос – а кто же поддерживал фашизм? На кого опиралось фашистское движение?
Кто поддерживал фашистов?
Итальянский коммунист Пальмиро Тольятти, говоря о сквадристах, которые на первых порах по сути являлись ядром фашистского движения, писал, что
«это в основном были фронтовики и все то множество людей, которых война лишила их мест и должностей. Мы не понимали, что в основе всего этого лежал итальянской социальный феномен, не видели тех глубоких причин, которые вызвали его к жизни. Мы не понимали, что бывшие фронтовики и все вышедшие в отставку и уволенные – это не нечто индивидуальное и разрозненное, но целая масса людей, которая становилась похожей на класс. Мы не понимали, что нельзя просто послать их к черту [13]».
Фашистская партия заимствовала от сквадризма его принципы организации, идеологию, умонастроение, а также стиль поведения и борьбы. Партия отвергала рационализм и осмысляла политическую борьбу как полную и безоглядную преданность фашистским идеалам, основанную на культе родины, духе товарищества, этике борьбы и принципах иерархии [1]. Изначально не изложенный доктринально, фашизм выражался в соответствующих ритуалах и символах, приобретая черты некоей исключительной светской религии, в качестве основного своего догмата исповедующей первенство нации.
Осуждая буржуазное общество за материализм и индивидуализм, фашисты тем не менее отстаивали частную собственность, превозносили ведущую роль производительных буржуазных сил, утверждали историческое значение капитализма и необходимость классового сотрудничества в целях интенсификации производства (корпоративизм), необходимой для проведения успешной и сильной внешней политики [1].
Почти мифологический культ молодости, который был характерен для фашизма с самого начала, преломлял насилие, типичное для действий сквадристов, и радикальную неприязнь к ценностям либеральной демократии в некий бунт молодого поколения. Культ молодости питался фактической молодостью фашистских руководителей: средний возраст руководящих членов Национальной фашистской партии составлял 32 года (в то время как у социалистов – 45 лет, у Народной партии – 37 лет, у коммунистов – 36 лет).
Фашистское движение начало быстро набирать силу после 1920 года: если в декабре 1920 года в него входило всего 20 165 человек, но уже в мае следующего года – 187 588 человек, а через два месяца – 200 000. В массовое движение фашизм превратили выходцы из среднего класса, именно они придали ему свою собственную динамику. Сквадризм был своего рода политическим максимализмом среднего класса, и как таковой он стал истинным истоком фашизма как организованной политической силы [1].
Как отмечает историк Э. Джентиле, по данным на конец 1921 года, из 150 000 вступивших в ряды фашистских союзов 24,3 % составляли крестьяне, 15,5 % – промышленные рабочие, 14,6 % – служащие государственных и частных компаний, 13 % – студенты, 11,9 % – землевладельцы и мелкие землепользователи, 9,2 % – торговцы, 6,6 % – люди свободных профессий, 2,8 % – промышленники и по 1 % – преподаватели, а также работники морского промысла. Кроме того, из среднего класса вышло большое количество руководителей фашистских союзов, а также тех, кто возглавил отряды сквадристов: демобилизованные офицеры, журналисты, служащие, ремесленники, коммерсанты, студенты [1].
Если говорить о составе сквадристов (чернорубашечников), то к концу 1921 года среди их вождей преобладали представители среднего класса, в том числе его нижней прослойки. Из 127 национальных и провинциальных лидеров фашистов 77 % принадлежали к среднему классу, 4 % – к буржуазии и только один был рабочим. Лучше всего среди верхушки фашистов были представлены юристы (35 %), журналисты (22 %), учителя (6 %), наемные служащие (5 %), инженеры (4,7 %), чиновники (4,7 %), страховые агенты (3 %) и землевладельцы (3 %); оставшиеся 16,6 % приходились на прочие категории [3].
Непропорционально большую роль в военизированных отрядах играли студенты; при том, что среди членов партии в 1921 году студентов было всего 13 %, среди сквадристов их доля достигала намного больших величин – так, в Болонье она составляла 42,7 % [3]. Таким образом, следует отметить, что именно средний класс составил основную массу фашистского движения.
«Марш на Рим» и завоевание власти Бенито Муссолини
В конце августа – начале сентября 1922 года, опасаясь, что конкурирующие группы или личности вытеснят фашистов с политической арены, Бенито Муссолини начал разрабатывать директивы, предусматривавшие поход на Рим, привлекая к этой работе отдельных руководителей НФП, которых предполагалось выдвинуть на роль лидеров фашистской революции: Итало Бальбо, Микеле Бьянки, Эмилио Де Боно, Чезаре Де Векки [11].
В начале октября 1922 года был опубликован устав фашистской милиции, который прозвучал как прямой вызов существовавшему государству и подтвердил уже общеизвестный факт – наличие у фашистской национальной партии собственных вооруженных сил. Но и этот вызов был в очередной раз проигнорирован. Государство продолжало не замечать происходившего [11].
Окончательные детали похода были уточнены в Неаполе 24–26 октября во время съезда НФП. Мобилизация сил похода была запланирована в ночь на 28 октября. Его окончательный план включал движение по направлению к столице нескольких десятков тысяч членов фашистских бригад. Им предписывалось собраться в ее предместьях, а затем, ворвавшись в город, занять главные общественные здания: как столицы, так и королевства. В случае вмешательства армии, с ней предполагалось сражаться до полной победы. А при неудаче планировалось вывести бригады из столицы, а затем продолжить борьбу [11].
Бенито Муссолини хотел добиться власти, поскольку кулуарные переговоры, ведущиеся весь 1922 год, так и не привели к осязаемому результату. Королевское правительство на словах соглашалось принять фашистов в свои ряды, но на деле лишь тянуло время – даже не из хитрости, а из-за отсутствия способности выработать и проводить вообще какую-либо политику. Премьер Иваноэ Бономи, узнавший о планах «марша» за месяц до его начала, благодушно полагал, что фашисты всего лишь блефуют, а если и отважатся на подобную акцию, то войска без труда разгонят любую толпу [6].
Накануне «похода на Рим», а точнее во время собрания членов фашистской партии в Неаполе 24 октября 1922 года, дуче заявил, что фашизм уважает монархию и армию, признает всю значимость католической религии, отстаивает политику свободной торговли, благоприятную для частного капитала, и стремится к восстановлению порядка и дисциплины в стране [1].
Фашисты выдвинулись «на Рим» 27 октября 1922 года, но еще за сутки до начала официального выступления отряды чернорубашечников принялись входить в крупнейшие города Северной и Центральной Италии, выполняя начальные пункты принятого в Неаполе плана. «Полевой штаб» во главе с де Боно разместился в Перудже, а сам Муссолини выжидал исхода событий в Милане. Вместо того чтобы непосредственно руководить движением своих колонн, он подготовил официальное обращение «Национальной фашистской партии» к итальянцам, призвав всех патриотов поддержать марш на Рим [6].
Как отмечает историк Эмилио Джентиле, НФП использовала оригинальную тактику завоевания политической власти, сочетая терроризм с политическим маневром и парламентской деятельностью. «Поход на Рим» использовался как рычаг шантажа и давления на правительство и короля, дабы те рано или поздно отдали власть фашизму [1].
С военной точки зрения в плане похода было много слабых сторон. Так, его высшее командование было намечено разместить в городе Перуджа, который плохо подходил на роль стратегического центра наблюдения и координации перемещений бригад, двигавшихся по направлению к Риму. Время и пункты мобилизации были определены лишь в части приказов [11]. Тем не менее было бы неверным рассматривать поход исключительно как блеф, направленный на то, чтобы правительство приняло нужное НФП и Муссолини решение.
Благодаря тому, что в рядах фашистов пребывало много бывших офицеров и генералов, это позволило им утверждать, что армия благосклонно относится к ним. В СМИ представители НФП подчеркивали свою близость к армии и даже союзные отношения с ней, а также выражали твердое убеждение, что против них она выступать не станет. Фашисты полагали, что в случае, если армии отдадут приказ подавить потенциальный мятеж сквадристов, такие приказы выполняться не будут.
Армия действительно не оказывала серьезного сопротивления «маршу на Рим» и действовала против фашистов достаточно осторожно: этому способствовала как размытая буква полученных приказов, требовавших не применять оружие против сквадристов (чернорубашечников), так и известная моральная поддержка, оказываемая партии Муссолини многими военными. Среди симпатизирующих фашистам был и «отец победы» при Витторио Венетео генерал Армандо Диас, который открыто приветствовал марширующих на Рим сквадристов [6].
Пока глава кабинета министров Италии Луиджи Факта готовил введение чрезвычайного положения, чтобы подавить мятеж, король Виктор Эммануил III пребывал в совершенно иных настроениях. В ночь с 27 на 28 октября Виктор Эммануил искал совета не у своего премьера – на нерешительного монарха давила его супруга, сочувствующая «национальному движению», не «противопоставлять себя нации» упрашивали короля представители фашистской фракции в палате. Военный министр также попросил короля не подвергать армию расколу, заставляя ее стрелять в бывших сослуживцев, одетых в черное [6].
Именно ссылкой на возможность военного мятежа в армии впоследствии и пытались объяснить и оправдать действия короля Виктора Эммануила III, в том числе и его отказ поддержать требование находившегося под давлением фашистов правительства о введении чрезвычайного положения [11].
Начался торг – нескольким фашистским лидерам предложили войти в новое коалиционное правительство под руководством А. Саландры. Дино Гранди и Де Векки советовали Муссолини принять предложение, однако дуче этого казалось мало, так как он рассчитывал на полноту власти в руках своей партии. По итогу Виктор Эммануил III согласился на фашистское правительство и пригласил Муссолини немедленно отправляться в Рим.
В результате фашисты с минимальным риском достигли максимального результата, потому что им удалось провалить идею с формированием правительства Саландры или Джолитти, в которых не сомневались монархические круги, промышленники, да и некоторые умеренные фашисты, и в конце концов признать правительство во главе с Муссолини [1].
Как отмечают историки, поход на Рим был весьма далек от классической модели государственных переворотов или революций. Это было уникальное политическое событие [11]. Фашисты пришли к власти при полной бездеятельности оппозиционных сил, считавших происходившее рядовым конфликтом между властью и фашистами, в минимальной степени реагировали на эти события и ответственные за правопорядок государственные учреждения.
Придя к власти 28 октября 1922 года в результате марша на Рим, Муссолини сформировал собственный кабинет министров, помимо этого лично возглавив ряд министерств. Государство оказалось под контролем фашистов – отныне было нужно лишь дать ему новый миф, новую программу [9]. Возникла необходимость формирования четкой политической доктрины.
Успех «марша на Рим» и приход к власти фашистов поставил много других важных вопросов – насколько уместно называть «поход на Рим» фашистской революцией? Какую цель ставили перед собой фашистские идеологи? Какова природа фашизма? На эти вопросы автор постарается ответить во второй части статьи.
Использованная литература:
[1]. Эмилио Джентиле. Фашизм: история и истолкование. – СПб.: Владимир Даль, 2022.
[2]. В. И. Михайленко. «Побежденная в лагере победителей»: итальянская дипломатия после Первой мировой войны // Издательство Уральского Федерального университета. Серия 3. Общественные науки. – 2014. – № 4. – С. 26–34.
[3]. Эмилио Джентиле. Военизированное насилие в подъёме итальянского фашизма // Война во время мира: Военизированные конфликты после Первой мировой войны. 1917–1923 / Сборник статей; ред. Р. Герварт и Д. Хорн. – М.: Новое литературное обозрение, 2014.
[4]. Язькова А. А. Малая Антанта в европейской политике, 1918–1925 гг. – М., 1974.
[5]. Репарационный вопрос и военные долги: Сборник документов под ред. А. Ерусалимского и Л. Иванова / Предисл. Е. Варга; Вводная ст. Л. Иванова; Ин-т мирового хозяйства и мировой политики Комакадемии. – Москва, Ин-т мирового хозяйства и мировой политики Комакадемии, 1933.
[6]. Меркулов Р. С. Муссолини и его время / Р. С. Меркулов, – Санкт-Петербург: Алетейя, 2022.
[7]. Любин В. П. Особенности итальянского фашизма. К дискуссии по интервью проф. В. И. Михайленко / В. П. Любин // Известия Уральского федерального университета. Сер. 3, Общественные науки. – 2014. – № 1 (125). – С. 8–15.
[8]. Marinetti F. T., De Ambris A. Il manifesto dei fasci italiani di combattimento // Il Popolo d’Italia, giugno 6, 1919.
[9]. Моисеев Д. С. Политическая философия итальянского фашизма. Становление и развитие доктрины. – М.; Екатеринбург: Кабинетный ученый, 2019.
[10]. Смит Д. М. Собрание сочинений. М., 1982.
[11]. Джулия Альбанезе. Поход на Рим и завоевание власти фашистами. [Электронный ресурс] URL: https://cyberleninka.ru/article/n/pohod-na-rim-i-zavoevanie-vlasti-fashistami
[12]. Михайленко В. И. Итальянский фашизм 90 лет спустя: актуальность исторического феномена // Изв. Урал. федер. ун-та. Сер. 3: Общественные науки. 2013. № 1.
[13]. Togliatti Р. Opere. Roma, 1973. Vol. III, t. 2. Р. 539.
Виктор Бирюков
Опубликовано: Мировое обозрение Источник
Подпишись: