Кровавая трагедия в Деммине. Почему мифы Геббельса снова в моде на Западе
Адольф Гитлер и Йозеф Геббельс на встрече в резиденции фюрера Бергхоф. 1943 г.
Случай немецкого Деммина с сотнями трупов в начале мая 1945 года, которые якобы стали жертвами «кровожадных русских», отлично иллюстрирует всю мощь пропаганды Геббельса.
«Мы ничего не забудем»
Осенью 1944 года Красная Армия вошла на территорию гитлеровской Германии. Красноармейцы прошли по обугленной, выжженной земле, где деревни были сожжены вместе с жителями. Колодцы забиты трупами. На городских фонарях висели покойники. Вокруг посёлков и городов проседала свежевскопанная земля, показывая места массовых захоронений. Практически у каждого бойца погибли, пропали без вести или были угнаны в плен родные. Каждый солдат и офицер, который прошёл с боями от Сталинграда и Москвы до границы, знал о немыслимом, страшном страдании и горе, которые принесла война и нацистская оккупация.
Это было невыносимо, страшно даже для военного человека. Это была не просто война, а война на истребление всего советского (русского) народа.
«У нас умер один капитан в день, в первый день, когда мы вступили на немецкую землю, – вспоминала медсестра Тамара Кураева. – У него все родные погибли. Это был храбрый человек, он так ждал… Этот день… Когда он увидит их землю, их несчастье, их горе. Как они плачут. Их руины… Он умер просто так, не раненый, ничего. Дошёл, посмотрел – и умер…»
За годы войны слова «враги» и «немцы» стали синонимами. Немцы были поджигателями, убийцами, насильниками, палачами и людоедами. Германия стала проклятой страной, где было организовано серийное производство «фрицев-убийц».
Ненависть родилась не сразу. В начале войны красноармейцы относились к немцам с уважением. Они были воспитаны в русских культурных традициях, им был привит пролетарский интернационализм. Но такие иллюзии быстро канули в лету. Уже в первые месяцы войны стало ясно, что враг ведёт войну на истребление. Нацисты отбросили все законы и традиции, включая военные. Они не щадили не только командиров и политработников, но гражданское население, стариков, женщин и детей. И тогда пришла ненависть, певцом которой выступил писатель Илья Эренбург.
«Мы ничего не забудем», – писал Эренбург. – Мы идём по Померании, а перед нашими глазами разорённая, окровавленная Белоруссия. Мы и до Берлина донесём неотвязчивый запах гари, которым пропитались наши шинели в Смоленске и Орле. Перед Кёнигсбергом, перед Бреслау, перед Шнейдемюлле мы видим развалины Воронежа и Сталинграда… Берлин ещё ответит… – за всё. Он ответит за немца, который порол беременных женщин в Буденовке. Он ответит за немца, который подбрасывал детей и стрелял в них, хмыкая: «Новый вид спорта…». Он ответит за немца, который жёг русских женщин в Ленинградской области и хвастал: «Эти русские горят, как будто они не из мяса, а соломы». Он ответит за немца, который закапывал старых евреев живьём, так, чтобы головы торчали из земли, и писал: «Это очень красивые клумбы», Берлин ответит за всё».
С такими мыслями красноармейцы шли по немецким городам и деревням. Всё было чужим, ненавистным, красивым и целым. А за спинами нашей армии была опустошённая родная земля, где пепелища и руины встречались чаще, чем целые дома. Земли от границы до Ленинграда, Москвы, Волги и гор Кавказа были разрушены. Не в силах сдержаться, солдаты, бывало, крушили и жгли дома и мебель.
Логово зверя
Население рейха долгое время было отрезано от правдивой информации о войне на Востоке. О том, что в течение трёх лет творили солдаты вермахта и СС на советской земле. Однако крупицы информации просачивались. Немцы понимали, что проиграть войну нельзя, иначе придётся отвечать за то, что их солдаты вытворяли в Польше и СССР.
Министерство пропаганды Геббельса делало всё, чтобы внушить народу, что сдаваться нельзя. На городских плакатах изображались звероподобные русские мужики, которые рвали на куски немецких младенцев. Вся страна была завалена книгами, брошюрами, в которых описывались зверства восточных недочеловеков. Все немцы от мала до велика знали, что когда придут русские, то будут насиловать, жечь и резать на куски.
В ход пошли пропагандистские штампы прошлого века. Ведомство Геббельса рассказывало сказки о том, что Германии угрожают дикие и кровожадные казаки. Исторические теории, по которым казаки были потомками готов-гетов и почти истинными арийцами (для вербовки казаков и русских в части СС, вермахта), были забыты. Теперь русские казаки изображались какими-то монстрами, исчадиями ада.
Также нацистская пропаганда уверяла, что русских, собственно, в Красной Армии, почти и нет. На Запад идут, как во времена Аттилы или Батыя, сплошные орды калмыков, бурятов, монголов и китайцев, которые зальют кровью всю Европу. Стоит отметить, что нынешняя западная и украинская нацистская пропаганда использует те же штампы.
В сущности, гитлеровские пропагандисты приписывали русским солдатам и командованию тот образ мыслей, который был характерен для солдат и командования вермахта и СС. Казалось логичным, что разъярённые русские сделают с немцами то же, что так упорно хотели сделать с ними – уничтожат до последнего человека.
Очень чётко эта позиция была сформулирована в последнем обращении Гитлера к немецкой нации:
«Солдаты на Восточном фронте! – призывал фюрер. – В последний раз смертельный враг в лице большевиков и евреев переходит в наступление. Он пытается разгромить Германию и уничтожить наш народ. Вы, солдаты на Восточном фронте, знаете большей частью уже сами, какая судьба уготована прежде всего немецким женщинам, девушкам и детям. В то время как старики и дети будут убиты, женщины и девушки будут низведены до казарменных проституток. Остальные попадут в Сибирь».
В сущности, фюрер и стал автором западного чёрного мифа о миллионах изнасилованных русскими солдатами немок.
А немецкие солдаты знали, что они делали на Востоке. Они убивали детей и стариков, загоняли в бордели и насиловали женщин, вспарывали животы изнасилованным девушкам, сжигали целые деревни с их жителями. Именно поэтому слова Гитлера и пропаганда Геббельса звучали так убедительно.
Это вызвало волну паники в Третьем рейхе. Многие тысячи немцев, когда русские перешли-таки границу, бежали в западные районы страны. Когда красноармейцы входили в очередной город или деревню, она казалась вымершей. Те, кто не смог или не успел убежать, прятались и ждали неминуемой страшной смерти. Немецкие бюргеры ждали нашествия русских варваров, казаков и монголов, которые зальют всё кровью.
Подневольные работницы благодарят советских танкистов за освобождение из неволи в Берлине
Трагедия в Деммине
В ряде мест произошли страшные трагедии.
В померанском Деммине (бывший славянский град) в конце войны было 15–16 тыс. жителей. Также здесь расположились беженцы из Пруссии и Восточной Померании. 28 апреля 1945 года из города сбежали все нацисты, чиновники, военные и полицейские. В городе стались только ополченцы (фольксштурм) и члены гитлерюгенда. Советские парламентёры предложили сдать город без боя. По ним открыли огонь.
В городе началась паника: «Нас всех уничтожат!» Многие жители города и беженцы в страхе перед нечеловеческими муками совершали самоубийства, бывало, что целыми семьями. У кого было огнестрельное оружие – стрелялись, другие вешались, топились в реках Пене и Толлензе, использовали бритвы, ножи и яды. Некоторые женщины предварительно убивали своих детей.
Жертв похоронили в нескольких братских могилах на кладбище Деммина. Всего, по разным данным, погибло от 700 до 1 200 человек. После развала СССР и объединения ГДР и ФРГ на Западе стало модно клеймить Союз, Красную Армию и русских в целом во всевозможных преступлениях и ужасах. Естественно, что кровавая трагедия в Деммине также была повешена на русских. Мол, бойня произошла из-за того, что русские солдаты начали грабить и жечь город, насиловать женщин. По традиционной схеме приводились один-два примера изнасилований, случаев мародёрства и далее делался вывод, что это было массовое и повсеместное явление (вплоть до «миллионов изнасилованных»). На этом всё! Никаких документов, свидетельств и записей.
То есть случай массовой паники, которую во многом вызвала немецкая же пропаганда и слухи (в стиле «бабка на базаре рассказала»), когда бюргеры в глаза ещё русских не видели, но начали убивать себя, записали в якобы «зверства Красной Армии».
В целом это признают и те западники, которые ещё помнят, что такое здравый смысл. В 2018 году немецкий режиссёр Мартин Фаркас снял документальный фильм о трагедии мирных жителей Деммина. В интервью «Дойче Велле» он сообщил:
«Люди подвергались страшной пропаганде. Национал-социалисты разжигали страх перед «чудовищами с Востока». Однако все выжившие, с кем я беседовал, говорили: русские им помогали. В 1945-м эти люди были детьми. Они рассказали, что советские солдаты спасли им жизнь, вытащив их из реки или перевязав руки, когда их хотели убить матери. Современные немцы знают весьма мало по истории Деммина. Некоторые были очень удивлены фильму и тому, что говорят там пожилые демминцы».
Да и сама «Дойче Велле», комментируя ленту Фаркаса, подтверждает: большинство жителей города не наблюдали преступлений Красной Армии.
«Честь Советского Союза»
На Западе историю Второй мировой войны уже вполне успешно переписали. В ней русские варвары уничтожали, испепеляли германские города (а не англо-американская авиация), насиловали немок миллионами, сознательно истребляли военнопленных. А затем загнали уцелевших в сталинский концлагерь.
Однако, несмотря на пропаганду западных ревизионистов, мы должны помнить о несомненном факте: немецкий народ не испытал и сотой доли такого ада, который творили гитлеровцы на русской земле. Понятно, что отдельные эксцессы происходили. Это война, а не детский сад. И командование жестко пресекало подобные дела, чтобы они не множились. В целом Красная Армия отнеслась к немецкому населению вполне лояльно. Советский солдат со спасённой немецкой девочкой в Трептов-парке – это не пропаганда, а запечатленная в камне правда.
Прошедшие ад городских боев в ряде немецких городов, включая Берлин, наши бойцы вспоминали, как даже ценой жизни пытались спасти немецких детишек, женщин и стариков. Не могли советские, русские люди спокойно смотреть на гибель детей.
Ненависть никуда не делась. Красноармейцы порвали бы в лоскуты Гитлера, Геббельса, Гиммлера, гестаповских палачей и изуверов-эсэсовцев. Но они не могли мстить простым людям. Русская и советская культура основаны на человечности, высших качествах человека. Правда и жизнь по совести – основа-код Русской цивилизации и русского суперэтноса.
Побеждённые немцы вызывали уже не ненависть, а жалось. Русские солдаты не могли мстить старикам, женщинам и детям. К ним относились равнодушно, как к чужим, или даже помогали, кормили голодных. А мужчин в освобожденных областях почти и не было. Всех, включая юношей, отправили на убой во время тотальных мобилизаций.
Советское руководство сформулировало позицию в отношении немцев ещё в феврале 1942 года. В праздничной речи, посвященной очередной годовщине РККА, Сталин сказал:
«Иногда болтают в иностранной печати, что Красная Армия имеет своей целью истребить немецкий народ и уничтожить германское государство. Это, конечно, глупая брехня и неумная клевета на Красную Армию. У Красной Армии нет и не может быть таких идиотских целей… Опыт истории говорит, что гитлеры приходят и уходят, а народ германский, а государство германское – остаются».
Как только Красная Армия вступил на вражескую территорию, был отдан приказ о строгом наказании за преступления против мирного населения. Калинин в 1944 году предупреждал членов комсомольских организаций в армии:
«Вести себя так нужно, чтобы сохранить, уберечь честь Советского Союза – первого государства рабочих и крестьян. Ведите себя культурно, вежливо с населением. Действительно покажите, что мы не захватчики».
Командование выполняло эту установку чётко и жестко. С любыми проявлениями нарушения дисциплины, насилием и мародёрством решительно боролись. Эти требования в войсках выполнялись. Одновременно вели воспитательную работу. Солдатам объясняли, почему нельзя вести себя как фашисты. Это действовало.
Тот же Эренбург теперь призывал к благородному милосердию: «Есть люди, а есть людоеды».
«Воин-освободитель» – монумент павшим в боях за Берлин советским воинам на военном мемориале в Трептов-парке в Берлине. Скульптор Е. В. Вучетич, архитектор Я. Б. Белопольский. Открыт 8 мая 1949 года. Высота – 13 метров. Вес – 70 тонн. Монумент «Воин-освободитель» является символом победы советского народа в Великой Отечественной и Второй мировой войне и освобождения народов Европы от нацизма.
Опубликовано: Мировое обозрение Источник
