Сукарно выступает
В истории провозглашения независимости Индонезии есть один забавный момент, который имеет даже официальное название – инцидент в Ренгасденгклоке (Peristiwa Rengasdengklok). Согласно официальной версии, в ночь на 16 августа 1945 года, то есть за день до провозглашения независимости, группа молодых радикалов, служивших в прояпонской армии PETA, похитила Сукарно с женой и сыном, Мухаммада Хатта и некоторых других, привезла их в этот самый Ренгасденгклок, чтобы заставить их поскорее провозгласить независимость страны.
Это государственный исторический миф. Причем он призван что-то замаскировать, или точнее – заменить истолкование одного из исторических событий с того, что было на самом деле, на то, что было бы целесообразным с точки зрения правительства Индонезии. Особого ущерба от этого мифа нет, большинство даже тех, кто неплохо разбирается в истории этой замечательной страны, а таких не так чтобы и много, просто пропускают этот эпизод как малозначимый и непонятный.
Непонятный... Вот мне всегда бросалась в глаза алогичность этого события. Это Сукарно надо было уговаривать и даже уговаривать под угрозой провозгласить независимость Индонезии?! Сукарно начал борьбу за независимость в 1926 году, в 1927 году создал Национальную партию Индонезии, и с 1929 по 1942 год он почти безвылазно то в тюрьме, то в ссылке за борьбу против голландского владычества. После всего этого нам рассказывают, что буквально накануне этого события, оказывается, Сукарно надо было похитить и угрожать ему, чтобы склонить его к быстрейшему провозглашению независимости? Бред, да и только.
Ценные воспоминания
Все материалы об этом случае, которые сейчас можно найти в Интернете даже на индонезийском языке, так или иначе восходят к ряду публикаций в официальных СМИ. Как следует толковать это событие, разъясняло Министерство образования и культуры Индонезии. Иными словами, эта чушь – официальная. Разумеется, у этого есть свои причины, но сейчас речь не об этом.
В Восточном отделе РГБ мне посчастливилось найти редкую книгу, выпущенную в Бандунге в 1955 году: «Tjatatan ringkas tentang: PETA («Pembela Tanah Air») dan Peristiwa Rengasdengklok». Думается, что эта книга и в Индонезии – редкость. Написал ее Умар Бахсан, который был командиром 2-го взвода 2-й роты 2-го Джакартского батальона PETA, в сентябре 1944 года передислоцированного из Джакарты в район к западу от столицы. Бахсан был не только очевидцем, но и непосредственным участником событий 16 августа 1945 года, только он рассказывает совсем другую историю.
Район событий представляет собой область к западу от Джакарты. Роты батальона располагались в разных местах. 3-я и 4-я роты – в Пурвакарте, в 82 км от Джакарты. В 74 км от Джакарты, на дороге в Бандунг и Семаранг, в Чикампкеке располагались японские войска. 1-я рота батальона PETA находилась в Чиламая, это к северо-востоку от Чикампека, в 92 км от Джакарты, ну а 2-я рота находилась в Ренгасденгклоке, который был ближе всего к столице, 47 км. Теперь это фактические окраины мегаполиса, а тогда это было довольно далеко.
Карта восточных окрестностей Джакарты, где располагался этот самый Ренгасденгклок
Иными словами, японцы заняли ключевой пункт на дороге и окружили себя со всех сторон своими индонезийскими союзниками. 2-я рота батальона занималась, в частности, контролем движения по реке Читарум, текущей в Яванское море, а также наблюдением за самолетами. Дорога из Ренгасденгклока в Джакарту также охранялась, и там был пост.
В марте 1945 года японское командование решило построить полевые укрепления вокруг Чикампека и бросило туда и японские войска, и индонезийские батальоны. Эти работы велись до середины августа 1945 года.
Как пишет Умар Бахсан, жили они довольно изолированно от окружающего общества, все время должны были находиться или на службе, или в расположении части. Однако в их части была молодежная организация индонезийских патриотов, которая сначала была фактически нелегальной. После того, как в феврале 1945 года некоторые ее члены попали в «Кемпей» (японская военная полиция), организация прошла регистрацию. Это дозволялось, однако условий для политической деятельности почти не было. Когда могли, члены этой организации во время службы, на постах и в патрулях понемногу агитировали местное население.
Незадолго до событий августа 1945 года представители этого батальона PETA встретились с представителями батальона, который остался в столице, и договорились о совместных действиях. Умар Бахсан знал об этом лишь в общих чертах.
Захват Ренгасденгклока
16 августа 1945 года Умар Бахсан запомнил и описал очень хорошо, видимо, понимая, что это исторический день.
В 07:30 по времени Токио (японские военные и подчиненные им индонезийские войска жили по времени метрополии) пост в Таджингпуре, на дороге в Джакарту, позвонил в роту, в Ренгасденгклок. Командир отделения Сидик, находившийся на посту, попросил подойти к телефону Умара Бахсана и доложил, что он задержал два военных грузовика, принадлежавших PETA, с какими-то людьми.
Время в этой части Явы на два часа впереди токийского, то есть грузовики прибыли к посту в 05:30 местного времени. Было еще темно, солнце всходило около 06:00 по местному времени. В общем, подозрительная ситуация.
Бахсан выяснил, что грузовики сопровождает командир одной из рот батальона PETA в Джакарте Синггих, с которым он был знаком, и потому приказал пропустить. В 08:10 по времени Токио грузовики прибыли в расположение роты. Синггих сообщил Бахсану, что он приехал вместе с Сукарно и Хатта. Они оба были уже одеты в униформу PETA.
О японских вспомогательных войсках в Индонезии сохранилось не так много информации. Однако солдаты и офицеры PETA попали на историческую фотографию провозглашения Декларации о независимости Индонезии. На верхнем фото: спиной к фотографу стоит Сукарно, а рядом с ним стоит индонезиец в японской форме и с катаной, очевидно, один из офицеров PETA. На нижнем фото: выступающий Сукарно и рядом с ним тот же самый индонезиец в японской форме. За Сукарно стоит еще один человек в японской форме, но трудно сказать, кто это. Индонезийские вспомогательные войска по форме и снаряжению почти не отличались от японцев.
В официальной версии не отрицается, что Сукарно и Хатта были одеты в военную форму, это объясняется тем, что японские посты стреляли во все автомобили с гражданскими лицами, которые ездили в ночное время. Разумеется, это объяснение, скорее всего, неправильное. Дороги были перекрыты постами, и требовался пропуск для проезда. Организаторам перемещения Сукарно и Хатта в Ренгасденгклок требовалось как-то получить ночной пропуск на военные грузовики. Им это удалось, но они не могли перевозить в них гражданских лиц, и потому все «похищенные» переоделись в военную форму.
Что было потом? Потом было то, о чем в официальной версии – ни слова. Сразу же было объявлено построение роты, перед которой появились Сукарно и Хатта, сказавшие краткие речи. Потом были приказы.
Во-первых, как можно быстрее переодеться в боевую форму, одеть снаряжение и разобрать оружие.
Во-вторых, командир 2-го отделения 2-го взвода Нгадам во главе отряда должен был захватить центр городка и арестовать японскую администрацию: местного старосту (wedana) Абдурахмана и двух японцев – Мицуи и Окаву.
В-третьих, другой командир отделения Сукарно (однофамилец политического лидера) с расчетом 12,7-мм пулемета подчинялся Нгадаму и должен был перекрыть важнейшие дороги, в том числе и в Джакарту.
Построение окончилось в 08:45 по токийскому времени. К выполнению приказов приступили немедленно. Уже в 09:00 по токийскому времени Ренгасденгклок был полностью захвачен и над ним подняли красно-белое индонезийское знамя.
Бахсан записывал то, что помнил, наиболее примечательные моменты. Между 09:00 и 10:00 по токийскому времени удалось найти и арестовать Мицуи и Окаву. Японская администрация в городке была полностью парализована.
Вскоре, между 10:00 и 11:00 по токийскому времени, произошло еще более примечательное событие. Солдат из отделения Нгадама привел пятерых японцев, одетых в гражданскую одежду. Они были задержаны одним из постов. Тут же выяснили, что все они – военные и один из них капитан. Это было экстраординарное событие по меркам Японской императорской армии. Капитан, вероятно, уже знал о том, что император принял капитуляцию. Когда они увидели возню индонезийских солдат PETA в городке, то решили, что власть переходит в руки местных, и решили скрыться. Но они хорошо учили индонезийских солдат и были задержаны. Что с ними было потом, Бахсан не пишет.
Сукарно, безусловно, знал об этом инциденте, поскольку Бахсан специально указывал, что между 11:00 и 12:00 по токийскому времени Сукарно и Хатта должны были ехать в Джакарту, где планировалась сессия Подготовительного комитета независимости Индонезии, но остались в Ренгасденгклоке. Скорее всего, им сообщали об обстановке и примечательных событиях.
Сукарно и Хатта во время пребывания в Ренгасденгклоке находились в этом доме
Около 12:00 по токийскому времени появились еще японцы. Приехал автомобиль, в котором были лейтенант Мацумура, старший сержант Ину и младший сержант Сато. Они приехали из Чикампека, чтобы выяснить, что происходит и почему. Они тут же были разоружены и задержаны.
После этого примечательных событий в тот день больше не было. Весь путч занял всего три часа, с 07:00 до 10:00 по местному времени. Бахсан пишет, что было странное впечатление. Через городок раньше часто ездили японские военные грузовики и автомобили, а теперь дороги были совершенно пустыми. Поскольку ничего не происходило, Бахсан даже переоделся в гражданскую одежду и в таком виде получил своего рода аудиенцию у Сукарно.
Вожди засобирались в дорогу в 19:30 по токийскому времени. Бахсан провожал их. Ему сказали, что завтра будет провозглашение независимости Индонезии и предупредили, что если что-то пойдет не так и провозглашения не будет, то им придется выступить. Вожди уехали, а солдаты остались ждать.
На следующий день, 17 августа 1945 года, они только в 21:00 по токийскому времени узнали от командира роты Латифа из джакартского батальона PETA, что независимость провозглашена.
Что это такое было?
Никакое это было не «похищение». Сукарно, Хатта и другие приехали в Ренгасденгклок вполне добровольно и с конкретными целями.
Во-первых, им нужно было проинспектировать вооруженный отряд, который их поддержит, а также его расположение в качестве безопасного убежища, на тот случай, если что-то пойдет не по плану и придется скрываться от японцев. Все же при провозглашении независимости Сукарно и его сторонникам приходилось выступить против японской администрации, которая была все еще сильна, несмотря на капитуляцию. Скорее всего, сторонники Сукарно из джакартского батальона PETA не могли ему гарантировать безопасности; наиболее вероятно, что они же и предложили Ренгасденгклок, где японских подразделений не было, который легко было захватить и оборонять.
Во-вторых, прежде чем провозгласить независимость всея Индонезии, Сукарно требовалось потренироваться и устроить независимость в масштабе хотя бы одного, отдельного взятого городка. Это довольно сложный этап превращения из агитатора и представителя, который действует словами, в политического лидера, который приказывает солдатам.
В-третьих, Сукарно очень не хотел идти на заседание Подготовительного комитета независимости Индонезии, которое было намечено на тот день. У него были какие-то причины. Заседание комитета состоялось 18 августа 1945 года, на следующий день после провозглашения независимости, и там выбрали Сукарно президентом страны. То есть ему заседание нужно было не до, а после декларации, чтобы не получилось так, что он взял власть из рук японцев. Это была еще одна веская причина ехать ночью на 16 августа в Ренгасденгклок, будто бы не по своей воле.
Трудно сказать, какие у Сукарно были планы тогда, когда он сидел в Ренгасденклоке. Но, думается, что задержание японского капитана, переодевшегося в гражданскую одежду, и разоружение лейтенанта Мацумуры подсказало ему дальнейший план действий. Если японские самураи дошли до такой степени разложения дисциплины, значит – у японской администрации уже фактически нет реальной власти в руках.
Потому Сукарно вернулся в Джакарту (думается, что около 21:00 по токийскому времени или в 19:00 по местному), встретился с контр-адмиралом Тадаши Маедой (представитель ВМФ) и отправился к главе Департамента общих вопросов японской военной администрации, генерал-майору Отоши Нишимуре. С ним состоялся острый и нелицеприятный разговор, фактически спор. Теперь-то понятно, почему Сукарно спорил с высокопоставленным японским начальником – именно потому, что он точно знал, что он теперь начальник лишь формальный. Потому можно было пойти и потребовать.
Сукарно ничего у генерал-майора Нишимуры не выспорил, но зато выяснил, что тот препятствовать его планам провозгласить независимость не будет, да и не сможет. Сукарно и его товарищи отправились в особняк контр-адмирала Маеды, где и составили декларацию независимости Индонезии. После этого надобность в солдатах PETA в Ренгасденгклоке отпала, да так, что их известили с большим опозданием о событии, которое они ждали и готовили.
Вот такая история получается. В таком виде она предстает логичной и последовательной, целиком укладывающейся в рамки подготовки провозглашения независимости Индонезии. Как ни крути, дело это было рискованным, и Сукарно японцев опасался. Потому он подготовил и предварительно проверил запасной вариант, который не понадобился.
Дмитрий Верхотуров
Опубликовано: Мировое обозрение Источник
Подпишись: