Как Екатерина Алексеевна взяла власть

Екатерина на балконе Зимнего дворца, приветствуемая гвардией и народом в день переворота 28 июня 1762 года. По оригиналу Иоахима Кестнера

Голштинец

Всё русское было глубоко чуждо Петру Ульриху. С большой тоской он вспоминал «добрую» Голштинию. Пётр Федорович жил только заботами и интересами германского герцогства. Маршируя во главе своей маленькой ораниенбаумской армии, он мечтал о дружбе со своим обожаемым героем, прусским королем Фридрихом II. Главной его целью было наказание Дании, которая отобрала у Голштинии Шлезвиг.

Дожив до 30-летнего возраста, Пётр Ульрих остался настоящим немцев, чуждым России, был инфантильным и капризным, не имел талантов великого государственного деятеля, которым смог бы вопреки отсутствию поддержки в столице и обществе удержать власть в великой державе. Упрямый Пётр не пользовался никаким авторитетом в Сенате и других органах власти. Елизавета, её фавориты и министры держали наследника подальше от государственных дел.

В результате Пётр был в оппозиции двору Елизаветы. Старался противопоставить себя и свой двор «большому двору» и его людям. То, что нравилось «большому» двору, немедленно отвергалось «малым». В частности, великий князь простой «солдатской» жизнью показывал неприятие роскошной, полуночной жизни двора Елизаветы. Жена Петра – Екатерина Алексеевна, внешне поддерживала мужа, хотя сама тоже любила развлечения. Также Пётр полностью отказывался от внешней политики Елизаветы и её правительства. Он презирал австрийцев и французов, радовался победам Пруссии.

Пётр не верил ни одному сообщению русских источников о Семилетней войне. Я. Штелин, бывший одно время его воспитателем, писал:


Возможно, что у Петра всё могло сложиться иначе, если бы его жена была другой. Обычной, глупой, послушной и равнодушной к полноценной власти. К примеру, Екатерина посвятила бы себя только светской жизни, развлечениям и не думала о власти. Но всё было иначе. Это была умная, расчётливая и целеустремлённая личность. Великая княгиня стала центром объединения оппозиции.

Петр Фёдорович с Екатериной. Немецкая художница Анна Розина де Гаск

Центр оппозиции

Пётр Федорович не скрывал своих взглядов, поэтому окружение Елизаветы и послы тогдашних наших западных «партнеров» хотели бы изменить ситуацию. Все планы сводились к двумя сценариям: пассивный – приспособление к падкому на лесть преемнику Елизаветы. Второй сценарий – дворцовый переворот. В частности, уже с середины 1750-х годов канцлер Бестужев-Рюмин повёл длительную и сложную интригу, чтобы сохранить своё место и власть. Главная роль в ней отводилась жене Петра – Екатерине. Бестужев проиграл, но вектор был обозначен.

Сама Софья Августа Фредерика, приехав в Россию, сначала была частью «партии» своей матери Иоганны Елизаветы, Шетарди и Лестока, которая боролась за влияние с могущественным канцлером Бестужевым. После высылки Шетарди и отъезда матери (1744–1745 гг.) Екатерина поддерживала отношения с Лестоком и вице-канцлером Воронцовым. Поэтому Екатерина сначала разделяла с мужем его пропрусские воззрения. Бестужев смог взять верх над Лестоком, но «молодой двор» избежал опалы. Только попал под надзор четы Чоглоковых.

Это поражение в первой большой интриге стало важнейшим уроком для Екатерины. Принцесса сознательно развивалась, училась. Очень много читала, развивая природный ум и практические способности. Она быстро стала для столицы своей. Германская принцесса быстро стала «русской». В итоге она превратилась в настоящую «матушку царицу», верную защитницу интересов русского дворянства, гвардии и армии.

Для того чтобы создать благоприятное общественное мнение, Екатерина использовала все средства. Как она сама писала, она «ничем не пренебрегала»:


В мемуарах Екатерины показано, как она постепенно, несмотря на надзор, сумела установить связи с аристократической молодежью при дворе и с гвардией. Она добилась расположения многих влиятельных сановников Елизаветы, включая Разумовских, Воронцовых, Трубецкого, Апраксина и других. Екатерина заручилась и поддержкой ряда иностранных послов. В частности, она вела откровенную переписку с британским посланником в Петербурге Ч. Уильямсом. Англичане в итоге даже спонсировали дворцовый переворот.

При этом нужно учитывать, что Екатерина сознательно строила своё поведение в противоположность поведению мужа. Она уважала русские обычаи, церковь. Пётр ни с кем не считался, кроме своего кумира Фридриха. И, несмотря на свою любовь к военному делу, не имел сторонников в армии, ни тем более в гвардии. Хотя если бы он был умен и действовал, как Екатерина, то вполне мог бы сформировать и свою военную «партию».

В итоге уже в середине 50-х годов Екатерина, которая недавно была принцессой без связей и опоры в столице, стала видным политическим деятелем. Возможно, что первым это заметил проницательный Бестужев. Вельможа, который ещё недавно был врагом Петра и его супруги, стал их другом. Бестужев всячески угождал великой княгине. Он покровительствовал её фаворитам – Салтыкову и Понятовскому. С помощью Бестужева Екатерина смогла переписываться с матерью. Канцлер составил проект манифеста, по которому Екатерина становилась соправительницей Петра. Сам Бестужев планировал возглавить правительство, все важнейшие коллегии и стать командиром четырёх гвардейских полков.

Екатерина II у гроба императрицы Елизаветы, картина Н. Ге

Планы

Сама Екатерина имела свой план на случай смерти Елизаветы. Дело в том, что при дворе ходили упорные слухи, что Елизавета, не доверяя «молодому двору», считая не пригодными к управлению Петра и Екатерину, собирается выслать их в Голштинию и передать престол их сыну – Павлу Петровичу. Павла отняли у родителей и воспитывали под присмотром бабушки. При этом Елизавета не собиралась умирать, несмотря на участившиеся болезни. Поэтому сценарий передачи престола Павлу в обход родителей не был фантастикой.

Екатерина не хотела в Голштинию и прочно связывала свою судьбу с Россией. В письмах к британскому послу Екатерина не скрывала своих устремлений. Расчёт Екатерины строился на том, что Елизавета не посмеет предварительно выслать великокняжескую чету, и её воля будет оглашена уже после её смерти. К этому моменту и готовилась будущая императрица, не исключая и военных методов. В августе 1756 года Екатерина писала Уильямсу:


Екатерина сообщала Уильямсу, что сначала нужно захватить сына и передать его своим сторонникам, затем верные гвардейские офицеры приведут солдат во дворец и заставят вельмож присягнуть великокняжеской чете. Если же Шуваловы успевали огласить волю Елизаветы, то гвардейцы должны были арестовать их. Таким образом, первоначальные планы дворцового переворота во главе с Екатериной Алексеевной были направлены против умирающей Елизаветы с целью возведения на престол великокняжеской четы и недопущения на престол их сына Павла.

В 1758 году планы Екатерины были сильно подорваны делом Бестужева-Рюмина. Очевидно, оно было вызвано внезапным отходом русской армии Апраксина осенью 1757 года. Тогда Елизавета снова сильно болела, казалось, что умирает. Апраксин, который поддерживал связь с Бестужевым и Екатериной, решил отвести войска. Шеф сыска Шувалов в начале 1758 года допросил Апраксина, затем арестовали канцлера. Также были арестованы люди, через которых Екатерина держала связь с Бестужевым. Елизавета стала подозревать со стороны Бестужева и «молодого двора» заговор против неё. Однако Бестужев успел уничтожить весь компромат и на следствии не раскололся. Поэтому Екатерина смогла частично оправдаться перед Елизаветой. Бестужев был отправлен в ссылку, а фаворит Екатерины – Понятовский, за границу.

Пётр не решился на гражданскую войну

Екатерина на некоторое время затаилась, вела себя очень осторожно. Но вскоре продолжила работу по усилению своего влияния. Так, весной 1759 года среди её близких друзей появился адъютант генерала П. Шувалова капитан Григорий Орлов. Вокруг него и четырех его братьев начинает складываться кружок молодых людей, которые стали опорой переворота 28 июня (9 июля) 1762 года.

Елизавета Петровна скончалась, так и не решившись что-либо изменить в судьбе престола. Однако воцарение Петра не изменило стремления Екатерины взять власть в свои руки. Отношения с Петром стали враждебными, ходили слухи о скором разводе. Датский поход и перемены в гвардии (Почему гвардия подняла мятеж против императора Петра III) стали главным поводом для свержения Петра III. В рядах гвардии заговор против царя сложился благодаря деятельности братьев Орловых, офицеров Измайловского полка братьев Рославлевых и Ласунского, преображенцев Пассека и Бредихина и других. Среди высших сановников самыми активными заговорщиками были воспитатель наследника престола Н. И. Панин, подполковник лейб-гвардии Конного полка М. Н. Волконский и малороссийский гетман и шеф лейб-гвардии Измайловского полка К. Г. Разумовский.

Новый император получал доносы о подготовке заговора, ему советовали предпринять превентивные меры против видных заговорщиков. Пётр III недооценил свою супругу и её сторонников, хотя мог в это время легко подавить заговор в зародыше. Достаточно было арестовать Екатерину и постричь её в монахини, устранить нескольких человек из её ближайшего круга, других отправить в ссылку. Однако царь оставался слеп и глух к готовящемуся перевороту, это его и погубило. В мае 1762 года он спокойно отправился за город, в Ораниенбаум. Это позволило Екатерине и её сторонникам завершить подготовку выступления.

Утром 28 июня, накануне Петрова дня, император со свитой отправился из Ораниенбаума в Петергоф, где собирались праздновать именины. По столице был пущен слух, что Екатерина арестована. В Петергофе императора должна была встречать его супруга, бывшая устроительницей торжеств, но к моменту прибытия двора она исчезла. Екатерина рано утром бежала в Петербург в карете с Алексеем Орловым. В столице ей присягнула гвардия, за неё был Сенат и Синод.

Гвардейцы пошли на Петергоф. Фельдмаршал Миних советовал Петру бежать в Ревель, а оттуда в русскую армию в Пруссии. Император ещё имел шанс, мог опереться на армию и флот. Пётр сначала хотел отбиваться с помощью верных ему голштинцев, но затем отбыл в Кронштадт. Но там стало известно, что адмирал Талызин привёл флот к присяге Екатерине. Талызин не допустил высадки Петра в Кронштадте. На извещение о прибытии императора он ответил, что в России нет императора, а есть императрица Екатерина, после чего пригрозил открыть огонь, если суда не отойдут. Угроза возымела действие.

Пётр Фёдорович полностью пал духом, отверг идею Миниха уехать в войска в Восточной Пруссии, и 29 июня (10 июля) вернулся в Ораниенбаум. 1 (12) июля Пётр подписал отречение. Вскоре после того бывшего императора в сопровождении караула гвардейцев во главе с А. Орловым перевезли на Ропшинскую мызу в 30 верстах от столицы. Там он при не до конца выясненных обстоятельствах 6 (17) июля был убит (задушен).

Медаль, отчеканенная в честь вступления на престол Екатерины