Переформатирование сознания. Пример из античной истории

Трудная история человечества. Если начать вспоминать известную нам историю древней Греции, то… многие, безусловно, назовут Спарту и «З00 спартанцев», Александр Македонский тоже будет помянут, кто-то вспомнит храм Артемиды в Эфесе и негодяя Герострата, ну Фидия вспомнят и его титаническую фигуру Зевса, Парфенон – это потому, что многие в Греции у нас были и видели его собственными глазами. Но эти обрывки исторических сведений не позволят ответить на следующий вопрос: почему так случилось, что греки, отразившие в своё время нашествие персидского царя Ксеркса, греки, принёсшие в Азию свой эллинизм, спустя всего лишь какие-то сто лет после этого оказались завоёванными Римом. Куда делись их мужество и патриотизм, почему на пути у римлян не встали новые «З00 спартанцев». Очевидно, что у них изменилось сознание. Но как и почему? Об этом мы вам сегодня и расскажем.

Тяжкие последствия борьбы за гегемонию

А было так, что в 431-404 до н. э. Спарта и Афины развязали на полуострове истребительную Пелопонесскую войну. Она закончилась поражением Афин, но фактически это была война без победителя – вся Эллада стала её жертвой. Длительный конфликт вызвал массовые кризисные явления в греческом мире. Масса людей погибла, сельскохозяйственные угодья были уничтожены, а оливковые деревья срублены, торговые связи были нарушены. В ослабевших полисах участились выступления граждан и государственные перевороты. Повсеместно нарастала раздробленность. То, что принято называть «Золотым веком» классического греческого полиса, ушло безвозвратно.


И тут на исторической арене появился македонский царь Филипп II (359-336 гг. до н. э.), который в битве при Херонее (338 г. до н. э.) теперь уже навсегда положил конец независимости греческих полисов. Имея в своём распоряжении золотые и серебряные рудники, он мог позволить себе создать прекрасную армию, вооружённую по единому образцу, а затем и готовить поход против дряхлеющей Персии. Но… не успел. Был убит во время торжеств по поводу бракосочетания дочери. Интересно, что незадолго до этого Филипп решил спросить оракула, будет ли успешен его поход в Персию, и оракул ему ответил:


Филипп не подумал, что это может относиться к нему, и… как раз и был заколот кинжалом!


Но… с точки зрения исторического процесса важна была не его смерть, а жизнь его сына, Александра III (356-322 гг. до н. э.), распространившего греческую культуру даже за пределы земель, населённых собственно греками. Так что «Великим» его прозвали совсем недаром. Вот только его наследники – его же полководцы, в свою очередь, начали эпоху войн за гегемонию и воевали долго, до 30 года н. э., когда Египет наконец-то был завоёван римскими войсками Гая Юлия Цезаря Октавиана – будущего римского императора Августа.

Но… ни Македония, ни Греция к этому времени, то есть к эпохе правления Октавиана-Августа, уже больше столетия были провинциями Рима. Они не смогли защитить свою свободу и государственность, хотя до этого делали это вполне успешно. Почему?


А было так, что древнегреческий историк Полибий (210/200 – 120 гг. до н. э.), сам бывший до этого военачальником, да ещё и сын стратега Ахейского союза, также задался этим же вопросом и попытался ответить, каким образом почти весь известный тогда мир попал под власть римлян за какие-то пятьдесят лет? И по его мнению – а он был очевидцем тех событий – причина столь бедственного положения Эллады заключалась в том, что «люди испортились». Эгоизм, стяжательство, роскошь и разврат – вот те пороки, что погубили её свободу. Самые достойные погибали в сражениях, недостойные же, всеми силами старавшиеся выжить, дали начало такому же потомству, так что неудивительно, что теперь в Спарте всего за пять талантов стало возможным приобрести и царское достоинство, и даже родословную от самого Геракла! (Полибий. Всеобщая история. М., 2004)

Беотийцы, по его словам, вообще упали духом. Причём настолько, что вовсе перестали принимать участие в военных действиях всех прочих эллинов, а предались пьянству и обжорству, так что у некоторых из них обедов в месяце было больше, чем дней!

К чему приводит пресыщение?

Ничуть не лучше было и положение в Афинах. Если Геродот и Фукидид славят их мужество, то у Полибия всё иначе. Он пишет, что современные ему афиняне ничего не сохранили от доблести своих предков. Что же касается независимости от Македонии, то они её получили, выплатив начальнику македонских гарнизонов Диогену 150 талантов. Мало того, они ещё и даровали ему в благодарность права афинского гражданина, назвали «благодетелем» и… учредили в его честь ежегодные празднества – Диогении. Зачем сражаться с оружием в руках, когда всё, что тебе нужно, можно попросту купить, не подвергая собственную жизнь и благополучие ни малейшей угрозе.


В итоге вышло так, что некогда славная своими героями Эллада теперь была в состоянии влачить лишь жалкое существование и в противоборстве с Римом была с самого начала обречена на поражение. Элиас Бикерман (1897–1981 г.), один из ведущих специалистов в области греко-римской истории и эллинистического мира, по этому поводу писал, что легче бездумно повиноваться одному правителю, чем принимать участие в демократическом управлении государством; и много легче подкупить судью, чем убеждать в собственной правоте суд присяжных; легче оплатить содержание наёмной армии, чем служить в ней самому; приятной праздности в бане также предаваться куда легче, нежели тренироваться в гимнасии; легче наблюдать за спортивными состязаниями, чем участвовать в них самому; легче надеяться на какой-нибудь магический способ лечения, чем в течение всей жизни соблюдать разумный режим; легче посмеяться над каким-нибудь фарсом, чем следить, а уж тем более размышлять над сюжетом трагедии; легче уверовать в своё спасение, чем анализировать философскую аргументацию и затем действовать, сообразуясь с результатами этого анализа (Цит. По Е. Савостина. Всесильный случай. Великие моменты в греческой археологии. М, 2016. С. 61). Такая Эллада никак уже Риму противостоять не могла!

Завоевание как благо?

Вот почему большинство исследователей, причём как зарубежных, так и отечественных, посчитали завоевание Эллады Римом положительным явлением, и в первую очередь для самих греков. Ослабление нравственных и материальных сил греческого народа и постоянные раздоры между отдельными городами-государствами делали для эллинов подчинение македонской и впоследствии римской власти более терпимым, нежели своим собственным единоплеменникам. Римляне смогли прекратить вялотекущую хроническую «войну всех против всех», которую вели греческие полисы, так что в этом смысле римляне и впрямь «спасли греков от самих себя». И даже единство Эллады наступило лишь после её подчинения Риму, то есть внешней силе. Внутренних сил для объединения у греков тогда уже не было!


А Рим, в свою очередь, начал перенимать достижения эллинской культуры и искусства, но вместе с ними к нему перешли и пороки, свойственные грекам, и стали медленно, но верно подтачивать основы мощи Римской империи. Процесс этот был долгим, но он имел место, хотя и завершился лишь четыре века спустя, после завоевания римлянами Египта и более пяти веков с момента потери независимости Греции. Жизнь была медленной – вот оно так и получилось. Сегодня она многократно ускорилась, и то, на что раньше требовались века, вполне может произойти за считанные десятилетия!