Хартман над Яссами: фантазии в погоне за «мечами»

Немецкий лётчик-истребитель Эрих Хартман в дополнительном представлении не нуждается — этот пилот с 352 победами по сей день считается самым результативным воздушным асом всех времён и народов. Спрос с чемпиона традиционно велик, и попытки проверить заявки «белокурого рыцаря» по советским документам предпринимались неоднократно. Разумеется, провести полный анализ его боёв по ряду объективных причин вряд ли когда-либо удастся, однако и поверхностное сравнение показало — ас часто завышал свои результаты. Особенно результативными стали для Хартмана бои в районе румынского города Яссы в первые дни лета 1944 года: на кону были Мечи к Рыцарскому кресту с Дубовыми листьями. На основании советских документов попробуем разобраться, насколько в действительности был успешен немецкий ас №1 в тех боях?

Получив 2 марта 1944 года Дубовые листья к Рыцарскому кресту за 200 одержанных побед, командир эскадрильи 9./JG 52 лейтенант Эрих Хартман (Erich Hartmann) в апреле начал снова набирать очки на пути к отметке «250», которую уже преодолели Вальтер Новотны (Walter Nowotny), Гюнтер Ралль (Günther Rall) и Герхард Баркхорн (Gerhard Barkhorn).

Если в тяжёлых для люфтваффе боях над Севастополем счёт Хартмана рос довольно медленно, то хороший шанс его пополнить представился в ходе начавшейся 30 мая битвы в районе румынского города Яссы. В этот день вермахт перешёл в контрнаступление на боевые порядки 2-го Украинского фронта с целью отбросить советские войска за Прут и очистить от них территорию Румынии. К этому момент на счету Эриха Хартмана было 226 побед, и оставалось сделать последний рывок к очередной магической цифре и высокой награде — Мечам к Рыцарскому кресту.

В воздушном сражении над Яссами сошлись советская 5-я воздушная армия и I воздушный корпус люфтваффе. Советская авиационная группировка имела внушительный состав — командование ВВС КА задействовало следующие соединения:

• 1-й гвардейский штурмовой авиакорпус (8-я гв.шад, 9-я гв.шад, 12-я гв.иад);
• 2-й штурмовой авиационный корпус (7-я гв.шад, 231-я шад);
• 2-й гвардейский бомбардировочный авиакорпус (1-я гв.бад, 8-я гв.бад, 218-я бад);
• 4-й истребительный авиакорпус (294-я иад, 302-я иад);
• 7-й истребительный авиакорпус (9-я гв.иад, 205-я иад, 304-я иад);
• 312-я ночная бомбардировочная авиационная дивизия.

Этой мощи немецкий авиакорпус мог противопоставить истребительную эскадру JG 52, часть сил штурмовых эскадр SG 2, SG 10 и SG 77, а также подразделения румынской авиации — по тем временам концентрация таких сил люфтваффе на одном небольшом участке советско-германского фронта уже была редкостью. Особенно это касалось истребительной авиации — именно здесь спустя год после битвы на Кубани снова собрались вместе все три группы самой результативной немецкой эскадры под командованием подполковника Дитера Храбака (Dieter Hrabak). Опытные асы эскадры были готовы дать бой.

Скромные два дня мая

30 мая 1944 года, в первый день сражения, советская авиация в боях с многочисленными группами «Мессершмиттов» и «Фокке-Вульфов» понесла серьёзные потери. Особенно досталось 7-му иак, который безвозвратно лишился не менее 15 «Аэрокобр», а ещё с десяток получили серьёзные повреждения и совершили вынужденные посадки. Так, в обеденные часы в воздушном бою были сбиты три P-39 из 100-го гв.иап, а в одной из вечерних схваток немцы разгромили шестёрку Героя Советского Союза капитана Н.Д. Гулаева из 129-го гв.иап — два лётчика погибли, ещё двое воспользовались парашютом, а пятый пилот разбил самолёт на вынужденной посадке; сохранить свою «Аэрокобру» сумел лишь ведущий. В этот же день семи «Яков» не досчиталась 12-я гв.иад.

У немцев лучшую результативность продемонстрировал командир отряда 1./JG 52 лейтенант Вальтер Вольфрум (Walter Wolfrum), добившийся 11 побед, а Хартман пополнил свой счёт двумя «Аэрокобрами».

Первый его противник якобы упал на землю в 12:25 (здесь и далее приводится московское время). Действительно, в период 11:29–12:38 в воздушном бою была сбита одна «Аэрокобра» из 438-го иап, лётчик которой лейтенант К.В. Мясков выпрыгнул с парашютом. Однако на этот успех могут претендовать командир группы III./JG 52 гауптман Вильгельм Батц (Wilhelm Batz), заявивший P-39 в 12:29, и командир эскадрильи 5./JG 52 лейтенант Отто Фённекольд (Otto Fönnekold), доложивший о сбитом P-39 в 12:05. В период 12:15–13:20 была сбита одна «Аэрокобра» из 508-го иап, а ещё две подбиты, однако и здесь, помимо очень сильной натяжки времени под заявку Хартмана (бой должен был состояться в течение 10 минут после взлёта «Аэрокобр»), есть более подходящие претенденты — упомянутый лейтенант Вольфрум (12:37) и лейтенант Хайнц Заксенберг (Heinz Sachsenberg) из 6./JG 52 (12:42).

Следующая победа Хартмана состоялась в 15:38. Приблизительно в это время (вылет 14:50-15:55) вновь досталось 508-му иап, который в районе села Катул-Иван севернее Ясс не досчитался сразу трёх истребителей — из боя не вернулись младшие лейтенанты П.В. Калинин и С.П. Крылов, а младшему лейтенанту В.А. Ковалькову пришлось прыгать с парашютом.

Однако и в этом случае на 100% уверенно отдать одну из побед Хартману не представляется возможным — сразу на 10 побед в боях с истребителями американского производства претендовали лётчик 9./JG 52 фельдфебель Ганс-Йоахим Биркнер (Hans-Joachim Birkner) в 15:40 и 15:43, лейтенанты Фённекольд (15:08, 15:12 и 15:41) и Вольфрум (15:09, 15:13 и 15:20), лейтенант Манфред Эбервайн (Manfred Eberwein) из 1./JG 52 (15:07), а также пилот «Фокке-Вульфа» Fw 190 фельдфебель Дитер Фойгт (Dieter Voigt) из II./SG 2 (15:25). При этом с районом боя лётчиков 508-го иап лучше всего соотносятся две заявки Фённекольда и одна — Вольфрума.

Если к достоверности побед Хартмана 30 мая есть серьёзные вопросы, то в анализе его заявок 31 мая, когда сражение на земле и в воздухе продолжилось с новой силой, никаких сомнений нет. В этот день поставил личный рекорд непосредственный шеф Хартмана командир III./JG 52 гауптман Батц, записавший на свой счёт ни много ни мало 15 побед. Результат командира 9./JG 52 оказался скромнее: лишь в вечернем вылете с 19:05 по 19:13 Хартман заявил сбитыми сразу три «Аэрокобры».

Действительно, для лётчиков 7-го иак этот день оказался тяжелее предыдущего — в боях по всем причинам была безвозвратно потеряна 21 «Аэрокобра»! Ещё один истребитель совершил вынужденную посадку, а минимум шесть получили повреждения. Особенно тяжёлый урон немецкие лётчики совместными усилиями всех трёх групп JG 52 сумели нанести покрышкинскому 16-му гв.иап, который только в одном утреннем бою лишился сразу пяти истребителей. Однако ни одна из потерь не подходит по времени и месту под заявки Хартмана, который записал на свой счёт свой первый в боях под Яссами пустой хет-трик.

Даёшь 250-го «ивана»!

В первый день лета 1944 года в ходе двух вылетов Хартман оформил сразу дубль и покер, сделав шесть заявок — четыре неких «ЛаГГа», которые он всегда любил сбивать (12:31, 12:38, 15:20 и 15:30), и две «Аэрокобры» (15:32 и 15:35). Кроме 7-го иак потери в истребителях имела в этот день лишь 12-я гв.иад, лишившаяся двух «Яков», однако снова время вылета советских лётчиков не совпадает с заявками Хартмана, да и автор этих побед известен.

Из пяти потерянных «Аэрокобр» 9-й гв.иад и 205-й иад неизвестно время вылета лишь одного истребителя из 438-го иап — после атаки пары Bf 109 на высоте 4000 метров младший лейтенант Г.И. Водолажский был вынужден воспользоваться парашютом. Однако и эта потеря вряд ли имеет отношение к Хартману, поскольку все его заявки были сделаны на высотах до 2000 метров. Скорее всего, этот успех на счету лейтенанта Вольфрума — в двух его заявках на «Аэрокобры» в 15:14 и 15:20 указана высота 5000 метров.

С натяжкой можно предположить, что Хартман ошибся в определении типа атакованного им самолёта, или же в документах присутствует путаница. Тогда в 15:20 вместо «ЛаГГа» он сбил «Аэрокобру» лётчика 438-го ИАП младшего лейтенанта Н.Т. Мотузко, который на свой аэродром не вернулся. Однако вызывает сомнения, что такой опытный лётчик как Хартман мог не опознать «Аэрокобру». В итоге шести заявкам аса может соответствовать в лучшем случае одна реальная советская потеря.

На следующий день, 2 июня, Хартман заявил в одном вылете две сбитых «Аэрокобры» (18:10 и 18:15), но ни одной потери американских истребителей с красными звёздами на это время не приходится, хотя 7-й иак и лишился в этот день трёх истребителей.

Решив двигаться к заветной цели быстрее, 3 июня «белокурый рыцарь» претендовал на уничтожение ещё четырёх советских истребителей — двух «Аэрокобр» (14:30 и 14:32) и двух «ЛаГГов» (15:00 и 17:17). В этот день 9-я гв.иад недосчиталась пяти P-39, а 294-я ИАД — двух «Яков», однако снова удачливее были другие немецкие лётчики, поскольку ни одна из советских потерь не пересекается с заявками Хартмана. Возможно, Хартман сошёлся в бою с лётчиками 508-го иап: в период 14:03–15:00 шестёрка «Аэрокобр», ведомая старшим лейтенантом В.Е. Морозовым, в ходе патрулирования встретила такое же количество «Мессершмиттов». В завязавшемся бою советские пилоты заявили два сбитых Bf 109 без потерь и повреждений своих машин.

Наконец, 4 июня немецкий ас решил, что пора взять магический барьер цифры «250» и заявил сразу шесть побед — один «ЛаГГ» (16:25) и пять «Аэрокобр» (16:10, 18:23, 18:53, 19:15 и 19:18). Заявленный последним P-39 и стал 250-й победой Хартмана. Что же говорят по поводу этих «праздничных мероприятий» советские документы? Из частей, вооружённых «Аэрокобрами», потери понесли снова лишь полки 9-й гв.иад, лишившейся двух истребителей. Попили немцы кровь в этот день и у 427-го иап 294-й иад, который недосчитался сразу четырёх «Яков». Однако все эти потери не имеют никакого отношения к заявкам «юбиляра», так как являются успехами других лётчиков JG 52!

К реальным достижениям Хартмана, возможно, относятся попадания в 18:53 в «Аэрокобру» 16-го гв.иап. Из вылета в период 18:20–19:15 истребитель младшего лейтенанта Г.Г. Стаценко вернулся с повреждениями: в бою «Аэрокобра» получила одну пулевую пробоину в стабилизаторе, две — в радиопередатчике, три — в раме заднего отсека, и одну — в основной стойке шасси. Лётчик имел лёгкое осколочное ранение мягких тканей правой ноги.

Судя по времени и месту заявок, своей 250-й победы ас добился в бою с лётчиками 438-го иап. В период 18:55–19:45 восьмёрка «Аэрокобр» во главе с капитаном В.С. Семыкиным, патрулирующая в районе Скулень — Буймечени, встретила 10 немецких истребителей, идентифицированных как Fw 190. В результате воздушного боя советские лётчики без потерь заявили по одному сбитому и одному подбитому «Фокке-Вульфу».

К сожалению, пока неизвестно время вылета лётчиков 152-го гв.иап 12-й гв.иад, который за день лишился трёх «Яков» и трёх лётчиков. Командир полка Герой Советского Союза подполковник В.А. Меркушев был сбит огнём с земли и попал в плен, а младшие лейтенанты И.А. Чубаров и В.В. Павлов не вернулись с боевого задания: один из них предположительно тоже стал жертвой немецких зенитчиков, а второй пополнил счёт немецких истребителей. Имеет ли Хартман отношение к этим потерям — пока неизвестно, но, во всяком случае, на эти успехи с немецкой стороны есть несколько других заявок.

Застолбив отметку «250», 5 июня Хартман наконец-то одержал первую победу, которая достоверно подтверждается советскими документами. Около 14:12 в воздушном бою северо-западнее Ясс немецкий ас сбил «Аэрокобру» младшего лейтенанта Н.И. Зайцева из 100-го гв.иап, однако уже следующая заявка на «Аэрокобру» в ходе этого же вылета (14:19) снова не подтверждается.

Далее в течение дня Хартман заявил сбитыми два «ЛаГГа» (16:15 и 19:07), а также очередные два P-39 (19:35 и 19:40). Если «Аэрокобры» точно не подтверждаются, то из потерь с известным временем вылета под заявки Хартмана может подойти повреждение Ла-5 из 240-го иап. В период 18:50–19:55 группа из восьми Ла-5 этого полка, ведомая Героем Советского Союза капитаном К.А. Евстигнеевым, сопровождала разведчик Пе-2 в район Пятра — Роман — Яссы. В районе Ясс группа была атакована шестёркой Bf 109. В ходе боя советские лётчики заявили три победы, а немцам, в свою очередь, удалось тяжело повредить «Лавочкин» младшего лейтенанта Е.А. Карпова. После посадки на своём аэродроме истребитель был признан не подлежащим восстановлению и списан на запчасти. Однако и на этот успех есть по меньшей мере ещё один претендент — упомянутый выше лейтенант Эбервайн из 1./JG 52, который в 19:08 заявил сбитым один Ла-5.

Кроме того, неизвестно время боя восьмёрки Ла-5 того же 240-го иап против шести «Мессершмиттов», в ходе которого были подбиты два советских истребителя: «Лавочкин» младшего лейтенанта О.К. Шафранского получил повреждения бензобака и разбился при заходе на посадку на свой аэродром (лётчик погиб), а Ла-5 майора Н.К. Шамраева после приземления скапотировал и также ремонту не подлежал. Вполне возможно, что в этом бою советские лётчики столкнулись с подчинёнными гауптмана Батца. Сам командир III./JG 52 заявил в двух вылетах по четыре сбитых советских самолёта — шесть «ЛаГГов», «Аэрокобра» и штурмовик Ил-2. Что касается двух потерянных на посадках Ла-5 — вполне возможно, что они были подбиты Батцем и Хартманом в период 15:56–16:15.

6 июня, в финальный день активной фазы сражения в районе Ясс, Хартман решил закрепить достигнутые успехи и доказать всем, что полагающиеся ему в скором времени Мечи к Рыцарскому кресту вполне заслужены. В послеобеденном вылете ас заявил два сбитых «ЛаГГа» (16:25 и 16:30), которые советскими данными не подтверждаются. В вечерние часы командир 9./JG 52 оформил очередной хет-трик, якобы уничтожив в промежутке между 20:15 и 20:35 сразу три «Аэрокобры». Двумя часами ранее пилоты его отряда фельдфебели Ганс-Йоахим Биркнер и Гельмут Вестер (Helmut Wester) в одну минуту, на одной высоте и в одном и том же районе заявили по одному сбитому P-39.

На эти пять заявок приходится лишь одна советская потеря — в неизвестное время в воздушном бою в районе посёлка Вултурул пара Bf 109 подбила истребитель младшего лейтенанта А.И. Сопина из 438-го иап. На самолёте вышла из строя электросистема, было повреждено управление. Лётчик дотянул до своей территории, но разбил «Аэрокобру» при вынужденной посадке, а сам отделался ушибами. Судя по указанным в немецких заявках квадратам карты, к Вултурулу ближе заявки Биркнера и Вестера, чем Хартмана, да и высота боя по советским документам — 5000 метров — больше соответствует заявкам подчинённых Хартмана. Они добились успехов на 3000 метрах, в то время как их командир заявил свои победы на высотах от 800 до 1500 метров. Вероятно, истребитель Сопина атаковали оба молодых немецких лётчика, и каждый из них заявил о победе.

Итог гонки за Мечами

По итогам недельного сражения с 30 мая по 6 июня 1944 года Хартман записал на свой счёт 35 побед (24 «Аэрокобры» и 11 «ЛаГГов», под которыми надо, прежде всего, подразумевать «Яки») и стал самым результативным асом битвы за Яссы. Из этих заявок безусловное подтверждение в советских документах находит… одна, а ещё 6–7 сбитых советских истребителей с той или иной долей вероятности могли стать как жертвами Хартмана, так и других немецких лётчиков. По мнению автора, в ходе недельных боев под Яссами «белокурый рыцарь» сбил и подбил не более 4–5 советских самолётов, завысив свой реальный результат в 7–8 раз.

Бросается в глаза, что в дни наиболее ожесточённых боев, — 30 и 31 мая, — когда советские истребительные авиаполки понесли основные потери, Хартман скромно доложил о пяти победах. Стоило боям на земле и в воздухе начать понемногу стихать, счёт будущего аса №1 стал стремительно расти. Это подтверждает известные сведения том, что Хартман, в отличие от некоторых других немецких «экспертов», в гущу крупного боя лезть не любил — слишком велик был при таком раскладе риск напороться на очередь. Хартман предпочитал внезапно атаковать отдельных советских лётчиков и небольшие группы, но, как видно из результатов ясских боёв, реальные результаты подобной тактики были невелики.

Заявки Эриха Хартмана в боях в районе Ясс 30 мая-6 июня 1944 года

Также из вышеназванных примеров видно, что Хартман не стеснялся заявлять за один вылет два, три или даже четыре сбитых «ивана». В этом он следовал примеру ещё одного аса с бурной фантазией — гауптмана Вильгельма Батца, который ещё в боях в Крыму показал свою низкую реальную результативность и явную склонность к «шейной чесотке».

В боях над Яссами Батц, стремясь получить Дубовые листья к Рыцарскому кресту, по количеству заявок в ходе одного вылета перещеголял даже Хартмана: три раза за один вылет он заявлял по четыре победы, а дважды за один день 31 мая — сразу по пять! В ходе одного из этих сверхрезультативных вылетов командир III./JG 52 преодолел рубеж в 150 побед, а всего за неделю боев сделал 32 заявки. Однако, к примеру, из заявленных с 30 мая по 6 июня сбитыми 12 «Аэрокобр» достоверно не подтверждается ни одна. Максимум, чего мог добиться Батц в боях с лётчиками 7-го иак — 2–3 уничтоженных американских истребителя.

Для сравнения, куда более скромные и не снискавшие столь громкой славы, как Хартман или Батц, лётчики JG 52 добивались гораздо лучших результатов. Так, из заявленных в ходе Ясского сражения командиром 5./JG 52 лейтенантом Отто Фённекольдом 12 побед в советских документах находят подтверждение минимум 7–8, а остальные успехи могут принадлежать как ему, так и другим пилотам. Не менее результативно воевал на этом участке фронта командир 1./JG 52 лейтенант Вальтер Вольфрум. Из 24 побед, одержанных им за неделю боёв, точное подтверждение находят не менее 13-14. Сам лётчик о боях в районе Ясс позднее вспоминал без особой гордости:

«Яссы, за которые велись ожесточённые бои, со своей примечательной горой с замком находились действительно в центре событий. Хотя аэродром там находился в зоне досягаемости советской артиллерии, едва можно было найти лучшую базу подскока. Многие боевые вылеты в прошлом ушли впустую из-за слишком большого подлётного расстояния. Яссы давали нам совсем иную возможность для вылетов; отсюда нам не требовалось подниматься в воздух заранее. Мы видели советские самолёты, как только они появлялись над Карпатами с северного или северо-восточного направления, и у нас всегда было ещё достаточно времени, чтобы тактически поразмыслить; взлетали мы только тогда, когда это было необходимо.

Вечером [30 мая], после пяти боевых вылетов, мы отправились обратно в Лейпциг [ныне посёлок Серпневое в Тарутинском районе Одесской области — прим. автора]. Добившись за этот единственный день 11 побед, я поставил свой личный рекорд, и отныне мы использовали Яссы регулярно как аэродром подскока. Самым ранним утром мы из Лейпцига перелетали туда, если позволяла погода, совершали несколько вылетов, а на ночь снова возвращались в нашу деревню. На следующий день после 11 побед я одержал ещё шесть, а спустя 24 часа перешагнул рубеж в 100 сбитых самолётов. Несколько месяцев назад такое событие стало бы поводом для большого праздника, но в то время у нас для этого не было возможности. Вместо того, чтобы покачать при нашем возвращении крыльями, как это обычно было принято, я крутанул над нашим аэродромом несколько «бочек», и на этом всё закончилось».

Что касается Эриха Хартмана, то за свои мнимые успехи уже 2 июля 1944 года он получил Мечи к Рыцарскому кресту с Дубовыми листьями. Думается, что продлись активные бои над Яссами ещё неделю-другую, и 300-я победа «аса всех времён и народов» состоялась бы уже здесь. Однако фронтовое затишье заставило Хартмана повременить до второй половины августа 1944 года и дать волю фантазии уже над Восточной Польшей — впрочем, это тема отдельного разговора.

Приведённые примеры наталкивают на мысль, что боевой счёт Хартмана — за исключением некоторых отдельно взятых периодов — нужно делить вовсе не на 2–3, как это чаще всего бывает, а на совсем другие цифры, а сам «король истребителей» предстаёт скорее охотником за наградами. Слишком многое на фронте зависело от личности каждого аса — кто-то действительно наносил тяжёлые потери противнику, а кто-то без зазрения совести врал.

Автор благодарит Никиту Егорова и Алексея Пекарша за предоставленные материалы.