Air&Space: почему «Фантомы» боялись МиГов

Джон Бланшетт не тот человек, чтобы начав работу, сдаваться и отказываться от нее. Поэтому, купив Миг-17, который в Польше хотели отправить в утиль, он решил восстановить его, какие бы трудности ни встали у него на пути. А трудностей было немало. Американский журнал рассказывает, как простой инженер-энтузиаст реставрировал советский истребитель.

Высокоскоростной и маневренный самолет из классики советского авиастроения показал фанатам авиашоу, почему «Фантомы» боялись МиГов.

Джон Бланшетт (John Blanchette) не тот человек, чтобы начав работу, сдаваться и отказываться от нее. В 1953 году он начал работать инженером в компании «Дженерал Моторс» и проработал там 34 года. За это время он на пять лет уходил из компании, поскольку поступил на службу в ВМС, где занимался строительством кораблей. Потом он перешел в резерв ВМС, вернулся в компанию и проработал там еще 19 лет. Поэтому, став владельцем Миг-17, который в Польше хотели отправить в утиль, он решил, что восстановит его, какие бы трудности ни встали у него на пути. А трудностей было немало.

Не имея ни корпоративных спонсоров, ни частных благотворителей, Бланшетт восстанавливал этот одномоторный истребитель со стреловидным крылом более 17 лет. Он не только восстановил его до конца, но и превратил в звезду авиашоу. И за это время кое-что узнал о МиГ-17.

Нью-Йоркский Национальный музей военных самолетов назвал Бланшетта добровольцем, «работающим над чужими самолетами». В 1993 году он задумался над тем, что было бы неплохо иметь свою собственную реактивную машину, и начал искать подходящий истребитель на продажу. «Один мой знакомый был за границей, где покупал самолеты, — вспоминает Бланшетт. — Он как-то раз позвонил мне и сказал, что у него есть пара МиГов с очень занятными носами, и что они могут меня заинтересовать». Бланшетт купил тот МиГ, не глядя. По его словам, после холодной войны польских самолетов было великое множество, и по цене они были вполне доступны. Свой МиГ он купил за 16 тысяч долларов.

Оказалось, что необычный нос у МиГа из-за двух обтекателей антенн РЛС. В них размещались РЛС поиска и сопровождения (оба радара сняли перед отправкой самолета из Польши). МиГ-17П был первым советским истребителем, способным защищать воздушное пространство своей страны в ночное время и в неблагоприятных погодных условиях. У Бланшетта была модель МиГ-17ПФ. Буква «Ф» — для обозначения двигателя ВК-1Ф конструктора Климова. Оснащенный двигателем ВК-1Ф МиГ-17 стал первым советским истребителем с форсажной камерой.

После распада Советского Союза самолеты МиГ-17 в большом количестве стали попадать в Соединенные Штаты. Из-за той важной роли, которую они сыграли во Вьетнамской войне, эти машины привлекли к себе внимание как коллекционеров, так и музеев. Во время войны МиГ-17Ф стал первым истребителем, на котором летали летчики Северного Вьетнама. «Преимуществом МиГ-17 Ф был маленький размер, из-за которого его было трудно распознать визуально. А еще он мог взлетать с примитивных аэродромов, — рассказывает преподаватель технологии машиностроения и специалист по советской авиации профессор Илья Гринберг, работающий в Университете штата Нью-Йорк в Буффало. — Пилоты Северного Вьетнама очень хорошо отзывались о маневренности МиГ-17, о простоте его конструкции и об эффективности вооружения».

В своей новой книге Rolling Thunder 1965-68: Johnson's Air War Over Vietnam (Раскаты грома 1965-68. Воздушная война Джонсона в небе над Вьетнамом) историк авиации Ричард Холлион (Richard P. Hallion) так пишет о МиГ-17: «Его развороты на форсаже в отчаянном воздушном бою могли оказаться смертоносными». «Этот маленький самолет мог задать тебе такую трепку, какой ты не испытывал за всю свою жизнь, — рассказал в 1967 году группе исследователей самый успешный пилот бомбившей Северный Вьетнам полковник Робин Олдс (Robin Olds). — Радиус разворота у него просто невероятный. Это надо увидеть, чтобы поверить».

В 1958 году Польша получила небольшую партию советских самолетов МиГ-17ПФ. Ей нужно было больше таких машин, и польское правительство, получив у Советов лицензию, наладило их производство в Мелеце, где самолет получил местное название Lim-5P. За два года на заводе в Мелеце было построено 129 Lim-5P. Самолет Бланшетта сошел со сборочной линии в декабре 1960 года, будучи двадцатой машиной в шестой серийной партии. Затем он попал на вооружение в польские ВВС, где ему присвоили серийный номер 620, который по трафарету нанесен красной краской на обе стороны носовой части. «Красный 620», как этот самолет называют сегодня, находился на службе в ВВС примерно шесть лет, после чего его отправили в учебное заведение, где обучали авиационных механиков.

Зимой 1994 года этот МиГ разобрали в Польше и отправили в США. К глубокому разочарованию Бланшетта, плохо упакованные ящики имели многочисленные дефекты, а некоторые детали были повреждены. «Некоторые детали упали в снег, и никто их оттуда доставать и укладывать в контейнер не стал, — говорит он. — Поэтому в итоге мне не хватило многих деталей, которые должны были быть у этого самолета. Многие детали машины подогнаны вручную, и мне пришлось сделать все то, чего не хватало».

Бланшетт раньше восстанавливал автомобили, но свой собственный самолет ему довелось реконструировать впервые. Во время перевозки МиГа из Польши его фюзеляж сместился и покоробился. Законцовки крыльев были сломаны. «Нам пришлось ставить новые законцовки, — говорит Бланшетт. — Задние кромки крыла поржавели. Их пришлось делать заново. Это была трудная работа».

Тем не менее, Бланшетт был полон решимости довести дело до конца. Он обратился за помощью к двум знающим МиГи механикам из Польши, которые время от времени приезжали в США для оказания содействия владельцам этих самолетов в их восстановлении.

Найти крышу для реконструируемого самолета оказалось непросто. МиГ переезжал с места на место четыре раза. «Всю тяжелую и грязную работу, такую как чистка и мойка высокого давления, я сделал в первом помещении в Национальном музее военных самолетов в Дженесео», — рассказывает Бланшетт. Когда его закрыли, он перевез свой самолет в здание, расположенное Лейквилле. Там он восстановил кабину и шасси.

«Затем я снова переехал в музей военных самолетов в их новое помещение, находящееся в Хорсхедсе», — говорит Бланшетт, которому снова пришлось упаковывать и грузить свою машину. Он вспоминает тот день в Хорсхедсе, когда техники из фирмы обслуживания «Мировая авиация» (Worldwide Aircraft) при помощи крана начали монтировать крылья. Бланшетт говорит: «Вот тогда мы собрали МиГ, и он начал выглядеть как настоящий самолет».

«Я никуда не спешу, — продолжает он. — Я смотрю на это дело как инженер. Я оцениваю, что необходимо сделать, а потом просто принимаюсь за работу». Почти все время, которое Бланшетт посвятил восстановлению самолета, он учился и узнавал новое. «Я отвозил гидравлические цилиндры в ремонтную мастерскую и задавал им вопросы о том, о сем, собирая всевозможные подсказки и полезную информации», — рассказывает он. Понимая, что в полете самолет испытывает мощные нагрузки, Бланшетт принял меры предосторожности и проверил каждый элемент конструкции на наличие трещин.

Он вел перечень расходов на восстановление, но никогда не выводил общую сумму своих затрат. «Я не обращал на это внимания, потому что все купленное мною шло в дело, — говорит этот любитель самолетов. — Я просто продолжал работать».

Когда процесс восстановления подошел к концу, Бланшетт предложил опытному пилоту авиашоу Рэнди Боллу (Randy Ball) испытать его в полете. Проведенная Бланшеттом работа впечатлила Болла. «Я смотрел на этот самолет, и он казался мне новым, как с иголочки, — говорит Болл. Я видел очень мало таких старинных самолетов, тем более МиГов».

В 2008 году, спустя 14 лет после начала реставрации, Болл сел за штурвал МиГа и покатил по рулежке регионального аэродрома Эльмира Корнинг. Потом он взлетел. Этот МиГ оказался в воздухе впервые за 30 лет. «Это был исключительный момент, — говорит Бланшетт, ставший тогда владельцем единственного в мире годного к полетам МиГ17-ПФ. — Мы стояли там и смотрели, как колеса вдруг оторвались от ВПП, и самолет взмыл в небо». Полет тогда прошел хорошо, но Бланшетту понадобилось еще четыре года, чтобы подготовить МиГ к полету на первом авиашоу (оно состоялось в 2011 году в Ниагара-Фолс).

Устав от работы на холоде, Бланшетт построил на аэродроме в Эльмире отапливаемый ангар. Именно там механик Эл Ниттер (Ed Knitter) готовит МиГ к выступлению на авиашоу, где этот самолет поражает зрителей.

Этот совершающий крутые развороты истребитель идеален для показа в воздухе. «Если ты не против серьезных перегрузок, то ты можешь очень выгодно показать свой самолет толпе собравшихся», — говорит Болл. Он полностью доверяет старшему команды обслуживания Эрину Мэю Келли (Erin Mae Kelley), который готовит самолет к выполнению фигур высшего пилотажа, среди которых есть полет на спине и крутые развороты с восьмикратной перегрузкой.

Стоя на земле, Бланшетт ощущает всю силу нагрузки на летчика во время представления. «Всякий раз, когда он поднимается вверх, я становлюсь мокрым от пота до пояса, — говорит он. — Он летит со скоростью почти тысяча километров в час, и в таком полете всякое может случиться». Однако Болл полностью уверен в восстановленном Бланшеттом МиГе. «Я встречал очень мало людей на нашей планете, которые во время реставрационных работ так все доводят до совершенства», — говорит он.

Но в процессе восстановления самолета Бланшетт решил не переделывать одну его деталь. На алюминиевой обшивке выгравировано стихотворение на польском языке. «Я не могу его прочитать, — рассказывает Бланшетт, — но польский механик сказал мне, что летчик сходил с ума от любви к своей девушке. Мне это стихотворение очень понравилось, и поэтому я решил его не закрашивать».

Последний раз Болл совершил полет на МиГе Бланшетта в сентябре 2017 года. В нынешнем сезоне самолет не участвовал в авиашоу. Бланшетт говорит, что гонорар за участие не окупает расходы на обслуживание старинного самолета. На самом деле, он пытается продать свой МиГ, который до сих пор годен к полетам.

«Моя цель заключалась в том, чтобы превратить кусок металлолома в летающий самолет, — говорит Бланшетт. — Я сделал это и кое-что еще. Теперь пусть еще кто-нибудь получит удовольствие».

Линн Ребак