О жёлто-зелёном Зеленском
Когда несколько месяцев назад я сделал прогноз, что о Зеленском будут писать книги, я и не предполагал, что он сбудется так быстро. Британское издание The Daily Telegraph опубликовало фрагмент из книги корреспондента журнала Time Саймона Шустера, название которой говорит само за себя: «Шоумен: Взгляд изнутри на вторжение, которое потрясло мир и сделало из Владимира Зеленского лидера».
Конечно, в соответствии со «стандартами журналистики» в книге также описываются некоторые «недостатки» и «слабости» Зеленского, в частности, то, что в его ставке употребляли алкоголь, даже когда на Украине был введен «сухой закон», но они по правилам политического пиара лишь «оттеняют» откровенно хвалебное описание Зеленского, сделанное якобы на базе бесед автора с самим Зеленским и людьми из его окружения.
Не будем гадать, собеседники Шустера или он сам дали волю «творческой фантазии» (скорей всего, «коллективное творчество»), приведем лишь некоторые пассажи, особенно касающиеся первых дней СВО.
Итак, оказывается, Зеленский до последнего не верил, что Россия начнет войну. «В ночь на 24 февраля 2022 года Зеленский находился в своем особняке. В доме было тихо, когда началась бомбардировка. Немецкая овчарка заволновалась и начала бродить по квартире, то же самое сделал попугай Кеша.
Около 4:30 утра беспокойство дошло до спальни президента. Елене Зеленской потребовалось несколько мгновений, чтобы идентифицировать звуки. Она обнаружила мужа в соседней комнате, уже одетого в темно-серый костюм. Растерянный взгляд Елены заставил Зеленского произнести одно слово. "Началось", — сказал он».
Надо же, то, что очень серьезные события могут разразиться с часу на час, было понятно всем, кто мало-мальски следил за ситуацией, и президент, как бы он ни «не верил», должен был быть в такой момент в каком-нибудь кризисном пункте управления, оперативно реагировать на идущую потоком информацию, а не «почивать» в постели с супругой в особняке.
Уверен, так оно и было, и трогательная история о «сообщившем» президенту о войне попугайчике была придумана для создания образа немного наивного президента из шоуменов, до последнего не верившего в «коварство» Путина.
Зато практически сразу в нем проявились «неабыяки» твердость, мужество и упорство. Когда ранним утром 24 февраля кортеж главы государства мчался в Офис президента, Зеленскому министр внутренних дел Денис Монастырский и сообщил, что российские войска атакуют по всем направлением. «Отбросьте их», — якобы ответил Зеленский (вообще такие команды дают военным, а не, пардон, «ментам»). Шустер называет такую уверенность одной из сильных сторон украинского лидера.
Дескать, еще утром первого дня войны некоторые правительственные чиновники сбежали из Украины, а больше всего случаев «дезертирства» было в СБУ. Некоторые европейские лидеры предлагали помощь в эвакуации и самому Зеленскому, но тот, согласно Шустеру, счел подобные идеи оскорбительными: союзники словно уже «списали его со счетов». В разговоре с журналистом Зе вспомнил, как подбадривал себя: «Они [украинские чиновники и военные] смотрят. Ты — символ. Нужно действовать так, как должен действовать глава государства».
Реакция Зеленского на нападение в итоге «застала некоторых его помощников врасплох» — они еще никогда не видели его «в такой ярости». «Он отдавал самые суровые приказы. Никакой пощады. Используйте все доступное оружие, чтобы уничтожить там все российское», — вспоминал в беседе с Шустером один из них.
Параллельно проходил экстренный саммит европейских лидеров, где обсуждались санкции против РФ. Вскоре к переговорам подключился «бледный и усталый» Зеленский и сразу признался, что, «возможно, это последний раз», когда партнеры видят его живым. При этом он потребовал от них ответа на вопрос, позволят ли Украине когда-нибудь вступить в Евросоюз?
«Его выступление, продолжавшееся всего около пяти минут, имело большее воздействие, чем месяцы, если не годы, разговоров о российской угрозе. Это был президент европейской демократии, укрывшийся в бункере и готовящийся встретить смерть и оккупацию своей страны», — воспевает Шустер.
Следующие недели Зеленский проводил в правительственном бункере на Банковой. Шустер пишет, что жизнь в таких условиях влияла на состояние президента и его команды. В какой-то момент лицо Зеленского «стало желтоватым», он жаловался на недостаток солнечного света и свежего воздуха. По словам его помощницы, президент напоминал «ходячий труп». Это называется «давить на жалость».
«Еды было немного. Сладости раздавали на встречах, а на общей кухне были мясные консервы с черствым хлебом. Один министр рассказывал мне, что выживал несколько дней на шоколаде». А мы, конечно, поверим, что в президентском бункере не было припасено всяких разносолов, что за ними нельзя было обслуге сбегать в наземные помещения Офиса президента, да и в киевских магазинах сохранялся весьма широкий ассортимент, за которым уж гонца можно было бы отправить.
Ну а этот пассаж однозначно «номер один» по циничности и лицемерию. 8 апреля 2022-го под ракетный удар попал железнодорожный вокзал в Краматорске, погибло почти 60 человек. Эта новость дошла до Зеленского, когда он готовился к приему председателя Еврокомиссии Урсулы фон дер Ляйен. Ему стало трудно сосредоточиться, а к моменту встречи «его лицо было зеленым».
Только вот напомним, что самые «зверства» российских военных случались именно тогда, когда в Киев приезжали высокие гости или сам Зеленский отправлялся в зарубежный вояж с протянутой рукой. Что же касается Краматорска, то удар был нанесен снятой с вооружения в России ракетой «Точка-У» (иных случаев её применения нашими военными в СВО не зафиксировано, а вот ВСУ использовали их весьма активно).
Место падения хвостовой части ракеты однозначно указывает, что летела она с подконтрольной Киеву территории, а главное, бортовой номер на хвостовике из той же серии, которую ВСУ использовали в Донбассе в 2014–2015 гг. Когда это всплыло, даже западные СМИ резко свернули тему Краматорска.
А самым забавным можно считать пассаж о поездке Зеленского в «освобожденный» Херсон. «Моя охрана была на сто процентов против этого. С моей стороны, это немного безрассудно», — скромно поведал Зеленский журналисту.
А вызвана она была, конечно, не желанием попиариться, а опасениями, что «да, у них (херсонских «ждунов». — Авт.) было два дня эйфории. Скоро они впадут в депрессию». Ну прям в воду смотрел, добавим мы.
Приведен комментарий по этому поводу небезызвестного Анатолия Шария: «Саймон Шустер или притворился дураком, или ему отвалили столько, что отказаться он не смог. Выдать такую пафосно-бредовую чушь можно только по двум причинам: финансовой или психиатрической».
Действительно, бывший премьер-министр Израиля Нафтали Беннет, который был в первые дни СВО с визитом в Москве, поведал всему миру: «Я ему (президенту России Владимиру Путину. — Авт.) сказал: "Я хочу пояснить, вы даете мне слово, что не убьёте Зеленского?" Он ответил: "Я не убью Зеленского"».
После беседы с Путиным из автомобиля Беннет позвонил Зеленскому, который на тот момент скрывался в бункере, и передал ему содержание разговора с российским президентом. Узнав об обещании Путина, Зеленский вернулся в офис и снял там видеоролик с обращением к народу и заявлением, что ничего не боится.
Мы же добавим, что, по сообщениям в телеграм-каналах наших военных с Херсонского направления, в момент пребывания Зе в Херсоне действовал жесточайший стоп-приказ на любое огневое воздействие.
Зачем же понадобился этот дешевый (в смысле содержания, о гонораре Саймона Шустера мы можем только гадать) панегирик Зеленскому? Неужели Запад по отношению к нему вновь сменил гнев на милость? Вряд ли… Скорей, это пиар-проект самого Зеленского и его окружения.
Его «генеральная» задача — попытаться «возродить» полностью увядший «героический» имидж Зеленского, через общественное мнение «убедить» западных лидеров отказаться от планов рокировки в Киеве, его замены на другую фигуру.
Но вполне вероятно и то, что это изначально рассматривалось на Банковой как желанная, но труднодостижимая программа-максимум, а реальная задача куда «скромнее» — обеспечить «достойное» будущее Зеленскому после того, как эта неизбежная рокировка случится. Ведь он очень опасается (и справедливо), что его сделают козлом отпущения за все западные провалы на Украине, припомнят и коррупцию, и многое другое.
Поэтому формируется «образ»: «хороший парень», пусть и не без личных недостатков (а у кого их нет?), шоумен, «ненароком» ставший президентом без должного опыта и компетенций (откуда и многие негативные моменты в его правлении, вплоть до коррупции, о которых Шустер не упоминает), несколько наивный, в частности, до последнего не веривший в нападение Путина, но ставший настоящим военным лидером, мужественным и бескомпромиссным, сумевшим организовать упорное сопротивление своей страны «агрессору».
Ну и разве можно такого героя «обидеть», не дать спокойно и достойно провести остаток дней, даже если его политическая карьера закончится? Сомнительно только, что такие «сантименты» окажут воздействие на западных политиков.
Александр Фидель,
