Конфликт на Украине обостряется все сильнее

На фоне бессчетных репортажей о контрнаступлении ВСУ зачастую недооцениваются глобальные экономические последствия украинского конфликта. Россия — ведущий мировой экспортер газа и до начала боевых действий обеспечивала порядка 50% потребности ЕС. Украина же — крупный экспортер зерна, как и сама Россия. Полная остановка любого из этих каналов приведет к катастрофе.

В прошлом году этого удалось избежать во многом благодаря двум важным соглашениям, достигнутым в самом начале конфликта: Черноморской зерновой инициативе, по которой Россия позволила Украине продолжить продовольственный экспорт через Черное море, которое контролирует Москва, и сделке, по которой российский газ продолжил поступать в Европу через Украину. Но первое соглашение только что было приостановлено, а срок действия второго скоро истечет. И похоже, что реальная цена конфликта скоро сильно возрастет.

Когда в июле прошлого года была заключена зерновая сделка, генеральный секретарь ООН Антониу Гутерриш назвал ее "маяком надежды" — и небезосновательно. Это соглашение стало выдающимся достижением и крупной (пусть и редкой) победой международной дипломатии. Она не только значительно снизила цены на зерно и предотвратила обвал украинского экспорта (который сократился всего лишь на 30%), но и предотвратила глобальную гуманитарную катастрофу. За прошлый год из трех украинских портов (Одессы, Черноморска и Южного) вышло свыше тысячи судов (с почти 33 миллионами метрических тонн зерна и других продуктов питания на борту).

Однако 17 июля Путин приостановил участие России в сделке. Этот шаг не стал неожиданностью. С усилением западных санкций напряжение вокруг сделки усугублялось: по словам Кремля, Запад не выполнял свою часть сделки и мешал России нарастить собственный экспорт сельскохозяйственной продукции и удобрений. Для этого Россия требовала повторно подключить Россельхозбанк к международной платежной системе SWIFT и разблокировать активы и счета российских компаний, занятых экспортом продуктов питания и удобрений.

Но важнейшим требованием было возобновление работы аммиакопровода Тольятти – Одесса из города в Поволжье в целый ряд черноморских портов Украины — по нему до конфликта ежегодно шло на экспорт 2,5 миллиона тонн аммиака. В рамках переговоров по Черноморской зерновой инициативе Киев и Москва договорились о безопасном транзите аммиака, но трубопровод Украина так и не открыла. В сентябре прошлого года ООН призвала Украину возобновить поставки ввиду решающей роли аммиачных удобрений в глобальном сельском хозяйстве, но безрезультатно.

В прошлом месяце Россия еще раз потребовала запустить трубопровод в качестве условия для возобновления Черноморской зерновой инициативы. Однако буквально через несколько дней на его трассе на территории Украины прогремел взрыв — по версии России, это дело рук украинских диверсантов в попытке сорвать зерновую сделку. Однако губернатор Харьковской области утверждает, что трубопровод повредили российские обстрелы. Как бы то ни было, это во многом предрешило дальнейшую судьбу сделки: когда через месяц пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков заявил, что "черноморские соглашения больше не действуют", мало кто удивился. Показательно, что о решении было объявлено всего через несколько часов после удара Украины по Крымскому мосту, хотя Москва и опровергла какую бы то ни было связь между этими двумя событиями.

Как и ожидалось, Запад решение России выйти из сделки раскритиковал. Госсекретарь Энтони Блинкен заявил, что США сожалеют о том, что Россия "продолжает продовольственный шантаж", а глава внешнеполитического ведомства ЕС Жозеп Боррель заявил, что Путин "морит мир голодом". Министр иностранных дел Польши Збигнев Рау назвал это "не чем иным, как актом экономической агрессии против государств Глобального Юга", которые больше всего зависят от украинского зерна, а премьер-министр Италии Джорджа Мелони заявила, что решение России красноречиво доказало, "кто беднейшим странам друг, а кто враг".

Однако за столь резкой риторикой вырисовывается картина менее однозначная. Как сообщил Оксфордский комитет помощи голодающим со ссылкой на Объединенный координационный центр ООН, менее 3% зерна по сделке досталось беднейшим странам мира, включая Эфиопию, Судан, Сомали, Афганистан и Йемен. Напротив, около 80% зерна попало в более богатые страны — причем, в основном в страны ЕС и Китай. Сам Путин в разговоре с президентом ЮАР Сирилом Рамафосой заявил, что "основная цель сделки — поставка зерна в нуждающиеся страны, в том числе на африканском континенте, — не реализована".

Однако, несмотря на заявления Путина о проблемах с экспортом, в прошлом году Россия вышла на рекордные поставки пшеницы, поэтому очевидно, что решение обусловлено скорее обострением отношений между Западом и Россией, чем экономическими проблемами. Столь же справедливо предположить, что решение Путина бесплатно снабжать зерном шесть африканских стран с прочными связями с Москвой продиктовано скорее укреплением глобальных альянсов, чем реальными гуманитарными проблемами. Но поскольку конца конфликту не видно, а стороны решаются на все более дерзкие шаги, балансируя на грани большой войны, разве стоит удивляться, что сделка, бывшая всецело плодом доброй воли Москвы, провалилась?

И расплачиваться за это предстоит в том числе странам Запада. Теперь, когда Черноморская зерновая инициатива больше не действует, еще больше украинского зерна будет перевозиться через Европу по суше по так называемым "маршрутам солидарности" под эгидой ЕС. Однако проблемы возникли и до краха сделки: увиливающие от налогов подставные фирмы запрудили дешевым украинским зерном местные рынки, подорвали цены на местную продукцию и разозлили фермеров. В ответ в апреле правительства Польши, Болгарии, Венгрии, Румынии и Словакии ввели односторонние запреты на украинское зерно до тех пор, пока не будет согласована сделка с ЕС, чтобы облегчить давление на местные рынки. Хотя транзит украинских товаров на рынки стран за пределами ЕС они при этом разрешили, с приостановкой Черноморской зерновой инициативы ситуация наверняка усугубится.

На сегодняшний день будущее сделки остается неясным. Путин намекнул на возможность возобновления, заявив, что Россия готова на это пойти, как только требования Москвы будут исполнены. Однако одно то, что Россия предприняла ряд атак на ключевую инфраструктуру для экспорта зерна в Одесской области, говорит о том, что возобновление сделки в ближайшее время маловероятно.

Похоже, что аналогичная история с препонами разыгрывается и с экспортом российского газа. Несмотря на конфликт, российский газ продолжает поступать через Украину в Европу. Это смягчает удар от планов ЕС полностью отказаться от российских энергоносителей, а Украине приносит столь необходимые транзитные доходы. Однако в недавнем интервью Financial Times министр энергетики Украины Герман Галущенко заявил, что Киев едва ли продлит сделку по транзиту газа в 2024 году, когда истечет нынешний контракт с "Газпромом".

На практике это будет означать закрытие одной из последних артерий для российского газа в Европу и серьезно ослабит многие энергозависимые страны ЕС. Недавний июньский анализ Центра глобальной энергетической политики Колумбийского университета предполагает, что поставки в страны ЕС "могут упасть до 10–16 миллиардов кубометров (от 45 до 73% от текущего уровня)". Эта политика сулит Европе дефицит, восполнить который за счет сжиженного природного газа (будь то из США или из Катара) на данном этапе не удастся.

Более того, учитывая ограниченность мировых газовых рынков, потеря даже небольшой части поставок приведет к скачку цен по всему континенту. В Германии, например, министр экономики намекнул, что стране придется значительно урезать свою промышленность, если газовое соглашение не будет продлено в конце года. Поскольку Германия — да и вся Европа, если разобраться, — уже столкнулась с ползучей деиндустриализацией, последствия могут оказаться поистине разрушительными.

Это особенно тревожно, если учесть, что этой зимой Европу ждет дефицит природного газа минимум в 60 миллиардов кубометров — если, конечно, она не выдастся столь же теплой, что в прошлом году. Иными словами, не исключено, что надвигается новый газовый кризис — быть может, даже острее прошлогоднего. Конфликт на Украине затягивается, и даже те немногие из принятых ранее мер предосторожности перестают работать. Последствия конфликта могла бы смягчить дипломатия, но без нее они лишь усугубляются.