История одного хохла или в России надо жить долго

Белая армия, двигаясь вперед, шаг за шагом освобождая огромные территории России, встречая повсюду следы разрушения.

На пути к Москве была освобождена Харьковская область. «Особая комиссия» , обследовав всесторонне тяжесть и последствия шестимесячного большевистского владычества в ней, нарисовала нам картину поистине тяжелого наследия.

Жестокое гонение на церковь, глумление над служителями ее; разрушение многих храмов, с кощунственным поруганием святынь, с обращением дома молитвы в увеселительное заведение… Покровский монастырь был обращен в больницу для сифилитиков-красноармейцев. Такие сцены, как в Спасовом скиту, были обычными развлечениями чиновной красноармейщины: «Забравшись в храм под предводительством Дыбенки, красноармейцы вместе с приехавшими с ними любовницами ходили по храму в шапках, курили, ругали скверно-матерно Иисуса Христа и Матерь Божию, похитили антиминс, занавес от Царских врат, разорвав его на части, церковные одежды, подризники, платки для утирания губ причащающихся, опрокинули Престол, пронзили штыком икону Спасителя. После ухода бесчинствовавшего отряда в одном из притворов храма были обнаружены экскременты» ( «Особая комиссия» . Харьков. С. 15).

В Лубнах перед своим уходом большевики расстреляли поголовно во главе с настоятелем монахов Спасо-Мгарского монастыря… В одной Харьковской губернии было замучено 70 священнослужителей…

Вся жизнь церковная взята была под сугубый надзор безверной или иноверной власти: «Крестить, венчать и погребать без предварительного разрешения товарищей Когана и Рутгайзера, заведующих соответственными отделами Харьковского исполкома, было нельзя…» Интересно, что религиозные преследования относились только к православным: ни инославные храмы, ни еврейские синагоги в то время нисколько не пострадали…

*** Прошли годы

10 сентября 1937 года Дыбенко был снят с должности командующего Ленинградским военным округом, но затем восстановлен. Однако вскоре в январе 1938 года Дыбенко был повторно смещён с поста и уволен из РККА. На январском пленуме ЦК ВКП(б) 1938 года Дыбенко подвергся резкой критике и нападкам со стороны Сталина, обвинившего его в морально-бытовом разложении и пьянстве. После этого Дыбенко «в порядке последнего испытания» был назначен заместителем наркома лесной промышленности СССР; при этом ему было поручено курировать выполнение плана заготовок древесины в системе ГУЛАГа.

Арестован 26 февраля 1938 года в Свердловске. Обвинён в участии в военно-фашистском заговоре в РККА и в наркомате лесной промышленности СССР и в шпионаже в пользу США. Также Дыбенко был обвинён в связях с М. Н. Тухачевским, которого он сам незадолго до этого отправил на расстрел. На следствии подвергался жестоким пыткам. Признал себя виновным во всех предъявленных обвинениях, кроме шпионажа; писал покаянные письма Сталину. Внесен в Сталинские расстрельные списки от 26 июля 1938 года. 29 июля 1938 года Дыбенко был приговорён ВК ВС СССР к смертной казни и расстрелян. Реабилитирован советской властью в 1956 году.

Место захоронения — полигон «Коммунарка».

В РНГ и перед судом истории реабилитации не подлежит.