Советский танк КВ-1, подбитый под Харьковом
Наступление на Харьков. Прорыв вражеской обороны
После часовой артиллерийской подготовки, 7 час. 30 мин. 12 мая 1942 года ударные группировки Юго-Западного фронта (ЮЗФ) Тимошенко перешли в наступление («Дух оптимизма витал на командном пункте фронта»). На северном направлении в районе Волчанска в бой было брошено 11 стрелковых дивизий, 7 танковых бригад и 20 артиллерийских полков РГК. Сразу же начались проблемы: выяснилось, что огневые позиции противника полностью подавить не удалось, и их больше, чем думали. Наша пехота и танки оказались под плотным огнем противника. Немецкую оборону пришлось проламывать в тяжелом бою. Здесь держали оборону немецкие 79-я и 294-я пехотные дивизии и один пехотный полк 71-й дивизии.
К концу дня фланговые 21-я и 38-я армии Гордова и Москаленко прорвали главную полосу обороны противника и продвинулись на 6–10 км. Наносившая главный удар 28-я армия Рябышева смогла продвинуться всего на 2 км. При этом здесь на одну наступающую дивизию приходилось 2,5 км фронта прорыва, количество орудий и минометов на 1 км составляло 59,5 единицы, танков – 12. Генерал Москаленко предложил перенести главный удар на участок его армии, передав ему подвижную группу 28-й армии – 3-й гвардейский кавкорпус. Но командование фронта решило, что и так сойдёт, фланги ударной группировки Рябышева обеспечены, и ничто не мешает ему пробиваться на Харьков.
Юго-Западный фронт, танковый десант на исходной позиции. Май 1942 г.
Советские солдаты в поле во время наступления на Харьковском направлении
Южная ударная группировка командующего 6-й армией Городнянского успешно наступала. Шесть наших дивизий при поддержке 200 танков и 14 полков РГК к полудню подавили сопротивление двух немецких пехотных дивизий и венгерской бригады. Во второй половине дня на красноградском направлении ввели в сражение 6-й кавкорпус Носкова и танковую бригаду. К вечеру войска 6-й армии Городнянского и армейской группы Бобкина продвинулись на 12 км, вышли ко второму оборонительному рубежу противника на правом берегу реки Орель. Немецкое командование бросило в бой всё, что имело, включая трофейные команды и строителей. Командование советской 6-й армии стало выдвигать две дивизии второго эшелона.
Успеху советских войск способствовал фактор почти полного отсутствия немецкой авиации на этом участке фронта. Основные силы немецкого 4-го воздушного фронта действовали южнее, помогая Манштейну громить Крымский фронт (Керченская катастрофа Красной Армии; Часть 2). Поэтому советская авиация действовала почти без сопротивления люфтваффе, поддерживая прорыв двух ударных группировок.
Командующий 6-й немецкой армии Паулюс начал перегруппировку войск. На южный участок был направлен один пехотный полк, против северной группировки начали выдвигать 3-ю и 23-ю танковые дивизии (советское командование знало только об одной танковой дивизии в составе армии Паулюса) и три пехотных полка. С юга на харьковское направление стали перебрасывать авиацию.
Выход на дальние подступы к Харькову и немецкие контрудары
13 мая 1942 года на южном направлении ширина прорыва достигла 55 км, глубина – 20–50 км. Сопротивление немцев заметно ослабло. Момент для ввода в бой двух танковых корпусов (300 машин) был самым удачным. Но командование ЮЗФ было введено в заблуждение данными разведки о сосредоточении танков противника у Змиева. Подвижные соединения решили придержать до выхода стрелковых дивизий на рубеж реки Берестовая, до которой оставалось около 15 км.
На северном направлении 28-я армия Рябышева, прорвав оборону врага, вышла на подступы к Харькову, на линию высот с восточной части города. 38-я армия Москаленко продвинулась ещё на 6 км. Однако во второй половине дня немцы, создав две ударные группы (танковые дивизии с пехотными полками), ударили в стык 38-й и 28-й армий. Дивизии Москаленко не выдержали и были отброшены на исходные позиции. Командование ЮЗФ усиливает армию Москаленко 162-й стрелковой дивизией и 6-й гвардейской танковой бригадой из резерва 28-й армии. Тем самым армия Рябышева была ослаблена.
С 14 мая начала прибывать немецкая авиация, которая быстро захватила господство в воздухе, несмотря на численное преимущество советских ВВС Юго-Западного направления (ЮЗН). Армия Москаленко продолжала отбивать атаки противника, пытаясь удержать связь с 28-й армией. Немецкие ударные группы продолжали свои атаки. 21-я армия Гордова топталась на месте, расходуя силы в лобовых атаках на укреплённые позиции и высоты противника. Дело дошло до того, что комфронта пришлось объяснять Гордову, что опорные пункты не надо штурмовать в лоб, а надо обходить и блокировать, развивая наступление.
28 армия Рябышева смогла продвинуться ещё на несколько километров и вышла к тыловому рубежу обороны немецкой армии, которая проходила по рекам Харьков и Муром. Подошёл момент ввода в прорыв подвижной группы. Но из-за начавшейся сумятицы – штабы соединений и штаб фронта находились далеко от передовой, радиосвязь работала плохо, управление было потеряно и подвижную группу не удалось сосредоточить на исходном рубеже.
Захваченный под Харьковом танк Т-34 130-й танковой бригады. 27 мая 1942 г.
На южном направлении советская 6-я армия была уже в 35–40 км от южных предместий Харькова. Превосходство в воздухе и отсутствие активных действий Красной Армии на других участках фронта позволило немцам спокойно перебрасывать к месту прорыва подкрепления. Группа Бобкина на красноградском направлении отражала контратаки противника.
Утром 15 мая Паулюс ввёл в бой против 21-й армии 168-ю пехотную дивизию, переброшенную на автомашинах из Белгорода. На южном направлении немцы к исходу дня отошли на рубеж реки Берестовой и взорвали мосты. Из Полтавы была переброшена свежая немецкая 305-я дивизия. То есть нашим войскам на юге противостояли 4 пехотные дивизии противника.
Расчет немецкой 150-мм полевой гаубицы SIG 33 ведет огонь в населенном пункте во время боев за Харьков. Фотография сделана в оперативном секторе 6-й немецкой армии
Подбитый и горящий советский танк КВ-1 и сидящий в окопе венгерский солдат
Удар группы Клейста
16–17 мая 1942 года войска советской северной группировки вели в основном оборонительные бои. Немцы (7 дивизий, включая 2 танковые) активно контратаковали. 17 мая, чтобы поддержать 28-ю армию, брошен в бой 3-й гвардейский кавкорпус Крюченкина. Северная ударная группировка Рябышева исчерпала свои наступательные возможности.
На юге 6-я советская армия 16 мая вела бой за плацдарм на Берестовой. Река сильно разлилась и стала серьёзным препятствием для танков. Ввод в бой подвижных соединений перенесли на 17-е. В это время группа Бобкина охватила Красноград с трёх сторон. 17-го войска 6-й армии, восстановив мосты на р. Берестовой, стали вводить в бой танки 21-го и 23-го корпусов. Советские танки продвинулись до 15 км и перехватили железную дорогу Харьков – Красноград в районе станции Власовка. Группа Бобкина продолжала бой за Красноград, но слиьно оторвалась от тылов и ощущала нехватку боеприпасов.
Наступление ЮЗФ поставило 6-ю немецкую армию в тяжелое положение. Возникла угроза поражения харьковской группировки вермахта. Однако германское командование, готовившее силы для своего наступления (план «Фридрихус»), быстро увидело, что есть прекрасная возможность флангового контрудара. Германская ставка приказала Клейсту выдвинуть свою 1-ю танковую армию на ударные позиции против южного фаса барвенковского выступа. 13–16 мая немцы перебрасывают в полосу обороны 57-й и 9-й советских армий крупные силы (три корпуса).
Советская разведка проглядела подготовку вражеского наступления. О существовании краматорской группировки противника знали, но её опасность недооценивали. Как вспоминал Москаленко: «с ее стороны, по мнению командования 57-й и 9-й армий, разделяемому штабом фронта и направления, нельзя было ожидать активных действий в ближайшее время, тем более в направлении на север».
Брошенные в районе Харькова советские танки M3 «Генерал Ли»
В результате удар немецкой ударной группировки оказался полной неожиданностью для командования ЮЗН. Хотя защита южного фаса барвенковского выступа была главной задачей Южного фронта (ЮФ) Малиновского, 57-й и 9-й армий Подласа и Харитонова. Но оборона была подготовлена крайне плохо. Для примера: одна немецкая пехотная дивизия на харьковском направлении довольно успешно сдерживала натиск 3–4 советских дивизий. Немцы хорошо закопались в землю. Советское командование, уверенное, что противник в наступление не пойдёт, развитую оборону не построило. Была создана система опорных пунктов и узлов сопротивления, но весьма слабо оборудованных в инженерном отношении. На 170-километровом фронте двух советских армий было всего 11 км проволочных заграждений, противотанковых заграждений не создали вообще. Глубина обороны была всего 3–4 км. Промежуточных и тыловых оборонительных позиций вообще не создали.
Кроме того, 9-я армия не готовилась к обороне, а проводила своё локальное наступление, пытаясь захватить сильно укрепленный узел сопротивления противника в районе Маяков. При этом командование армии и ЮФ так увлеклось, что бросило в наступление почти все резервы армии и резерв фронта – 5-й кавкорпус. То есть резервов для парирования вражеского удара просто не оказалось. Тимошенко и Хрущёв об этом знали, но не стали ограничивать инициативу командования ЮФ и 9-й армии. Наступление в районе Маяков было неудачным: дивизии были сильно обескровлены (их численный состав сократился до 7 тыс. человек) и не смогли перейти к обороне и отразить вражеский удар.
Поэтому немцы смогли нанести сокрушительный удар. На рассвете 17 мая после полуторачасовой артподготовки гитлеровцы перешли в наступление в полосе 9-й армии на двух направлениях: из района Петровки – на Барвенково и со стороны Славянска – на Долгенькую. Уже к 8 часам утра оборона 9-й армии была прорвана на обоих направлениях на глубину 6–8 км. Немцы разбомбили вспомогательный пункт управления и узел связи 9-й армии в Долгенькой, здесь же проходила линия связи от штаба фронта к штабу 57-й армии. Командование ЮФ утратило связь с двумя своими армиями. Подлас перебрался на основной КП в Каменку, но и там связь была уничтожена. Штаб 9-й армии потерял связь и управление, части вели сражение сами по себе. Уже к вечеру гитлеровцы захватили Барвенково и продвинулись на 20–25 км. Была создана угроза тылу 57-й армии и всей южной ударной группировки ЮЗФ.
Советская реактивная установка БМ-8-36 образца 1941 года на шасси трехосного грузовика ЗиС-6, уничтоженная в районе Харькова
Барвенковский котёл
Штаб ЮФ, утратив связь с двумя армиями, доложил командованию ЮЗН направления только вечером. В это время немцы уже взломали оборону советских войск на южном фасе выступа. Тимошенко известил Ставку и попросил подкреплений. Правда, он ничего не сказал об угрозе окружения. Ставка выделила из резерва стрелковую дивизию, две танковые бригады и ещё одну дивизию с другого участка фронта. Но резервы могли прибыть только 20–21 мая.
Сложившаяся обстановка требовала прекращения наступления и отвода ударной группировки ЮЗФ назад, чтобы вместе с войсками ЮФ ликвидировать вражеский прорыв. Но штаб ЮЗН не смог верно оценить обстановку и силы противника. Исполнявший обязанности начальника Генерального штаба генерал Василевский предложил остановить наступательную операцию. Верховный главнокомандующий после переговоров с командованием ЮЗН, которое предложило одновременно продолжить наступление и отразить вражеский удар, отклонил предложение Василевского. ЮФ подчинили 2-й кавкорпус Ковалева и приказали силами двух кавкорпусов, двух стрелковых дивизий и трех танковых бригад 9-й и 57-й армий отразить вражеский удар. Кроме того, укреплялась оборона Изюма. Ударная группировка ЮЗФ должна была продолжать наступление на Харьков.
18 мая ситуация ещё больше ухудшилась. Войска ЮФ не смогли нанести контрудар. 5-й и 2-й кавкорпуса Плиева и Ковалёва были уже втянуты в оборонительные бои с противником. Штаб 9-й армии полностью утратил управление своими дивизиями. Штаб ЮФ не имел связи с 9-й армией и кавкорпусами. Немцы развили наступление из Барвенково, сломили оборону 5-го кавкорпуса и в первой половине дня взяли Каменку и южную часть Изюма. Разбитые части 9-й армии отступали на рубеж Северского Донца, а немецкие танки шли на запад по правому берегу реки.
Василевский снова предложил остановить наступление ударной группировки ЮЗФ и повернуть её против немецкой ударной группы. Командование ЮЗН в лице Тимошенко и Хрущёва снова смогло убедить Ставку, что «всё хорошо, прекрасная маркиза». Позднее Хрущёв, обвиняя Сталина во всех грехах, утверждал, что именно Сталин упорно отказывался дать разрешение войскам ЮЗФ выйти из-под удара и перейти к обороне. Мол, он лично обратился непосредственно к Верховному главнокомандующему с предложением немедленно прекратить наступление на Харьков, а основные усилия ЮЗФ сосредоточить для отражения контрудара противника. Но якобы Ставка настаивала на развитии наступления. Однако Хрущёв врал. Именно он был одним из главных виновником катастрофы войск ЮЗН. Хрущёв и Тимошенко бодро рапортовали, что отвлекать войска 6-й армии и группы Бобкина для отражения вражеского удара надобности нет.
Советская автоколонна, уничтоженная немецкой авиацией под Харьковом при переправе через реку
Только во второй половине дня 19 мая Тимошенко принял решение приостановить наступление 6-й армии, закрепиться на занятых рубежах, вывести из боя большую часть ударной группировки и совместными усилиями 6-й, 57-й и 9-й армий разгромить войска Клейста. Вновь созданной армейской группе, в которую включалась и группа Бобкина, под командованием генерал-лейтенанта Костенко, в составе пяти стрелковых дивизий, 6-го кавкорпуса и трех танковых бригад была поставлена задача прочной обороной достигнутых рубежей обеспечить с запада наступление войск 57-й и 6-й армий.
Но было уже поздно. С организацией у командования ЮЗН было плохо. Тем временем немцы развивали наступление. 21 мая, измотав и обескровив северную ударную группировку ЮЗФ, Паулюс перебросил на северный фас изюмского выступа две танковые дивизии. 22 мая немцы нанесли удар на севере выступа и в этот же день соединились в районе Балаклеи с южной ударной группировкой. Капкан захлопнулся. В окружение опало около 250 тыс. советских солдат.
Немецкие солдаты занимают позицию перед атакой под Харьковом
Солдаты вермахта у горящих домов в районе Харькова
Катастрофа
Командование ЮЗН объединяет окруженные войска (6-я, 57-я армии и группа Бобкина) под началом генерал Костенко. Окруженная группировка получила задачу ударом на Савинцы прорваться к своим. Снаружи удар наносил левый фланг 38-й армии, усиленный сводным танковым корпусом (в него свели прибывшие из резерва танковые бригады). В ночь на 24 мая производилась перегруппировка и сосредоточение войск.
Однако немцы снова опередили наши войска. Утром 24 мая вермахт развил наступление, расширяя пробитый коридор, стараясь расчленить блокированную советскую группировку. Деблокирующий удар 38-й армии Москаленко к успеху не привёл. К 30 мая немцы, имея полное господство в воздухе, добили окруженную группировку, которая испытывала нехватку боеприпасов и горючего. Лишь небольшие группы смогли пробиться к своим, на восточный берег Донца – около 22 тыс. человек.
В боях погибли командующие Фёдор Костенко, Авксентий Городнянский, Кузьма Подлас, Леонид Бобкин, ряд дивизионных генералов. Раненым при попытке прорыва в плен взяли командира 6-го кавкорпуса Александра Носкова. Советские потери на конец мая составили 270 тыс. человек, из них 171 тысяча – безвозвратно, сотни танков и тысячи орудий и минометов. По немецким данным (очевидно, что эти данные представляются сильно завышенными), ими было только в плен захвачено 240 тыс. человек.
Командование ЮЗН возложило ответственность за катастрофу на командование 9-й и 6-й армий, ЮФ, части командиров и штабов корпусов и дивизий. Частично, это правда. Но главные виновники провала – это командование ЮЗН, то есть Тимошенко, Хрущёв и Баграмян. Сталин дал Тимошенко шанс исправиться. Баграмяна понизили до начальника штаба армии. Хрущёв смог избежать ответственности.
В период хрущевской десталинизации всю вину за Харьковскую катастрофу свалили на Сталина. Также Хрущёв прошёлся в своих воспоминаниях и по Василевскому:
«Он мог занять другую позицию, но не занял ее и тем самым, считаю, приложил руку к гибели тысяч бойцов Красной Армии в Харьковской операции... Василевский, поступив неправильно, не выполнил своего долга воина и не пошел с докладом к Сталину во время Харьковской операции».
Это очередная ложь Хрущёва и его пропаганды. Как и с репрессиями, Хрущёв всё валил на других, хотя сам был их организатором.
Колонна советских военнопленных в поле под Харьковом. Май 1942 г.
Лагерь советских военнопленных под открытым небом в районе Харькова
Самсонов Александр
Опубликовано: Мировое обозрение Источник
Читайте нас: