«Первый день – сегодня»

В годы Первой мировой войны страны-участницы испытали в боевых условиях огромное множество технологических новинок. С самого начала военных действий Германия стала бесспорным лидером в сфере применения торпедного оружия подводными лодками, но в области торпедоносной авиации все оказалось куда сложнее. Возможность добиться результата выпала авиаторам Кайзерлихмарине лишь в середине 1916 года – и российский Балтфлот оказался непростым противником.

Торпедоносцы кайзера

Первая торпедоносная авиачасть германских Императорских ВМС была сформирована в Киль-Хольтенау в начале 1915-го – почти за целый год до появления у немцев машины, способной решать задачи по торпедометанию. Командование принял оберлейтенант цур зее Альфред Эдлер, и личный состав его отряда (Sonder Kommando Edler, SoKo Edler) почти сразу же приступил к обучению в торпедной школе во Фленсбурге и в школе связи в Мюрвике. Практические занятия по запуску торпед проводились на старом броненосном крейсере «Герта» (SMS Hertha) и миноносце V106, строившемся для ВМС Голландии, но реквизированном немцами с началом войны. Летчики и авиамеханики отряда при этом периодически перебрасывались на фронт для усиления авиаотрядов, действующих над Северным и Балтийским морями.

Все изменилось в начале 1916 года с поступлением на вооружение двухмоторных гидроаэропланов «Ганза-Бранденбург» GW, способных нести 450-мм бронзовые торпеды C/06, чей вес достигал 810 кг. Первая машина пришла в Киль-Хольтенау 30 марта, и двумя неделями позже начались полеты с учебными торпедами. С этого момента, согласно приказу командующего воздухоплавательными частями флота контр-адмирала Отто Филлипа, замены в летном и летно-техническом составе отряда уже не допускались.

Взаимодействие экипажей отрабатывалось до уровня автоматизма: пилот (в большинстве случаев, офицер и командир экипажа) должен был вывести торпедоносец в атаку на высоте 10 метров. В этом ему помогал выпускаемый через небольшой барабан десятиметровый стальной трос – как только грузик на его конце касался воды, начинал звенеть звонок, установленный в кабине гидроаэроплана между пилотом и его «торпедометателем» (в большинстве случаев, унтер-офицером). Последний должен был сбросить торпеду не ближе, чем за 200-300 метров – после чего она на скорости от 26 до 34,5 узлов шла к цели на глубине 3-4 метра, чтобы в случае попадания уничтожить корабль противника взрывом 270 фунтов (122,6 кг) тринитротолуола и гексогена.

13 июня 1916 года оберлейтенант Эдлер доложил командованию, что первые экипажи вверенного ему подразделения к боевым действиям готовы. На базе SoKo Edler была сформирована получившая 4 «Ганза-Бранденбург» GW 1-я торпедная эскадрилья (I. Torpedo-Staffel; встречается также наименование 1-я фронтовая эскадрилья, 1. Front-Staffel). Командиром был назначен все тот же оберлейтенант Эдлер, передавший SoKo корветтен-капитану фон Гильгенхаймбу. 16 июня первый железнодорожный состав с одним гидросамолетом, 5 торпедами и частью личного состава отправился из Киля на восток, в Курляндию.

Тёплый прием

22 июня передовая группа эскадрильи была в Либаве и четырьмя днями позже приступила к сборке гидроаэропланов. 11 июля первый из «Ганза-Бранденбургов» был готов к полетам. Базироваться предстояло на озере Ангерн (Ангернзее), где на уже использующемся более легкими машинами гидроаэродроме все еще продолжались подготовительные работы. В ожидании их завершения экипажи эскадрильи с 17 июля приступили к отработке учебных торпедных ударов – в качестве целей служили два миноносца 8-й флотилии Кайзерлихмарине. В составе штаффеля насчитывалось 12 офицеров, 11 унтер-офицеров и 47 рядовых чинов, 6 грузовиков, 4 торпедоносца «Ганза-Бранденбург» GW и 1 разведывательный «Фридрихсхафен» FF.33H, в середине июля переданный подразделению для использования в качестве самолета-лидера.

Надо сказать, что Ангернзее к тому моменту пользовался самым пристальным вниманием со стороны авиации Балтфлота. Еще 4 июля (21 июня ст.ст.) в воздушном бою в районе мыса Рагоцем был сбит германский «Фридрихсхафен» FF.33, один из членов экипажа которого на допросе упомянул о новой озерной станции. Первый авиаудар по гидроаэродрому противника был нанесен 20 (7) июля, причем экипажи трех летающих лодок М-9 доложили, что разрывами их авиабомб было повреждено 3 немецких летательных аппарата. На деле неприятель сколь-либо существенного урона не понес, и вследствие непрекращающейся его боевой активности налет было решено повторить.

12 августа (30 июля), в тот самый день, когда 1-я торпедная эскадрилья германцев наконец перебазировалась на Ангернзее, к острову Руно в Рижском заливе подошел русский авиатранспорт «Орлица» и спустил летающую лодку, которая выполнила разведку гидроаэродрома противника. Следующим вечером на Руно перелетел отряд «Ж» («Живете») 2-й авиастанции Авиационного отдела Службы связи Балтийского моря.

3 летающих лодки М-9 поднялись в воздух в 03:45 14 (1) августа, однако одной из них пришлось вернуться из-за проблем с двигателем. В 5:04 экипажи начальника отряда лейтенанта Владимира Дитерихса и мичмана Александра Прокофьева (впоследствии более известного как Прокофьев-Северский) с 1 700 метров сбросили на Ангернзее по 2 пудовых осколочных и 2 зажигательных бомбы. Немецкие аэропланы стали взлетать уже во время бомбардировки и атаковали русские летающие лодки, когда те начали отходить от цели. По докладам летчиков-балтийцев, продолжавшийся более часа бой с ними вели 6 германских аэропланов, причем один «Фридрихсхафен» FF.33 получил повреждения радиатора и сел на воду – победа была записана на счет лейтенанта Дитерихса. Обе М-9 получили порядка 35 попаданий, в экипаже начальника отряда был ранен летевший с ним авиационный унтер-офицер Евгений Кузнецов (по другим данным, легкое ранение получил мичман Прокофьев).

За бой над Ангерзее лейтенант Дитерихс был награжден орденом Св. Георгия 4-й степени, мичман Прокофьев – Георгиевским оружием, авиационные унтер-офицеры Кузнецов и Сазонов – представлены к Георгиевским крестам. Воздушная схватка была упомянута в сообщении штаба Верховного Главнокомандующего:

«Утром 1-го августа нашими летчиками […] совершен на двух гидроаэропланах лихой налет на неприятельскую авиационную станцию у озера Ангерна, в Курляндии. Несмотря на обстрел противоаэропланных батарей и контр-атаку семи германских аэропланов – наши летчики не только удачно сбросили по неприятельским ангарам бомбы, но и смело приняли неравный бой, длившийся более часа. Множество пуль пробило, к счастью, нежизненные части наших гидроаэропланов, и в результате боя один из неприятельских аппаратов был сбит, перевернулся в воздухе и, объятый дымом, упал; два же, других, получив повреждения, сели на воду. Наши летчики благополучно вернулись к своей базе».

Последовал обмен ударами. Уже около 9 часов вечера того же дня немцы бомбили гидроаэродром на острове Руно. Одна из их машин была повреждена атакой М-9 подпоручика Телепнева и вынуждена приводниться, однако поиски, предпринятые начальником Авиационного отдела капитаном 1-го ранга Дудоровым на миноносце «Поражающий», результата не принесли. В это время к Руно подошла довольно редкая птица – трехмоторный бомбардировщик «Цеппелин-Штаакен» VGO.I, еще с весны в опытном порядке эксплуатировавшийся германскими Императорскими ВМС. Экипаж лейтенанта цур зее Фердинанда Раша, будущего директора «Цеппелина» по бомбардировщикам-гигантам серии «R», уже успешно отбомбился по железнодорожному узлу Шлок близ Юрмалы и около 4 часов утра сбросил пять 20-кг бомб по неопознанному судну у берега острова и две «зажигалки» в лес, но пожар быстро затух.

Ответный визит на Ангерзее российские летчики запланировали на раннее утро 16 (3) августа, для чего командование авиации Балтфлота выделило 11 летающих лодок – почти половину всех М-9, находившихся в строю на тот момент. Однако противник действовал быстрее. Первая машина немцев появилась над Руно еще за полчаса до полуночи, а затем прилетавшие поодиночке и попарно аэропланы продолжали наносить удары до 9 утра. Осколками бомб был легко ранен член экипажа мичмана Прокофьева унтер-офицер Сазонов, три М-9 были повреждены, еще у одной «при перестановке с места на место сломался хвост», и ее разобрали на запчасти. Утром на перехват двух «Фридрихсхафен» FF.33 на М-9 поднимался старший лейтенант Лишин, но в перестрелке пулеметной гильзой получил контузию левого глаза и был вынужден вернуться на базу.

В итоге, авианалет на Ангернзее был отложен почти на сутки. Пятерка М-9 успешно отбомбилась по гидроаэродрому с высоты от 1 100 до 1 800 метров около половины второго ночи 17 (4) августа. Лейтенант цур зее Фриц Хаммер из 1-й торпедной эскадрильи впоследствии вспоминал:

«Русским пленным пришлось построить для нас гать через густой лес. Оборотной стороной наличия дороги было то, что она указывала на нашу авиабазу как столб с вывеской, позволяя злобному врагу с легкостью находить нас, несмотря на тщательно замаскированные крыши ангаров. Однажды ночью мы были достаточно невезучими, чтобы испытать на себе бомбардировку русских. Командующий авиабазой капитан-лейтенант [Отто] Бертрам не решался отдать приказ открыть зенитный огонь, поскольку надеялся, что русские не смогут найти нас в такой темноте. Но нет, первый аэроплан сбросил свои бомбы прямо перед ангаром, на спуск [для гидросамолетов]. Все сразу охватило пламя».

«Фридрихсхафен» FF.33H был полностью уничтожен. Завалившимися от взрыва внутрь дверями ангара №3 были повреждены плоскости, радиаторы моторов и сами моторы одного из торпедоносцев. Еще два «Ганза-Бранденбурга» получили несколько незначительных пробоин в обшивке, четвертый остался цел. В сообщении от штаба Верховного Главнокомандующего, опубликованном в российских газетах двумя днями позже, говорилось:

«В ночь на 4 августа отряд наших гидроаэропланов, под командой старшего лейтенанта Лишина, совершил удачный налет на неприятельскую авиастанцию у озера Ангерн. Сброшенными бомбами, видимо, произведены большие разрушения, сожжен один из ангаров и на остальном пространстве авиационной станции вызвано несколько пожаров. Наши летчики были встречены жестоким огнем противоаэропланных орудий, стрелявших ракетами и шрапнельными снарядами, что не помешало летчикам, по выполнении своей задачи, благополучно вернуться к своей базе».

За бомбардировку неприятельской авиационной станции старший лейтенант Сергей Лишин был награжден Георгиевским оружием. В ноябре 1917-го он стал временно исполняющим дела начальника авиации Балтфлота, затем – командующим ПВО Петрограда и Кронштадта, начальником Морской воздушной бригады особого назначения РККФ. В 1920 году был арестован ВЧК по делу созданной Дитерихсом контрреволюционной организации «Великая Единая Россия» и расстрелян.

Нужно сказать, что в ту же ночь около 4 часов утра лейтенант Раш на «Цеппелин-Штаакен» VGO.I вновь приходил к Руно, но в темноте не смог обнаружить русский гидроаэродром. Вместо этого он сбросил двадцать 12-кг бомб по трем кораблям Балтфлота у берегов острова – и, конечно, атака, выполненная по лучу прожектора и вспышкам выстрелов зенитных орудий, оказалась безрезультатна. Это был предпоследний боевой вылет немецкого гиганта: 28 (15) августа при взлете у него отказали сразу два мотора и после падения в сосновый лес относительно целым остался лишь фюзеляж.

Тем временем 1-я торпедная эскадрилья на Ангернзее получила новый «Фридрихсхафен» взамен потерянного. ПВО гидроаэродрома, состоявшую из двух 37-мм пушек, усилили прожекторами, а для летнабов экипажей торпедоносцев прислали винтовки системы Маузера с магазинами на 25 патронов – мощности двигателя «Ганза-Бранденбурга» не хватало, чтобы вместе с торпедой поднять еще и пулемет с лентой патронов. Унтер-офицерский состав, однако, абсолютно обоснованно решил, что для отражения воздушных атак винтовки бесполезны, и активно использовал их в охоте на уток на окружающих Ангернзее болотах – тем более, что вскоре в дело вступили новые игроки.

Знакомство с «Муромцами»

В налетах на Руно торпедоносцы оберлейтенанта Эдлера участия не принимали. Командующий германскими морскими силами на Балтике гросс-адмирал принц Генрих Прусский не спешил бросать в бой «Ганза-Бранденбурги», придерживая их в качестве козыря против русских кораблей. Немцы видели, что командование Балтфлота сосредотачивает в Рижском заливе транспортные и высадочные средства, и понимало, что речь, с высокой долей вероятности, идет о подготовке к десантной операции. А это, в свою очередь, означало, что десант будут прикрывать огнем своих орудий линкоры и крейсера – которые и станут целью торпедоносцев.

Балтфлот действительно готовился нанести удар противнику, ослабленному из-за необходимости перебросить резервы в Галицию. Частям Сухопутного Балтийского отряда предписывалось «высадкой на западном побережье Рижского залива в тыл противника и энергичным наступлением на Туккум, на соединение с частями 12-й Армии, содействовать поражению левого фланга германской армии».

Отряд боевых судов (так в документе) прикрытия высадки составляли эскадренный броненосец «Слава», крейсера «Диана» и «Аврора», минный заградитель «Амур», 5 канонерских лодок и 3 миноносца. 26 (13) августа около 16:00 германский гидроаэроплан обнаружил два русских корабля (это были «Слава» и «Диана») в сопровождении четырех миноносцев близ Усть-Двинска. На Ангернзее немедленно приготовили к взлету группу торпедоносцев и бомбардировщиков и самолет-лидер «Фридрихсхафен» FF.33H. Капитан-лейтенант Отто Бертрам, однако, опасался встречи с русскими летающими лодками, а потому после консультаций с контр-адмиралом Гуго Лангемаком, командующим разведывательными силами Балтики, затребовал три аэроплана для сопровождения ударных машин. Пока тройку «Фридрихсхафенов» перебрасывали из Либавы и Виндавы, время ушло – и операцию пришлось отложить до утра.

На следующий день русских кораблей уже и след простыл: два немецких гидроаэроплана искали-искали, но так и не смогли найти ни «Славу», ни «Диану». В итоге, еще через сутки, 28 (15) августа немецкое командование вновь бросило бомбардировщики с Ангернзее против острова Руно, где была уничтожена одна М-9, но торпедоносцы все так же оставались в резерве и в воздух не поднимались.

Корабли Балтфлота снова начали попадаться немецкой воздушной разведке с началом осени, однако они неизменно оставались в районах, где глубины исключали применение авиаторпед. Приказа на вылет все не было. Зато 4 сентября (22 августа) удар по Ангернзее нанес тяжелый бомбардировщик «Илья Муромец 1-й» из состава 2-го боевого отряда Эскадры воздушных кораблей. В тот раз все десять пудовых (16,4 кг) бомб упали в воду близ германской авиастанции, не причинив никаких повреждений – но на следующий день налет повторила уже четверка четырехмоторных гигантов (один утром и три во второй половине дня):

«При полёте было замечено до семнадцати неприятельских гидроаэропланов, восемь из них быстро поднялись и пытались атаковать [воздушные] корабли, открыв пулемётный огонь. После напряжённого боя часть гидросамолётов отошла вниз и в стороны, а два сели на воду. Батарея неприятеля открыла массивный огонь специальными зажигательными снарядами с дымным следом. Несмотря на это 73 бомбы весом 52 пуда сброшены по ангарам и стоящим на спуске двум гидропланам. Замечено 22 попадания в ангары и 11 в пристань. Две бомбы легли среди разбегавшихся аэропланов. Всё время велся огонь по оставшимся на воде без движения пяти гидропланам».

Несколько машин из 1-й торпедной эскадрильи германцев, действительно, в тот раз получили повреждения пулеметным огнем. Это, однако, не помешало экипажам подразделения оберлейтенанта Эдлера совершить свой первый боевой вылет несколькими днями позже.

Сила и «Слава»

Эскадренный броненосец «Слава» действовал в составе морских сил Рижского залива с лета 1915 года, и его экипаж уже имел опыт и отражения воздушных налетов, и артиллерийских дуэлей с кораблями противника, и борьбы с береговыми батареями. Поэтому в этот раз немцы приготовили для подчиненных капитана 1-го ранга Владимира Ковалевского нечто принципиально новое. Замысел командования Кайзерлихмарине предполагал, что два крейсера – «Аугсбург» и «Страсбург» – обозначат попытку прорыва через Ирбенский пролив. Это выманит корабли Балтфлота в район, где будут заранее развернуты три подводные лодки – UB-30, UB-31 и UB-33, а одновременно с субмаринами удар нанесут бомбардировщики и торпедоносцы.

Вечером 11 сентября (29 августа) на Ангернзее был получен короткий кодированный приказ контр-адмирала Гуго Лангемака: «Первый день – сегодня». Все 4 «Ганза-Бранденбурга» GW 1-й торпедной эскадрильи были подготовлены к боевому вылету: подвешены торпеды, баки заполнены горючим на 3 часа полета. На следующее утро около 10:15 высланный на разведку «Фридрихсхафен» FF.33E обнаружил в районе Куйваста «Славу», два крейсера и другие корабли, разводившие пары в котлах и явно готовившиеся сняться с якоря – поскольку, как писал впоследствии старший офицер «Новика» Гаральд Граф, «стали поступать еще более тревожные сведения, что у Михайловского маяка появились крейсер типа «Бремен», четыре миноносца и восемь тральщиков, а в море видны четыре больших корабля и две подлодки».

Выход русского эскадренного броненосца в Рижский залив курсом на юго-запад был подтвержден только 7 часами позже. По расчетам немцев, «Слава» должна была оказаться на линии между мысом Домеснес и Аренсбургом (Курессааре) на острове Эзель (Сааремаа) около 18:30. В 17:25 12 сентября (30 августа) пилоты на Ангернзее начали прогревать двигатели, и через четверть часа в воздух поднялись 12 гидроаэропланов и 1 летающая лодка. Это был первый боевой вылет в истории германской торпедоносной авиации.

Спустя 5 минут после взлета один из торпедоносцев был вынужден покинуть строй из-за перебоев в работе мотора и выполнил вынужденную посадку у берега (впоследствии машина была признана неремонтопригодной и списана). Остальные продолжали полет курсом на север, держась у нижней кромки облачности и иногда ныряя в облака. В 18:20 немцы прошли маяк на мысе Домеснес и примерно через 15 минут обнаружили корабли Балтфлота.

Дальнейшее развитие событий в германских отчетах выглядит следующим образом. Первыми удар с горизонтального полета нанесли бомбардировщики, имевшие задачу оттянуть на себя зенитный огонь русских кораблей. Затем оберлейтенант Эдлер на «Фридрихсхафене» вывел тройку торпедоносцев в атаку на малой высоте. Когда до кораблей оставалось 1200 метров, его летнаб флюгмаат Фрике флажками передал приказ атаковать (телеграфный аппарат был снят, чтобы облегчить машину).

В 18:37 «Ганза-Бранденбурги» сбросили три торпеды: одна утонула после того, как пропеллер в ее носовой части намотал на себя стальной тросик для измерения высоты полета, вторая прошла мимо цели, а третья попала в кормовую часть русского миноносца, закрывшего собой «Славу». По докладам экипажей, после взрыва торпеды корабль противника быстро затонул, но командование впоследствии сочло его не уничтоженным, а лишь тяжело поврежденным. Торпедоносцы легли на обратный курс, держась на высоте от 10 до 40 метров, в то время как бомбардировщики снова атаковали «Славу» и добились двух попаданий в корму броненосца.

Несмотря на то, что снаряды 12-дюймовых орудий главного калибра «Славы» поднимали огромные столбы воды на пути уходящих германских машин, ни одна из них не была потеряна. У одного торпедоносца мелким осколком был пробит кожух двигателя, у другого повреждена стойка крыла, третий немного не дотянул до Ангернзее из-за засорившегося фильтра правого топливного бака и приводнился близ Маркграфена. Все остальные аэропланы вернулись на аэродром базирования между 19:40 и 20:20.

В отечественных источниках всё выглядит немного иначе. Броненосец «Слава» в сопровождении миноносца действительно шел к Ирбенам, где уже действовали «Диана» с «Новиком», а также «Забайкалец», «Войсковой», «Страшный», «Сибирский Стрелок», «Пограничник», «Летун» и «Капитан Изыльметьев». Когда до позиции оставалось буквально рукой подать, корабль подвергся атаке торпедоносцев и бомбардировщиков противника. Гидропланы держались на поверхности воды прямо по курсу «Славы», затем поднялись в воздух и атаковали броненосец 2 торпедами, причем обе прошли в стороне от цели. Все 17 авиабомб, сброшенные четверкой бомбардировщиков, тоже в цель не попали. Отражая атаку с воздуха, зенитчики «Славы» израсходовали 198 75-мм и 113 40-мм снарядов. Еще 27 ныряющих снарядов корабельные 6-дюймовки расстреляли по двум подводным лодкам, чьи перископы были замечены над водой.

Нужно признать, что с торпедными атаками немцам в тот день совсем не везло. Единственным из подводников, кому удалось подобраться к русским кораблям, был оберлейтенант цур зее Томас Бибер на UB-31 – он выпустил торпеду по «Диане», но промахнулся. Первый боевой вылет немецких торпедоносцев и первая попытка германского командования осуществить комбинированную операцию с привлечением воздушных, подводных и надводных сил успехом не увенчались.

Осень на Балтике

По Ангернзее вновь начали работать «Муромцы». Утром 23 (10) сентября визит немцам на гидроаэродроме нанесли два воздушных корабля, сбросившие 30 пудов бомб. Поднятые в воздух «Фридрихсхафен» FF.33 догнать противника не смогли, и тогда на перехват уходящего от цели русского четырехмоторного бомбардировщика на одноместном «Ганза-Бранденбург» KDW вылетел пилот 1-й торпедной эскадрильи лейтенант Фриц Хаммер. Около 8:30 он настиг «Илью Муромца» над балтийским побережьем восточнее Усть-Двинска и выполнил 4 атаки сзади-сверху, открывая огонь со 150-200 метров.

Первой же очередью были ранены командир воздушного корабля поручик Головин, капитан Иванов и поручик Лойко. Авиамеханик подпоручик Лутц открыл ответный огонь из «Виккерса» после чего немецкий самолет, качаясь с крыла на крыло, начал круто снижаться, а получивший порядка 300 пробоин «Илья Муромец 6-й» благополучно приземлился на промежуточном аэродроме в Риге. По докладу лейтенанта Хаммера, представленного за этот воздушный бой к Железному кресту I класса, атаки он прекратил из-за неисправности пулемета, но хорошо видел, как русский бомбардировщик выполнил вынужденную посадку с остановившимися моторами.

В тот же день торпедная эскадрилья Кайзерлихмарине выполнила второй боевой вылет. После полудня немецкие наблюдатели зафиксировали выход двух русских пароходов из Усть-Двинска. В 13:50 чтобы установить контакт с целью вылетел лейтенант цур зее фон Девиц на «Саблатниг» SF.2, и в 14:15 на Ангернзее была получена радиограмма, подтверждавшая, что оба судна вышли на глубокую воду, и момент для атаки самый подходящий. Через 30 минут в воздух поднялись три торпедоносца «Ганза-Бранденбург» GW, два бомбардировочных «Саблатниг» SF.2 и группа прикрытия в составе четырех «Фридрихсхафен» FF.33 на случай встречи с русскими летающими лодками.

Результаты атаки, выполненной в 15:15, оказались для немцев разочаровывающими. По первому пароходу были сброшены две торпеды: первая прошла по корме, от второй судно уклонилось. Второй пароход вовремя застопорил ход и пропустил единственную предназначавшуюся ему торпеду перед самым своим носом. Лейтенант фон Девиц доложил, что попал бомбой в корму второго парохода и наблюдал, как его экипаж начал покидать судно.

Сразу же по возвращению на Ангернзее немцы решили нанести повторный удар. К цели вылетели один торпедоносец и 3 «Фридрихсхафена» – один для прикрытия, второй с мелкими бомбами, на третьем группу лидировал оберлейтенант Эдлер. Пилоты обнаружили в море только один из пароходов: командир торпедной эскадрильи выполнил облет цели, выпуская белые и зеленые ракеты. Судно немедленно застопорило ход и экипаж начал перебираться в шлюпки. Как только моряки отошли на безопасное расстояние, по цели была сброшена торпеда, сразу же затонувшая. Ни одна из 10 авиабомб в пароход тоже не попала.

Успеха в борьбе с русским судами, покидающими Рижский залив после отмены десантной операции, удалось добиться лишь оберлейтенанту цур зее Йоханнесу Шписсу, который в 1914-м был вахтенным офицером у легендарного Отто Веддигена. Ранним утром 25 (12) сентября на подходе к Балтийскому порту (ныне Палдиски) его U-19, прорвавшаяся в Финский залив двумя днями ранее, повредила транспорт «Елизавета» (4444 тонны), который был вынужден выброситься на мель, где и затонул «так глубоко, что на виду остались только его трубы, мачты и мостик; команда покинула судно».

Тем временем инцидент с поврежденным «Ильей Муромцем» получил непредвиденные последствия. Приказом по Эскадре воздушных кораблей впредь до особого распоряжения были запрещены вылеты вглубь территории противника, поэтому на Ангернзее пришлось вновь перенацелить воздушные силы Балтфлота. 26 (13) сентября тройка М-9 лейтенанта Арсения Горковенко успешно сбросила бомбы по неприятельскому гидроаэродрому, но затем была вынуждена вступить в неравный бой – согласно сообщению от штаба Верховного Главнокомандующего, наши экипажи атаковало два десятка немецких аэропланов, включая и сухопутные «Фоккер» E.III. Летающая лодка мичмана Сафонова была подбита, и, как впоследствии сообщалось в приказе по Морскому ведомству о посмертном награждении орденом Св. Георгия 4-й степени, лейтенант Горковенко

«бросился к нему на помощь и вступил в бой с превосходящими силами противника. Благодаря этому самоотверженному маневру, наш атакованный гидроаэроплан, имевший тяжело раненого механика, получил возможность благополучно вернуться к своей базе. Сам же лейтенант Горковенко погиб в неравном бою и смертью запечатлел содеянный им геройский подвиг».

Вместе с командиром экипажа, убитым, по-видимому, еще в воздухе, погиб авиационный унтер-офицер Д.П. Фай. Сбитую М-9 занесли на счет лейтенанта Густава Брокхоффа, 4 октября получившего Железный крест II класса за бой над Ангернзее. Впоследствии немецкий пилот одержал на Западном фронте еще 4 воздушных победы (данными британцев подтверждаются 3) и закончил войну командиром 3-й морской истребительной эскадрильи (Marine-Feld-Jagdstaffel III, MFJ III).

Два других участвовавших в бою русских авиатора – мичманы Михаил Сафонов и Игорь Зайцевский – уже летом следующего года приняли под командование авиаотряды Балтийского флота, причем Сафонов к началу октября 1917-го одержал не менее 5 воздушных побед. Оба весной 1918 года перелетели в Финляндию и служили в ВВС этой страны, Зайцевский даже был награжден Крестом Свободы IV класса. В конечном итоге, Сафонов попал в Китай, где погиб в авиакатастрофе в 1924 или 1926 году. Зайцевский был арестован в Стокгольме за подготовку теракта против советского диппредставительства и приговорен к 8 годам заключения, но уже через 4 получил королевское помилование за роспись тюремной церкви, впоследствии жил в Стокгольме, где и умер в 1979 году в возрасте 86 лет.

С ухудшением погоды над Рижским заливом уже к концу первого осеннего месяца активность авиации обеих сторон пошла на спад. Авиагруппа Ангернзее понесла последние потери 2 октября (19 сентября), когда из вылета на разведку не вернулся «Фридрихсхафен» FF.33H. На следующие сутки его с неисправным мотором прибило к острову Руно, где лейтенант цур зее Ратц и флюгмаат Поршдорф-Полер были взяты в плен. Последующие вылеты немецкой торпедоносной авиации были отменены, и к концу октября весь личный состав 1-й торпедной эскадрильи был возвращен в Киль. 5 ноября туда же из Курляндии прибыли все остававшиеся в строю «Ганза-Бранденбург» GW. Первый блин у немецких торпедоносцев явно вышел комом – открыть счет им удалось лишь в мае 1917-го и было это не в Балтийском, а уже в Северном море.

Источники и литература:

1. Авиаторы – кавалеры ордена Св. Георгия и Георгиевского оружия периода Первой мировой войны 1914-1918 годов: Биографический справочник / Сост. М.С. Нешкин, В.М. Шабанов – М: РОССПЭН, 2006
2. Александров А.О. Битва за Ангерн, 31 июля – 5 августа 1916 г. В описаниях участников, боевых сводках и комментариях // Цитадель – № 1 (4), 1997
3. Александров А.О. Победы. Потери… Задачи, подразделения, начальствующий состав, летательные аппараты и вооружение морской авиации и воздухоплавания России, а также список побед и потерь с 1894-го по 1920 г. – СПб.: «ИП Комплекс», 2000
4. Виноградов С.Е. Броненосец «Слава». Непобежденный герой Моонзунда – М.: Эксмо, 2011
5. Герасимов В.Л. Отечественная морская авиация в Первую мировую войну: Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук – М.: Институт военной истории Министерства обороны РФ, 2004
6. Граф Г.К. Флот и война. Балтийский флот в Первую мировую – «Вече», 2011
7. Данилов Н.А. Смешанная операция в Рижском заливе в июне-августе 1916 г. – Л.: Изд. Военно-морской академии РККА, 1927
8. Мельников Р.М. «Слава». Последний броненосец эпохи доцусимского судостроения. 1901-1917 гг. – СПб.: Издатель Р.Р. Муниров, 2006
9. Сергиенко А.М. Эскадра воздушных кораблей «Илья Муромец». История создания и боевого применения в документах и воспоминаниях. Том 2. Боевая работа «Муромцев» на фронтах Первой мировой войны – Белгород: ИП Остащенко А.А., 2014
10. Сокуренко С.Д. Газетные старости, 2016 (starosti.ru)
11. G.W. Haddow, Peter M. Grosz. The German Giants: The German R-Planes, 1914-1918 – Putnam, 1988
12. Michael Schmeelke. “Torpedo Los!” The German Imperial Torpedo-Flieger – Aeronaut Books, 2020