Если вы считаете, что религиозные войны остались в прошлом, вы глубоко заблуждаетесь. Современные регионально-политические противоречия в разных частях света продолжают быть тесно связаны с верой — или с ее конфессиональным воплощением. Украина, где еще со времен Кравчука шла борьба между каноничной и не каноничной УПЦ за храмы, — тому ярчайший пример. Когда в начале 1990-х толпы западноукраинских националистов бесновались во Владимирском соборе — прежде кафедральном соборе УПЦ, — уже пахло гражданским противостоянием, позже переросшим в войну на Донбассе. Когда в наши дни вдруг пахнуло конфликтами из 90-х в Нагорном Карабахе и Афганистане, первыми символами покорения мусульманами прежде христианских земель оказываются объекты культа — по храму Георгия Победоносца в Карабахе азербайджанская артиллерия бьет прямой наводкой, статуи Будды такой же прямой наводкой расстреливаются талибами из танков.
Такая же ситуация и на Балканах, где вероисповедание всегда значило больше, чем кровь. Если ты православный — ты серб, если католик — хорват, если мусульманин — бошняк. Последние, кстати, появились как отдельный народ из сербов, принявших ислам в ХIХ веке на территории Боснии. Но для раздробления единого православного народа этого было мало — надо было создать каждому по своей православной церкви. Так, еще при маршале Тито в конце 1960-х появилась отдельная, никем не признанная македонская православная церковь. Она тут же объявила все храмы и церкви на территории республики Македония своей собственностью и выгнала оттуда сербских священников. Некоторые церкви, что по какому-то недоразумению остались за СПЦ, были разрушены бульдозерами уже после развала Югославии. Таким образом, второй Афон — ожерелье древнейших монастырей на озере Охрид, где, по преданию, учениками Кирилла и Мефодия была придумана кириллица, — оказался под властью не каноничной, не признанной мировым православием церкви. Борьба продолжается по сей день — несмотря на то что большинство монахов еще в начале 2000-х перешли в лоно канонической Сербской православной церкви, образовавшей Охридскую архиепископию, самозванцы из МПЦ при активном содействии македонских властей не оставляют попыток переломить ситуацию. Архиепископ Иоанн, назначенный СПЦ, в общей сложности 7 раз за последние 15 лет подвергался арестам и тюремному заключению. А сама верхушка македонских раскольников решила признать Болгарскую православную церковь своей «материнской церковью», чтобы заручиться поддержкой Софии в нелегком вопросе признания мировым православием. Однако же и здесь не судьба — греки обвинили БПЦ во вмешательстве в религиозные дела Северной Македонии.
По похожему сценарию решил пойти «последний коммунист Югославии», а ныне главный ревнитель евроатлантических ценностей, президент Черногории Мило Джуканович. Этот, без преувеличения, по-настоящему последний диктатор Европы (а вовсе не Лукашенко, как кто-то думает) ради того, чтобы разорвать прежде единый сербский народ и оторвать «сербскую Спарту», как раньше называли Черногорию, от Сербии, организовал секту под названием «черногорская православная церковь» и позвал ею руководить запрещенного к служению даже в македонской церкви и Константинопольском патриархате священника Мираша Дедеича. Дедеич, чья карьера в СПЦ не сложилась именно по причине его крайне националистических взглядов, за неимением других кандидатов оказался единственным, готовым работать на отрыв черногорских православных от сербских. Но, несмотря на активную поддержку македонского государства, его секта за более чем 20 лет своего существования не смогла даже близко повторить историю украинского или македонского раскола. Настолько черногорцы в душе чувствовали и чувствуют себя неразлучно с сербами, что в раскол удалось совратить не более нескольких сотен заблудших душ.
Поскольку политика — это искусство возможного, а Джуканович — мастер политических интриг, то он решил использовать и это. И после смерти в октябре прошлого года митрополита приморско-черногорской епархии СПЦ Амфилохия стал готовиться к перехвату церковной власти. Церковные дела не терпят суеты и быстро не делаются, тем более что меньше чем через месяц после смерти Амфилохия ушел в мир иной и сам патриарх Сербской православной церкви Ириней. Таким образом, только после интронизации нового сербского патриарха Порфирия в феврале этого года стало возможным готовиться к интронизации нового черногорского митрополита. И вот, наконец, она была назначена на 5 сентября. К этой дате стали готовиться не только прихожане СПЦ, но и с трудом удерживающий власть пока еще президент Черногории Мило Джуканович. Стоит напомнить, что своего нынешнего шаткого положения Джуканович добился как раз вследствие принятия закона об отчуждении церковного имущества и храмов в государственную собственность, против которого выступила в буквальном смысле половина населения страны. Так, в республике с официальной численностью народонаселения 625 тысяч на крестные ходы в защиту церкви и против Джукановича зимой-весной 2020 года выходило одномоментно в разных городах до 250 тысяч человек. Следствием этого стали проигрыш коалиции действующего президента на парламентских выборах 30 августа прошлого года и немедленная отмена скандального закона.
И вот очередной этап борьбы с церковью — президентская Демократическая партия социалистов объявила сбор своих сторонников накануне интронизации нового митрополита Иоанникия в старой черногорской столице Цетинье. Городок этот с населением менее 14 тысяч человек известен тем, что, во-первых, в нем располагается резиденция митрополита — Цетинский монастырь, где покоятся десница Иоанна Крестителя, частица Животворящего Креста и часть плащаницы с Гроба Господня, а во-вторых, тем, что именно в Цетинье после установления социалистической власти маршала Тито продолжал тлеть дух монархического сопротивления коммунистам, новой столице Титограду — нынешней Подгорице, да и всему сербскому в целом. Здесь же по стечению обстоятельств находилась и ставка раскольников. Потому риски столкновения были высоки. И власть могла либо нейтрализовать их, либо… поддержать. Советник президента Веселин Вельович напрямую руководил группировками футбольных хулиганов и околокриминальных личностей, собранных со всей страны ради одного — срыва интронизации митрополита СПЦ Иоанникия. Накануне события неизвестные люди в масках перегородили все въезды и выезды из Цетиньи, соорудив баррикады из автомобильных покрышек. Из разных городов страны для деблокирования проезда митрополита и патриарха выдвинулись колонны верующих. В некоторых случаях, как, например, в Будве, колонну возглавил лично за рулем бульдозера мэр приморской столицы Бато Царевич. Но этого не потребовалось. Ранним утром 5 сентября вице-премьер, курирующий силовиков, Дритан Абазович, албанец по национальности, распорядился отправить высших иерархов для безопасности на вертолете в сопровождении спецназа. Кадры, как седобрадые, облаченные в черные одежды патриарх Порфирий вместе с митрополитом Иоанникием под бронезаслоном в окружении спецназа выходят из вертолета на территории Цетинского монастыря, обошли все мировые СМИ.
Чего в итоге добился пока еще президент Джуканович, ретировавшийся из своей цетинской резиденции поздно ночью накануне? Только очередного позора и ареста своего советника, оказывавшего сопротивление полиции. Нельзя исключать, что теперь против президента будет возбуждено уголовное дело по статье «организация массовых беспорядков». В любом случае мы наблюдаем последние дни черногорского диктатора, по истечении которых ему придется ответить за все — за контрабанду сигарет в Италию и наркотрафик в ЕС, разворовывание китайского кредита в один миллиард евро на строительство дороги до Сербии и отжим собственности у российского бизнеса. Его брат, кассир семейства Ацо Джуканович, вместе с женой и детьми на неделе уже улетел собственным самолетом в Люксембург. Кто согласится принять его старшего брата, когда тому придется искать убежище?
Хороший вопрос, который сейчас должен занимать пока еще президента Черногории больше всего.
Авторы: Олег Бондаренко
Подпишись: