Преамбула
Французский телеуправляемый необитаемый подводный аппарат (ТНПА) РАР-104 стал самым массовым и результативным «убийцей мин» современности, однако опыт его создания, развития и применения оказался сегодня практически забыт, причем не только в нашей стране, но и за рубежом. Сейчас стало нормой, когда не только бытовые изделия, но и изделия военного назначения делаются под девизом «продукция должна в первую очередь хорошо продаваться и приносить максимальную прибыль», при этом вопросы реальной полезности и эффективности нередко забываются.
В противовес этому ТНПА РАР-104 является примером рационального и гениального по своей простоте (даже «примитивности») эффективного изделия, своего рода противоминной «тридцатьчетверкой».
Создание
Представляет интерес то, что ТНПА РАР-104 (включая макетный образец, весь комплекс и концепцию его применения) был разработан внутри организаций Военно-морских сил (ВМС) Франции. Фирме ЕСА он был передан в начале 70-х годов прошлого века для организации и сопровождения (включая разработку новых модификаций) его серийного производства.
На момент разработки (конец 60-х — начало 70-х гг.) ВМС Франции к противоминному ТНПА предъявлялись следующие требования:
— значительно большие скорость и радиус применения, чем у боевых плововы-минеров: радиус действия до 500 м и глубина работы 10-100 м;
— действие при волнении моря до 4 баллов и скорости течения до 3-4 уз.;
— максимально простая конструкция, отсутствие сложного обслуживания между операциями;
— наличие средств опознавания мин и передачи информации на корабль (телекамера и коаксиальный кабель связи);
— возможность сброса достаточного для надежного уничтожения мины заряда взрывчатки (в т.ч. в условиях нулевой видимости);
— размещение на тральщиках боевого состава без их переоборудования и выполнения серьёзных работ;
— низкий уровень физических полей (акустического и магнитного);
— время работы не менее 20 минут.
Ключевая идея РАР-104, которая позволила на рубеже 70-х годов создать эффективный и простой ТНПА, заключалась в применении гайдропа для движения над дном (на высоте около 2 м). Т.е. подводный аппарат не имел вообще средств и канала управления по глубине, что позволило резко упростить конструкцию (как позже выяснилось, это оказалось еще и очень эффективным решением для боевого применения ТНПА в особо сложных условиях).
Очень эффективным оказалось решение по использованию близкой к осесимметричной обтекаемой (с умеренным удлинением) формы корпуса ТНПА. Это дало не только уменьшение сопротивления движению, но и устойчивость и управляемость по курсу.
С начала 70-х годов комплекс с ТНПА РАР-104 устанавливался на новейших (тогда) тральщиках – искателях мин (ТЩИМ) Circe.
При обнаружении миноподобного подводного объекта гидроакустической станцией (ГАС) миноискания DUBM-20A для его дообследования и классификации отправляется ТНПА РАР-104, на носителе запускается гирокомпас ТНПА, он опускается краном в воду и погружается (с одновременным отводом от борта с вспомогательного пульта управления на ходовом мостике) до грунта (соприкосновения гайдропа с грунтом), далее управление передается на основной пульт в штурманской рубке.
Его оператор управлял наведением ТНПА на миноподобный объект. Если это мина, то сбрасывается заряд взрывчатки и гайдроп, ТНПА всплывает, подходит (управление с вспомогательного пульта на ходовым) к ТЩИМ, поднимается краном на борт.
Схема применения ТНПА РАР-104 с «совмещением» его с отметкой цели и движением над грунтом с гайдропом
Если объект не является миной, то сбрасывается только гайдроп, ТНПА с боеприпасом подходит у борту для повторного применения.
Примечание: обычно на борту ТЩИМ ВМС НАТО боекомплект противоминных боеприпасов составлял порядка 50 штук. С учетом их массы (140 кг, из которых 100 кг — заряд взрывчатки) размещение большего боекомплекта было затруднено и его необходимо было беречь. Подрыв положенного на мину боеприпаса производился по гидроакустическому каналу с учетом «временной блокировки» для гарантированного отхода ТНПА (и самого ТЩИМ) более 15 минут. При отсутствии команды на подрыв в течение 30 минут боеприпас приводился схемой безопасности в неактивное («безопасное») состояние.
В условиях очень плохой видимости большая масса сбрасываемого заряда обеспечивала поражение мин даже без ее визуального обнаружения и «прицеливания», просто совмещением отметки ТНПА и мины на экране ГАС (после чего производился сброс боеприпаса).
После подъема на борт ТНПА время его приготовления к повторному применению (замена подрывного заряда и гайдропа, установке новой катушки с кабелем, а также (при необходимости) замене свинцово-кислотной аккумуляторной батареи (первоначально 145 А*ч) составляло порядка 15 минут.
Горизонтальная скорость РАР-104 первоначально составляла 5 уз. (в дальнейшем была увеличена до 6), управление движением осуществлялось изменением оборотов двигателей. При этом схема с гайдропом обеспечивала очень высокую маневренность ТНПА.
Масса полностью приготовленного к применению ТНПА (с боеприпасом и гайдропом) составляла 700 кг.
Спуск на воду ТНПА РАР-104 с гайдропом
ТНПА РАР-104 получился достаточно простым, с умеренной стоимостью (с учетом низкого уровня его физических полей это было серьезное достижение) и очень хорошо сбалансированным по характеристикам (дальность применения, погрешности наведения и масса боеприпаса), поэтому неудивительна его огромная популярность в большом количестве стран, возникшая практически сразу после его появления.
Здесь же стоит заметить, что Франция всегда умела продавать и эффектно подавать оружие, и РАР-104 стал весьма достойным представителем витрины ее военного экспорта вместе с ПКР «Экзосет», ракетными катерами «Комбатант», истребителем «Мираж» и другими известными образцами.
Серия
Первыми носителями ТНПА РАР-104 стали ТЩИМ Circe. Интересно, что они дожили до наших дней (уже в составе ВМС Турции), более того, несмотря на замену ГАС более современными (например, ТЩИМ Edincik, установка новой ГАС MATESS турецкой разработки) ТНПА, эти ТЩИМ сохранили именно РАР-104. Свои задачи они выполняли вполне эффективно.
ТЩИМ Edincik типа Circe (фото 2018 г.)
В середине 80-х годов ВМС Франции, Нидерландов и Бельгии развернули масштабную программу Tripartite по обновлению своих противоминных сил. В качестве основного противоминного вооружения новых ТЩИМ были приняты ТНПА РАР-104 (в новых модификациях), развитие ГАС DUBM-20A, ГАС DUBM-21, для повышения эффективности и противоминных действий — автоматизированная система управления противоминными действиями (АСУ ПМД).
Первая модификация PAP-104 mod.2 появилась в 1975 г. и не несла принципиальных изменений конструкции, были выполнены отдельные доработки с учетом опыта применения и в обеспечение массового серийного производства.
В 1983 г. (модификация mod.4) глубина применения была увеличена до 300 м.
Но наиболее эффективной и массовой стала модель 5. ТНПА получил модульную конструкцию с возможностью замены составных частей:
— носовая: с телекамерой (обычная), звуковизором и ГАС дальнего поиска;
— хвостовая: обычная и вариант с вертикальным двигателем;
— бортовых электромоторов: обычные (горизонтальные) и с дополнительными вертикальными двигателями;
— несколько вариантов гайдропов;
— несколько вариантов кабелей, в т.ч. одноразовый оптоволоконный диаметром 1,5 мм.
ТНПА PAP-104 mod.5
Несмотря на целый ряд других противоминных ТНПА, РАР-104 стал в 80-х годах самым массовым ТНПА ПМО в мире.
Дальше была война.
Персидский залив, 1991-1992 гг. Триумф РАР-104
Эпилогом «холодной войны» стала война Ирака с силами международной коалиции во главе с США в 1991 г.
Наряду с массовыми устаревшими донными и якорными минами (в значительной части производства СССР) ВМС Ирака располагали и новейшими образцами современных донных малозаметных мин Manta (производства Италии).
Донная мина Manta. Справа — спустя короткое время после постановки
Действия противоминных сил крайне затрудняли большие скорости течений, крайне низкая видимость, заносы поставленных мин песком (с высоким затуханием в нем зондирующих посылок гидролокаторов) и массированное применение мин Ираком (всего было выставлено около 2000).
В начале боевых действий на минах подорвались вертолетоносец «Триполи» (флагманский корабль противоминных сил) и крейсер УРО «Принстон».
Вертолетоносец «Триполи» после подрыва в доке
Дальнейшие события стали триумфальными для противоминных сил коалиции (состав: 4 ТЩИМ ВМС США, 5 ТЩИМ ВМС Великобритании, 5 ТЩИМ ВМС ФРГ, 4 ТЩИМ ВМС Франции, 1 ТЩИМ ВМС Италии, 3 ТЩИМ ВМС Нидерландов, 1 ТЩИМ ВМС Японии), уничтоживших 728 якорных, 285 донных и 137 плавающих мин. Французский ТЩИМ «Эридан» за 242 часа уничтожил 50 донных и 50 якорных мин, 63 раза применялись ТНПА РАР-104 (при этом цикл уничтожения одной мины составлял 15-20 минут), 61 раз – водолазы-минеры.
Наличие низкочастотных трактов ГАС миноискания DUBM-21 позволяло обнаружить даже частично замытые песком мины (в т.ч. малозаметные MANTA). Да, по современным меркам эта ГАС была «груба» и не давала точной и красивой «картинки». Но она просто эффективно решала (в связке с РАР-104) весьма сложную реальную боевую задачу. Условия низкой прозрачности воды и больших скоростей течения показали эффективность считавшегося тогда уже архаичным гайдропа ТНПА. Для классификации мины в таких условиях необходима возможность перемещения ТНПА в районе мины считанными метрами и дециметрами.
Гайдроп, являвшийся в этой ситуации своеобразным «якорем», позволял очень эффективно это выполнять (причем с минимальным подъемом мути со дна).
Следует отметить, что в западных СМИ упоминались приглашения советскому руководству присоединиться к противоминной операции (уже после завершения самих боевых действий). Однако ВМФ СССР с учетом установки в Персидском заливе современных донных мин ничего сколько-нибудь близко равноценного противоминным силам НАТО представить не мог.
Господствовавшая концепция хождения по минам с тралами в той ситуации привела бы к массовому подрыву тральщиков ВМФ СССР (с соответствующими политическими последствиями).
А потом пришли эффективные менеджеры…
К началу 90-х годов фирма ЕСА была на пике формы, являясь законодателем мод (причем вполне заслуженно) в тематике современных противоминных действий. Однако «холодная война» закончилась, и на волне резкого снижения военного противостояния, сокращения военных бюджетов, диверсификации производств к руководству многих структур и организаций (фактически во всех странах) начали приходить «эффективные менеджеры». «Главное – прибыль», «реклама – двигатель торговли» и т.д. Начались «инновации» и «оптимизации».
В 90-х годах с учетом новых условий и угроз (в т.ч. появления «мин-защитников» на подрыв ТНПА) фирма ЕСА разрабатывала ТНПА Оlistеr с мощной пропульсивной установкой для обеспечения применения крупноразмерной ГАС поиска мин. С учетом возросшего уровня физполей и повышения чувствительности новых мин «заколачивать гвозди» (уничтожать мины) таким дорогим ТНПА было признанно весьма рисковым, и для их уничтожения с борта Оlistеr планировались «малые» ТНПА RECA.
Но изменились условия, ушли опытные специалисты, пришли «менеджеры», ТНПА RECA был, как говорят, «оптимизирован», до полного закрытия темы (вместе с такой же «оптимизацией» серии РАР-104 mod.5), после чего Оlistеr был «кастрирован» (с лишением «большой» ГАС и уничтожителей RECA) и стал называться PAP-104 mod.6. Логика этого переименования понятна, само имя РАР-104 стало брендом, поэтому его нужно было использовать в виде наклейки к новому продукту. Особенно если этот продукт откровенно сомнителен и очень плохо продается.
ТНПА РАР-104 mod.6
Фактически закрыв линию успешного РАР-104 mod.5, фирма ЕСА сама отдала рынок тяжелых и средних противоминных ТНПА итальянским производителям ТНПА PLUTO (также реализовывавших концепцию «просто, но эффективно», но уже на современном техническом уровне, с уменьшением размерности ТНПА).
Вообще, дела у фирмы ЕСА в конце 2000-х шли неважно до тех пор, пока она не нашла платежеспособного, но малокомпетентного в современных противоминных действиях клиента — Министерство обороны и ВМФ Российской Федерации. Так началась афера (иначе это освоение бюджетных средств, затрачиваемых на фактически небоеспособные противоминные средства, назвать нельзя) с «российским» комплексом «Диаманд» (по факту – французским DIAMAND).
В рамках этого контракта было бы очень неплохо получить надежную и проверенную «классику» — РАР-104 mod.5, но ее уже похоронила сама фирма ЕСА, и поэтому в контракте с Минобороны РФ был полный «неадекват» из катеров, АНПА и малых ТНПА. Лучшей иллюстрацией пикантных подробностей (достойных пера Агаты Кристи) этого «сотрудничества» является то, что планировавшиеся к установке на корабли проекта 12700 катера внезапно «подросли» на 1,5 метра и 2 тонны и физически не поместились на проект 12700 (получилось почти по Маршаку: «Однако за время пути собачка могла подрасти»).
При разговоре с отечественными специалистами, по долгу службы курировавшими этот контракт, на простые вопросы типа «куда вы смотрели» ответы были в духе «французы нам это и не показывали». С учетом того, что в контракте по «Мистралям» французскую сторону наши «вывернули» по полной, такая «девичья наивность» нашей стороны в противоминном контракте вызывает очень много вопросов.
Фактическим провалом закончился и экспортный контракт на рейдовый тральщик – искатель мин (проект 10750Э: ЦМКБ «Рубин», постройка АО «СНСЗ») для Казахстана. Получив корабль (с противоминным комплексом фирмы ЕСА), иностранный заказчик планы на второй корабль сразу отменил, а российская сторона осталась с крупными убытками.
Познакомившись наконец близко с «Диамандом», ВМФ РФ испытал совсем не легкое потрясение от крайне убогих реальных возможностей красивой и разрекламированной европейской техники, после чего вопрос по дальнейшему сотрудничеству с фирмой ЕСА был закрыт.
Но финальный (на сегодня) акт этой комедии с элементами драмы отметить необходимо.
В мае 2019 года министерства обороны Бельгии и Нидерландов подписали с консорциумом Belgium Naval & Robotics (представляющим французские компании Naval Group и ECA Group) формальный контракт стоимостью около 2 млрд. евро на строительство для ВМС Бельгии и Нидерландов 12 минно-тральных кораблей нового поколения для замены ныне находящихся в строю тральщиков-искателей мин типа Tripartite.
«Перспективный» большой тральщик-искатель консорциума Belgium Naval & Robotics (Naval Group и ЕСА Robotics)
Подобным «противоминным линкором» хотели «осчастливить» и ВМФ РФ.
Кому и сколько «заносили» при этом? Тайна сия велика есть. Но ВМС Франции (активный участник предшествующей программы Tripartite) от такого «счастья» отпиралось как могло и в итоге отбилось. Причина столь категорического неприятия «нового» ВМС Франции состоит в том, что новые красивые «противоминные линкоры» («креативные» и «инновационные», водоизмещением почти 3000 т, т.е. в 7 раз больше, чем корабли программы Tripartite) физически неспособны выполнить ту работу, которую блестяще сделали ТЩИМ постройки 70-х — 80-х гг. в Персидском заливе в 1991 г., по комплексу причин (в т. ч. ставке на модные «автономные системы», исключающие возможность эффективного применения низкочастотных гидролокаторов). Т.е. слегка замытые песком «Манты» заведомо будут не обнаружены и пропущены.
А РАР-104? На новом «креативе» фирмы ЕСА их, разумеется нет. Так сказать, вышли из моды…
Но они продолжают служить на многих десятках противоминных кораблей в мире, до сих пор оставаясь одним из самым массовых тяжелых противоминных ТНПА. Да, сегодня РАР-104 дополнили малые противоминные ТНПА. Но у них своя «тактическая ниша» применения, у средних и тяжелых ТНПА – своя, и они эффективно дополняют друг друга.
А теперь выводы. Жесткие
Урок РАР-104 очень актуален для ВМФ РФ именно своим простым рациональным подходом к решению задачи уничтожения мин. Если работу может делать простой ТНПА, то зачем делать сложный и дорогой? Да, промышленность хочет кушать, но здесь вопрос в жесткой и правильной постановке для нее задачи! Флоту нужны ПРОТИВОМИННЫЕ СИЛЫ! Именно эффективные противоминные СИЛЫ, а не несколько тральщиков для парадов.
В случае реальных боевых действий количество поставленных нам мин будет измеряться многими тысячами. И противоминные силы ВМФ обязаны обладать необходимыми боевыми возможностями. Т.е. промышленность нужно жестко направить в направлении простых, но эффективных изделий, пригодных к массовой серийной постройке, обеспечения необходимого боекомплекта ВМФ для реального решения задач по предназначению.
Данные вопросы подробнее освещаются в статьях:
«Что не так с нашими тральщиками?»
«Что не так с «новейшим» ПМК проекта 12700?»
«Вопрос небоеспособности ВМФ России против современной минной угрозы обязан быть разрешен в кратчайшие сроки»
Особо необходимо отметить критерии эффективности противоминных действий:
1. Поисковая производительность (по поиску миноподобных объектов).
2. Производительность по классификации и уничтожению мин.
3. Предельно малая вероятность пропуска и неунитожения мин при ведении ПМД.
4. Соответствие возможностей противоминных комплексов реальной минной угрозе (в первую очередь по количеству мин и возможности их уничтожения в необходимые сроки).
На сегодня в составе ВМФ РФ имеется 4 тральщика-искателя мин и 4 (четыре) противоминных ТНПА (причем которые имеют устаревшую концепцию и подорвутся на первом же минном защитнике). Всего 4 ТНПА на весь ВМФ. На всю страну.
Стоит напомнить, что только стратегических подлодок у нас сейчас в составе ВМФ 11 единиц (противоминное обеспечение которых просто отсутствует ввиду полной антикварности и небоеспособности противоминных сил Северного и Тихоокеанского флота).
Мы сегодня оказались перед реальной угрозой войны с Японией. На ТОФ ни одного современного противоминного корабля, сейчас туда по Севморпути экстренно, даже без проведения заводских ходовых испытаний, тянут на буксире «Баляева» (проект 12700). В следующем году он вступит в строй, и на всем Тихоокеанском флоте будет 1 (один) ТЩИМ.
При этом высшему военно-политическому руководству докладывается, что всё в порядке.
В июне 2019 г. перед погружением президента РФ Путина В.В. к остову погибшей в 1942 г. подлодки Щ-308 новейший тральщик-искатель ВМФ РФ «Александр Обухов» провел «зачистку» района погружения от немецких донных мин, оставшихся с Великой Отечественной войны. Президенту показали, что ВМФ с минами «бороться может». Проблема в том, что такую работу точно с такой же эффективностью смогли бы сделать и французский Circe (c ТНПА РАР-104), и наш базовый тральщик начала 70-х проекта 1265 (с ТНПА «Луч-1» комплекса КИУ-1), а вот с новыми типами мин у «новейшего» проекта 12700 проблемы очень серьезные…
На боевые службы у нас до сих пор ходит противоминная рухлядь типа МТЩ «Иван Голубец». «Рухлядь» не потому, что корабль 1973 г. постройки (и спасибо экипажу, что берегут и лелеют старый корабль), а потому, что с его антикварным вооружением только флаг демонстрировать и остается, в бою и при выполнении задач по предназначению он станет просто братской могилой. И здесь нельзя не вспомнить и польские тральщики, причем еще более старой постройки, и турецкие ТЩИМ Circe, получившие и противоминные ТНПА, и новые (или модернизированные) ГАС.
Сегодня рядом должностных лиц занята позиция отказа от модернизации тральщиков боевого состава, в том числе с тем, чтобы не мешать «освоению бюджетных средств» на серию новых кораблей проекта 12700. Проблема в том, что проект 12700 имеет ряд очень серьезных недостатков, а его темпы строительства ни в коей мере не обеспечивают, даже к 2027 г., создания необходимых противоминных сил ВМФ. Без модернизации тральщиков боевого состава решение этой задачи невозможно. И здесь неизбежно встает вопрос простого и массового противоминного ТПНА. ТНПА, которого нет и который даже не заказывался ВМФ.
Аховое состояние работ по отечественным подводным аппаратам — предмет отдельной (следующей) статьи. А пока — короткая выдержка предвоенных документов (из лекции историка ВМФ Мирослава Морозова на канале «Тактик Медиа»).
Тогда у адмиралов хватало смелости докладывать руководству страны реальную обстановку и проблемы. Чего не хватает сейчас?
Максим Климов
Опубликовано: Мировое обозрение Источник
Подпишись: