Существует United States Marine Corps, который едва ли можно называть морской пехотой. Но обо всем по порядку…
Создание отечественного аналога Marine Corps потребовало бы цикла важных организационных мероприятий, цель которых — объединить под единое командование все подразделения морской пехоты и ВДВ с приданием им Кантемировской танковой дивизии, ракетных и артиллерийских бригад, а также инженерных частей и Береговых войск ВМФ. В процессе потребуется вывести из состава ВКС и передать новому командованию несколько авиационных дивизий.
Командование военной структуры разместить в отдельном корпусе в здании Министерства обороны на Фрунзенской набережной. На входе выбить надпись: «Вооруженные силы Российской Федерации. В уменьшенном масштабе».
Нужность или ненужность такого решения — это уже другой вопрос.
Полагаю, сатирический пример дает изрядное представление о том, чем является United States Marine Corps (USMC).
Практика создания уменьшенных «клонов» вооруженных сил в наше время не является редкостью. Достаточно посмотреть, что представляют собой отечественные Войска национальной гвардии (Росгвардии) численностью 340 тысяч человек. Которые по своему оснащению, в количественном и качественном аспектах зачастую превосходят Вооруженные силы России! Там представлены и новейшие образцы стрелкового оружия, и бронетехника, и военно-транспортная авиация. Имеются даже боевые вертолеты!
Разумеется, американский USMC и Росгвардия имеют различный облик и назначение. Но сам факт существования в стране «еще одних вооруженных сил» параллельно основным ВС не является чем-то исключительным в современном мире.
Это снова к вопросу о том, насколько корректно использовать общепринятый термин «морская пехота» в отношении Marine Corps.
Понятие «Marines» зародилось в XVII веке и относилось к легкой пехоте, воевавшей за интересы Британской империи.
Смысл названия состоял не в том, чтобы бойцы прыгали в воду, и, едва достигнув берега, сразу вступали в бой.
Все было гораздо проще. Для того чтобы попасть на какую-либо войну, солдатам Marines сперва требовалось пересечь море.
Увлекательные морские круизы и условия службы на далеких берегах, разумеется, накладывали свой отпечаток на облик и снаряжение этих частей.
К настоящему времени Royal Marines («Королевские морпехи») превратились в то, что мы привыкли называть морской пехотой. Элитные десантные части и спецназ ВМС общей численностью порядка 7500 человек.
Американцы заимствовали слово, но их представление о Marines круто отличается от того, что мы наблюдаем в других странах мира. В этом смысле понятие, цель и задачи United States Marine Corps значительно ближе к понятиям XVII века.
Если выражать истинный смысл USMC русским языком, то его наиболее точный перевод будет таким: «Заморский корпус».
Экспедиционная армия, сочетающая в себе все рода войск и предназначенная для действий исключительно на чужих территориях. В пустыне, в джунглях, в горах, на побережье — это уже частные условия той войны, которую развязывают в кабинетах Пентагона.
Ролкер «Л-т Балдомеро Лопез» доставил на очередную партию амфибий AAV-7 на Ближний восток. Обратите внимание на типично морской окрас бронемашин. Просто картина Айвазовского!
Другие задачи Корпуса — охрана морских баз (здесь задачи USMC созвучны с задачами отечественных Береговых войск ВМФ) и обеспечение безопасности американских посольств. Почетная церемониальная функция.
Почему «морская пехота» везде указана в кавычках? Личный состав «морской пехоты» США по численности в 10-20 раз превосходит подразделения морпехов в других странах мира!
На морских рубежах России несут службу 12 тыс. «чёрных бушлатов».
Китай располагает двумя бригадами морской пехоты численностью примерно 12 тыс. военнослужащих.
Турция имеет всего одну бригаду Amfibi Komando.
Личный состав United States Marine Corps на сегодня насчитывает 180 тысяч человек, не считая 35 тыс. резерва!
The Few. The Proud. The Marines. Один из популярных девизов Корпуса «морской пехоты» звучит в точности как знаменитое «Нас мало, но мы в тельняшках!»
Присутствие частей с «Абрамсами» в составе USMC не вызывает большого удивления. Участие в современных конфликтах невозможно без поддержки тяжелой бронетехники. Масштабы тех конфликтов достаточно очевидны. 180 тысяч человек держат на боевой службе не для участия в «точечных» операциях.
Танки — это неизбежность. Но часто вы видели «морских пехотинцев», вооруженных многоцелевыми истребителями 4-го и 5-го поколений?
300 боевых самолетов и полсотни воздушных заправщиков. За которыми на подходе — армада из 800 вертолетов и конвертопланов. Авиация USMC превосходит по численности ВВС большинства стран мира.
Вот такая «пехота».
Главное отличие USMC от других видов ВС — повышенная мобильность.
По своему назначению «Заморский корпус» ничем не отличается от того, что зовется Сухопутными силами США (US Army). Как и «морпехам», Армии совершенно нечего делать на американском континенте. Смысл всех подразделений Пентагона сводится к войнам на чужих берегах.
Тем не менее, в интересах «Заморского корпуса» заказываются специальные образцы техники, ускоряющие развертывание войск по прибытии на театры военных действий.
С другой стороны, все эти амфибийные машины и самолеты с вертикальным взлетом являются лишь декоративной обложкой.
Крупные боевые операции невозможны без серьезной и продолжительной подготовки, без достижения господства на море и в воздухе. Примеры XX столетия отчетливо демонстрируют сроки. Долгие месяцы концентрации сил на выбранных направлениях.
Сперва получение доступа к портам и авиабазам соседних государств. С последующим проникновением на территорию противника (Северный Вьетнам, Ирак) организованными колоннами через сухопутную границу. Если противник не в состоянии оказать организованного сопротивления, а его государственные и силовые структуры разложены до состояния анархии и средневековья, то в качестве «портала» для сил вторжения используется напрямую столичный международный аэропорт (Ливан, Афганистан).
Из крупных морских операций в порядке исключения можно назвать лишь Инчхонскую десантную операцию. Которая, во-первых, происходила 70 лет назад. Во-вторых, морская пехота США была представлена в ней единственной дивизией. Основную массу десанта составляли британские и южнокорейские пехотные части.
Более свежий пример. В ходе спецоперации на Гренаде численность «морских пехотинцев» также составляла лишь 30% от общих сил десанта.
Это очень важный момент. Обратимся к статистике: за годы Второй мировой на Тихоокеанском ТВД подразделения «морской пехоты» приняли участие в 15 крупных высадках морских десантов, имевших стратегическое значение. Тогда как подразделения Армии США — в 26 !
«Морпехов» нельзя упрекнуть в трусости. Уровень смертности среди них был выше (3,7%), чем в других видах вооруженных сил (2,8% для армии, 1,5% в рядах ВМС), при этом 80% безвозвратных потерь USMC приходилось непосредственно на потери в бою. По уровню смертности «морпехи» уступали только морякам гражданского флота (3,9%).
Парадокс имел банальное объяснение: Корпус многократно уступал по численности Армии, потому принял участие в меньшем количестве операций.
Но факт остается таковым. Если задачи этих «рэмбо» успешно выполнялись обычными армейскими подразделениями, тогда в чем в данном случае уникальность Корпуса морской пехоты?
«Ускоренное развертывание» некоторых подразделений USMC, оснащенных спецтехникой, во многом переоценено и не может иметь решающего значения.
Армия и USMC ведут бои при одинаковых условиях на одних направлениях. Необходимость обеспечения одинаковых боевых характеристик не позволяет резко сократить массу и уменьшить габариты военной техники. Обозначенные проблемы во многом нивелируются возможностями транспортного командования ВС США.
Поэтому «экспедиционные силы» не стесняются использовать ОБТ «Абрамс» со значением боевой массы под 70 тонн. А в качестве тяжелых грузовиков, инженерных машин и тягачей Корпус применяет армейские пятиосные шасси LVSR (10x10).
Тем не менее, очевидный факт: морпехи не располагают даже 1/10 того количества тяжелой бронетехники, которая присутствует на вооружении Армии США. И это ставит крест на «самостоятельных действиях» USMC.
Как бы ни были круты «морпехи» и как бы ни были великолепны их «Джавелины», с одними ПТРК при ограниченном количестве тяжелого вооружения они не выстоят под ударами армий тех стран, против которых и ради которых содержат 180-тысячный «Заморский корпус».
Никаких «Страйкеров» и БМП «Брэдли». Личный состав Корпуса передвигается исключительно на «хаммерах» (19,5 тыс. единиц), грузовиках (11 тыс. ед.) и завоевавших в последнее время популярность колесных бронемашинах, защищенных по стандарту MRAP.
В какую ситуацию попадут такие «легкие силы» при попытке самостоятельных действий на территории противника. красноречиво свидетельствует пример Сомали (1993 г.). Тогда в затруднительное положение попали подразделения армии США, также передвигавшиеся на грузовиках и легкой колесной бронетехнике. В итоге заблокированные и лишенные всяких шансов на самостоятельный выход из окружения.
400 танков и два батальона РСЗО HIMARS в составе USMC — слишком мало в масштабах серьезных операций.
И пока «морпехи» возятся со своими супер-облегченными буксируемыми гаубицами M777 - армия использует САУ «Паладин». Обеспечивающие армейским частям значительно большие возможности для маневра в зоне БД.
Десантные возможности «Заморского корпуса» оправдываются наличием 1100 амфибийных десантных машин AAV-7.
30-тонные плавающие БТР красиво разъезжают по пляжу и в теории позволяют производить высадку на занятом противником побережье. На практике AAV-7 чаще встречаются в глубине континента, выполняя типичные задачи бронетранспортеров. Связанные с перевозкой личного состава в зонах вооруженных конфликтов.
Плавающий БТР AAV-7 в Эль-Фаллудже, Ирак. Далековато отъехал от берега.
Перспективные плавающие (амфибийные) бронемашины ACV, заказанные на замену AAV7, еще сильнее скажутся на численности десантных групп. Планируется закупить всего 573 плавающих БТР, вдвое меньше, чем имеется в настоящее время.
Также на вооружении «Заморского корпуса» в малом количестве присутствуют колесные БТР-БМП под обозначением LAV-25 массой 13 тонн. Способные преодолевать водные препятствия вплавь и даже десантироваться парашютным способом. Однако популярность LAV-25 среди «морпехов» невелика. Число легких бронемашин в разы уступает ОБТ «Абрамс»!
Это еще раз о приоритетах и реальных задачах «Заморского корпуса», для которого морские десанты на учениях остаются красивой церемонией и памятью о традициях.
Несомненно, в составе Корпуса присутствуют десантные формирования, подобные нашей морской пехоте, но основная масса задач USMC находится на значительном удалении от побережья.
Отдельного упоминания заслуживает авиация USMC.
Изначальная идея заключалась в возможности быстрого развертывания в зоне боевых действий. С размещением авиатехники на борту авианосных кораблей и на передовых аэродромах вблизи линии соприкосновения с противником.
На практике все это было лишено смысла сразу по нескольким причинам.
Условия и способы базирования авиатехники USMC ничем не отличались от базирования тактической авиации ВВС.
Весьма наивно полагать, что истребители 4-го поколения (уже не говоря о F-35) смогут обслуживаться и действовать с неподготовленных аэродромов. Только первоклассные авиабазы, оснащенные по последнему слову техники!
11-ая авиагруппа USMC на авиабазе «Шейх-Иса» (Бахрейн)
К настоящему времени концепция «передовых аэродромов» с целью сокращения подлетного времени окончательно устарела. При срочных запросах авиация наносит удары из положения «дежурство в воздухе». Ведь продолжительность обычных вылетов многоцелевых истребителей ВВС США в современных конфликтах достигает 9 часов. Истребители с бомбами часами «висят» над районами боевых действий или вблизи них. Все делается в интересах наземных сил. С момента получения запроса до нанесения удара с воздуха проходят считанные минуты.
Никакой СВВП, размещенный на самом близком аэродроме, не обеспечит такой реакции на вызов.
В свою очередь, военно-морской флот располагает собственной палубной авиацией, превосходящей по всем параметрам авиацию «Заморского корпуса». Эскадрильи USMC присутствуют на борту авианосцев лишь в качестве почетных гостей.
В результате всех усилий по приданию призрачной «мобильности», основная часть авиации «морской пехоты» к настоящему времени состоит из устаревших образцов авиатехники.
Основа боевой авиации — истребитель-бомбардировщик F/A-18C «Хорнет» первого поколения и ударный СВВП «Харриер II».
Полагаю, все знатоки военной техники понимают, о чем идет речь, насколько отличаются возможности этих самолетов от «Страйк Иглов» и «Рапторов» военно-воздушных сил.
Немногим лучше обстоят дела с перспективным F-35B, но к «вертикалке» также имеются вопросы. Она уступает по большинству ТТХ обычным «Лайтнингам» модификации «А». От менее эффективной системы дозаправки «шланг — конус» до излишне сложной и перетяжеленной конструкции с ограничением по допустимым перегрузкам и значению боевой нагрузки.
Но главное, у «морпехов» отсутствуют собственные самолеты ДРЛОиУ, основа основ современной воздушной войны.
Парк винтокрылых машин USMC производит двоякое впечатление. С одной стороны 800 единиц вертолетов и конвертопланов — мощь. Мощь с большой буквы.
С другой стороны, лишь слабое подобие армейской авиации, на вооружении которой находятся свыше 2700 вертолетов.
Что представляет собой USMC с учетом изложенных обстоятельств?
Концептуально — армия вторжения.
С технической стороны — легкая моторизованная пехота с небольшими «вкраплениями» тяжелого вооружения. Которой приданы авиационные части с целью упрощения взаимодействия и оказания поддержки с воздуха.
В реальности данная структура не соответствует навязанному образу и не обладает самостоятельностью в условиях реальных конфликтов. Несмотря на свою многочисленность и «морское» название, Marines не имеют ни возможности, ни технических средств осуществить морской десант на побережье сколь-нибудь подготовленного противника.
Так же, как не рискнут самостоятельно продвигаться вглубь вражеской территории по суше без поддержки армейских частей.
Что было наглядно продемонстрировано в ходе операции «Буря в пустыне» — крупнейшего военного конфликта со времен Второй мировой войны. Основой ударной армии вновь стали танковые «клинья», которым оказывали всестороннюю поддержку другие рода войск. К слову, американское командование учло опыт своих предшественников в операции «Цитадель» и в тот раз эффективно сокрушило иракскую оборону.
В обозначенных условиях все задачи «легкой мотопехоты» сводятся к усилению армейских частей с тяжелым вооружением. Действуя в единой связке, они действительно представляют грозную силу.
Здесь стираются последние различия между моторизованными пехотными подразделениями Армии и «Заморского корпуса». Солдаты отличаются только шевронами и платежными чеками, выписанными от разных ведомств.
Самостоятельные действия USMC ограничены конфликтами самой низкой интенсивности, в которых прибывшие первыми «морпехи» по большей части исполняют полицейские функции. Как и любая современная армия, подразделения Корпуса в таких условиях демонстрируют уверенное превосходство над технически слабым и неорганизованным противником.
Автор статьи не видит смысла в подробном описании особенностей командования «Заморским корпусом», который, как известно, «подчиняется непосредственно президенту». Кто является чьим заместителем и какого ранга? Интересующиеся бюрократией могут найти эти данные в любом источнике.
Замечу лишь, что исполнить приказ на развертывание контингента такой численности не позволят даже президенту США. Это не одномоментный удар с беспилотника. Наконец, у самих «морпехов» в подчинении нет кораблей; без поддержки флота и Командования морских перевозок они не смогут попасть ни на какую войну.
Автор не задается целью переписать устоявшиеся истины, потому с этого момента возвращается к привычному термину «Корпус морской пехоты».
Главное — понимать, что под этой фразой нет ничего похожего на морскую пехоту России (Великобритании, Китая и т.д.), которые по своей концепции действительно являются частями морского десанта.
Самый интересный вопрос: для чего за океаном в настоящее время остается необходимость выводить часть подразделений Армии и ВВС в отдельный вид вооруженных сил?
Все объясняется традициями.
Традициями боевой славы. И традициями выгоды!
Пользуясь наличием «еще одной армии», можно реализовывать колоссальные контракты на поставку для неё «специального снаряжения». Все — от пайков и комплектов униформы, до сомнительных в плане полезности, но в силу своей малочисленности исключительно дорогостоящих истребителей пятого поколения с вертикальным взлетом.
Одновременно можно строить армаду десантных вертолетоносцев с док-камерой. К слову, в настоящее время ВМС молчаливо признали ошибочность концепции «все в одном», разделив классы вертолетоносцев и кораблей-доков. В любом случае, ни те, ни другие, ни третьи не используются (и не могут использоваться) по назначению в современных боевых условиях.
У морпехов скоро не останется амфибийных машин в достаточных количествах, а все боевые действия ведутся на суше. Флот США не нуждается в 20-узловых недоавианосцах, в его составе имеются полноценные атомные авианесущие корабли. Но вы только представьте аппетиты верфи в Паскагуле! Там несколько поколений менеджеров живут на проектах таких грандиозных и бессмысленных сооружений.
Вот что значит на практике «особый вид вооруженных сил», которому необходимо особое внимание.
Не говоря об увеличении штата генеральских должностей.
Олег Капцов
Опубликовано: Мировое обозрение Источник
Читайте нас: