Пролог Полтавы: битва при Лесной
Планируя свой грандиозный поход в Россию, шведский король Карл XII даже не предполагал, что ему придётся на ходу отказаться от части своих амбициозных замыслов из-за превратностей военной судьбы. Тем не менее, после битвы при Раевке его войска повернули в сторону Малороссии, где собирались отдохнуть и пополнить свои силы за счёт казаков гетмана Ивана Мазепы. В это время огромный обоз с продовольствием из Лифляндии (ныне Латвия и часть северной Эстонии), который вёл генерал Адам Людвиг Левенгаупт, был захвачен русской армией под деревней Лесная, а сопровождающие его шведы погибли или разбежались по окрестным лесам. Это стало началом конца шведской армии, завязшей в казачьих землях и потерпевшей горькое поражение при Полтаве.
Огромной ошибкой Карла XII стало то, что после обидной для России катастрофы при Нарве он поверил, что русской армии больше не существует. После этого король отправился на завоевание Речи Посполитой и долгие годы провёл в седле, преследуя польского короля Августа II, союзника Петра I. За это время русские войска не только восстановили свои силы, но и научились достойно противостоять регулярной армии сильнейшей империи Европы. Следствием этой науки стало падение многих шведских крепостей в ингерманландских (территория нынешней Ленинградской области) и прибалтийских владениях королевства, а также угрожающее положение флангов самого Карла.
Долгое время король отмахивался от предложений послать значительные силы на помощь гибнущим провинциям. Он считал, что трусливые генералы просто преувеличивают угрозу и хотят заставить его лично принять участие в разгроме русских войск. Лишь после окончательной победы над Августом, вынужденным заключить со Швецией позорный Альтранштедтский мир, Карл согласился отправиться в большой поход против России. В этот момент он находился в зените своей славы и считал победу в войне предрешённой.
Шведский правитель из-за своего сумасбродства часто не согласовывал планы с подчинёнными, поэтому последним приходилось самостоятельно выбираться из сложных ситуаций. Когда король выступил в сторону России, то приказал сидевшему в Риге генералу Левенгаупту собрать огромный обоз с продовольствием и идти на соединение с основными силами. Лифляндские войска могли существенно пополнить королевскую армию, ведь они состояли из опытных солдат, уже неоднократно сражавшихся с русскими отрядами. К счастью, царь Пётр внимательно следил за движением корпуса Левенгаупта, вынужденного тянуть за собой огромный обоз. Когда с помощью обманных манёвров удалось отвлечь внимание короля от русских сил, то навстречу лифляндцам выступил так называемый корволант под командованием князя Александра Даниловича Меншикова. Это был крупный отряд, состоявший из конницы, лёгкой артиллерии и пехоты, посаженной на лошадей. О численности войска Левенгаупта царь тогда ещё не знал, поэтому в последующем был вынужден существенно усилить силы Меншикова за счёт подразделений, стоявших в белорусских землях Речи Посполитой.
В отличие от Карла XII, генерал Левангаупт строго следовал полученным изначально указаниям. Несмотря на значительную численность своего войска, шведский командующий стремился избегать столкновений с русскими отрядами и двигался с максимальной скоростью. Если бы всё шло так, как изначально задумывалось, то лифляндцы имели все шансы соединиться с королевской армией. Тем не менее, введённые в заблуждение своим королём, они оказались глубоко в тылу Карла XII и не могли надеяться на получение помощи.
25 сентября 1708 года корволант, наконец, обнаружил присутствие корпуса Левенгаупта в белорусских лесах. Шведы ускоренным маршем двигались по Могилёвщине (современная Белоруссия) и приближались к Пропойску (ныне Славгород). Здесь они собирались переправиться через реку Сож и выйти на соединение с основными силами. Шведский генерал давно не получал известий от короля, поэтому смутно представлял себе оперативную обстановку. Тем не менее, даже в одиночку он был сильным противником, который мог нанести поражение небольшой русской армии.
Первое столкновение между противниками произошло возле деревни Долгий Мох в районе реки Реста. Отправив вперёд громоздкий обоз, Левенгаупт дал небольшое сражение русской кавалерии и смог отбиться от неё отбиться. Тем не менее, Пётр, который лично прибыл в русский лагерь, предпринял обходной манёвр и встал на пути шведов у деревни Лесной. Шведскому командующему ничего не оставалось, кроме как подготовить свои войска к баталии. Ему существенно мешал огромный и неповоротливый обоз, на защиту которого необходимо было выделять дополнительные силы.
Левенгаупт расположил свои войска достаточно грамотно, чтобы не позволить себя обойти. В тылу его позиции находилась река Леснянка, а сами полки стояли на возвышенности. Большим преимуществом обороняющихся было то, что Пётр вводил свои войска в бой по частям, а не наступал единым фронтом. Это позволило шведам некоторое время вполне успешно отбивать атаки русской кавалерии, которая выходила из леса и устремлялась на вражеский лагерь.
Первая атака нашей конницы не увенчалась успехом, однако талантливому полководцу Михаилу Михайловичу Голицыну всё же удалось потеснить шведов, чтобы дать нашим войскам простор для фронтального наступления. После этого русская армия построилась традиционным образом: центр, а также правый и левый фланги. Шведы заняли оборонительную позицию, поэтому весь последующий день только сдерживали атаки русских войск. Долгое время битва шла с переменным успехом, и корволанту не удавалось сбить Левенгаупта с его позиций. Тем не менее, когда на помощь русской армии подоспел конный отряд генерала Родиона Христиановича Боура, то шведы дрогнули и оставили свой лагерь. Лишь после огромных усилий им удалось вернуть часть утраченных позиций, и битва на время прекратилась из-за наступившей непогоды.
Ночью шведскому командующему пришлось принять тяжёлое решение об оставлении части обоза и раненых на произвол судьбы. Он поспешно собрал оставшиеся в наличии силы и попытался оторваться от русской армии. Левенгаупт надеялся возле Пропойска перейти через Сож и спасти хотя бы артиллерию, однако на следующий день русская кавалерия смогла его настигнуть. На этот раз шведам пришлось бросить вообще всё имущество и спасаться от преследования окольными путями. Шведскому командующему всё же удалось привести на помощь Карлу XII небольшие силы, однако тот был разъярён утратой артиллерии и провианта. Левенгаупт был подвергнут опале, хотя совершенно этого не заслужил.
Пётр и прочие русские военачальники восприняли победу под Лесной, как долгожданный триумф отечественного оружия. При этом царь настолько был впечатлён достигнутым, что посчитал успех в битве делом исключительным. Уже после Полтавы он писал: «Сия у нас победа может первою назваться, раньше над регулярным войском никогда такой не бывало. Раньше тут первая проба солдатская была, а людей, конечно, ободрила и матерью Полтавской победы ее можно назвать».
В дореволюционное и советское время победа при Лесной считалась огромным успехом русской армии. В 1908 году на месте битвы, в честь 200-летия знаменательного события, был построен Свято-Петропавловский храм, в 1958 году ставший музеем. К сожалению, в 90-е годы, когда в Белоруссии пришли к власти националисты, почти все экспонаты были вывезены в Могилёвский краеведческий музей. Тем не менее, память о великой баталии, ставшей прологом Полтавы, сохраняется у всех, кто интересуется военной историей Отечества. Хочется верить, что рано или поздно музей, посвящённый битве, обязательно возродится, ведь она сыграла огромную роль в становлении Российской империи.
Заглавная иллюстрация. Битва при Лесной на картине П.Д.Мартена
