Что Советский Союз дал туркменам
Туркмения — крупная по территории (1100 км с запада на восток и 650 км с севера на юг) страна в Центральной Азии. С запада омывается Каспийским морем, с севера граничит с Казахстаном и Узбекистаном, а с юга — с Ираном и Афганистаном. Туркмения богата природным газом (4-5-е место по запасам и 11-12-е по добыче в мире), поэтому представляет особый интерес для влиятельных держав.
Западные СМИ рассказывают, что в Туркмении тоталитарный ад, абсолютная монархия, ужас и кошмар, что Туркменистан — Северная Корея с природным газом. С одной стороны, центральные улицы Ашхабада покрывают дорогущим белым мрамором и возводят памятники Туркменбаши из золота (на самом деле знаменитый памятник лишь позолочен), с другой — люди в сёлах голодают, не имеют электричества и водоснабжения. Такая пропаганда является верным признаком того, что политический режим в стране не служит интересам западных корпораций. Показатель отсутствия зависимости от Запада.
С момента образования Туркменистана Госдеп США на различные программы по вестернизации и демократизации туркмен только официально потратил более 400 млн долларов, что немало для страны с семимиллионным населением. Результаты оказались неудовлетворительными.
Туркмения — одна из немногих наших республик, избежавших после развала Союза войн, гражданских конфликтов, волнений, мрачных кризисов и разрухи. При первом приближении она выглядит страной, которая бережно отнеслась ко всему советскому наследию, кроме идеологии. Туркмены за годы государственного суверенитета росли вполне советскими темпами в численности, индустрии, сельском хозяйстве. И, насколько можно судить по имеющимся источникам, их рост был практически бескризисным или с небольшим влиянием внешних кризисов (1990-е годы на постсоветском пространстве, рецессия начала 2000-х, 2008 год и рецессия, пандемия).
Темпы роста ВВП Туркменистана в период 1992–2022 годов колебались от 6 до 14 процентов, капиталовложения составили 200 млрд долларов (и только 15 процентов — иностранный капитал), объем производства промышленной продукции в 2021 году превысил уровень 2000 года почти в 22 раза. Туркмения поставляет в другие страны не только природный газ (90 процентов идёт в Китай), но и более 40 видов нефтехимической продукции, включая полиэтилен и полипропилен. Туркмения также поставляет электроэнергию, производство которой в 2021 году превысило 30,15 млрд КВт-часов (на уровне Дании, Ирландии, чуть меньше Белоруссии). Туркмения — крупнейший в Центральной Азии экспортёр электроэнергии. Производит азотные, фосфорные и калийные удобрения. В ассортимент химической индустрии входят также полимерная продукция, пластмассовые изделия, каустическая сода, коагулянты для очистки воды и разнообразные товары бытовой химии. В 2009 году в Овадан-депе начал работу первый в стране металлургический комбинат мощностью 160 тысяч тонн проката в год.
Если взять сельское хозяйство, то с 1990 по 2020 годы производство мяса выросло в 3,3 раза, молока — в 5,4 раза, яиц — в пять раз, поголовье крупного рогатого скота выросло в три раза, мелкого рогатого скота — в 3,4 раза, птицы — в 2,7 раза. Урожай пшеницы вырос в 20 раз при росте посевных площадей в 2,7 раза за счёт уменьшения площадей под хлопок.
За период 2019–2022 годов производство промышленной продукции возросло на 27 процентов, сельского хозяйства — на 30 процентов, доходы государственного бюджета — на 50 процентов.
То есть советская аграрная и индустриальная база в Туркмении развивается, что выделяет страну на фоне соседей. В Туркмении не было никаких либеральных реформаторов, которые бы по американским учебникам громили промышленность и сельское хозяйство из-за нерентабельности и модели гайдарономики: «Да кому нужны ваши дерьмовые станки?! Понадобятся — мы все за рубежом купим».
Современная туркменская государственность связана с именем Сапармурата Ниязова. Он, будучи первым секретарём ЦК компартии Туркменской ССР и постоянным членом Политбюро ЦК КПСС, то есть человеком неглупым и политически искушённым, после развала СССР переименовал партию в демократическую и объявил независимость Туркменистана. Позже Туркмении из Союза вышел только Казахстан.
Ниязов создал политически стабильную модель власти, сохранив партийную диктатуру и всеобъемлющий контроль государства над экономикой при зарегулированном рынке. Причём он весьма трезво оценивал состояние общества и, видимо, хорошо понял внутренние пружины его функционирования. Поэтому идеологию марксизма-ленинизма он прагматично заменил своеобразным национал-традиционизмом. После десяти лет новой власти Ниязов издал специальную книгу «Рухнама», которая стала чем-то вроде духовного устава туркмен.
Туркмения была относительно моноэтнической республикой в составе СССР, но туркмены сознавали себя нацией прежде всего в составе большого советского народа. Без Союза возникла идеологическая пустота, которую Ниязов попытался грамотно заполнить. Идеологию «Рухнамы» нельзя назвать в классическом смысле националистической или религиозной.
«Отныне мы — новое государство, — пишет Ниязов в «Рухнаме». — И как новой семье, нам нужно все — от иголки до самолетов, от лекарств до компьютеров. В прежние времена мы чай ставили в Нусае, а дрова везли из России, хлопок выращивали в Мары, а перерабатывать его отправляли в Европу… „Богатств достаточно у брата, но ты богат, если можешь себя содержать“, — наставляли предки. От СССР мы переняли дружбу, а вот его вражду отвергли. Если один человек враждует с другим, значит, их разделяет какой-то интерес. Когда один народ натравливают на другой, там скрыты интересы третьего! С прежними друзьями мы будем поддерживать добрые отношения, заведём новых друзей. Мы ни к кому не испытываем враждебности, и нам никто не угрожает. В таком случае, к чему все эти политические, экономические, военные союзы! История неоднократно доказывала, чем заканчивается великодержавный шовинизм, чем оборачиваются попытки возвысить или унизить один народ за счет другого. Даже ребенок, обжёгшийся раз на молоке, всегда дует на воду. Некоторые же политики раз за разом расшибают себе лбы, наступая на одни и те же грабли… Туркмены — великий народ, но это не значит, что он выше какого-то другого народа. Туркмены никогда не были высокомерны, чтобы считать себя лучше других. Пусть каждый туркмен всегда помнит об этом! Нравственные ценности, составляющие духовное наследие отцов и дедов, будут отражением национального самосознания туркмен. У каждого народа должно быть национальное самосознание — поезд не может двигаться без рельсов. Религии, принесенные в мир пророками, обрели жизнь в силу мировосприятия, выработанного людьми. Таким же мировосприятием являются накопленные каждым народом за тысячелетия обряды, обычаи, традиции, черты характера. Государство должно стать школой воспитания у человека лучших его черт, закрепления хороших привычек, добрых традиций».
Вот национальное самосознание и пытался сформировать своей политикой и своей книгой Ниязов. Он придерживался своеобразной преемственности с СССР в экономике: сильный госсектор, развитие индустрии, но рыночная экономика; в политике: однопартийная диктатура, но демократов, а не коммунистов; а также и в идеологии: аналог кодекса строителя коммунизма, но на туркменский националистический манер. Ниязов, создавая свою доктрину, явно вдохновлялся не только третьей программой КПСС, но и чучхэйской и китайской литературой.
То действительно новое и важное, что привнёс Ниязов, — нейтралитет. Туркмения настолько «нейтральна», что не вступает даже в экономические организации. Туркменистан не является членом ОДКБ, ШОС, БРИКС, ЕАЭС. Туркменистан даже не является нормальным членом СНГ из-за своего нейтрального статуса. Несмотря на все старания Турции, Туркмения не становится и полноправным членом ОТГ. Нейтралитет — стержень внешней политики Туркмении, стратегический замысел которой состоит в стремлении не стать ареной столкновения крупных мировых центров силы. Ниязов сделал из нейтралитета бренд не хуже швейцарского. 12 декабря 1995 года Генеральная Ассамблея ООН приняла Резолюцию № 50/80 «Постоянный нейтралитет Туркменистана». В Туркмении считают, что их нейтралитет признан «всем мировым сообществом на уровне ООН», поэтому статус нейтралитета не может быть изменён или отменен в одностороннем порядке. В знак признания концептуальной модели нейтрального статуса Туркменистана Генеральная Ассамблея ООН 2 февраля 2017 года своей резолюцией внесла 12 декабря в календарь ООН как Международный день нейтралитета.
Нейтралитет на востоке — дело хитрое. Например, во время войны в Афганистане туркмены общались и дружили как с проамериканским марионеточным правительством, так и с талибами. Ибо нейтралитет. Туркменистан, как правило, не голосует в ООН против РФ, КНР, но не голосует и за антизападные инициативы и резолюции. Туркмены просто не голосуют тогда, когда это можно расценить как позицию против кого-либо (в буквальном смысле не жмут кнопку).
Что касается лавирования Туркмении между Китаем, Россией, Турцией и Западом, то в этих вопросах всё вращается вокруг газа. Газ давно стал не менее важным фактором мировой политики, чем нефть. Экономические интересы, связанные с газом и нефтью, являются глубинным мотивом многих не то что дипломатических, а глобальных военно-политических процессов. Поэтому и во внешней политике Туркмении много хитросплетений и перипетий, связанных с газом. Но тем не менее туркмены умудряются ни с кем не конфликтовать и в целом дружественны прежде всего к РФ.
Притом у Туркмении довольно слабая армия, что делает её уязвимой прежде всего перед Турцией и США. Международная обстановка обостряется, и скоро наступят времена, когда «международно признанный нейтралитет» совсем ничего не будет стоить ни для кого, в отличие от газа и нефти. Понятно, что Китай просто так туркменский газ не сдаст, но нейтральная и слабая в военном смысле Туркмения может стать территорией военного столкновения.
После смерти Ниязова все эксперты и аналитики прочили крах выстроенной им политической модели, так как она всеми оценивалась как неустойчивая в долгосрочной перспективе из-за чрезмерной персонализации власти и отсутствия институциональных механизмов. Короче, всё как будто держалось на одном человеке. Даже популярный на кухнях пророк Жириновский прочил после кончины своего друга Ниязова передел собственности, борьбу кланов, в которую вмешаются Иран и США. Но ничего фатального не произошло. К власти пришёл соратник Ниязова, бывший министр здравоохранения Гурбангулы Бердымухамедов, а в 2022 году он сделал президентом своего сына Сердара.
Бердымухамедовы осуществили реформирование ниязовской политической модели, но не в корне. В сущности, они продолжают политику Туркменбаши, отказавшись от того, что посчитали перегибами. Их лозунг — «Государство для человека».
С этим сложно спорить, если смотреть на цифры и показатели социальной политики. Так, порядка 75 (!) процентов расходов государственного бюджета выделяются на социальную сферу, включая здравоохранение, образование, труд, социальную защиту, культуру и жилищно-коммунальное хозяйство. За период 2019–2022 годов увеличились расходы государственного бюджета на здравоохранение (27 процентов), на образование (37 процентов), денежные доходы на одно домашнее хозяйство увеличились почти на треть, среднемесячная заработная плата на крупных и средних предприятиях — чуть больше чем на треть, среднемесячный размер пенсий — на треть, государственные пособия — на половину. В Туркмении повально вакцинируют население, и признанием успехов в этом деле являются международные сертификаты о ликвидации в стране ряда инфекционных заболеваний, а также тот факт, что опыт туркменских медиков по вакцинации рекомендован ВОЗ для распространения в странах европейского региона.
Говорят, всё это враньё, тоталитарная статистика и проплаченная пропаганда. Может быть. Можно посмотреть и на более специализированные данные, по которым опосредованно оценить, действительно ли в Туркмении настоящее социальное государство или нет.
Так, в 2022 году затраты на продовольственные товары составили 53 процента от общих расходов домохозяйств. Это много и признак бедности — на уровне Казахстана. В РФ — более трети. Но у нас усреднённый показатель менее нагляден из-за большей поляризации доходов и у туркменов дешёвая коммуналка и бензин.
Доля детей в возрасте до пяти лет с отставанием в росте составляет семь процентов. У нас — около десяти. Это говорит о том, что население Туркмении питается нормально.
Коэффициент материнской смертности в Туркмении ниже, чем у нас (1,7 смертей на 100 тысяч живорождений против 10). Однако смертность детей до пяти лет огромная: 41 из 1000 (у нас — пять, у братьев-белорусов — три). 98 процентов населения Туркмении охвачено вакцинацией от 14 инфекций: туберкулеза, дифтерии, коклюша, столбняка, полиомиелита, гепатита B, гемофильной инфекции типа b, пневмококка, ротавируса, кори, краснухи, паротита, гепатита А, вируса папилломы человека. Вакцины государство закупает за рубежом по 100 млн долларов в год. Это очень здорово.
Половина детей от пяти до семи лет в Туркмении посещает подготовительные курсы к школе. Это хороший показатель в рамках реализации целей ООН по обеспечению всеохватного и справедливого качественного образования. Индекс развития в раннем детстве ЮНИСЕФ — 95 процентов. Правда, обеспеченность школ интернетом — всего 40 процентов (у нас во всех школах проведён интернет).
Доступ к чистой, безопасной воде имеет 95 процентов населения (у нас — более 88 процентов). Всё население имеет доступ к электроэнергии. Более трёх миллионов туркмен пользуются интернетом (население — 6,4 млн человек), более пяти миллионов имеют банковские карточки, около миллиона пользуются интернет-банкингом. Уровень урбанизации — 47 процентов.
В общем, на мой взгляд, нормальная страна, точно не филиал ада на Земле. Много где государство для человека делает куда меньше.
Что же оставил СССР туркменам?
На территории СССР туркмены были, пожалуй, наиболее отсталым даже не народом, а сообществом тюркоговорящих племён и родов. До советской власти среди туркмен не было ни одного врача, инженера или агронома. Даже в 1926 году грамотность среди туркмен составляла два процента! К середине 1980-х на каждую тысячу человек населения приходилось 655 человек с высшим и средним образованием. По количеству студентов на 10 тысяч населения Туркменская ССР шла впереди таких стран, как Великобритания, ФРГ, более чем в два раза обгоняла Турцию, в три раза — Иран и в шесть раз — Пакистан. Туркменская национальная интеллигенция была представлена многочисленными кадрами ИТР, врачами, учителями, писателями, художниками, артистами и учёными. Российскому читателю эти фамилии мало что скажут, но у туркмен появились свои писатели: В. Кербабаев, К. Сейтлиев, Б. Сейтаков, Ч. Аширова, К. Курбаннепесов.
За годы советской власти благодаря помощи России и других союзных республик Туркмения превратилась из пустынного угла с племенами, живущими натуральным хозяйством, в цветущий советский край. За двадцать-тридцать лет появилось примерно всё: от канализации и водопровода до заводов, больниц, школ и университетов. К середине 1980-х Туркмения производила промышленной продукции в 230 раз больше, чем в 1913 году, а хлопка — в 18 раз.
С помощью русских, украинских, узбекских и азербайджанских рабочих были построены десятки крупных промышленных предприятий, в числе которых Карабогазсульфат, Чарджоуский химический завод, Небитдагский йодный завод, Безмеинская и Марыйская ГРЭС. И самое главное, Каракумский канал имени В. И. Ленина (переименован в «Каракум-река»), протяжённостью более 1100 км, который позволил превратить пустынные земли в плодородные. Канал строили представители всех наций СССР, все республики Союза поставляли то или иное оборудование и различную технику.
Ещё один важнейший момент — это обретение туркменами русского языка, который открыл им окно к русской и советской культуре и науке. До сих пор русский язык играет важнейшую роль в Туркмении.
Так что Советский Союз дал туркменам практически всё, что они имеют, но и они отнеслись к этому наследию бережно и, в отличие от многих других народов, стараются его приумножать.
Анатолий Широкобородов,
