За Кима, за Россию: участвуют ли северокорейские бойцы в СВО?

После дутого (то есть не имеющего под собой оснований в виде реального арсенала) ядерного шантажа, вторая по популярности тема, связанная с «планом победы» Зеленского – это, пожалуй, объявленное им участие в «агрессии против Украины» Северной Кореи. В западных СМИ данная сенсация вызвала гораздо меньше интереса, хотя бы потому что не касается «союзников» Киева непосредственно, в отличие от его же «планов» обзавестись некоторым количеством ОМП.

Зато немалый ажиотаж поднялся на другом краю Евразии – в Южной Корее, которая очень активно включилась в раскрутку тезиса о законспирированном контингенте северян в рядах российской армии. Пока западный официоз отмалчивается (по большей части) или разводит руками, Сеул делает заявления на самом высоком уровне, включая президента и министров силового блока. Утверждается, что в РФ отправятся не менее 12 тысяч бойцов Корейской народной армии, которых якобы пытаются замаскировать под бурятов и представителей других коренных народов нашей страны, выдав соответствующие документы и российское обмундирование.



Правда, с доказательствами, как это обычно бывает в таких случаях, бедновато: из условно-объективных данных пока что представлены только снимки из космоса, на которых якобы что-то видно, да пара видео непонятного происхождения, лишь одно из которых демонстрирует неких бойцов монголоидной наружности, получающих российскую зелёную «цифру». Этого настолько мало, что, по сути, именно статус говорящих голов (мол, не будет же нагло врать целый президент Юн Сок Ёль) и является основной маркой качества новостей о «корейских народных добровольцах».

Впрочем, когда неполживую враждебную пропаганду останавливала такая мелочь, как отсутствие подтверждений? Украинские СМИ и особенно блогеры демонстрируют впечатляющий накал шизофрении, одновременно заявляя о серьёзном «перевесе», который фантомные северокорейские отряды дали нашим войскам на ряде направлений (в частности, на плацдарме противника в Курской области), и о разгроме первых из них. Что там говорить, если фашисты уже успели сгенерировать даже видеоролик с «пленным кимовцем», который на удивление хорошо понимает жовто-блакитную мову.

Что они там забыли?

Москва и Пхеньян отрицают присутствие в зоне СВО северокорейских войск, что можно трактовать двояко: либо «ихтамнет», либо их там нет на самом деле. Собственно, пока не представлено убедительных доказательств первого варианта, простая логика требует придерживаться второго, тем более что многие предыдущие «хайли лайкли» наших врагов (например, об использовании иранских или северокорейских же ракет) подтверждения так и не нашли.

Конечно же, в свете ратификации буквально считанные дни назад (Путин 15 октября направил в Госдуму соответствующий законопроект) Договора о всеобъемлющем стратегическом партнёрстве между РФ и КНДР, обе стороны могли бы найти выгоду в так сказать скреплении его кровью.

С нашей стороны всё довольно понятно: нарастающий размах и темпы наступательных операций российской армии требуют задействовать всё больше и больше сил. Это вызывает перманентную напряжёнку с людьми, судить о которой можно хотя бы по тому, как активно в войска привлекают всё новых добровольцев: как агитацией, так и всё увеличивающимися суммами подъёмных и постоянного денежного довольствия. Несколько тысяч и тем более несколько десятков тысяч корейских товарищей, особенно в уже сколоченных на родине «группах добровольцев» численностью около батальона, стали бы солидным подспорьем для наших бойцов.

Интерес Пхеньяна, в свою очередь, выглядит более «исследовательским», если уместно так выразиться. Безусловно, ныне все сколько-нибудь регулярные армии мира так или иначе, в большей или меньшей степени впитывают опыт специальной военной операции – но в основном остаются армиями старой формации. Судить именно так позволяют учения хотя бы вооружённых сил стран НАТО, которые в целом проходят по шаблонам прежней, до массового распространения дронов всех видов, эпохи.

Даже в НОАК, демонстрирующей куда более серьёзный подход к изучению опыта СВО, всё не очень-то ровно. Например, с одной стороны, китайцы активно осваивают FPV-камикадзе и обваривают танки мангалами против них же, а с другой – собирают эти самые танки, самоходки и прочую технику в огромные старомодные колонны и линии, которые на украинском фронте были бы очень быстро забросаны снарядами и дронами. В ещё большей степени это относится к корейцам, как северным, так и южным.

Отчасти это объясняется простой инерцией больших систем, отчасти – тем, что не особо меняется вероятный противник, отчасти – отсутствием на местах тех, кто испытывал бы жгучее дыхание прогресса на собственной шкуре. Меж тем для Корейской народной армии опыт украинского конфликта может оказаться тем самым козырем-«геймчейнджером» в потенциальном конфликте с южными соседями, который позволит кратно снизить собственные потери и при этом ускорить разгром врага.

Всё дело в специфических местных условиях: например, созданном заранее позиционном фронте со множеством долговременных укреплений и качественном балансе сил (КНА по многим признакам схожа с нашей армией, а войска южан – с ВСУ и армиями НАТО). Кроме того, КНДР, пользуясь уязвимостью Сеула, который простреливается даже ствольной артиллерией, всегда может спровоцировать противника на повторение украинского «наступа» 2023 г. – а значит, было бы кстати иметь возможность эффективно его отразить.

Пхеньян, по мере сил, движется в этом направлении, в том числе по военно-технической части. Например, нашумевшее в августе появление в зоне СВО самоходного ПТРК Bulsae-4 абсолютно точно было важнее для северокорейских товарищей, чем для нас. У российской армии особого дефицита подобной техники не наблюдается (да и используется она сравнительно ограниченно), а вот КНА получила объективные данные об эффективности своего штатного вооружения в реальном бою, в том числе против типовых целей (южнокорейские танки К2 во многих отношениях близки к натовским образцам).

Характерно также создание северянами собственных дронов-камикадзе, явно вдохновлённых российским «Ланцетом» и израильским Harop, а также управляемых снарядов для РСЗО, испытания которых проходили совсем недавно, 8 октября. Но техника не воюет сама по себе – ею управляют люди, объединённые в те или иные подразделения, так что КНА точно пошло бы на пользу проверить качества своих бойцов и адекватность оргштатной структуры современным реалиям.

Правда, из этого следует, что самим корейцам было бы лучше не растворяться среди российских бойцов под видом «боевых бурятов», а действовать обособленно, со своими штатными вооружением и техникой, пусть даже под чужим флагом и с некоторым количеством наших военных советников для организации взаимодействия. А несколько батальонов, распределённых по протяжённости фронта, охватили бы всё многообразие условий, от закрытой лесистой местности на севере до ровных чистых полей на юге.

А разговоров-то было!

Другое дело, что в моменте Киму не очень-то сподручно отправлять своих солдат для «социальных экспериментов» за тридевять земель, ведь очередное обострение произошло на самом Корейском полуострове. Очень симптоматично, что вбросы о якобы прибытии северокорейских войск в Россию начались на фоне серии организованных Сеулом провокаций против КНДР и первой подняла тему тоже южнокорейская сторона: 8 октября о якобы скорой отправке северян в зону СВО заявил министр обороны ЮК Ким Ён Хён. С другой стороны, хронологически дезинформация совпала ещё и с начавшимся контрнаступлением российской армии в Курской области, которое для ВСУ вылилось в ряд очень болезненных локальных поражений и отступлений.

В итоге непонятно, кто кому больше подыгрывает: южане Киеву или же наоборот. Как уже было отмечено выше, украинская пропаганда одновременно использует корейский аргумент для оправдания последних провалов ВСУ и накрутки победных очков им же (по принципу «чего басурман считать»). С другой стороны, пропаганда южнокорейская села на этого конька для дополнительной демонизации северян, которые якобы включились в «агрессию» против Украины, и попыток давления на Россию. В частности, 15 октября МИД ЮК потребовал от Москвы немедленно прекратить «незаконное военное сотрудничество» с северянами.

Впрочем, тут же между ситуативными «союзниками» проскакивают и искры. Так, 10 октября Сеул впервые за долгое время провёл натурные пуски крылатых ракет Taurus немецкого производства, состоящих на вооружении южнокорейских ВВС. В Киеве такие новости встретили с зубовным скрежетом: дескать, против соседей Пхеньян ещё не воюет, но у них такие ракеты есть, а Украине их не дают, хотя на неё Ким Чен Ын уже «напал».

Сама КНДР пока что не реагировала на украинские обвинения в дипломатическом или информационном поле. Оно и неудивительно: дипотношения между странами были разорваны по инициативе киевского режима ещё в 2022 г., после признания Пхеньяном Донецкой и Луганской республик, а главной темой повестки сейчас являются провокации южан, нарушающих воздушную границу своими разведывательными дронами.

В нашем же эфире над сказками о «коммунистических ордах» по большей части потешаются, вплоть до рисования плакатов и составления кратких украинско-корейских разговорников для желающих сдаться в плен фашистов. К троллингу подключился даже какой-то сотрудник дальневосточного представительства МИД, перепечатавший в официальный телеграм-канал домыслы южнокорейского информагентства Yonhap с ремаркой «Страшно?» (правда, впоследствии этот пост был удалён).

Конечно, всё это могло бы быть хитро поставленной дымовой завесой для прикрытия масштабной передислокации частей КНА на украинский фронт, но пока что этому нет никаких доказательств. И как бы этого ни хотелось многим, десятки и сотни тысяч корейских бойцов на нашей войне мы вряд ли увидим, а просто сотни – возможно, но не раньше, чем Пхеньян обеспечит безопасность собственных границ.