Признанное ООН террористическим находящееся под санкциями движение «Талибан»* можно исключить из списка запрещённых в России, полагают МИД и Минюст РФ, обратившиеся с соответствующим предложением к Президенту РФ Владимиру Путину. «Исключение "Талибана" перед его признанием обязательно», – пояснил директор второго департамента Азии Министерства иностранных дел РФ Замир Кабулов. Прибыла делегация Исламского Эмирата Афганистан (ИЭА) и на открывшийся 5 июня в Санкт-Петербурге ежегодный Международный экономический форум. Замир Кабулов упомянул также о традиционной заинтересованности «в продолжении расширения сотрудничества по закупке в России нефтепродуктов и других товаров повышенного спроса. Конечно, перспективно можно будет поговорить об использовании транзитных возможностей Афганистана для расширения товарооборота с обширным регионом».
Таким образом, создаётся базовая политико-правовая основа для комплексного развития российско-афганских взаимоотношений, что имеет очевидную региональную и в целом геополитическую значимость.
В свою очередь, кабульские власти заинтересованы в восстановлении и развитии афганской экономики с помощью России. Несмотря на номинальные ограничения, они активно развивают экономические связи с Китаем, Ираном, Индией, Пакистаном, Турцией, арабскими странами Персидского залива и Центральной Азии. Многие государства, в том числе Россия и Казахстан, оказывают Афганистану гуманитарную помощь по линии ООН. Казахстан вывел движение «Талибан» из своего террористического списка, чтобы развивать с Афганистаном экономическое взаимодействие, рассказал президент Касым-Жомарт Токаев на встрече со спикерами палат парламентов стран ОДКБ, назвав «активное вовлечение Афганистана в межрегиональные отношения» одной из текущих стратегических задач: «Развитие торгово-экономического сотрудничества с современным Афганистаном важно, и мы думаем, что нынешний режим будет долгосрочным фактором».
Не остаются в стороне и американцы, ещё в 2020 году заключившие с Кабулом соглашение, означающее его де-факто признание. Согласно некоторым данным, 1 мая 2024 г. там же, где и четыре года назад, в Дохе, прошла встреча представителей Главного управления разведки движения «Талибан» и ЦРУ. Более того, под покровом гуманитарной и финансовой помощи по линии ООН талибы могут получать значительные средства, ежегодные объёмы которых в последние три года, по мнению некоторых наблюдателей, могут быть сопоставимы с вспомоществованием Америки режиму Нетаньяху.
Разумеется, это обстоятельство не отменяет многовекторной политики кабульских властей, заинтересованных в диверсификации источников внешней помощи. Пока ИЭА де-юре признан Китаем, Саудовской Аравией, Пакистаном, Катаром, ОАЭ. Согласно предварительной информации, с осени 2023 г. в Кабуле разрабатывается правовая база по режиму максимального благоприятствования для стран, официально признающих ИЭА и/или развивающих с ним экономическое сотрудничество. Этот правовой режим планируется ввести в действие до конца текущего года, и фактически он уже распространен на Китай, реализующий в Афганистане (не всегда успешно) ряд коммуникационных, инфраструктурных и ресурсных проектов.
Афгано-китайский нефтяной контракт (Кабул, январь 2023 г.)
Ещё в ноябре 2021 г. талибы де-факто поддержали воссоединение Крыма с Россией: «Мы на стороне людей, которые живут в Крыму, и нужно слушать, чего они хотят, потому что люди имеют право голоса. Если люди стремятся жить в России, мы согласны с ними», – сказал представитель ИЭА Забихулла Муджахид. А несколько дней назад советник министра иностранных дел «эмирата» Закир Джалали отмечал достигнутый в последние три года значительный прогресс в отношениях между Москвой и Кабулом. По его словам, возможное снятие российским руководством с «Талибана» статуса террористической организации позволит продвинуть его больше. Афганские чиновники недавно приезжали в Казань для участия в Международном экономическом форуме «Россия – Исламский мир: KazanForum» и вот теперь, как упоминалось выше, приехали по приглашению в Санкт-Петербург.
«Власти Афганистана рассчитывают на сотрудничество с Россией и в сфере добычи металлов», – заявил 15 мая с. г. в ходе форума в Татарстане и. о. министра промышленности и торговли ИЭА Нуриддин Азизи, отметив наличие в Афганистане очень больших запасов «меди и лития, а также других ресурсов, таких как драгоценные камни. Имеется хороший потенциал для добычи этих металлов и минералов, и я надеюсь, что в этой области компании РФ будут инвестировать в Афганистан».
Кроме того, в Казани стало известно о предстоящем открытии в Москве Делового центра Афганистана. А ранее, в сентябре 2022 года, сообщалось о заключении Кабулом экономической сделки с РФ. По данным того же Н. Азизи, «ежегодно Россия будет поставлять примерно 1 млн. тонн бензина, 1 млн. т дизельного топлива, 500 тыс. т сжиженного нефтяного газа и 2 млн. т пшеницы». Немного позднее Замир Кабулов подтвердил, что «сделка по поставкам топлива и зерна между странами одобрена». Ценовые параметры дипломат не уточнил, но отметил, что нуждающиеся в нефтепродуктах, металлах и изделиях талибы «взамен готовы поставлять изюм, лекарственные травы и полезные ископаемые».
Примечательно и то, что по окончании аналогичного форума 2023 г. в Казани Н. Азизи заявил, что страна нуждается в 4 млн. тонн нефтепродуктов ежегодно, при этом «часть из них мы обеспечиваем через Туркменистан и Иран. Но хотим заключить хорошие соглашения с российскими компаниями, в особенности с "Татнефтью"» (1). А совсем недавно с его же слов стало известно и о планах строительства в иранской провинции Герат «на пересечении торговых маршрутов коридора Север – Южная Азия» логистического хаба, через который «Россия и Казахстан могут доставлять нефть в Пакистан и другие южноазиатские страны». По его оценке, первоначальный годовой трафик углеводородов через железнодорожный узел в Герате «может составить 1 млн тонн». Кроме того, заявлено, что Афганистан «надеется вскоре подписать транзитное соглашение с Россией, Пакистаном и Туркменистаном».
Несмотря на кажущуюся экстравагантность подобного рода планов, вполне серьёзные намерения Казахстана и некоторых других государств Центральной Азии укреплять торгово-экономические связи с Кабулом порождают некоторую надежду на их хотя бы частичную реализацию. Неизбежно возникающие острые вопросы безопасности предполагаемых транспортных маршрутов могли бы решаться, к примеру, в рамках ШОС, однако тесные контакты отдельных фракций талибов с западными и прочими спецслужбами могут как минимум отсрочить реализацию подобного рода планов (о чем в полной мере свидетельствует и незавидная судьба трубопровода TAPI, вокруг которого в своё время также было много разговоров). Помимо деструктивной деятельности террористических группировок, таких как запрещённый в России «Вилаят Хорасан», потенциальным фактором социально-политической напряжённости остаются миллионы афганских беженцев, перманентные этноплеменные и конфессиональные противоречия, подпитываемые западными спецслужбами и т. д. Некоторые аналитические центры предрекают увеличение притока в Афганистан боевиков иностранного происхождения, судя по всему, готовых пополнить террористические ячейки вышеупомянутого «халифата».
В любом случае вполне можно согласиться с профессором Крымского государственного университета имени Вернадского Максимилианом Шепелевым: «…геополитическое значение Афганистана трудно переоценить, и ключевая задача России – не допустить превращения страны в плацдарм для раскручивания антироссийских движений в регионе при поддержке США.
Китай уже признал это государство, развивает с ним отношения и России стоит идти по аналогичному пути. Какой бы режим ни был у власти в Афганистане, геополитическое значение этой страны не изменится».
Как бы ни относиться к нынешним кабульским властям, прагматичный диалог с ними целесообразен и необходим, в том числе и для купирования вызовов и угроз, исходящих из-за Пянджа и Амударьи для России и для государств Центральной Азии.
Примечание
(1) Китай уже участвует в освоении запасов нефти афганского (т. е. южного) побережья Амударьи. По 25-летнему контракту, подписанному в Кабуле в январе 2023 года. В том же регионе страны к концу 2020-х планируется в рамках того же контракта разместить первый в Афганистане НПЗ. Доля Афганистана в этом проекте (по принципу раздела продукции) – 25% с её увеличением к 2033 году до 75%.
