Новый премьер Франции как символ победы антисистемы
9 января был назначен новый премьер-министр Франции. Им стал Габриэль Атталь – самый инклюзивный премьер в истории этой страны. Это событие является настоящим триумфом глобальной антисистемы, в которой все перевернуто с ног на голову. Ведь во все времена на ответственные государственные посты было принято выдвигать представителей коренного народа, опытных в управлении патриотов этой страны, добропорядочных в семейной жизни. Это считалось важным как с точки зрения надежности кандидата, так и с точки зрения доброго примера, который должны подавать народу лица, занятые публичной деятельностью.
Особенно это касалось Европы с ее христианскими корнями. Конечно, на деле там бывало всякое, вверх нередко могли пролезть и предатели своей страны, скрывавшие свое иностранное происхождение и симпатии, и негодяи в личной жизни. Но такие лица, во всяком случае, старались скрыть свою сущность, по крайней мере – до поры до времени.
Однако теперь во Франции, теряющей даже остатки своего суверенитета, все обстоит ровным счетом наоборот, и Габриэль Атталь является антиподом политического деятеля прежних времен, причем открытым и демонстративным. Всю свою карьеру он открыто позиционировал себя врагом национальных интересов Франции, проводником генеральной линии Вашингтона и Брюсселя, сторонником растворения коренных французов в искусственно созданном потоке мигрантов из Азии и Африки.
Габриэль Атталь сначала вступил в Социалистическую партию, которая радикально вела именно такую линию. По словам его друзей, политические взгляды у Атталя возникли, когда он посетил демонстрацию против "фашиста" Жана-Мари Ле Пена, когда этот лидер, протестовавший против глобализации, прошел во второй туре президентских выборов против Жака Ширака в 2002 году. На самом деле семья Ле Пен играла роль вечного спойлера, сливая тему патриотизма и консерватизма.
Но все равно ярость Атталя даже против такого симулякра традиционности весьма показательна… Позже Атталь вошел в команду еще более проамериканского Макрона, которому истово угождал. Его рвение было оценено начальством, и в 29 лет он был назначен госсекретарем министерства образования, став самым молодым членом правительства Пятой республики, возникшей в 1958 г. Позже он занимал еще несколько важных политических должностей, в том числе – министра государственных счетов и министра образования, везде отличаясь антинациональной политикой и вообще поддержкой всех кампаний, проводившихся глобалистами. Например, он проводил кампанию нагнетания психоза в ковидные времена, сыграв немалую роль в принуждении школьников, даже младших, к многочасовому ношению маски в классах, что крайне вредно для детей.
Он – живое воплощение пресловутого мультиикультурализма, поскольку является потомком мигрантов, да еще и от смешанного брака, то есть, он дважды инклюзивен в национальном плане. Его отец – еврей из Туниса, а мать – потомок рода эмигрантов из Одессы. Но главное, как уже говорилось, другое: он даже официально не позиционирует себя патриотом и сторонником французской культуры; напротив, он выставляет себя космополитом и нередко открыто делает заявления антифранцузские по своей сути.
Многие с непонятным умилением говорят о том, что Атталь стал самым молодым премьером за всю историю Франции. Однако это означает, что у него нет ни достаточного политического веса и опыта, и потому он обречен быть пешкой в руках выдвинувших его серых кардиналов, в данном случае – лиц крайне глобалистского и русофобского толка. Та же ситуация, кстати, сложилась с его шефом – самым молодым президентом Макроном, поставленным на свой пост банкиром Жаком Аттали и Ротшильдами.
Такие молодые политики важны кукловодам и еще в одном плане: в Евросоюзе давно выдвигаются проекты понижения возрастного ценза избирателей до 16, и даже 12 лет, чтобы кукловодам было еще легче манипулировать населением. 30-летние премьеры помогают пропагандировать идею избирателей-подростков.
Таким же образом обстоят дела и в личной жизни Габриэля Атталя: современный политический винтик антисистемы должен подавать антипример и иметь антирепутацию. Давно замечено, что крупнейшими политиками ЕС теперь чаще всего становятся бездетные лица, как тот же Макрон, нарочно женатый на женщине, годящейся ему в матери, принципиальный "чайлдфри" Олаф Шольц и его предшественница Ангела Меркель, премьерка Молдавии Майя Санду, и т.д. Столько совпадений сразу не могут быть простой случайностью: ясно, что для глобалистов, постоянно ноющих о "необходимости" сокращения населения, важно подавать этому самому населению примеры бездетности, и потому отказавшиеся от рождения потомства политики получают лучшие возможности для карьеры. Однако новый премьер Франции еще инклюзивнее, чем эти персонажи: он не просто "чайлдфри", но еще и состоит в "однополом партнерстве" со Стефаном Сежурне – депутатом Европарламента и генеральным секретарем ультралиберальной партии "Возрождение".
Французский проамериканский истеблишмент фанатично зациклен на "однополой" теме. Для ее пущего распространения за несколько дней до назначения первого премьера-содомита Госсовет Франции утвердил "гендерный циркуляр", согласно которому теперь в школе мальчики при желании могут называться женским именем, носить юбку и ходить в женский туалет, а девочки – наоборот, и никто не должен сметь им препятствовать. Еще не было случая в истории, чтобы целый Госсовет занимался школьными туалетами, но этот вопрос для него слишком важен. В соцсетях некоторые жители Франции по этому поводу давали вот какие здравые комментарии:
"Прямо завтра все мальчики, конечно, не наденут юбки. Но достаточно одного на школу, остальные не посмеют вякнуть и будут думать, что это нормально. Один трансгендер на школу – это означает, что все остальные полностью перевоспитаны".
Но содомский пример нового премьера в этом плане тоже очень важен и явно найдет немало последователей. Замечу, что предшественница Габриэля Атталя на посту премьер-министра Франции Елизабет Борн была тоже весьма инклюзивной, но не до такой степени. Она тоже проводила проамериканскую политику, имела еврейско-эмигрантские корни, но была всего лишь малодетной и разведенной, что недостаточно для антипримера в современной семейной политике.
И Пап Ндиайе – предшественник Атталя на посту министра образования, тоже не представлял все меньшинства сразу. Он, правда, был негром по отцу, сторонником мультикультурализма и черным расистом, но он был банально женат на обычной женщине, что в условиях "новой нормальности" французского политикума становится явлением позорным и вредящим карьере. А Габриэль Атталь – это совсем другое дело, это выращенный в социальных лабораториях глобалистов "новый человек". Его по степени инклюзивности из заметных мировых фигур может превзойти разве что пресс-секретарка Белого Дома Карин Жан-Пьер, являющейся одновременно БЛМщицей, мигранткой, феминисткой, лесбиянкой, веганкой и суицидницей.
В связи с назначением нового премьера Франции я вспоминаю так называемое "Дело о фишках", которое потрясло эту страну в 1905 году, вызвав даже отставку тогдашнего главы правительства Эмил Луи Комба. Уже в ту пору тоталитарная секта масонов опутала французское государство. Адепты секты заводили досье (так называемые "фишки") на неугодных им политиков, военных, чиновников, журналистов. Масоны рубили карьеру всем французским христианам, патриотам, нравственным людям, ставя на их "фишках" слово "Карфаген" с намеком на известное римское выражение о том, что он должен быть разрушен. Зато лица аморальные, далекие от христианства, патриотизма и нравственности, получали от масонов пометку со словом "Коринф", что было отсылкой к известному стиху Горация: "Не всем удается достигнуть Коринфа". Для "коринфян" масоны создавали все карьерные условия и вербовали в свою секту. Но масоны всегда пиарят те дела, где им удалось одержать победу, и скрывают те, где их разоблачили и наказали. Поэтому на русском языке практически нет (!) упоминаний об этом громком скандале с разоблачением данной тоталитарной секты, хотя он всколыхнул тогда не только официальный Париж, но и всю Европу.
На примере "Дела о фишках" можно увидеть, насколько ненавистными для данной секты являются нравственность, патриотизм и христианская вера. Они делают все, чтобы у людей ничего этого не было, невзирая на то, выгодно ли им экономически портить жизнь носителям этих качеств или нет.
Тем не менее, тогда во Франции еще нашлись здоровые силы, разоблачившие масонский заговор, что вынудило подать в отставку промасоненного главу правительства. Но теперь, похоже, таких сил нет. Конечно, до сих пор многие обыватели с блаженно-придурковатой улыбкой крутят пальцем у виска при слове "масон", заявляя, что масонских заговоров не бывает. Все это, мол, выдумки "конспирологов-параноиков-ищущих врагов". Но в таком случае они должны в первую очередь объявить сумасшедшим конспирологом президента Макрона, который недавно посетил ложу "Великий Восток Франции", где заявил, что без масонства "республика не была бы создана", и что оно продолжает оказывать огромное влияние на страну. Он, впрочем, и до этого делал реверансы в сторону данной секты, хоть и менее откровенные.
Масонство там настолько набрало силу, что перестало скрываться и вышло из тени, готовясь в скором времени стать чем-то средним между правящей партией и государственной религией. Похоже, что теперь большую карьеру во Франции могут делать только "коринфяне", а нормальные люди получают клеймо "Карфаген" и соответствующие тяжелые последствия. Главным островом нормальности в мире стала Россия, которой они поэтому тоже мечтают организовать участь Карфагена, но она им на сегодня не по зубам. А вот Франция, увы, под руководством тоталитарной секты, становится все инклюзивнее и чудесатее, примером чему стало и назначение Габриэля Атталя в премьер-министры.
Конечно, в этой стране, как и по всему западному миру, премьеры и президенты все меньше играют роль государственных деятелей и все больше – роль публичных спикеров и менеджеров, исполняющих приказы серых кардиналов глубинного государства. Поэтому русофобский и проамериканский курс Франции с назначением нового главы правительства оставался бы неизменным в любом случае при всяком кандидате. Однако с назначением столь инклюзивного персонажа в негативную сторону меняется общественный дискурс, отныне ориентирующийся на антиценности. Когда столь много необычного концентрируется в новоназначенной политической фигуре, то это свидетельствует о коренной ломке системы. Самый космополитичный, откровенно антинациональный, наиболее молодой в истории, самый открыто извращенный – Габриэль Аттали становится символом окончательного краха Франции как национального государства и ее окончательного встраивания в глобальную антисистему.
