Когда 17 апреля Турция начала военную операцию "Коготь-Замок" (тур. Pençe-Kilit Operasyonu) в Иракском Курдистане, многим казалось, что речь идет об обычных трансграничных действиях против баз Рабочей партии Курдистана (РПК). Сама по себе "Коготь-Замок" — уже четвертая в серии ежегодных турецких военных операций с весны 2019 года.
Но ранее они были ограничены по времени. На сей раз, похоже, все выглядит иначе. Прежде всего, бросается в глаза то, что новая военная операция тщательно готовилась.
Во-первых, перед ее началом президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган встречался с премьер-министром регионального правительства Курдистана Масруром Барзани, минуя консультации с центральным правительством Ирака.
Во-вторых, состоялся визит в Лондон самого Барзани, которого принимали на уровне чуть ли не главы государства. С ним встретились премьер-министр Борис Джонсон, министры иностранных дел, внутренних дел, обороны, бизнеса, энергетики и промышленной стратегии.
В этой связи экс-депутат британского парламента и секретарь Всепартийной парламентской группы по Курдистану Гэри Кент заявил, что "Иракский Курдистан — важный союзник Лондона" и что "возник повод для появления Курдистана на карте мира".
По его же словам, дело теперь за тем, "чтобы курды заручились поддержкой своих друзей и союзников, особенно Великобритании, чтобы увеличить свой потенциал и стать очень хорошим и необходимым союзником Запада".
Поэтому складывалось ощущение, что Лондон готовит акцию по фрагментации Ирака и провозглашению независимости Иракского Курдистана, для чего необходимо нейтрализовать те силы, которые выступают против этого. В таком контексте действия Турции выглядят интригующе.
В итоге министр обороны Турции Хулуси Акар заявил, что "операция на севере Ирака проводится в сотрудничестве с союзниками" с целью "упреждения военного нападения РПК". А депутат от правящей Партии справедливости и развития Омре Челик заметил, что РПК планировала создать новые базы недалеко от границы с Турцией, и обосновал операции на территории соседних стран.
Одновременно начались боевые действия против курдов в самой Турции в регионе Диярбакыр. При этом глава МИД страны Мевлют Чавушоглу, говоря о "неэффективности системы международной безопасности и ООН" и приводя в пример фактическую фрагментацию Украины, заявил, что "Турция не будет сидеть сложа руки и ждать, когда такие же события затронут и ее".
Вопрос тут в том, как и какую точку Анкара намерена поставить в курдской проблеме. В этой связи турецкие эксперты не исключают, что их страна решит поддержать независимость Иракского Курдистана, "только под своим протекторатом". Исходя из этого они считают, что нынешняя военная операция на севере Ирака будет носить затяжной характер.
Собственно, так было и раньше. Однако тогда из-за отсутствия серьезного геополитического кризиса у Эрдогана не было возможностей для активного продвижения своего курдского проекта. Сейчас — другое дело.
К тому же Анкара давно хотела установить контроль над энергетическими ресурсами Мосула и Киркука и наладить экспорт газа из Курдистана в Турцию и Европу. И после начала российской СВО на Украине Барзани заявил, что курдский газ в конечном итоге будет экспортироваться в Европу. Таким образом, ликвидация РПК в Иракском Курдистане приобретает новые важные смыслы.
При этом контроль Анкары над северным Ираком будет угрожать энергетическим интересам Ирана. Турция — крупный покупатель иранского газа. Диверсификация импорта уменьшит эту зависимость Анкары, что подорвет возможности Тегерана по воздействию на турецкую политику.
В итоге Иран может обозначить свою "красную черту" в игре с нулевой суммой с Турцией в Ираке, где его влияние остается еще сильным. В этой связи американское издание The National Interest прогнозирует на Ближнем Востоке новые потрясения.
Елена Панина, директор Института РУССТРАТ
Подпишись: