Албания: падение сталинистов
Энвер Ходжа умер в 1985 году, но незадолго до его смерти произошло странное событие, в котором до сих пор масса неясного. Дело в том, что в самой Албании противников у главы государства практически не осталось, но за рубежом... Эмигрантские антикоммунистические группы существовали, и в 1982 году произошло нечто...
Шевдет Мустафа жил в Нью-Йорке, но, по слухам, имел связи с криминальными группировками албанской диаспоры. Есть сведения (сложно сказать, достоверные ли), что с ним в Новой Зеландии встретился претендент на албанский престол Лека I Зогу. Дело в том, что Мустафа громко заявлял, что готов «ради жизни албанцев убрать коммунистических преступников. Дайте мне пистолет, и я убью албанского сатану!» В общем, король в изгнании решил, что финансовая помощь потенциальному тираноборцу может вернуть трон. План ликвидации Энвера Ходжи был согласован и утверждён. Само собой, он очень быстро стал известен Сигурими: члены террористической группы Мустафы трепали языками направо и налево со случайными знакомыми.
К встрече террористов Ходжа подготовился: кроме МВД и Сигурими, были подняты по тревоге и армейские подразделения численностью 10 тысяч штыков с артиллерией. Что не помешало четверым террористам в 1982 году проникнуть в самую закрытую страну мира! Группа разделилась, и её участники были взяты поодиночке. Сам Мустафа оказался блокирован в бывшей мечети села Ковач, где жила его мать. Он по дороге убил постового милиционера с его штатским напарником, затем хозяина дома, замахнувшегося на него топором, взял в заложники трёх его дочерей. Сигурими брала террориста пять часов, но он сумел застрелиться со словами: «Никогда не сдамся живым, никогда не стану торговаться с коммунистами».
А дальше получилось интересное! Один из членов группы Халит Байрами был-таки взят живым! Это был бывший сотрудник албанской госбезопасности. Поссорившись со своим «шефом» и вторым после Ходжи человеком в Албании Мехметом Шеху, он сбежал через Грецию в Новую Зеландию. Надо сказать, что самого Шеху расстреляли в 1981 году, хотя тут ясности нет, по официальной версии, он покончил жизнь самоубийством. Но точно то, что он был сторонником выхода страны из изоляции и налаживания отношений с Югославией и Италией. Так вот, Байрами взяли живым, на суде он дал показания, что Ходжу хотели убрать ЦРУ, югославская госбезопасность и... министр обороны Албании Кадри Хазбиу, бывший руководитель Сигурими!
Но самое интересное было то, что Хазбиу по этим показаниям расстреляли, а Байрами... отпустили домой, в Новую Зеландию!
В общем, вполне возможно, что на суде террорист и не врал, а против старого диктатора и в самом деле начали плести заговоры его собственные товарищи по партии. Тем более что многие албанские историки не исключают, что автором всей интриги стал Рамиз Алия, будущий преемник Ходжи, который стремился ускорить свой приход к власти.
Как бы то ни было, Энвер Ходжа умер 11 апреля 1985 года. Албанское руководство отправило назад все телеграммы с выражением соболезнований от СССР, Югославии и КНР. А уже 13 апреля Алия был на XI пленуме ЦК АПТ выдвинут на пост первого секретаря ЦК АПТ. Он стал албанской помесью Хрущёва с Горбачёвым: под сомнение коммунистическую идеологию не ставил, диктатуру партии и полицейский контроль над всеми областями жизни сохранил, но... При нём прекратились казни, проведены две амнистии политических заключённых в 1986 и 1989 годах, религию и мелкий бизнес не разрешили, но смотрели на них сквозь пальцы. Начались даже переговоры с Италией на тему инвестиций, что при Ходже было абсолютно немыслимо. Особенно сильно на обстановку в Албании повлияла перестройка в СССР и революции в странах бывшего социалистического лагеря.
Ни к чему, кроме волнений, эта политика привести не могла. Она и привела! Первые ласточки прилетели в 1988 году: несколько рабочих создали в округе Кавая нелегальный профсоюз и организовали забастовки на стекольном и кирпичном заводах. Неизвестные стали уничтожать портреты Ходжи, рисовать на стенах антиправительственные граффити и даже распространять листовки. Где-то активисты стали драться с комсомольцами, в конце декабря 1989 года листовки с призывами «действовать по-румынски» стали появляться в Тиране и Влёре. Но это было только начало.
В 1990 году, 14 января, начались массовые волнения в Шкодере. Был сброшен с постамента памятник Сталину, по всему городу студенты дрались с сотрудниками Сигурими и полицией. Потом полыхнуло в Тиране: студенты потребовали убрать имя Ходжи из названия столичного университета, а Рамизу Алии стали грозить судьбой Николае Чаушеску. События развивались стремительно: уже 28 января демонстранты дрались с полицией на площади Скандербега, было арестовано 14 человек: 13 рабочих и медсестра. Наказали задержанных необыкновенно для Албании мягко — от девяти месяцев до двух лет тюремного заключения. Впрочем, досидеть сроки до конца никому из них не довелось.
В марте того же года забастовали текстильщики Берата. В числе требований — улучшение условий труда и повышение зарплаты. Выступления были подавлены, но летом 1990 года толпа от двух до пяти тысяч албанцев прорвалась на территорию итальянского посольства с требованием дать им возможность эмигрировать. Насколько всё уже было плохо, поможет понять тот факт, что при Ходже попытка выехать из страны считалась особо опасным государственным преступлением. А в Кавае протестующие требовали уже разрешения религии, роспуска колхозов, прекращения партийной диктатуры.
Вскоре полицию и сотрудников госбезопасности стали забрасывать камнями, в ответ полиция открыла огонь, погиб студент Иосиф Буда, демонстранты начали выкрикивать: «Энвер — Гитлер, Хекуран — Слободан!». Если с Энвером и Гитлером всё понятно, то Хекуран — министр внутренних дел Хекуран Исаи, а Слободан — югославский президент Слободан Милошевич. Да, для албанца сравнение с сербом — жуткое оскорбление!
Уговаривать толпу разойтись прибыли члены политбюро АПТ Ленка Чуко и Мухо Аслани. Безрезультатно, если, конечно, не считать результатом их бегство из города. Крупнейшей манифестацией стали похороны несчастного Иосифа Буды, на них собралось более 30 тысяч человек. Заодно, чтобы два раза не ходить, участники похорон разгромили городской комитет АПТ. И Рамиз Алия пошёл на уступки протестующим.
Он разрешил эмиграцию нескольким тысячам самых активных протестунов, стравив тем самым пар народного недовольства. Затем были приняты новые законы: предприятиям было разрешено переходить на хозрасчёт, был разрешён въезд и выезд из страны, свобода отправления религиозных культов. Начата разработка нового избирательного закона, предусматривающего участие в выборах нескольких партий. Вот только всё это было вполне очевидно вырвано у правительства уличными протестами, поэтому не добавляло уважения к правительству Алии. И в декабре 1990 года — началось!
А началось общенациональное восстание. 8 декабря произошли студенческие волнения по всей стране. 11 декабря уже 700 студентов Тиранского университета объявили голодовку протеста. Была создана организация «Декабрь 90», координировавшая акции протеста. Студенческие акции, но к ним всё чаще присоединялись рабочие, на заводах уничтожались портреты и статуи Ходжи и Сталина. Рабочие требовали облегчения условий труда, которые в Албании были... примерно как в СССР при Сталине.
Руководство страны на насильственное подавление протестов не решилось, более того, во всех СМИ указывалось, что привести страну к демократии может только опытный руководитель. Алия в этих статьях прямо назывался «албанским Горбачёвым». Тогда имя Михаила Сергеевича хоть и потеряло часть своего блеска, но ещё не было оскорблением. Из руководства страны были выведены твердокаменные ходжисты, такие как супруга диктатора Неджиме Ходжа, Ленка Чуко, Симон Стефани, Мухо Аслани и ещё ряд непопулярных деятелей АПТ. Одновременно появилась и многопартийность: АТП разделилась на Социалистическую и Демократическую партии Албании.
Надо сказать, что разделение было во многом не политическим (или не только политическим), а национальным. Тоски (нижние абанцы) — жители южных наиболее развитых регионов страны (Энвер Ходжа был тоском) поддерживают социалистическую партию. Геги (верхние албанцы), жители аграрного севера, обычно голосуют за демократов. Именно геги проживают на территории Косова, Черногории и Северной Македонии.
Алию я не зря назвал албанским Хрущёвым: по его распоряжению в мае 1992 года останки Энвера Ходжи тайно вынесли из «Пирамиды» (местного мавзолея) и захоронили на общественном кладбище на окраине Тираны. А мраморная плита с его прежнего места захоронения пошла на изготовление памятника английским солдатам. Но аналогия будет совсем полной, если учесть, что через год преемника Ходжи «ушли» в отставку. Причём ушли по «южнокорейской методе» — с последующей посадкой: в 1994 году Алия был приговорён к девяти годам тюрьмы за злоупотребление служебным положением. В июле 1995 года его освободили, но в марте 1996-го снова посадили. На этот раз за репрессии в отношении противников Энвера Ходжи.
Но до этого момента ещё далеко! А пока, в 1991 году, всё было как в СССР: требования устранить партийный контроль над армией и МВД, появилось организованное местной интеллигенцией общество «Фан Ноли». Коммунисты тут же начали драки с членами общества, особенно жаркие конфликты разгорались на родине Ходжи — в Гирокастре. Так что одновременно с обществом радикальные сталинисты объединились в Союз имени Энвера Ходжи. Алия занял позицию мудрой обезьяны, наблюдающей со своей ветки за схваткой двух тигров, но народ был по большей части за нолистов.
15 февраля 1991 года лидер независимого профсоюза Гезим Шима выдвинул Алие требование: выполнить все требования студентов, иначе начнётся общенациональная забастовка. Студенты приветствовали нежданных союзников, но пока до забастовки дело не дошло: 20 февраля на площади Скандербега манифестанты сбросили с постамента памятник Энверу Ходже. Этот момент в сегодняшней Албании считается началом свержения коммунистов и празднуется как День памяти жертв коммунистического режима.
Рамиз Алия пытался сохранить существующий строй, ради чего пошёл на снятие со своего поста пришедшего туда ещё при Ходже премьер-министра Адиля Чарчани, на место которого назначил сторонника реформ Фатоса Нано. Одновременно с поста министра внутренних дел был снят Хекуран Иси, заменённый на Грамоза Ручи. Одновременно был легализован независимый профсоюз, получивший название BSPSH. В него немедленно вступили 180 тысяч рабочих. Собственно говоря, именно он, а не политические партии ходжистов и нолистов стал главным двигателем перемен.
Алия вертелся как уж на сковородке: под ногами старого руководства страны горела земля. 31 марта 1991 года прошли первые многопартийные выборы. АПТ победила (ах какая шикарная аналогия с победой КПРФ на выборах 1995 года!), получив 56,2 процента голосов. Демократическая платформа обвинила власти в силовом давлении на избирателей, начались демонстрации и столкновения демонстрантов с полицией. 2 апреля в Шкодере произошла стрельба по демонстрантам, погибли четыре активиста ДП. Как утверждали демонстранты, стрельба велась из здания горкома АТП. Зачем кому-то понадобилось обстреливать демонстрацию, тем более из здания горкома, история умалчивает (в истории Албании подобных странностей — масса!). Но это стало поводом для толпы ворваться в здание горкома и разграбить его.
29 апреля 1991 года новый парламент вынес своё первое решение: Народная Социалистическая Республика Албания была переименована в Республику Албания. 12 июня 1991 года очередной съезд АТП переименовал партию в социалистическую и провозгласил отказ от марксизма-ленинизма (как это сочетается? Никак, но в Албании это норма). Через неделю Албания вступила в ОБСЕ, а 16 сентября присоединилась к Хельсинкскому заключительному акту, признав международные стандарты прав человека, от чего Ходжа бежал как чёрт от ладана с 1975 года.
Но всё это демократами рассматривалось как манёвры коммунистов, стремящихся удержать власть. Поэтому акции протеста продолжились: BSPSH требовал увеличения на 50 процентов зарплат, контроля за условиями труда и расследование расстрела в Шкодере. Правительство предложило компромисс, но профсоюз отверг его: 16 мая началась всеобщая забастовка. Она практически парализовала страну: в Албании при Ходже был запрещён личный автотранспорт, а тогда забастовали водители и железнодорожники.
1 июня 1992 года Народное собрание сдалось: было принято решение о смене правительства и досрочных парламентских выборах. На выборах победили демократы. Коммунистическая страница истории Албании была перевёрнута.
Фёдор Ступин,
