Энергетический вопрос снова влияет на российско-турецкий диалог. По итогам переговоров американского и турецкого лидеров Дональда Трампа и Реджепа Эрдогана в Белом доме стороны озвучили стратегически важное решение. Теперь турецкую проблему с голубым топливом будут решать американцы. Но абсолютизировать её, равно как и драматизировать, преждевременно.
Известно, что в Вашингтоне подписали 20-летнее соглашение с США на поставку СПГ на сумму 43 млрд долл., предусматривающее импорт 4 млрд кубометров ежегодно с 2026 г. При этом общий объём поставок составит до 70 млрд кубометров к 2045 году. В рамках контракта СПГ будет поступать не только с терминалов Атлантического побережья США, но и перераспределяться через регазификационные мощности в Турции, Европе и Северной Африке.
К слову сказать, депутат от Республиканской народной партии (CHP) Зейнель Эмре в парламенте поднял вопросы о визите Эрдогана за океан, где обсуждались поставки американского СПГ. Он потребовал от министра энергетики Алпарслана Байрактара и главы МИД Хакана Фидана разъяснений по неудобным для Ак-Сарая, но оттого не менее животрепещущим вопросам. К примеру, правда ли, что соглашения с Mercuria и Woodside тянут более чем на 40 млрд долларов? Как рассчитывается цена? Сколько стоит импорт СПГ за миллион британских тепловых единиц (MMBtu)? Во сколько обходится логистика с учетом турецких терминалов? И главное – насколько американский СПГ дороже российского трубопроводного газа? И это далеко не исчерпывающий список…
Эмре также интересует, что стоит за выбором в пользу СПГ: попытка диверсифицировать энергетику, как о том заявляют власти, или всё-таки геополитическая игра? Что выгоднее для Турции: дешёвый газ из России или дорогой из США? Наконец, законодатель полюбопытствовал, будет ли Минэнерго объяснять свою позицию?
Пока турецкие власти хранят молчание, однако бесконечным этот процесс быть не может. Уже сегодня понятно, что Запад и политически примыкающая к нему Турция будут диверсифицировать свои источники поставок энергоносителей, чтобы превратить Россию, как поставщика на своих рынках, в лучшем случае в первую среди равных, может быть равную, а может быть и вовсе в миноритария.
Чтобы сложить политический пазл, достаточно учесть два обстоятельства. Напомним, к 2050 г. европейцы обязались в принципе перестать использовать ископаемое топливо для энергетических нужд (реализуемость подобного рода прожектов – вопрос отдельный). Кроме того, в Евросоюзе уже договорились до полного отказа от российского газа к 2027 году. Собственно, и в Турции часто вторят этой директиве от евробюрократии рассуждая о «диверсификации» в контексте «ухода от энергетической зависимости от России».
Упомянутый план Еврокомиссии по постепенному отказу от российских энергоресурсов к концу 2027 года был явлен в минувшем мае. Документом предусмотрено прекращение действия спотовых контрактов на российский газ до конца 2025 года, а также введение моратория на заключение новых соглашений. Кроме того, по сообщению Reuters, в Европе намерены ввести запрет на новые контракты по поставкам газа начиная с 1 января 2026 г. При этом краткосрочные контракты, подписанные до 17 июня 2025 г., должны быть выполнены в течение года, а действие долгосрочных соглашений планируется полностью прекратить к 1 января 2028 г.
Казалось бы, все должным образом отражено и в турецких стратегических документах, определяющих энергетическую политику от мидовских до мэпровских (Министерство энергетики и природных ресурсов Турции). Но, как это часто бывает в жизни, «гладко было» лишь на «бумаге».
Дело в том, что у американо-турецких энергетических перспектив есть несколько существенных изъянов.
Во-первых, на поверку оказалось, что США, строго говоря, и не являются стороной соглашения по газу, как могло показаться исходя из картинки в инфополе. На самом деле крупнейшая энергетическая компания Турции BOTAS заключила контракты с международными трейдерами, вышеупомянутыми Mercuria и Woodside Energy.
Но здесь незадача: первая из них имеет швейцарскую прописку, а вторая – австралийскую. Соответственно, Трамп торгует не «своим» газом, а значит не представляет сторону, торгующую голубым топливом, и, как свойственно популисту, много на себя берёт.
Во-вторых, логика, которой руководствуются трейдеры, несколько иная. Да, имеют место долгосрочные контракты на закупку газа, заключению которых Трамп способствовал. Но этот контракт включает в себя поставки СПГ из «корзины», в которой у некоего трейдера есть контракты с разными заводами по производству СПГ. Затем трейдер собирает пул контрактов, которые помещаются в эту самую «корзину СПГ», и уже из этой «корзины» они далее продвигаются по рынку, интересуясь у потенциального покупателя, готов ли он купить газ.
В-третьих, сложившийся уровень потребления в Турции «плавающий» и не предполагает точных и долгосрочных расчётов, хотя последнее десятилетие в целом отмечено ростом, а колебания происходят на все более высоком уровне. Если раньше они были ниже уровня 50 млрд куб. м газа (до 2017 г.), то теперь подошли к 60 млрд куб. м.
Между тем сами колебания связаны с состоянием турецкой экономики, которая переживает далеко не лучшие времена, если не употреблять эпитетов покрепче. И никто не знает, как долго драматический для турецкой экономики период рецессии продлится и не ухудшатся ли и без того не радужные показатели.
Помимо гиперинфляции, турецкую энергетическую политику подстерегает и другое обстоятельство. Многое зависит от гидрогенерации, от других видов генерации, от среднегодовых температур в конкретном году зимой и летом. Так, при очень жарком лете необходимо затрачивать больше энергии на охлаждение помещений и т. д.
Соответственно, уровень потребления электроэнергии может быть выше в один год – в другой он может быть ниже. При том что топливный баланс может меняться в этих годах – и где-то газа потребуется больше, а где-то меньше. Разумеется, Россия – не единственный поставщик газа в Турцию. Среди прочих Иран, Азербайджан, Алжир, Нигерия, Катар, Туркмения, Италия и другие. Однако Россия – самый давний поставщик газа в республику. Осенью 2024 г. турецкая государственная энергетическая компания Botas подписала 10-летний контракт на поставку СПГ с британской Shell.
Так вот с некоторыми из перечисленных игроков, включая Россию, у турок заканчиваются контракты в 2027-2028 гг., а новые контракты с трейдерами Mercuria и Woodside Energy позволят в лучшем случае компенсировать часть выпадающих объемов. Между тем Анкара не оставляет попыток увеличить потребление газа и расширять долю газа в своем энергетическом балансе, а во-вторых, стремится стать макрорегиональным хабом и важным европейским газотранспортным узлом. В апреле 2025 г. стало известно, что «Газпром» обсуждает перспективы сотрудничества с турецкими партнерами накануне истечения срока действия текущих газовых контрактов на поставку в Турцию российского газа. В текущем году истекает срок действия договоров с госкомпанией Botas на поставку 16 млрд кубометров газа в год по газопроводу «Голубой поток» и на 5,75 млрд куб. м – по «Турецком потоку».
Вот почему, когда Трамп требует от Эрдогана отказаться от российских энергоносителей, он на данный момент требует от Анкары невозможного, исходя из имеющихся у Турции устремлений и амбиций, не говоря о текущей схеме поставок энергоносителей, с которой турки едва ли в обозримой перспективе захотят что-либо делать.
Когда рисковый бизнесмен из Белого дома говорит, что при необходимости мы поставим газ ещё, он почему-то не уточняет позицию международных трейдеров, не спрашивает у заводов, есть ли у них свободные мощности, располагают ли они нераспроданными свободными мощностями. Наконец, он умалчивает, готовы ли те самые международные трейдеры поставлять газ в Турцию и главное – готовы ли турки вести переговоры, направленные на пересмотр всей текущей схемы поставок.
Трейдер может сегодня закупить топливо у заводов по сжижению газа в США, разумеется, пока это выгодно. Ведь именно трейдер платит за доставку, за регазификацию и, собственно, продаёт газ. Сегодня трейдер договорился с Турцией, а завтра с другими странами. Участие США в этой схеме минимально. Таким образом, заключение соглашения турецкой BOTAS со швейцарской Mercuria и австралийской Woodside Energy никак не решит проблему замещения газа из России или из других стран, контракт с которыми истечёт уже в 2027-2028 гг. И пока соглашение по СПГ при фактическом посредничестве Америки выглядит больше как пиар-акция для впечатлительных.
