Эдмунд Бёрк и идея Империи

Учитывая, что английский мыслитель Эдмунд Бёрк жил и творил во второй половине XVIII века, в период небывалого территориального расширения Британской империи, нет ничего удивительного в том, что вопрос отношения к империи стал одним из центральных в посвященной ему историографии. Историки и биографы постоянно ломали голову над поиском ответа на вопрос, является Бёрк одним из идеологов империи или, напротив, антиимпериалистом, и каково вообще его отношение к империи как историческому явлению.

Но прежде чем приступить к рассмотрению основного вопроса, следует сказать несколько слов о том, что есть Империя. Как отмечал кандидат политических наук А. А. Бычков, Империя есть, прежде всего, политико-философская идея, идея о том, чем должно стать государство, называющее себя империей [2]. Иначе говоря, специфика Империи заключается, прежде всего, в определённой идее, лежащей в её основании.



Существует множество противоречащих друг другу понятий империи, поэтому в этом вопросе читателю очень легко запутаться. В самом общем виде империю как идеальный тип можно охарактеризовать следующим образом: это государство, в котором источником верховной власти признаётся трансцендентальное божественное начало, её носителем – единоличный правитель (император), идеология которого носит универсальный (всемирный) характер, а внутренняя территориальная организация государственной власти отличается выраженной социально-правовой иерархичностью.

Как отмечает профессор И. А. Исаев:


Сущность империи заключается в непрерывной борьбе за пространство, стремлении государства стать великой державой в смысле власти над большими территориями, а в перспективе — мировой державой. При этом следует отметить, что в XVI-XVII веках идея всеобщей империи сменилась идеей империи национальной, в рамках которой нация становилась центром империи для завоеванных колоний.

Что касается непосредственно британской имперской идеологии, то довольно важное место в ее оформлении принадлежит географу, математику и астроному Джону Ди, которому принадлежит появление самого термина «Британская империя» и разработка концепции прав Англии на колониальные завоевания и доминирование в мире. Но стоит отметить, что, несмотря на безапелляционность утверждений об избранности Британии как центра «будущей Империи», в трудах Ди нет идей национального превосходства англичан.

Теперь же вернемся непосредственно к Эдмунду Бёрку и его представлению об Империи.

Эдмунд Бёрк и его имперская теория

Мыслитель и публицист, политический деятель второй половины XVIII века, Эдмунд Бёрк (1729–1797) был, наверное, одной из самых неординарных исторических фигур своего времени. Выходец с кельтских окраин Великобритании, сын небогатого ирландского адвоката, этот человек в течение тридцати с лишним лет был одним из руководителей парламентской оппозиции к английскому королю Георгу III. Кроме того, Бёрк традиционно считается одним из классиков политической мысли XVIII столетия, родоначальником ряда философских и политических концепций, имеющих большое значение с точки зрения формирования идеологии консерватизма.

Когда Эдмунд Берк начинал свою парламентскую карьеру, британская политика претерпевала ряд существенных изменений с точки зрения партийной принадлежности и имперской политики. В этот период Семилетняя война привела к формированию нового ополчения, которое стало источником национальной гордости, объединив страну против Франции и устранив влияние якобитских идей. Традиционное противостояние между тори и вигами утратило свою былую значимость. Конкурирующие идеологии и интересы на внешнеполитической арене претерпевали существенные изменения, в результате чего конфликт Великобритании с Францией распространился на Северную Америку, Карибский бассейн и Индию. Баланс сил в Европе был нарушен в результате разделения сфер влияния, и к 1763 году территориальная экспансия Великобритании достигла своего апогея [1].

Когда Берк был назначен личным секретарем маркиза Рокингема, государственный долг достиг небывало высокого уровня, при этом потребности в обороне империи только нарастали, посему политическая ситуация требовала неотложного внимания со стороны всех слоев политического истеблишмента. Вступив в парламент в качестве депутата от Уэндовера после принятия Закона о гербовом сборе 1765 года, разработанного Д. Гренвилем, Берк приступил к разработке доктрины имперского суверенитета, которая была бы адекватной реалиям обширной империи [1].

В то время у Бёрка были все возможности разработать теорию имперского правления, которая была бы одновременно идеологически привлекательной и политически осуществимой. Стоит отметить, что Британия официально была объявлена империей лишь в XIX веке, но, по мнению многих историков, из-за огромных владений и военной мощи Британия вполне соответствовала этому статусу ранее. Бёрк неоднократно упоминает этот термин, имея в виду Великобританию и ее колонии.

Нельзя не согласиться с Эдмундом Бёрком, который писал о том, что смысловое и институциональное содержание политики исторически сформировалось в условиях имперско-монархического строя.

Нет никаких сомнений в том, что в представлении Бёрка империя – это политическая единица. Принято выделять ряд признаков империи, которые сам английский мыслитель определяет как: это обширность территорий, иерархия управления, которое представляет центр и периферию, а также имеющая одной из своих ключевых функций – завоевание. Таким образом, империя – явление сугубо политическое, причём в самом глобальном плане. Характеристики, которые Э. Бёрк приписывает империи, касаются политики в самом широком смысле – это международная политика и система управления государством [4].

Суммируя взгляды Бёрка на имперское ядро и англоговорящие заморские территории, можно сформулировать следующее представление Бёрка об империи как концепции. Несомненно, ядром и идеологическим центром для Бёрка является Англия в самом узком смысле этого слова, поскольку Уэльс в работах не упоминается вовсе, а Шотландия появляется лишь в виде врага без каких-либо экскурсов в её историю. Её история представлена единым потоком регулярно сменяющихся поколений, связанных единой неразрывной традицией, которая представляет живительный источник универсального права. Именно его Бёрк предлагает применять во всей империи [4].

Заморские территории, по мнению Бёрка, находятся в чрезвычайно выгодном положении, поскольку, не имея за своей спиной столь же славного прошлого и даже, наоборот, имея весьма ограниченный ресурс в виде собственных не столь полноценных устоев, порождённых их «дефектной» историей, могут приобщиться к данной традиции. Бёрк прямо говорит, что заморские территории не должны быть как-то ущемлены в правах, наоборот, Бёрк выступает против какой-либо дискриминации в отношении англоговорящих территорий, призывая избавится от всякого угнетения и сосуществовать внутри империи на равных правах [4].

Имперская «теория» Бёрка допускала известную автономию местных собраний:

Империя и свобода

Бёрк старался изобразить империю как разнообразную совокупность территорий, которые при этом являлись единым организмом. В этом контексте управление должно было иметь характер благотворительного акта, а не строгого приказа. Только в этих рамках можно было «управлять обширной империей на основе свободы». Между обширными территориями, входившими в Британскую империю, не существовало ни равенства конфедерации, ни рабства абсолютной монархии, что должно было привести к форме повиновения, которая характеризовалась бы либеральностью [1].

– писал Бёрк.

Нельзя отрицать, что понятие империума в XVII и XVIII веках можно было трактовать как «суверенитет» или «империю». Однако Э. Бёрк подчеркивал, что «империю» – Британскую – следует понимать не просто как единообразное осуществление суверенной власти, а скорее как сложную сеть подчиненных структур [1].

Как и многие философы эпохи Просвещения, Бёрк видел свободу в равенстве ограничений. Правительство должно разумно облагать подданных налогами, не обременяя их слишком тяжелой ношей. В противном случае сам «родитель» заставит «бунтовать» детей против него. Здесь уместно сказать, что просветительский термин «естественные права», тесно связанный со «свободой», был специфически рационализирован Бёрком. Право на свободу, в его представлении, должно быть исторически обосновано [5].

Свобода, в понимании Бёрка, имеет конкретно-исторические проявления: свобода от налогообложения, свобода выбора должностных лиц и т. д. Она покоится на принципе давности: нация склонна пользоваться тем видом свободы, за который она боролась в прежние времена. Тогда это и есть «естественная» свобода (историческое право нации), а не результат «метафизических» размышлений. По мнению Бёрка, американцы боролись за свободу от торгового рабства, за право иметь своих представителей в Парламенте, значит, они заслужили ту степень свободы, на которую претендовали [5].

Империя и религия

Несмотря на призыв частей империи к подчинению, Бёрк был способен пожертвовать некоторыми государственными интересами во имя справедливой религиозной политики. Религия была для него особой областью размышлений. Это и общий «дух» народа, и могучая сила, и особый вид нравственности, и форма поддержки государства. Последняя характеристика, пожалуй, самая важная, поскольку, защищая католиков, Бёрк, прежде всего, удовлетворял государственные интересы всей империи [5].

Религия, считает Бёрк, может идти рука об руку с властью. Раз государственным действиям нужна санкция свыше, то гонения на инаковерующих означают вызов Божественному Провидению [5]. Конфессиональная нетерпимость правительственных кругов пугала Бёрка не только потому, что он сам был глубоко религиозным человеком и политиком, но и потому, что она повлекла за собой череду конфликтов, разгоревшихся в разных уголках британских владений.

Бёрк видел этическим христианским долгом просвещение варварских народов в виде приобщения их к христианской религии и европейским ценностям. Будучи этическим долгом, его невыполнение, очевидно, является аморальным поступком. Говоря о колониальных державах, Бёрк всегда говорит о «имперскости», то есть для него в данном случае колониальность является одной из характеристик Империи [4].

Из этого можно сделать вывод, что империя в каком-то смысле становится инструментом выполнения этического долга, инструментом, без которого этот долг выполнить было бы невозможно, а значит, отказ от империи был бы аморальным поступком [4].

Использованная литература
[1]. Richard Bourke. Liberty, Authority, and Trust in Burkes Idea of Empire. Journal of the History of Ideas, Vol. 61, No. 3 (Jul., 2000), pp. 453-471.
[2]. Бычков А.А. Обоснование и кризис имперской идеи в XIV веке: Данте Алигьери, Уильям Оккам и Марсилий Падуанский: Автореф. дисс. ... канд. полит. наук. — М., 2008.
[3]. Исаев И. А. Государство-фантом, или воображаемая империя («северные» мотивы) // Lex Russica. 2017. № 4 (125). С. 9 – 51.
[4]. Гаврилин Б. А. Понятие «империя» в интеллектуальном наследии Эдмунда Бёрка: магистерская диссертация / Уральский федеральный университет имени Б. Н. Ельцина, Уральский гуманитарный институт, Кафедра новой и новейшей истории. — Екатеринбург, 2022.
[5]. Белов М. В., Витальева А. И. Эдмунд Бёрк – ранний идеолог британской империи // Диалог со временем. 2011. Вып. 34. С. 74-99.
[6]. Edmund Burke, «Speech on Conciliation with the Colonies» (1775), in The Works of the Right Honourable Edmund Burke (16 vols.; London, 1826-27), III, 69-70.