Палестина против Украины

В октябре 2024-го исполнился год очередной войне на Ближнем Востоке. Двенадцать месяцев назад Украина перестала быть монопольной поставщицей новостей о военных ужасах, разделив эту роль с Израилем и Палестиной. И за эти двенадцать месяцев обозначился тренд, не слишком приятный как для израильтян, так и для украинцев.

Если успехи ЦАХАЛ на поле боя можно оценивать по-разному, то информационную войну израильтяне явно проигрывают. Мировая солидарность с Израилем в день хамасовской атаки быстро сменилась критикой жесткого израильского ответа.

Уже через десять дней после начала военных действий пропалестинские посты встречались в социальных сетях вчетверо чаще, чем произраильские. Палестинцам удалось заслонить чудовищную резню 07.10.2023 шокирующими кадрами из Газы; выступить в роли невинных жертв и обзавестись массовыми группами поддержки почти во всех странах Запада.

Однако израильские удары по Газе заслонили не только террор ХАМАС в отношении мирных израильтян. Частично они заслоняют конфликт на Украине.

Позиционируя Газу как главную мировую жертву, пропалестинские активисты достаточно успешно оттесняют Украину на второй план. "Free Palestine" в западном публичном пространстве звучит чаще, чем популярный слоган двухлетней давности "Stand with Ukraine". Причем особенно отчетливо эта тенденция проявляется в молодежной среде.

Наиболее яркими протестными акциями 2024 года стали волнения в западных университетских кампусах. В апреле первый палаточный городок появился на территории Колумбийского университета в Нью-Йорке. В мае протесты проходили уже в 130 американских вузах, а к июню распространились на более чем 180 университетов по всему миру. Политически активные студенты протестовали в Париже и Берлине, в Амстердаме и Лозанне, в Лондоне и Дублине, в Риме и Барселоне, в Хельсинки и Торонто, в Сиднее и Окленде... И это были акции в поддержку Палестины, а не Украины.

Украинцы, проживающие в Европе, знают, что солидарность с Палестиной теснит солидарность с Украиной даже чисто визуально. Если в 2024 году на улице европейского города красуется граффити "STOP GENOCIDE", то нашему соотечественнику не стоит обольщаться. "Геноцид" — это не про разрушение украинских городов и не про уничтожение нашей критической инфраструктуры. "Геноцид" — это про военную операцию Израиля в Газе.

Конечно, отчасти все упомянутое — заслуга многочисленной арабской диаспоры, которая действует напористее и агрессивнее, чем украинские беженцы и мигранты на Западе. Но отчасти — неизбежная дань моде и конъюнктуре.

Как и в украинском обществе, в Европе и США существует порода людей, для которых важно всегда быть в тренде, чувствовать себя прогрессивными, бороться за все хорошее и против всего плохого. В 2022 году борьба за все хорошее означала поддержку нашей страны. Тогдашняя мода привлекла на сторону Украины множество ситуативных попутчиков, причем некоторые из них услышали об Украине впервые.

Но шло время. Первый эмоциональный шок 2022 года остался позади. Конфликт на Украине затянулся; стал для европейской и американской публики чем-то привычным и уже перестал вызывать прежние эмоции.

Разумеется, горько сознавать, что для кого-то за рубежом украинская борьба и украинские жертвы оказались чем-то вроде старой игрушки. Игрушки, которая сначала увлекала избалованного и капризного ребенка, а потом надоела и уступила место другой — более новой и интересной. Но такова реальность, в которой нам приходится существовать.

Впрочем, эффект относительной новизны — не единственный фактор, сыгравший на руку Палестине в ее конкуренции с Украиной. Стоит учитывать, что публичный активизм — и у нас, и за границей — часто несет на себе печать неосознанного лицемерия. В ряде случаев бескомпромиссные борцы со злом выбирают в качестве мишени не большее зло, а зло, с которым проще и комфортнее бороться.

Например, радикальные экоактивисты предпочитают действовать в демократических западных странах, где и без них уделяется огромное внимание экологическим проблемам. Между тем неизмеримо больший ущерб глобальной экологии наносит "мастерская мира" — авторитарный Китай.

Но если в западном обществе эпатажные протестные акции действительно имеют резонанс, то в КНР рассчитывать на успех сложно. Поэтому защитники окружающей среды готовы поливать томатным супом полотна Ван Гога в лондонской Национальной галерее, но никому не придет в голову отправиться в Пекин и вылить миску даньхуатана на мавзолей председателя Мао.

В истории с Украиной и Палестиной действует примерно такая же логика.

Никакие митинги в Европе и США не повлияли на решимость на Россию. Они не отразились на готовности Ирана поставлять Кремлю "шахеды" и баллистические ракеты. Они не заставили Ким Чен Ына отказаться от отправки миллионов артиллерийских снарядов в РФ, а затем и от более тесного военного союза с Путиным.

А Израиль при всей своей воинственности — демократическое государство. Как и главный союзник израильского правительства — Соединенные Штаты Америки. Как и другие западные страны, ставшие ареной антиизраильских и пропалестинских протестов.

Любая демократия чувствительна к перепадам общественного мнения и к различным проявлениям гражданской активности. С помощью массовых акций и публичной агитации есть реальный шанс что-то изменить и чего-то добиться. И получается, что для молодого западного борца за все хорошее намного удобнее и перспективнее защищать Палестину от израильтян, а не Украину.

Тем не менее определенный позитив можно разглядеть даже в этой ситуации. Да, война на Ближнем Востоке отвлекает внимание западной аудитории от российско-украинского противостояния. Да, Палестина перетягивает на себя какую-то часть зарубежного сочувствия, которое раньше доставалось Украине и украинцам. Но зато солидарность с нашей страной становится более искренней.

Весной 2022-го Украину на Западе могли поддерживать, чтобы быть в тренде, чтобы следовать моде, чтобы продемонстрировать собственную прогрессивность и так далее. Но осенью 2024-го Украину продолжают поддерживать ее настоящие друзья. И эта поддержка стоит много больше, чем раньше.