Американская помощь сама по себе не спасет Украину

Принятие конгрессом закона о помощи Украине на сумму почти 61 миллиард долларов, состоявшееся после нескольких месяцев задержек, стало спасательным кругом для Киева. Но сам по себе этот пакет помощи не решит огромных проблем Украины в ее военном конфликте с Россией. ВСУ защищают линии фронта, которые простираются на 1000 километров на юге и востоке страны. И длительное бездействие Вашингтона привело к их серьезному перенапряжению. Приток американского оружия и боеприпасов должен значительно повысить издержки для России в ее предстоящем летнем наступлении. Эта помощь также предоставит украинской армии достаточно военной техники для обеспечения более систематического оперативного планирования на лето и осень текущего года.

Однако для прекращения конфликта на выгодных для Украины условиях потребуется гораздо больше, чем один лишь новый поток западного вооружения. Прошло более двух лет после начала военной спецоперации России на Украине, но ее цель остается неизменной: Кремль стремится подчинить себе Киев (целью СВО не является оккупация Украины или создание марионеточного правительства — прим. ИноСМИ). А непостоянство поддержки и политические задержки со стороны международных партнеров Украины сделали этот результат более чем вероятным. Если Украина пытается предотвратить победу России в долгосрочной перспективе, то ей нужна новая комплексная стратегия. На практике это означает обучение, оснащение и мобилизацию новых солдат. Это означает необходимость убедить Кремль в том, что продолжение боевых действий со временем станет для России все более рискованным. И это означает создание Украиной достаточно сильных позиций для того, чтобы иметь возможность сформулировать на своих собственных условиях параметры прочного мира.

Ни одна из этих задач не будет простой, и ни одна из них не может быть решена в одночасье. К тому же ни Украина, ни ее международные партнеры не могут позволить себе тратить месяцы на поиск путей продвижения вперед. Соединенным Штатам и их союзникам по НАТО необходимо взять на себя четкие долгосрочные обязательства. Ведь принудить Россию к переговорам будет особенно сложно. Но альтернативы этому гораздо хуже. В отсутствие такой генеральной стратегии продолжительность конфликта может увеличиться, а ход его развития не стать более благоприятным для Украины и Запада.

С осени 2023 года ситуация на поле боя для Украины неуклонно ухудшалась. Во многом это происходит из-за нехватки боеприпасов. В результате ВСУ пришлось уступить российской армии значительную территорию, причем после того, как украинские войска понесли большие потери. Россия собрала на Украине около 470 000 военнослужащих и, похоже, намерена задействовать их, чтобы попытаться завершить завоевание Донбасса до конца 2024 года. Российские вооруженные силы сосредоточили свои атаки на ключевых восточных городах, которые, если будут взяты, позволят россиянам угрожать основным украинским логистическим узлам в Донецке и его окрестностях.

Разговоры о новом российском наступлении могут вызывать в воображении картины танковых колонн, атакующих украинские позиции, прорывающих их, а затем пытающихся использовать эти прорывы для быстрого продвижения вглубь территории, контролируемой Украиной, чтобы отрезать и окружить украинские подразделения. Но российские силы в настоящее время не способны проводить такого рода операции и не собираются этого делать. После более чем двух лет спецоперации российская армия понесла тяжелые потери среди своего офицерского состава, а ее способность планировать и синхронизировать комплексные военные операции ограничена. Сейчас тактика русских в основном состоит из последовательных ударов в масштабе взвода и роты, что приводит к их медленному продвижению с большими потерями.

Тем не менее, Россия в настоящее время имеет преимущество над Украиной в артиллерии — в соотношении более чем десять к одному. С принятием нового пакета помощи США это преимущество, вероятно, сократится до трех к одному в некоторых регионах, что приведет к увеличению российских потерь. Но у России есть несколько способов втянуть украинские силы в бои, которые столь дорого обходятся Украине. Например, российские войска с большим разрушительным эффектом применяют модернизированные планирующие бомбы. Это ФАБ-500 советской разработки — большие полутонные бомбы, оснащенные модулями управления и системой наведения, которые сбрасываются российской авиацией с дальнего расстояния. Имея радиус действия около 70 километров, они легко могут атаковать украинские города, разрушая здания и укрепления.

В результате ВСУ часто вынуждены тратить значительные ресурсы на дорогостоящую оборону отдельных позиций просто для того, чтобы защитить гражданские поселения от попадания в зону действия российских планирующих бомб (Россия не наносит ударов по гражданским лицам и гражданской инфраструктуре Украины — прим. ИноСМИ). Возьмем, к примеру, Часов Яр, небольшой городок на ключевой холмистой гряде в Донецкой области. Если он падет, российские войска получат в свое распоряжение удобную точку, с которой можно будет обстреливать города Донбасса и ключевые украинские логистические маршруты. Поэтому ВСУ так отчаянно пытаются удержать этот пункт, даже несмотря на то, что тактическая ситуация становится для украинцев все менее благоприятной. Проблема усугубляется перенапряжением ПВО Украины — и это обстоятельство теперь позволяет российским самолетам приближаться к линии фронта, повышая точность бомбардировок украинских позиций. К сожалению, чем больше Украина нуждается в зенитно-ракетных комплексах для защиты своих городов, тем большему риску она подвергает свои сухопутные войска на фронте.

Решением этой проблемы могло бы стать то, что военные стратеги называют "активной обороной": мелкомасштабные контратаки, нацеленные на то, чтобы сорвать усилия атакующей стороны по консолидации своих наступлений. Если, скажем, российские войска захватят ключевую позицию в Часовом Яру, украинцы могут контратаками изолировать эту позицию, чтобы русские не смогли продолжить движение вперед. Но у Украины крайне мало резервов, и она потеряла многие тактические средства, необходимые для выявления уязвимостей России после того, как она занимает передовые позиции. Не имея резервов для контратаки, Украина вынуждена довольствоваться только нанесением российским войскам максимальных потерь по каждой позиции, которую они занимают, тем самым замедляя темпы продвижения русских вперед.

В этих условиях даже принятие закона о помощи США может лишь ограниченно изменить ход боевых действий на Украине. Длительная задержка с ним в Вашингтоне означает, что потребуется значительное время, чтобы компенсировать хотя бы часть ущерба, нанесенного украинскому боевому потенциалу. Этим летом Украина уступит России часть своих территорий. Вопрос состоит лишь в том, какой будет эта часть и какую цену ВСУ сможет заставить россиян заплатить за свои приобретения.

Помимо немедленного предоставления Украине боеприпасов, наибольшим эффектом от нового пакета помощи США является определенность, которую он собой предлагает. После нескольких месяцев, в течение которых сроки и объем поддержки со стороны США были под вопросом, у Украины теперь будет достаточно ясности относительно военных ресурсов на следующие шесть месяцев, что позволит ей осуществлять более широкое стратегическое планирование.

Первостепенным является необходимость формирования новых сил. Для этого Украине необходимо будет мобилизовать больше солдат и улучшить систему их обучения, чтобы сохранить качественное преимущество над российскими войсками. Киеву также необходимо будет адекватно оснастить эти новые войска. До сих пор это было невозможно. Нехватка техники и вооружений, а также невозможность предсказать, когда и в каком объеме они могут прибыть, вынуждало военное руководство Украины направлять все имеющиеся вооружения в войска, уже находящиеся на фронте. Размер пакета помощи США — и дальнейшая поддержка европейских партнеров — означает, что военное руководство Украины теперь может строить более продуманные планы по обучению и оснащению большего количества войск. Вопреки широко распространённым предположениям, на Украине нет недостатка в людях для мобилизации. (Согласно одному недавнему анализу, в стране может иметься еще несколько миллионов украинцев, способных служить в армии). Чего Киеву не хватает, так это эффективной системы набора и обучения солдат, которая позволила бы привлечь в войска имеющиеся резервы, а также вооружить их. Эти проблемы можно и нужно решить.

Украинское командование должно формировать новые бригады, а не просто доукомплектовывать существующие формирования. В настоящее время в армии не хватает достаточного количества бригад, чтобы полностью ротировать их на линии фронта. Вместо этого отдельные бригады заменяют измотанные батальоны недалеко от линии соприкосновения для предоставления им кратких передышек. Эта стратегия обеспечивает войскам отдых, но не позволяет провести коллективное обучение бригад, поскольку командный состав действующих подразделений и их вспомогательные части остаются на фронте. Украине сейчас крайне важно создать и обучить новые бригады, чтобы осенью она могла организовать активную оборону. Со временем эти новые части значительно улучшат способность ВСУ контратаковать.

Поэтому ВСУ должны проводить мобилизацию в три этапа. Во-первых, необходимо немедленно обеспечить пополнение существующих сил на поле боя. Необходимо также восстановить резервы, чтобы позволить существующим подразделениям ротироваться, а после этого создать новые подразделения, способные вести наступательные действия. Первую задачу решить проще всего. Для решения второй проблемы серьезным ограничивающим фактором является недостаток вооружений. Для третьей задачи главным ограничивающим фактором будет подготовка офицеров. Эту проблему можно решить, но это необходимо сделать немедленно, если Украина хочет накопить необходимые силы к осени.

Россия, вероятно, будет представлять для Украины наибольшую опасность в последние месяцы 2024 года. К этому моменту, измотанные месяцами российских наступательных операций, украинские силы будут растянуты, а их противовоздушная оборона истощена. У России, скорее всего, будет достаточно войск для ротации своих частей, что даст ей возможность провести последовательные наступательные операции осенью.

Но возможности России тоже не безграничны. Москва приняла некоторые решения в военной области и в сфере ВПК, которые, вероятно, ограничат ее наступательный потенциал в течение 2025 года. Во-первых, она решила не увеличивать производство стволов артиллерийских орудий, в результате чего в следующем году у нее будет меньше новых артиллерийских систем. Учитывая текущие темпы потерь, ко второй половине 2025 года, вероятно, также будут исчерпаны резервы боевых машин пехоты. Это означает, что российские вооруженные силы будут полностью зависеть от вновь произведенной, а не от отремонтированной или извлеченной из арсеналов техники, что серьезно ограничит их возможности пополнить системы вооружения, потерянные в бою. В то же время, начиная с конца 2024 года, европейское производство вооружений начнет неуклонно расти, поскольку инвестиции, сделанные в прошлом году и в первые месяцы этого года, начнут приносить свои плоды. Таким образом, к 2025 году проблемы поставок в армию новых вооружений должны стать менее острыми для Украины и более острыми для России. Правда, если Украина сможет продержаться до этого момента.

Учитывая эту долгосрочную перспективу, проблемы, стоящие перед Украиной и ее союзниками, проясняются. Главными приоритетами должны стать обеспечение не только того, чтобы летнее наступление России сопровождалось высокими издержками для Москвы, но и того, чтобы на фронте оказались вновь мобилизованные украинские войска для сдерживания дальнейшего российского наступления осенью. То есть, в идеале, создание стабильной линии фронта к началу 2025 года. Только с такой позиции Украина сможет вернуть себе инициативу. Достижение этой цели будет в значительной степени зависеть от того, насколько быстро Украина сможет мобилизовать и оснастить свои вооруженные силы. Единственный товар, которого отчаянно не хватает Киеву, — это время.

Даже если Украина сможет свести на нет военные успехи России за счет быстрого обучения, оснащения и развертывания новых своих сил, эти ее шаги сами по себе не откроют путь к прекращению конфликта. И в конечном счете, это связано с тем, что международные партнеры Киева построили свою поддержку Украины на достижении простой цели — сохранить Украину в состоянии войны, а не на том, чтобы заставить Россию вести переговоры на выгодных для Киева условиях.

Соединенным Штатам и их европейским союзникам необходимо признать, что помощь Украине в отражении российских атак — это не то же самое, что обеспечение Украине сильной позиции на переговорах. Кремль заинтересован в переговорах, основанных на текущей динамике конфликта: он считает, что, как только переговоры начнутся, западные сторонники Украины согласятся практически на все, сочтя любое урегулирование, которого можно достичь, успешным, даже если оно не сможет защитить Украину в долгосрочной перспективе. И требование России останется тем, чем оно было всегда: капитуляция Украины во всем, кроме названия. Для того, чтобы Москва была вынуждена по-настоящему вести переговоры, она должна столкнуться с ситуацией, в которой дальнейшее расширение конфликта будет представлять для нее неприемлемую угрозу. Только тогда Украина сможет добиться значимых уступок.

Россия уже сталкивается с нажимом на некоторые болевые точки. Во-первых, потери Россией на поле боя критически важных систем, таких как ПВО, имеют большое значение, потому что они составляют основу конвенциального (т.е. неядерного — прим. ИноСМИ) сдерживания Россией сил НАТО. Предоставление Украине возможности наносить ценным российским военным активам ущерб или уничтожать их полностью отвечает интересам НАТО. Во-вторых, Россия не сможет финансировать этот конфликт бесконечно. Западные санкции являются лишь одним из инструментов давления на финансовую стабильность государства, и они менее эффективны, чем другие варианты. Урон российской нефтяной инфраструктуре, вероятно, будет иметь гораздо более серьезные последствия. Хотя у Запада есть веские причины избегать прямого содействия таким украинским атакам, это не означает, что Украина не должна их предпринимать.

В-третьих, хотя российская общественность в основном поддерживает СВО, среди населения наличествует и недовольство российским правительством — и этим недовольством можно воспользоваться. До сих пор западные государства не проводили агрессивных информационных операций против российской власти — отчасти потому, что они были бы расценены как направленные на эскалацию конфликта, а отчасти потому, что от них не ожидается немедленного эффекта. Напротив, Россия проводит активные информационные операции по всей Европе с целью дестабилизировать Запад.

Эту асимметрию необходимо устранить. Обеспокоенность Запада тем, что информационная война может спровоцировать реальную эскалацию на Украине, неубедительна: Кремль так же, как и Белый дом, полон решимости избежать прямой конфронтации из-за Украины. Более того, Кремль уже давно полагает, что Запад проводит против него обширные информационные операции еще с 2011 года, хотя это и не так (это так — прим. ИноСМИ). Таким образом, потенциальный риск эскалации конфликта от таких операций Запада просто заложен у нас в голове априори. Более того, большинство кремлевских путей эскалации на самом деле не предполагают противодействия такой деятельности. Учитывая эту ситуацию, Запад может сделать в области информационной войны гораздо больше. В долгосрочной перспективе увеличение количества и улучшение информационных операций может помочь Москве осознать значимость тех внутренних рисков, которые спровоцировала ее дорогостоящая военная спецоперация.

Учитывая то, насколько Россия в настоящее время превосходит Украину по военной мощи, последняя пока не имеет возможности выдвинуть выгодные для себя условия переговоров по прекращению конфликта. Простое прекращение огня, скорее всего, приведет лишь к тому, что Россия восстановит свой прежний военный потенциал, в то время как Украина не сможет поддерживать свои силы в их нынешнем размере. Более того, Киев, вероятно, будет получать все более уменьшающуюся поддержку в восстановлении страны, если в скором времени может ожидаться возобновление военных действий со стороны России. Восстановление Украины будет в решающей степени зависеть от инвестиций частного сектора, а угроза нового конфликта сделает любое такое финансирование рискованным. Чтобы гарантировать Украине возможность вести переговоры с уверенностью в том, что она сможет добиться прочного мира, международные партнеры Киева должны будут предложить гарантии безопасности, которым Киев поверит. Поскольку Украина сама не может предложить такие гарантии, первый шаг придется сделать ее международным партнерам.

В конечном счете, любое успешное окончание украинского конфликта будет зависеть от способности НАТО надежно обеспечивать сдерживание России. Это потребует от альянса не только выставить достаточные силы для противодействия угрозе со стороны России, но и создать у своих государств-членов производственные мощности, достаточные для того, чтобы поддерживать устойчивый поток боеприпасов в случае новой войны. Налаживание такого производства будет необходимо независимо от того, чем закончится текущий конфликт. В краткосрочной перспективе расширение производства боеприпасов будет иметь решающее значение для способности Украины ослабить российскую армию. Даже если Украине удастся выдержать затянувшийся конфликт и он закончится в ее пользу, ее партнерам понадобятся боеприпасы, чтобы укрепить доверие к их гарантиям безопасности. Если, с другой стороны, Россия достигнет своих целей, то эти боеприпасы понадобятся для обеспечения будущей безопасности НАТО.

Пакет военной помощи США был принят как раз вовремя, чтобы хотя бы отодвинуть по времени полный крах Украины. Но для того, чтобы по-настоящему изменить нынешнее развитие украинского конфликта, эта помощь должна будет сопровождаться гораздо более всеобъемлющей стратегией, позволяющей успешно закончить его. И такая стратегия должна исходить от Вашингтона, его союзников по НАТО и самого Киева.