В начале сентября известный шиитский политический и религиозный деятель, глава организации «Аль-Хикма» («Движение национальной мудрости») Аммар аль-Хаким заявил: «Ирак переживает период невиданной стабильности и безопасности на политическом, экономическом и социальном уровнях. Мы также переживаем время невиданной региональной открытости и сотрудничества в регионе, арабских странах и во всем мире». До 2003 года этот деятель находился в эмиграции в Иране, а с 2003 по 2017 год возглавлял радикальную группировку «Верховный исламский совет Ирака».
Аммар аль-Хаким
И это не только частное мнение, но позиция официальных властей в Багдаде. Всякая иная точка зрения подлежит уголовному преследованию, что и было в очередной раз доказано в октябре: суд иракской столицы заочно приговорил к семи годам тюрьмы Рагад Саддам, дочь бывшего президента Саддама Хусейна. Основание – интервью, которое она дала в 2021 году телеканалу Аль-Арабия, в котором сказала, что период правления ее отца был «временем славы и гордости, а Ирак был богатой и стабильной страной». По мнению поборников «новой демократии и прав человека», родство с Саддамом уже само по себе является достаточным поводом для казни, а она еще позволяет себе такие высказывания! Это не первый заочный приговор Рагад, которая чудом успела покинуть Ирак в 2003-м, а с 2006 года находится в списке «самых опасных врагов» - новые власти причислили ее к спонсорам терроризма.
Нынешним иракцам уже не верится, что при Саддаме не было перебоев с электроэнергией, проблем с питьевой водой, а один иракский динар стоил три доллара США. Сегодня Ирак занимает 157-е место из 180 стран мира по Индексу восприятия коррупции, подготовленному Transparency International.
С устранением Саддама, который действительно представлял угрозу для Израиля – оплота Вашингтона в регионе, американцы не очень обеспокоились даже появлением запрещённой в России группировки ИГИЛ* – нарастающая террористическая активность была в итоге почти нейтрализована, причем роль ВС США была в этом опосредованной. Прокси-война стала в Пентагоне излюбленным способом ведения боевых действий. Но вот то, что Ирак в значительной степени окажется под влиянием Тегерана, явно не входило в планы Белого дома.
После введения санкций против РФ (против Ирана их никто и не отменял) в США обратили внимание, что Ирак стал страной, из которой в подсанкционные страны поступает валюта. Осенью 2022 года американское казначейство резко ужесточило контроль над транзакциями иракских банков, что привело к финансовому кризису: более 80% ежедневных электронных переводов в долларах в Ираке больше не могли выполняться.
Ситуация усугубилась после того, как в марте этого года французский арбитражный суд вынес решение в пользу Багдада по иску против Анкары, заявив, что Турция нарушила соглашение о совместном трубопроводе с Ираком 1973 года, транспортируя нефть из Курдистана через порт Джейхан. Постановление обязывало Турцию выплатить Ираку 1,4 млрд. долларов в качестве компенсации за ущерб. Турция оспорила это решение в суде США по округу Колумбия и выдвинула встречный иск на сумму 950 млн долларов. До удовлетворения своих требований Анкара с 25 марта прекратила экспорт нефти из Курдистана, что вынудило работающие там нефтяные компании либо прекратить добычу, либо сократить ее, заполняя места хранения. Среди пострадавших – и российские компании. Генконсул РФ в Эрбиле М. Рубин сообщил, что «нефтяные компании «Газпром» и «Роснефть» все еще работают в Курдистане. Конечно, приостановка экспорта нефти повлияла на работу этих компаний, но они все еще работают, и они все еще добывают нефть», подчеркнув, что Россия заинтересована в возобновлении экспорта. Показательно, что «Роснефть» заключила контракты именно с Эрбилем, но в феврале Верховный суд Ирака официально назвал нелегитимным нефтяной сектор Курдистана, подчеркнув, что он по конституции обязан подчиняться федеральным властям.
В связи с возникшим дефицитом твердой валюты 14 мая вступил в силу закон, ограничивающий использование доллара как в частных, так и в торговых сделках. Официально эта мера направлена на укрепление национальной валюты и уменьшение разницы между государственным обменным курсом и тем, что предлагает черный рынок. Бригадный генерал Хусейн Аль-Тамими заявил: «С владельцев магазинов и торговых центров будут взяты письменные обязательства, что сделки будут вестись в динарах, а не в долларах. Развернуты силы для принятия правовых мер против нарушителей с целью ограничения эксплуатации слабоумных людей несоответствием долларовых цен и продажей им товаров или материалов всех видов в этой валюте».
В рамках усилий по регулированию торговли и предотвращению спекуляций на валютном рынке Центральный банк установил официальный курс 1320 динаров за 1$, однако обменный курс на «параллельном рынке» неуклонно рос и к 5 ноября достиг уровня 1600 динаров за доллар. Вполне реальной оказалась перспектива обмена одного доллара на 2000 динаров. Напомним – при Саддаме 1 динар равнялся трем долларам США.
Купюра 1000 динаров образца 2003 г.
Видя такую перспективу, из Ирака потянулись за рубеж «обеспеченные люди» (олигархов в Ираке нет). К многочисленным бывшим высокопоставленным чиновникам, уже осевшим на Западе, включая некоторых вице-премьеров, министров и губернаторов, высказали желание присоединиться новые. Среди них – бывший министр нефти, действующий замминистра финансов и другие с домочадцами. Их недвижимость в Багдаде уже выставлена на продажу, причем с пометкой «срочно»! 26 октября Высший судебный совет Ирака объявил о взыскании в бюджет 775 миллионов динаров: «Эти деньги были выплачены в качестве взятки в обмен на передачу проектов ряду компаний в провинции Багдад. Средства возвращены в рамках мер правительства по борьбе с финансовой и административной коррупцией». Новость прокомментировали в соцсетях сдержанно, отметив: это для казнокрадов не деньги, а так – горох.
В Багдаде объявили: «С 1 января 2024 года Ирак запретит снятие наличных и операции в долларах США в рамках очередной попытки пресечь злоупотребление своими валютными резервами для совершения финансовых преступлений и уклонения от санкций США в отношении Ирана». По словам представителя Минфина, этот шаг является частью стремления к дедолларизации экономики страны и направлен на пресечение незаконного использования примерно половины из 10 млрд долл., которые Ирак ежегодно получает наличными из ФРС США.
В заявлении правительства о запрете транзакций в долларах про РФ ничего не сказано, но всем понятно – удар рассчитан и против нашей страны. Предпринимаемые США меры настолько очевидны, что Москва не могла не реагировать. В начале февраля глава МИД С. Лавров для обсуждения двусторонних отношений посетил Багдад, где встретился с руководством страны, включая президента, премьер-министра и спикера парламента. Сообщалось, что Москва и Багдад планируют перейти на оплату поставок нефти в валютах «надежных стран» и таким образом уйти от доллара в двусторонних экономических отношениях. Тем не менее в сентябре глава иракского МИД Фуад Мухаммед Хусейн заявил, что хотя его страна заинтересована в развитии сотрудничества с Россией, «однако из-за санкций мы не можем этого делать».
3 октября в Багдаде находился помощник Президента России И. Левитин, на встрече с которым премьер Мухаммед ас-Судани заявил о стратегии своей страны по «укреплению сотрудничества с РФ в различных секторах». Неделю спустя глава правительства Ирака прибыл в Москву для встречи с Президентом В. Путиным. Примечательно, что в переговорах принимали участие И. Сечин и В. Алекперов, а на следующий день иракская делегация приняла участие в пленарном заседании Международного форума «Российская энергетическая неделя». МИД Ирака сообщал, что В. Путин и ас-Судани подписали несколько соглашений и меморандумов о взаимопонимании.
Возникает вопрос, а как обстоит дело в отношениях между Ираком и КНР, ведь именно Китай является основным акционером и главным торговым партнером – в 2022 году объем торговли между КНР и федеральным Ираком превысил 48 млрд. долл. Решение нашлось, и оно устроило обе стороны – переход во взаиморасчетах на юани. Это способствовало тому, что Пекин активизировал свою и без того агрессивную политику по упрочению позиций на рынке нефти и газа. КНР собирается получить полный контроль над разработкой гигантского нефтяного месторождения Западная Курна. PetroChina рассчитывает стать оператором проекта Западная Курна-1, выкупив у ExxonMobil долю в 32,7%, а также присматривается к Западной Курне-2, где работает «Лукойл».
Залогом успеха китайской политики является ее социальная составляющая: большое внимание уделяется масштабным проектам, рассчитанным на поддержку населением. Китайские нефтяные компании – единственные в Ираке, не имевшие проблем с местными племенами за счет «гуманитарной помощи». Там очень быстро поняли, что поставить в прилегающие к промыслам деревни несколько сотен генераторов, холодильников и другие товары в условиях вопиющей нищеты населения и отсутствия элементарного обойдется в сумму, несопоставимую с приобретаемой выгодой. За все время работы не было отмечено ни одного обстрела, ни одной забастовки, ни одной акции протеста против присутствия китайцев. Китайские компании демонстрируют, что в Ираке они не временщики: их жилые городки представляют собой не вагончики или сборно-щитовые конструкции для вахтовиков, но капитальные здания с развитой инфраструктурой.
В рамках заключенной в 2019 году «нефтяной сделки» Китай обязался модернизировать аэропорт в Насирии, систему канализации в Багдаде и построить 90 000 домов в одном из районов столицы. Сейчас КНР планирует построить в Ираке не менее 2000 современных школьных зданий и уверены, что эти инвестиции себя полностью оправдают.
