Особенности шведского флота XVII века

Шведский флот и Северная война

К концу 1700 года шведский флот состоял из 39 кораблей, разделенных на 4 ранга. Эти корабли были 116–180 футов в длину, имели экипажи – от 210 до 850 человек и несли от 46 до 108 орудий. Кроме того, было в наличии 13 кораблей 5–6 ранга, часто называемых фрегатами, 82–124 фута в длину, экипаж – от 46 до 190 человек и 16–36 орудий. Из более легких кораблей присутствовали шнява, два бомбардирских галиота, 4 яхты, две галеры и более 29 транспортов, причем два из последних при желании могли быть переоборудованы во фрегаты.

Обращает на себя внимание микроскопическое количество малых кораблей, и это при том, что большая часть Финского залива и побережья Финляндии изрезана островами и шхерами, где использовать большие корабли затруднительно.

Почему же было принято такое решение? Ответ – из экономии бюджета. От малого флота было решено отказаться, и малые корабли 1660–1680-х годов постройки по мере списания просто не строились.


К 1700 году Адмиралтейство запросило 113 056 риксдалеров на постройку 4 новых кораблей, из которых три планировались для Гетеборга (Западная эскадра). Всего же в 1700 году на Адмиралтейство было выделено 475 776 риксдалеров.

Главная проблема шведского флота была в том, что большое количество его кораблей было очень старыми. Из 39 линкоров на 1700 год 15 единиц имели возраст более 20 лет, а еще 8 единиц – между 10 и 20 годами. Поэтому в 1701 году Адмиралтейство запросило дополнительно еще 22 500 риксдалеров на постройку одного линейного корабля, а несколько кораблей были признаны негодными для службы. Кроме того, надо было срочно построить еще 4 фрегата, поскольку с фрегатами ситуация была ровно такая же, на них надо было 32 000 риксдалеров. Наконец, еще 22 000 риксдалеров требовалось на изготовление потребного числа бомбардирских судов для флота.

В 1702 году на постройку кораблей было запрошено 113 482 риксдалера. Планировалось заложить 2 линейных корабля, 4 бригантины и достроить те 4 бомбардирских галиота, которых начали строить в прошлом году. Но казначейство Швеции на 1702 год имело только половину запрошенной суммы. В результате строительство галиотов было приостановлено, вместо нового линейного корабля решили восстановить «Småland» (его тимберовка обошлась в дикую сумму, три четверти от нового) и спустили на воду 2 бригантины и 1 полугалеру.

1703 год. На постройку хотя бы одного нового корабля Адмиралтейство запрашивает 20 251 риксдалер, а всего на возведение судов – 66 000 риксдалеров. Получает 55 251 риксдалер, что позволило заложить один 70-пушечный корабль и полугалеру, а также достроить 1 фрегат и 4 бригантины.

В 1704 году для достройки и спуска на воду линкора и фрегата требовалось 84 499 риксдалеров. За счет аннексий и контрибуций с Польши сумма эта была получена. Ободренное адмиралтейство на следующий год запросило 106 437 риксдалеров на 90-пушечный корабль, два корабля 4 ранга и 30-пушечный фрегат. Но деньги кончились, и на постройку кораблей не было выделено ничего.

Тем не менее в 1706 году на воду были спущены 70- и 50-пушечный корабль, на которые ушло 53 583 риксдалера. На самом деле постройка их должна была обойтись в сумму гораздо большую – смета составляла 125 997 риксдалеров. Всего же флот получил в том году 326 245 риксдалеров вместо запрошенных 542 850 риксдалеров. Чтобы обеспечить эту сумму, 90 000 риксдалеров были просто изъяты из содержания матросов и припортовой инфраструктуры (казармы, бани, склады, мастерские и т. п.).

То же самое проделывалось и в 1707, и в 1708, и в 1709 годау. В результате было построено 5 кораблей к тем трем, которые смогли спустить на воду в 1706 году.

Но этого было недостаточно, ибо флот продолжал материально стареть и изнашиваться. К тому же казначейство стало упорно снижать выделение средств на содержание флота, в 1720 году на флот было выделено всего 112 000 риксдалеров.

В результате вот так корабельный состав выглядел в табличном виде.


Итог такой политики в деле корабельного строительства и оснащения подводит список кораблей, осмотренных Карлом Шелдоном.

«Sverige» – непригоден для использования в течение последних восьми лет – не стоит ремонтировать (ремонт будет стоить 3/4 стоимости нового корабля).
«Victoria» – не может выйти в море из-за гнилости уже три года.
«Estland» и «Livland» – на слом.
«Wrangel» – за десять лет стояния в стокгольмском порту фактически затонул на мелководье «по нижней палубе едва можно ходить, 6 из 8 балок просто рухнули в трюм».
«Halland» – стоит в стокгольмском порту, но если отдать швартовы, нет уверенности, что он сразу не утонет.
Наконец, «Konung Carl», флагман флота – фактически остов, поскольку все паруса и такелаж на нем банально сгнили, реи рухнули, а поставок из Риги более не предвидится.

Суперрейдеры до того, как это стало мейнстримом

Лучшим же примером руководства Адмиралтейством строительства кораблей будет, наверное, вот эта история.

После Полтавы Карл сбежал в турецкие Бендеры, где пробыл до 1715 года, но держал руку на пульсе дел в Швеции и писал королевскому совету длинные письма, что и как надо делать.

Турки (согласно шведским данным) прозвали его «озорная молния», по факту получается – аналог шаровой – yıldırım yaramaz, где второе слово переводится как озорной, вредный, непослушный, неумелый. Судя по всему, Карл об этом прозвище знал. Но как оно связано с флотом? А вот как.

Далее – рассказ Гиберта Шелдона.

Итак, на дворе 1713 год, и Карл XII пишет письмо Чарльзу Шелдону (деду или прадеду Гилберта), одному из своих главных кораблестроителей, и просит построить для шведского флота два однодечных фрегата, которые и называет «Yıldırım» и «Yaramaz», правда, со шведским акцентом («Jilderim» и «Jaramas»).


Сначала Его Величество планировал сделать эти корабли 60-пушечными, но потом быстро понял, что на одном деке столько не уместится, и милостиво снизил количество орудий до 54. Орудия должны были быть обязательно 18-фунтовые в деке, и 8-фунтовые в надстройке.

Адмиралтейств-коллегия собралась, и начали обсуждать бюджет, однако с финансами в Швеции было очень плохо, и решено было еще раз снизить количество пушек. До тридцати. Но поставить все 18-фунтовые. Получался эдакий суперфрегат, готовый разорвать противника, но дальше вступил главный кладовщик флота. Он сказал прямо – пушек на складах флота нет. Вернее, их ровно 30, если речь о 18-фунтовых. Но есть в изобилии 8- и 12-фунтовые. То есть с суперфрегатами все сложно. Что будем делать? Решили так. А давайте распределим пушки между двумя фрегатами, но для солидности добавим еще 4 мелкие пушки на корабль. Получим 34-пушечники.

И наконец, проект обрел конечный вид.

«Jilderim» нес двадцать четыре 18-фунтовых пушек и десять 8-фунтовок.

«Jaramas» нес оставшиеся шесть 18-фунтовых пушек, восемнадцать 12-фунтовок и десять 8-фунтовок. Правда, потом все 18-фунтовки сняли, и конечное вооружение фрегата стало двадцать 12-фунтовых пушек и десять 8-фунтовых орудий.

Жизнь «Jilderim» оказалась короткой – он был в 1717 году захвачен двумя датскими 50-пушечниками, а вот «Jaramas» служил долго – до 1741 года, пока не пошел на слом.

Ну и Гилберту Шелдону, который тоже работал в Швеции кораблестроителем, пришлось строить другой «Jaramas» – 34-пушечник с двадцатью двумя 12-фунтовыми и двенадцатью 4-фунтовыми пушками. Кстати, этот корабль дожил аж до битвы при Гогланде в 1788 году и участвовал в бою с Русской эскадрой, правда, в роли статиста.


Турки считают, что Карл XII вдохновлялся алжирскими фрегатами, хотя если взять данные по любому алжирцу – то видно, что это не так.

Английские исследователи считают, что Карл решил создать суперрейдеров, разрушителей торговли, предвосхитив американские суперфрегаты лет на 100. Проблема в том, что это была попытка выдать нужду за добродетель. Проект Карла по созданию обычных 50-пушечников просто усох до 34-пушечников из-за того, что у шведов не было ни денег, ни запасных частей и приспособлений, ибо флот на 1713–1716 гг. снабжался по остаточному принципу.

Архипелагский флот

К концу Северной войны 1700–1721 гг. русские галеры просто затерзали побережье Швеции, и шведы сделали свои выводы. В Шеппсхольмене (тогда пригород Стокгольма) была создана флотилия галер, задачей которой были действия на мелководьях Финляндии. Называлась она Стокгольмской эскадрой (Stockholmseskadern). Но в войне с Россией 1741–1743 годов оказалось, что галер у шведов слишком мало, ибо «размер имеет значение». Именно поэтому с 1747 года началось создание Армейского флота, или флота Архипелага.

Крещением шведского Армейского флота стала высадка на острове Узедом десанта 1 100 человек для осады Пенемюнде-шанца. Через 10 дней боев и обстрелов Пенемюнде пал. Ну в 1759 году шведский галерный флот уничтожил прусские галеры на рейде Фришес-Хафф в Штеттине. И в 1766 году галерный флот был выведен из подчинения флота и отдан в подчинение армии, а точнее – кригсколлегиуму (аналогу генштаба). Теперь он стал именоваться Армейским флотом (Arméns flotta). При этом Стокгольмская эскадра галер, базирующаяся в столице, осталась в ведении флота, а вот гребные корабли и суда в Свеаборге, Або, Турку, Гетеборге, Померании теперь имели главенство армии.

Далее галерный флот был поделен на две эскадры – шведскую и финскую, и наконец, в 1777 году окончательно отдан армии. При этом матросы и офицеры на корабли набирались из числа моряков, а вот артиллеристы и солдаты – из армии.

И далее вовсю развернулся шведский кораблестроительный гений, ибо шведам хотелось получить не только численное, но и техническое преимущество в гипотетическом бою в Архипелаге. Традиционные галеры были эффективны в качестве десантно-транспортных судов для десантных операций, но имели слабое вооружение, особенно в сравнении с большим экипажем: галера с экипажем 250 человек, почти все из которых были гребцами, обычно имела только одну 24-фунтовую пушку и две 6-фунтовки, все в носовой части. И в 1760 году был разработан первый тип гребных фрегатов – удема.


Смысл был в следующем – надстроить над гребцами палубу, которую сделать артиллерийской. Первый гребной фрегат-удема (udema) «Gamla» имел по восемь 12-фунтовок на борт и две 12-фунтовки в носовой части, при этом длина корабля была 30 метров, а осадка – всего полтора метра. Парусное вооружение состояло из исключительно латинских парусов.

Но понятно, что надстройка сделала гребной фрегат гораздо более тихоходным, нежели галера, в бою в гребцов от ядер постоянно калечили щепки и осколки деревянных конструкций, а пороховой дым, скапливавшийся на гребной палубе, не давал эффективно грести.

В целом, удему вскоре признали неудачным решением. Даже новые итерации удем в 1776 году, где для гребли использовались орудийные порты (то есть корабль мог либо стрелять, либо грести) немного улучшили, но не кардинально изменили ситуацию.

В 1764 году был разработан еще один тип гребных фрегатов – пояма (pojama). По сути, это была усиленная галера, имевшая по паре 12- или 24-фунтовых орудий на носу и на корме. Парусное вооружение состояло из двух мачт с латинскими парусами. Кроме того, был предусмотрен перенос пушек на центральную возвышенную площадку, что теоретически позволяло вести огонь по борту. Но процесс этот был столь трудоемким, что им ни разу не пользовались.


Пояма имела длину 23,8 м, ширину 5,5 м и осадку 1,8 м, в шведском флоте было всего четыре судна такого типа, сфера их применения ограничивалась разведкой и доставкой депеш.

По сравнению с галерами новые типы кораблей имели лучшую защиту экипажа и втрое большую вместительность. Они могли действовать в шхерах при любой погоде и на большой воде во все дни, кроме самых сильных штормов. Они имели большую осадку, чем галеры, но значительно меньшую, чем традиционные парусные военные корабли.

Следующим типом архипелагских фрегатов стала турума. По сути, это была усиленная, немного модифицированная удема. Корпус был удлинен до 38,5 метра и расширен до 9,5 метра, но в остальном имел ту же конструкцию. Для дополнительной мобильности турума имела 19 пар весел (16 пар на первых двух кораблях), на которых гребли по четыре человека на весло. Гребцы, в отличие от удемы, располагались на верхней палубе, над орудийной палубой. Весловая падель (устройство для закрепления весла у борта) располагалась на выносных опорах, что давало больший эффект рычага.

Гребли турумы медленно, в спокойную погоду их скорость составляла едва пол-узла, против ветра идти на них вообще было невозможно. Сравним с обычной галерой, которая могла развить скорость до 7 узлов, и долгое время без усталости гребцов могла идти на 3–4 узлах.

В отличие от удем, турумы несли парусное вооружение типа «корабль» (на первых двух мачтах – прямые паруса, на бизани – косые). Турума несла двадцать четыре 12-фунтовых пушки (по десять с каждого борта, две пушки в носу и две в корме), то есть вполне себе могла дать бой даже обычному 12-фунтовому фрегату.


Одна из турум – «Amphion» – была построена как яхта, с парусным вооружением шхуны, и во время Русско-шведской войны 1788–1790 годов она стала штабным кораблем короля Густава III. Однако – ирония судьбы – именно «Amphion» показал настолько отвратительные мореходные качества, что из-за этого во время сражения при Выборге король чуть не попал в плен, успев вовремя перейти на другой, более быстроходный корабль.

К 1788 году у Швеции на вооружении имелось 7 судов данного типа.

Ну и наконец, венцом творения парусно-гребных фрегатов считалась гемемма (hemmema, гемамм). В строительстве фрегата шведы вернулись к идее удемы – гребцы должны располагаться на нижней палубе, это позволит развить большую скорость. Вкупе с увеличением размеров (длина составляла 44,5 метра, ширина – 11 метров, 20 пар весел, осадка 3 метра) было усилено и вооружение. Гемеммы несли двадцать два 36-фунтовых орудия, плюс две 12-фунтовки.


Всего у шведов было 9 таких кораблей, которые историк Ян Глете назвал «суперфрегатами Архипелага».

Некоторые выводы

Помогли ли шведам эти корабли в войнах с Россией в 1788–1790 гг. и в 1808–1809 гг.?

И да, и нет. В войне 1788–1790 гг. русским пришлось импровизировать, ибо галерный флот у России был откровенно мал, и на первом этапе русские сделали упор на привычные галеры и канонерские лодки, которые поддерживали по возможности парусные фрегаты и шлюпы. Однако уже в 1789 году русские начали строительство гребных фрегатов средиземноморского типа – полакр и шебек.

Уже в первом Роченсальмском сражении со стороны шведов участвовали в бою 6 турум, 3 удемы, 1 пояма и1 гемемма, тогда как с русской – 8 полакр и пять парусных бригов. В результате последовавшего боя шведы потеряли 3 турумы, гемему и пояму, тогда как русские потери ограничились 1 галерой и 1 канонеркой.

Во втором Роченсальмском сражении гребные фрегаты, будучи заранее расставленными по оборонительным позициям, нанесли русским колоссальные потери, и в Швеции это всемерно превозносится, как ключевая победа той войны.

Однако, по сути, Армейский флот для Швеции стал флотом одного боя, вернее – одной победы, ибо никто выводов не делал и работы над ошибками не проводил.

Именно поэтому в войне 1808–1809 гг. шведский Армейский флот, прямо скажем, не блистал, а его треть вообще попала в руки русских без боя во время сдачи Свеаборга.

Литература:
1. Lars O. Berg «Karolinsk flotta. Studier och tabeller Av förste arkivarie» – «Forum navale». 1970. No 25.
2. Lars O. Berg «Skärgårdsflottans fartyg: Typer och utveckling under 1700 – och 1800-talet» – Historiska media, Lund. 2000.
3. Anderson, Roger Charles, «Oared Fighting Ships: From classical times to the coming of steam» – London. 1962.
4. Gunnar Artéus (redaktör) «Gustav III:s ryska krig» – Probus, Stockholm. 1992.
5. Harris, Daniel G, Fredrik «Henrik af Chapman: The First Naval Architect and his Work» – Literatim, Stockholm. 2001.