Может ли Россия стать сырьевой полуколонией коллективного Востока?

Визит в Москву товарища Си на фоне непростой ситуации на украинских фронтах был по обе стороны Атлантики истрактован как жест поддержки Кремля со стороны Пекина. Некоторые чересчур впечатлительные эксперты, аналитики и прочие предсказатели даже усмотрели формирование не то военного союза, не то стратегического альянса между «русским медведем» и «китайской пандой». Но стоит ли так радоваться произошедшему?


Для правильного понимания и адекватного прогнозирования необходимо перестать витать в облаках, надеясь на китайского дядюшку, который придет и за нас вступится перед ВСУ и стоящими за ними блоком НАТО, а понять, что реально стоит на кону.

«Холодная война-2»

Не будет большим преувеличением сказать, что сегодня, и уже довольно давно, идет Третья мировая война. Не исключено, что ее финалом будет символический обмен несколькими тактическими ядерными ударами (или «грязной бомбой») где-нибудь на территории Восточной Европы, включая Украину и многострадальный Донбасс. Устроив чужими руками «Хиросиму и Нагасаки-2» в назидание всем несогласным, англосаксы зафиксируют некий статус-кво, и противостояние дальше пойдет в формате «Холодной войны-2».

В качестве основного своего соперника Соединенные Штаты рассматривают, естественно, Китай. Однако и перед Россией, обложенной колоссальным количеством санкций и истощенной позиционной войной конвенциальными вооружениями на Украине против всего блока НАТО, будет стоять вопрос, как жить дальше. И от ответа на него без преувеличения будет зависеть все дальнейшее будущее российского народа. А дальше все упрется в экономику.

Возможности ВС РФ вести широкомасштабную войну и так сегодня объективно упираются в многочисленные проблемы с зависимостью от иностранных технологий и комплектующих, но сейчас мы воюем в основном на старых советских арсеналах и на адреналине. Недаром Россию более трех десятилетий искусственно встраивали в американоцентричную глобализированную экономику. Через несколько лет экономическая и технологическая изоляция от Западного мира дадут знать о себе в полной мере. Выход из этой западни лишь один – переход нашей страны если не к полной автаркии, то как минимум к полуавтаркии и создание некой Оси условно дружественных стран, которые смогут закрывать все прочие наши потребности.

Для этого нужно сделать самую «малость»: создать внутренний рынок сбыта емкостью в 400-500 миллионов человек. Подробнее об этом можно почитать по ссылке. Высчитано, что полмиллиарда платежеспособных потребителей вполне достаточно для экономической самодостаточности, и именно эту планку взяли в Брюсселе за ориентир при построении Евросоюза. Произошедший несколько лет назад Брекзит стал для ЕС этаким подленьким ударом англосаксов исподтишка. Но вернемся к нашим баранам.

На постсоветском пространстве, которое объективно является для России «задним двором», было несколько интеграционных проектов – Таможенный союз, плавно превратившийся в Евразийский экономический союз, ОДКБ и Союзное государство РФ и РБ. Также когда-то был проект создания на территории бывшего СССР рублевой зоны нового типа. Будь спецоперация на Украине организована и проведена несколько иначе, с более понятными всем и одновременно амбициозными целями и задачами, Украина могла бы стать краеугольным камнем, вокруг которого собрался бы новый Союз, как его ни назови. Однако на втором году СВО мы видим, что соседний Казахстан занял по отношению к России позицию недружественного нейтралитета, а в Армении, где резко критикуют ОДКБ, сделали чрезвычайно многозначительный намек, признав юрисдикцию Международного уголовного суда в Гааге. В Кыргызстане по проверенной схеме взялись за языковой вопрос, защищая от русского «язык титульной нации».

В общем, тенденция очевидна. Из плюсов можно отметить, разве что, сближение с Москвой Минска, но маленькой Белоруссии, окруженной недругами, просто особо деваться некуда. По состоянию на конец марта 2023 года большая часть интеграционных проектов России на постсоветском пространстве трещит по швам. Желающих быть с нами на одной галере в условиях противостояния всему коллективному Западу не сыщешь днем с огнем.

И вот тут в Москву прилетает товарищ Си…

«Русская карта»

Визит главы Компартии КНР в российскую столицу продлился целых три дня. По его итогам были подписаны различные двусторонние соглашения, а в прессе, отечественной и зарубежной, заговорили не то о российско-китайском альянсе, не то о некоем «сдвоенном центре» Москвы и Пекина, который должен уложить на лопатки Вашингтон и Лондон. Все это, конечно, очень здорово, но что мы имеем в сухом остатке?

Во-первых, никакого военного союза РФ и КНР в противовес военным альянсам под эгидой США нет и не предвидится, что прямо сказал президент Путин:


В общем, ни военного союза, ни ленд-лиза нет, но вы там держитесь.

Во-вторых, Владимир Путин сам предложил перевести на юани внешнюю торговлю Российской Федерации не только с самим Китаем, но и с другими странами:


Понятно, что рассчитываться между странами в их национальных валютах и рассчитываться между ними в китайских юанях вместо доллара – это не совсем одно и то же. Объективно появится зависимость Москвы от Центрального банка КНР и проводимой им политики. И это, мягко говоря, не очень хорошо.

В-третьих, президент Путин продолжает делать ставку на мирное соглашение с киевским режимом, взяв за основу уже миротворческие инициативы Пекина:


Напомним, что так называемые «Пекинские соглашения» мы уже подробно разбирали ранее и не нашли в них принципиальных отличий от первых и вторых Минских соглашений, подписание которых в свое время привело к войне на Украине в 2022-2023 годах. Реализация китайского мирного плана означает крест на идее возвращения Украины к России и всех последующих объединительных процессах на территории СНГ.

Вырисовывается очень тревожная картина, при которой Россия, отвергнутая коллективным Западом, падает в тесные объятия Китая, который нам ни разу не союзник. Пекин имеет свой собственный проект развития, в рамках которого никакого нового Союза на постсоветском пространстве быть не должно. Следование в кильватере китайской политики означает для России фактический отказ от ее собственного интеграционного проекта и превращение впоследствии в сырьевую полуколонию коллективного Востока.