Олег Гориславич, Ольговичи и половцы

Битва с половцами

В IX веке пришедшие с востока кочевники-печенеги вытеснили из степей Южного Причерноморья племена угров. К XI столетию печенеги контролировали огромные территории степей между Волгой и Дунаем. Но в первой половине XI века они столкнулись с натиском новых кочевнических племён, которые пришли к границам их владений из степей современного Казахстана и Средней Азии.

Появление в южнорусских степях половцев

На прежней родине эти новые кочевники были известны под именем кипчаков (кыпчаков). Полагают, что государство кипчаков (так называемый Второй тюркский каганат) было разгромлено уйгурами, что привело к их миграции на запад. По одной из версий, и название «кыпчаки» было дано им уйгурами, перевести его можно как «изгнанники», «беглецы», либо даже «злосчастные». Употреблялось оно первоначально соседями этих кочевников. Они же себя сами называли по принадлежности к тому или иному племени. Самое раннее употребление слова «кыпчак» относится к VIII веку и встречается оно именно в древнеуйгурской надписи на «Селенгинском камне», найденной в верховьях реки Селенги.

Но в конечном итоге кипчаки заселили Великую степь от Иртыша до Дуная. Некоторое время эта территория даже называлась Дешт-и-Кипчак (Кипчакская степь).

На Руси кипчаков стали называть половцами. По наиболее распространённой и достоверной версии, названы они так были из-за характерного для них соломенно-жёлтого цвета волос (от слова «полова» – солома). По другой версии, пришельцев первоначально называли «онопольцами» или «онополовцами» – то есть выходцами из другой (оной) половины земли, лежащей за левым берегом Днепра. В Византии они были известны как куманы (также от прилагательного, означающего бледно-жёлтый цвет). В Венгрии их именовали кунами. Полагают, что вместе с кипчаками в причерноморские степи пришли и некоторые племена кимаков.

Предшественниками половцев стали теснимые ими торки (огузы), которые, получив отпор от русских князей, разделились. Некоторые ушли за Дунай, другие стали вассалами русских княжеств и известны под именем «чёрных клобуков», расселившихся в бассейнах рек Рось и Сула.

Под ударами новых пришельцев и печенеги, и торки, что не пришли к соглашению с русскими, откатились на запад. Часть печенегов перешла на территорию Византии, другим, в обмен на обязательство сторожевой службы, было разрешено поселиться на территории Венгрии. Некоторые были ассимилированы в русских княжествах. Окончательно добили печенегов призванные Алексеем I Комнином половецкие ханы Боняк и Тугоркан, которые в 1091 году разгромили их в долине реки Марицы. Дочь Алексея Комнина Анна писала:

«В тот день произошло нечто необычайное: погиб целый народ вместе с женщинами и детьми, народ, численность которого составляла не десять тысяч человек, а выражалась в огромных цифрах.»

Полагают, что потомками печенегов является современный народ гагаузов.

Легче от разгрома печенегов никому не стало: степи между Волгой и Дунаем теперь надолго превратились в «Половецкое поле».

Современные исследования показали, что занявшие место печенегов половцы были представителями европеоидной расы. Возможно, поэтому, в отличие от монголов, они не воспринимались новыми соседями как выходцы из Тартара – «гоги» и «магоги».

Половец из погребения у села Квашниково, реконструкция Лебединской, 1989 г.

Первые контакты русских и половцев

Первая встреча русских и половцев летописями зафиксирована через год после смерти Ярослава Мудрого – в 1055 году. Этот контакт оказался мирным, в одной из летописей говорится:

«Приходи Блуш с половци и створи Всеволод (сын умершего Ярослава Мудрого) мир ... и возвратишися (половцы) восвояси.»

Но уже в 1060 г. половцами был организован первый набег на русские земли. Его отразил другой сын Ярослава – Святослав, правивший в Чернигове. Если верить летописям, черниговская дружина была значительно меньше половецкого войска, тем не менее пришельцы потерпели сокрушительное поражение. Во время бегства многие половцы утонули при переправе через реку Сновь, вожди этого отряда попали в плен. Но набег 1061 года оказался для половцев удачным, а в 1068 г. им удалось нанести поражение объединённому войску трёх детей Ярослава Мудрого. Были разбиты дружины Изяслава Киевского, Святослава Черниговского и Всеволода Переяславского.

В 1070 году зафиксирован уже и первый набег этих пришельцев на Венгрию.

Скоро давление половцев на южные границы русских княжеств стало постоянным. В 1096 году войско хана Боняка, скрытно подойдя к Киеву, чуть не ворвалось в город: стражники едва успели захлопнуть ворота.

Полагают, что именно в те времена и были написаны основные богатырские былины, сюжеты которых лишь незначительно менялись потом в соответствии с обстановкой. О борьбе с половцами рассказывают, например, былины о поединках со Змеями Добрыни Никитича и Алёши Поповича. Дело в том, что во главе союза кипчаков стояло племя Каи, название которого в переводе на русский язык означает «змея». В трудах арабских и китайских историков тех лет встречается относящаяся к кипчакам поговорка: «У змеи семь голов». Головы змеи в данном случае – это семь основных кипчакских племён.

Беспокойные соседи и ненадёжные союзники

Говоря о половцах (куманах, кунах), русские, византийские и венгерские авторы согласны в том, что они соблюдали законы гостеприимства и проявляли верность по отношению к личным друзьям. Но вот «межгосударственные» договоры с соседями нарушались ими весьма часто, и такое вероломство рассматривалось как военная хитрость.

Соседями половцы оказались беспокойными, но не слишком опасными. Они не умели штурмовать города и потому чаще всего их набеги заканчивались разорением окрестностей. Иногда половцы осаждали города, надеясь, что голодающие жители дадут хороший откуп.

С другой стороны, их кочевья были уязвимы для ударов русских конных дружин. Конные половецкие воины, конечно, могли легко уйти, однако в этом случае пришлось бы бросить на произвол судьбы женщин, детей и повозки с имуществом.

Наибольшую опасность половцы представляли не сами по себе, а в качестве союзников какого-либо князя, который призывал их для разборок с кем-нибудь из родственников. Первыми до этой схемы додумались упоминавшиеся выше сыновья Ярослава Мудрого – Изяслав, Святослав и Всеволод. Половцев они использовали против полоцкого князя Всеслава. Об этом помнит и автор «Слова о полку Игоре» – произведения, написанного гораздо позже тех событий:

Ярослава все внуки и Всеслава!
Склоните стяги свои,
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Вы ведь своими крамолами начали наводить поганых
на землю Русскую,
на богатства Всеслава.

Памятник князю Всеславу в Полоцке

Так что знаменитый Олег «Гориславич» – дед главного героя «Слова о полку Игореве», вовсе не был первым русским князем, «приведшим половцев на Русь». Не менее охотно использовали половцев и в XII веке. К Юрию Долгорукому, например, в 1152 году явились на подмогу половцы

«всею землею, что же их (есть) межи Волгою и Днепром.»

Венгры также стали использовать этих пришельцев в качестве военных союзников. Уже в 1087 году куны участвовали в походе венгерского короля Шоломона на Византию.

Надо сказать, что половцы на южных границах Руси появились очень «вовремя». Уже умер Ярослав Владимирович (Мудрый), который разработал знаменитую «лествичную» систему престолонаследия, согласно которой титул Великого князя Киевского (и князей других городов) переходил не от отца к старшему сыну, а от старшего брата к младшим (по очереди). В этой системе имелся очень серьёзный пробел, который стал причиной не одной усобицы на Руси: в ней не оговаривались права детей князя, умершего до вступления на великокняжеский престол. Его сыновья сразу же теряли все права и становились изгоями (в данном случае это не оскорбление, а официальный термин). Единственным шансом стать князем для таких сирот становилось утверждение в Тьмуторокани. Этот полунезависимый осколок Хазарского каганата в систему русских княжеств не входил, и лествичное право на него не распространялось. Первым изгоем, овладевшим Тьмутороканью, стал Ростислав – внук Ярослава Мудрого и сын Владимира Новгородского. Это случилось в 1064 году благодаря помощи, которую оказали Ростиславу воеводы Вышата (он был соратником его отца в последнем походе русско-варяжских дружин на Константинополь в 1043 году) и Порей. Половцы часто привлекались в качестве союзников как изгоями (вроде Олега Гориславича), так и законными князьями. Но использовались они и для охраны границ русских княжеств. Так, Даниил Галицкий для защиты своих владений от ятвягов и литовцев поселил половцев хана Тегака на территории Брестской области нынешней Белоруссии. Половцами были основаны здесь 40 поселений, часть из которых существует и в наше время (их население, разумеется, уже давно ассимилировано). Так же поступали венгры, король которых Стефан II в 1124 году поселил на границе кунов (половцев) хана Татара.

Святослав Ярославич и его сын Олег

«Лествичная система» дала сбой почти сразу. Нарушителем стал Святослав Ярославич Черниговский – средний из оставшихся сыновей Ярослава Мудрого. В 1072 г. он изгнал из Киева своего старшего брата Изяслава. Почему же он пошёл на такое нарушение порядка, установленного отцом? Обычно об этом сильно не задумываются, считая Святослава типичным честолюбивым властолюбцем (возможно, он таким и был). Но дело в том, что Изяслав мог быть Святославу не родным, а сводным братом – рождённым не шведской принцессой Ингигерд, а какой-то другой, первой женой Ярослава. Туманные сведения о ней можно найти в европейских источниках. Титмар Мерзебургский (старший современник Ярослава Мудрого), например, пишет, что после кратковременного захвата Киева Святополком и его тестем Болеславом в 1018 году, эта женщина была увезена в Польшу. Таким образом, Святослав мог считать именно себя старшим в роду сыновей Ярослава и Ингигерд. Однако его младший брат Всеволод, похоже, был с ним не согласен. Когда через четыре года Святослав умер, он не стал «по старшинству» претендовать на Киев, а помог вернуться в него Изяславу. Сыновей Святослава братья объявили изгоями, отобрав у них даже «отчину» – Чернигов. Среди них был и тот самый Олег Гориславич – двоюродный брат Владимира Мономаха и крёстный отец его старшего сына. Автор «Слова о полку Игореве» сообщает, что «вещий Боян» был любимым певцом Олега Святославича.

Олег Святославич чаще всего рассматривается как отрицательный персонаж. Его прозвище – «Гориславич», многими воспринимается как уничижительный эпитет – «Тот, кто принёс много горя». Но, наверное, более правильно это прозвище перевести как «Горемычный» – то есть как раз именно сам Олег «хлебнул» много горя.

Несправедливое решение Изяслава и Всеволода стало причиной многолетних междоусобных войн, о которых говорится в «Слове о полку Игореве». Именно Олегу, который много лет сражался один против всех, удалось добиться возвращения потомкам Святослава их «Отчины».

«Грозные Олеговы походы»

Старший сын Святослава Глеб в тех войнах участия принять не успел. В разные годы он был князем в Тьмуторокани, Переяславле и в Новгороде. Именно Глеб Святославич в 1068 году измерил по льду расстояние между Тьмутороканью и Корчевом, то есть Керчью (оно оказалось равным 14 000 сажен).

Тьмутороканский камень. Найден русскими солдатами летом 1792 года, с 1851 года хранится в Эрмитаже

Рассказывают также, что Глеб, подобно Яну Вышатичу, лично убил волхва, возмущавшего народ в Великом Новгороде (в 1071 г.). В 1078 году он оказался далеко от братьев. Погиб Глеб при не вполне ясных обстоятельствах в Заволочье 30 мая 1079 года.

Олег Святославич, которому суждено было стать главным воителем Святославичей, бежал в Тьмуторокань. Оттуда он и его брат Борис пришли к Нежатиной Ниве. Здесь 3 октября 1078 года во время битвы со старшими князьями погибли Борис и Великий князь Изяслав, убитый неизвестным всадником.

Битва на Нежатиной Ниве, миниатюра из Радзивилловской летописи, конец XV века

Третьему сыну Святослава – Роману Красному (т. е. красивому, в «Слове о полку Игореве» говорится, что о нём пел песни Боян) «стало жаль брата». Чтобы отомстить за Бориса, он отправился к половцам, однако был убит ими. То ли в ходе переговоров всплыла какая-то старая обида, то ли старшие князья уже договорились с половцами, на помощь которых он рассчитывал. Случилось это в 1079 году. А вернувшийся в Тьмуторокань Олег Святославич был схвачен местными хазарами, которые отослали его в Константинополь – видимо, по договорённости с его противниками. В такой константинопольской ссылке побывал не один русский князь.

Из ромейской столицы Олега перевели на остров Родос, где он женился на девушке местного патрицианского рода – Феофании Музалон.

Ситуация изменилась в 1083 году: византийцы помогли Олегу вернуться в Тьмуторокань, откуда он изгнал других князей-изгоев – Давыда и Володаря. В 1094 году Олег вдруг передал Тьмуторокань императору Алексею Комнину, а сам отправился отвоёвывать свою «Отчину» – Чернигов. Возможно, ещё на Родосе Олег договорился о такой многоходовой комбинации: византийцы отпускают его и помогают завладеть Тьмутороканью, а он потом уступит им эту территорию в обмен на помощь в захвате Чернигова.

Об этом походе Олега упоминается и в «Слове о полку Игореве»:

В злат-стремень вступал, готовясь к сече, Звон тот слушал Всеволод далече,
А Владимир за своей стеною
Уши затыкал перед бедою.

(Перевод Н. А. Заболоцкого).

Всеволод «слышал звон» стремян Олега в Киеве, а в Чернигове в это время «затыкал уши» его сын Владимир Мономах. Точная цитата:

«А Владиміръ по вся утра уши закладаше въ Черниговѣ.»

Исследователи до сих спорят, что это были за «уши». Некоторые полагают, что в отрывке говорится не о «безответственности» Мономаха, а как раз наоборот – о подготовке им Чернигова к возможному штурму города.

Д. Д. Мальсагов предполагал, что речь идёт о проушинах ворот.

А. Н. Майков даёт такой вариант перевода:

И с утра в Чернигове Владимир
Сам в стенах закладывал ворота.

Памятник Владимиру Мономаху в городе Прилуки, Черниговская область

На этом памятнике на пергаменте перед князем мы видим отрывок из «Поучения Владимира Мономаха сыновьям»:

«В лето 1085 … и когда мы ехали в Прилука-города, то встретили нас неожиданно половецкие князья. Восемь тысяч воинов и хотели мы с ними так биться, и оружие отослали вперед на колеснице и мы пришли в город.»

Поход Олега оказался удачным: он занял «стол» в Чернигове, Владимир Мономах перешёл в Переяславль.

Печать Олега Святославича, князя Черниговского

В 1095 г. Олег отказался выдать либо убить сына погибшего половецкого хана Итларя, что, вероятно, можно поставить ему в заслугу – много ли чести в том, чтобы обмануть доверившегося? Сын хана был воспитан в семье Олега.

В 1096 г. Олег, вероятно, опасаясь предательства со стороны родственников, отказался ехать на «совет князей» в Киев. Двоюродные братья в ответ напали на Чернигов и вынудили Олега бежать в Стародуб. После 33-дневной осады этот город сдался, и победители приказали Олегу и его брату Давиду явиться на суд в Киев. Вместо этого Олег отправился в поход на Муром и захватил этот город. Окрылённый успехом, он попытался взять также Ростов и Суздаль, но потерпел поражение в войне со своим крёстным сыном – новгородским князем Мстиславом (Великим). Мстислав потом выступил посредником в его примирении со своим отцом – Владимиром Мономахом.

В 1097 г. в Любече состоялся съезд русских князей, на котором было принято решение: каждому роду владеть своей Отчиной. Олегу выделили Новгород-Северское княжество, а Чернигов отдали его более спокойному и предсказуемому брату Ярославу. Мятежный князь это решение признал и больше с родственниками не воевал. Но соблюдать отчинный принцип готовы были не все, и потомки Олега ещё будут владеть и Черниговом, и Киевом.

Олег поддерживал приятельские отношения с некоторыми половецкими ханами, от общерусских походов против них старался уклониться. Но в 1107 г. он участвовал в отражении набега орд Шарукана и Боняка (об этом мы ещё поговорим в следующей статье).

Ольговичи

Старший сын Олега Всеволод (его христианское имя – Кирилл) вначале изгнал из Чернигова брата своего отца – Ярослава, выделив ему муромское княжение. А потом он сумел завладеть Киевом, прогнав из него Ярополка Владимировича, брата Мстислава Великого. По мнению Б. А. Рыбакова, он стал прототипом былинного богатыря-щёголя Чурилы. Всеволод известен всем по знаменитому письму-приглашению, которое считается первым упоминанием Москвы в исторических документах. Это к нему обращается Юрий Долгорукий:

«Приди ко мне, брате, в Москов.»

А его сын Святослав в «Слове о полку Игореве» произносит знаменитое «Золотое слово».

Великий князь Киевский Всеволод Олегович умер в 1146 году, передав престол младшему брату Игорю. Тот не пользовался популярностью в Киеве, в том же году он был предан своими войсками, свергнут с престола, ушёл в монастырь, но в 1147 году убит восставшими киевлянами. Позже был канонизирован как князь-страстотерпец. А киевский престол временно перешёл к Мономашичам. Младший сын Олега Святослав Черниговский – это отец главного героя «Слова о полку Игореве».

Памятник Игорю Святославичу в Новгороде-Северском

Женой Святослава Олеговича и матерью Игоря была половчанка.

Напомним, кстати, что, помимо прочих, на половчанках были женаты такие известные князья, как Владимир Мономах (половчанкой была его третья жена), Мстислав Удатный (его жена, дочь хана Котяна, стала бабушкой Александра Невского) и Юрий Долгорукий (его супруга была дочерью хана Аепы). И только одна не названная по имени русская княгиня, вдова черниговского князя Владимира Давидовича и дочь городненского князя Всеволодка Давидовича, по сообщению Ипатьевчкой летописи, в 1151 году вышла замуж за половецкого хана Башкорда.

А Игоря Святославича родители женили на дочери галицкого князя Ярослава Осмомысла Ефросинье – той самой «Ярославне», что в знаменитом «Слове о полку Игореве» плакала о муже на стенах Путивля.

В. Фаворский. Плач Ярославны

В следующей статье мы поговорим о главном герое «Слова о полку Игореве» и его противнике – Кончаке.
Рыжов В. А.

Читайте нас:

---