В Колумбии начались судебные разбирательства по поводу практики вербовки детей-солдат леворадикальными партизанскими движениями, такими как «Революционные вооруженные силы Колумбии» (FARC). Telegram-канал «Пиночет печет печенье» рассказывает о том, сколько же детей были «завербованы» повстанцами, как они реагировали на вербовку и какое это имеет отношение к провалу реализации мирных соглашений 2016 года, заключенных между властями Колумбии и левыми партизанами.
Дети-солдаты
11 августа Комиссия специальной юрисдикции за мир (JEP) начала рассмотрение дела, которое может обернуться очередным скандалом. Поскольку почти все, что касается гражданской войны между «Революционными вооруженными силами Колумбии» (FARC) и властями Колумбии — это сплошной скандал.
Речь идет о массовой вербовке в FARC детей и подростков. По предварительным данным, в организацию было вовлечено 18 667 несовершеннолетних. Из них 9870 подростков в возрасте 15-17 лет, а все остальные — младше.
Половина из них была завербована, и нередко насильно, «Восточным блоком» FARC, который действовал в департаментах Араука, Бояка, Кундинамарка, Касанаре, Мета, Гуавьяре, Гуайния и Ваупес. Сейчас интересы большинства детей представляют правозащитные организации. Согласно сведениям JEP, многие из детей-солдат подвергались изнасилованиям, пыткам и принудительным работам.
Таким образом, суд рассматривает детей-солдат как пострадавшую сторону. Эта позиция исходит из положений международного гуманитарного права и решений Конституционного суда Колумбии. Однако стоит отметить, что реальные взгляды детей на вербовку в FARC сильно отличаются от картины, представленной JEP.
Винтовка — это праздник
Практически каждое партизанское движение в Латинской Америке вело вербовку детей и подростков. До конца 1980-х годов это даже не считалось чем «из ряда вон». Основным мотивом в те годы была месть за убитых родственников и семейные связи, когда целые семьи могли податься в партизаны.
И колумбийцы тут не были исключением Экстраординарным их случай стал из-за длительности конфликта с властями и его обострения во время правления президента Альваро Урибе (2002-2010). Тогда в ряды FARC и других левых партизан оказались вовлечены десятки тысяч детей-солдат.
В JEP были сильно озадачены цифрами, озвученными 11 августа, — изначально речь шла о 6000-6500 детях-солдатах.
Вопреки обычным представлениям, согласно которым уход в партизаны был результатом насилия или происходил ради мести, большинство детей-солдат — порядка 80%, согласно исследованиям 2000-х годов, — оказались в партизанских отрядах добровольно, либо по причинам, сильно отличающимся от заявляемых теми, кто выставляет их жертвами насильственной вербовки.
Например, исследование и опросы девочек-солдат показывают, что только 25% были завербованы насильно. Порядка 30% заявляли, что уходили в партизаны «по любви» или «по дружбе». Для многих это была своеобразная форма подростковой социализации.
Более 45% на вопросы социологов отвечали, что «стремились к самоутверждению» и их «привлекала партизанская эстетика». Для половины уход в партизаны был прекрасной возможностью вырваться за границы узкого сельского мирка, который не предлагал им никакой другой роли, кроме как порядочной, верной и набожной жены. Для многих из них, по их же признанию, пребывание в рядах FARC было «настоящим праздником». Несмотря на то, что они массово сталкивались с насилием со стороны властей, армии и боевиков из ультраправых группировок, а также и со стороны своих соратников-мужчин, они считали, что пребывание в вооруженных отрядах было «настоящей сиестой» — отдыхом и весельем, а не кошмаром и жутью. Представления колумбийских крестьян о празднике, в стране, где еще в 1990-х 40% населения были бедняками, сильно отличаются от современных.
Однако суд не будет вдаваться в такого рода нюансы. По заявлению JEP понятно, что дети-солдаты, вне зависимости от того, что заставило их пойти в партизаны, будут рассматриваться как жертвы — как полагается с точки зрения современного права.
В таком качестве их уже признали и политические деятели FARC, которые подписали с властями мирное соглашение 2016 года. Причем полноценное расследование условий вербовки детей-солдат — это половина дела. Судебное признание их жертвами делает обязательной выплату компенсаций со стороны государства.
И как раз тут начинаются огромные проблемы.
Провал мирного соглашения
14 августа прокуратура страны представила парламенту доклад о том, как выполняется мирное соглашение между властями Колумбии и FARC, заключенное в 2016 году. Выяснилось, что большую часть положений соглашения правительство президента Дуке откровенно провалило.
«Отсутствуют реальные результаты в вопросах, касающихся всеобъемлющей сельской реформы, участия в политической жизни, гарантий безопасности, в этническом плане», — отмечает Генеральная прокуратура в своем отчете.
Оказалось, что из более чем одного миллиона гектаров, переданных в Земельный фонд, 71% сосредоточен лишь в 15 муниципалитетах Колумбии (из 1103). Причем это далеко не самые пострадавшие от гражданской войны департаменты. Однако даже из этой площади между пострадавшими фермерами было распределено только 0,4% земель. Программы территориального развития практически не выполняются, так как у местных органов власти нет средств.
Расследование прокуратуры также показало, что в политической сфере было выполнено лишь 32% обязательств. Все это, в свою очередь, затрудняет полноценное участие беженцев и демобилизованных участников боевых действий в политической и гражданской жизни.
«У реинкорпорированных лиц нет путей доступа к земле, которые позволили бы им выполнять сельскохозяйственные проекты», — указывает прокуратура в своем отчете.
Только 4% подавших коллективные жалобы в прокуратуру смогли получить возмещение за ущерб от войны. Что касается коренных народов Колумбии — прокуратура считает, что работа по возмещению ущерба, защите их земельной собственности и безопасности была просто провалена правительством Колумбии.
За последние 5 лет власти Колумбии потратили по своим мирным обязательствам 6,4 миллиарда долларов — 65% от запланированного. Но даже эта сумма — капля в море. По прогнозам прокуратуры, такими темпами мирное соглашение 2016 года будет реализовано в полном объеме только к 2047 году.
В связи с этим существует большой вопрос о том, получат ли дети-солдаты компенсацию и будут ли выделены дополнительные средства на их ресоциализацию. Раз у государства не находится средств на давно перезревшую земельную реформу, у этой категории пострадавших от гражданской войны гарантий нет.
В таких условиях незавидной представляется не только судьба бывших детей-солдат, но и всех пострадавших от войны — а это более 6 миллионов человек.
Власти Колумбии на международной арене рассказывают про то, что Богота и Медельин — это «драйверы экономики будущего», гордятся цифровизацией налоговых и финансовых служб, превозносят свою «самую демократическую в Латинской Америке» конституцию. Но их полная неспособность оказать помощь жертвам гражданской войны говорит о том, что страна по-прежнему расколота.
Жертвы гражданской войны — дети-солдаты, беженцы, семьи убитых во время конфликта, бывшие партизаны, политическая оппозиция правящему колумбийскому режиму — оказались в положении проигравших. У правительства для них нет средств, и оно решает свои задачи, которые практически не касаются этих категорий граждан. И с этой точки зрения власть в Колумбии — политический банкрот.
Пиночет печет печенье
Подпишись: