В меморандуме нового выпуска еврооблигаций российский энергетический гигант «Газпром» сообщил об изменении характера газового рынка Средней Азии. В частности, отмечено падение экспортных объемов Узбекистана. Если в 2018 году он поставил «Газпрому» 3,8 млрд кубических метров природного газа, а в 2019 нарастил их до 4,9 млрд, то в 2020 экспорт узбекского газа в Россию прекратился.
Более того, направление газовых поставок изменилось на обратное. В 2020 «Газпром» поставил в Узбекистан 0,9 млрд кубометров покупаемого в Туркмении газа, а за первый квартал 2021 этот объем уже достиг 1,5 млрд кубометров.
Нельзя сказать, чтобы эта тенденция обозначилась только сейчас. Еще в прошлом году Узбекистан закупил у ЛУКОЙЛа около 5 млрд куб м газа для покрытия внутренних нужд. И такие покупки страна производила с 2017 года.
Такой результат в экспертном сообществе трактовался как естественное следствие расширения узбекского энергетического экспорта в Китай и вообще в целом. В 2019 Узбекистан поставил в Китай 10 млрд кубометров голубого топлива, в Россию – почти 5 млрд, в страны Центральной Азии – еще около 6 млрд. В сумме это составило около трети добываемого в стране газа. Так что эпизодические «перехваты» небольших объемов для покрытия «кассового разрыва» воспринимались делом естественным.
Однако эпидемия COVID-19 показала, что реальное положение вещей выглядит совершенно иначе. Экономические последствия эпидемии и свистопляска со спотовыми ценами в 2020 критично обвалили рынок, сделав на время трубопроводный газ дороже сжиженного. Это привело к остановке экспорта в Китай полностью и по другим направлениям почти полностью.
Казалось бы, в такой ситуации неттоэкспортер должен столкнуться с избытком добычи, но реальность оказалась принципиально иной. Добыча, как выяснилось, в Узбекистане действительно падала. Во-первых, из-за пересмотра инвестиционных планов действующими в стране зарубежными холдингами, в том числе, российскими. Например, тот же ЛУКОЙЛ снизил добываемые объемы до 20% от проектных, а в ряде случаев, как по проекту «Гиссар», так и вовсе прекратил. Во-вторых, на протяжении десятилетий собственные узбекские добывающие компании в развитие инфраструктуры почти не вкладывались, сосредоточившись только на усилении эксплуатации имеющейся. А она изнашивалась, а месторождения исчерпывались.
В итоге, как показывают цифры Госкомитета Узбекистана по статистике, за 2020 год добыча природного газа упала на 17,8%, а газового конденсата и вовсе в 1,33 раза. Вследствие чего общий объем составил 49,73 млрд куб. м.
В то же время внутренний спрос на газ в Узбекистане, ранее составлявший около 30 млрд кубометров в год, начал бурным темпами расти. Официально внутреннее потребление достигло в среднем 165 млн кубометров в сутки, но с учетом серого рынка и нелегальных врезок в магистральные трубопроводы, оно уже составляет 185 млн куб. м. в сутки.
То есть в 2021 году на внутренний рынок придется поставить не менее 58,6 млрд кубометров, что на 17,8% больше, чем голубого топлива всего добывается в Узбекистане. Это значит, что уже начиная с 2021 года Узбекистан окончательно выйдет из списка мировых экспортеров газа, и превратится в его нетто-импортера.
Такое развитие событий грозит серьезными политическими осложнениями в среднеазиатском регионе. Потому что избытки газа у некоторых соседей, вроде Туркмении, имеются, но руководства среднеазиатских стран серьезно опасаются оказаться в политической зависимости от соседей. Хотя бы потому, что сами не гнушаются использовать стратегический экспорт в качестве инструмента геополитического давления.
Впрочем, надо отметить, что эта проблема может оказаться достаточно удобной для России, которую правящие элиты региона вполне согласны принимать в качестве компромиссного посредника. В том числе – торгово-экономического. Например, покупать туркменский газ напрямую считается угрозой, покупать его же, но через «ГАЗПРОМ», - воспринимается вполне приемлемым вариантом. Так почему бы России этим не воспользоваться?
Подпишись: