Планы Турции по строительству канала «Стамбул» не повлияют на параметры присутствия иностранных военных кораблей в Черном море, заявил министр иностранных дел России Сергей Лавров.
Российский министр добавил, что Россия удовлетворена сотрудничеством с турецкими коллегами по реализации конвенции Монтрё.
«В ходе переговоров мы определили, что планы строительства канала «Стамбул» никоим образом не повлияют на параметры присутствия иностранных военно-морских сил в Черном море», — сказал Лавров после переговоров с министром иностранных дел Турции Мевлютом Чавушоглу.
Президент Турции Реджеп Эрдоган в минувшую субботу принял участие в церемонии начала строительства канала «Стамбул» (Kanal İstanbul), который пройдет параллельно Босфору и соединит Черное и Мраморное моря. Он будет иметь протяженность 45 километров, минимальную ширину 275 метров и глубину 21 метр.
Посол России в Турции Алексей Ерхов ранее высказывал мысль, что с открытием второго канала, ничего не изменится. Вопрос о статусе нового канала необходимо будет решить до его открытия, не раньше 2025 года, и этот вопрос в данный момент не входит в число приоритетов российского руководства.
«Именно это и важно. Наличие или отсутствие дополнительных водных путей не меняет международно-правовой режим, регулируемый конвенцией. В то же время следует понимать, что реализация такого крупного проекта, когда и если он произойдет, потребует значительных финансовых ресурсов и времени», — сказал дипломат Ерхов.
Однако канал вызывает споры и дебаты, в том числе и в самой Турции, как из-за его экономической целесообразности, так и из-за возможных проблем с Конвенцией Монтрё о статусе проливов Босфор и Дарданеллы.
Как указывают эксперты, движение по каналу «Стамбул» без ограничений потенциально может представлять опасность для безопасности в Черноморском регионе и за его пределами. Бесконтрольный заход в Черное море военных кораблей любых стран нарушил бы баланс, установленный Конвенцией Монтрё, регулирующей движение через Босфор.
Конвенция Монтрё 1936 года регулирует проход судов через Босфор и Дарданеллы и устанавливает ограничения по тоннажу боевых кораблей черноморских и нечернеморских государств. Время пребывания военных кораблей нечерноморских государств в водах Черного моря ограничено 21 днем. Турция не должна закрывать вход в Черное море по собственному усмотрению, если только она не вступила в войну с какой-либо страной, корабли которой намереваются пройти через пролив.
Что касается торговых судов, то они пользуются полной свободой прохода и навигации по проливам в любое время суток «под любым флагом и с любыми грузами». Конвенция дает Турции право взимать плату с каждого проходящего корабля для покрытия расходов на санитарный контроль, защиту судоходства и поддержку спасательной службы. Как будет с новым каналом, пока неизвестно.
Бытует мнение, что турецкий проект второго канала представляет реальную угрозу геополитическим интересам России, во-первых, как экспортера нефти, чьи грузовые суда идут через проливы Босфор и Дарданеллы. Кроме того, проливами пользуется Черноморский флот России. Сегодня, например, российские корабли проходят через Босфор, направляясь в Сирию.
У экспертов есть подозрение, что президент Турции заботится не только о финансовых интересах. Вполне возможно, что Анкара хочет восстановить полный контроль над морским судоходством от Черного до Эгейского моря. Когда была принята Конвенция, Турция была слаба, а условия соглашения диктовал СССР. Многие считают, что документ всегда был костью в горле Анкары, и время от времени поднимался вопрос о ее пересмотре, но безуспешно.
Некоторые также утверждают, что недовольство Турции связано с ограничением времени пребывания военных кораблей нечерноморских государств в Черном море. Это якобы ограничивает возможности Анкары использовать флот своих партнеров по НАТО для достижения общих геополитических интересов в регионе. В последние десятилетия в Черное море все чаще заходят крупные военные корабли, в первую очередь американские, что противоречит международным нормам.
Григорий Май
Подпишись: